Это из ревности



Какая такая?



Наследника императору обычно императрицы рожают... а Мара у нас того... телохранитель. Ее дело маленькое

я тоже Мару ненавидела когда-то по той же причине. Но такую ревность я теперь считаю детской)))Ревность и зависть. Она красива, умна, она-прекрасный боец и шпион.А еще она любовница Люка Скайоукера Как любят говорят ЛМщики-Украла бы Люка, да Мара меня убьет за это

Я наткнулась на этот фанфик. Сначала она меня раздражала, затем она стала мне интересна. А потом я в нее влюбилась. Другая Скайоукеру не нужна. Они одного поля ягоды. Только они смогут быть с друг-другом..других они просто поубивают нафиг. Мара здесь делает глупости..причем большие. Но она никогда с таким в жизни не сталкивалась. Никто не учил ее любить. Ей с детства промывали мозги и вдалбливали идеи верности Палпатину..до такой степени, что когда в каноне разорвалась их ментальная связь, Мара несколько дней не приходила в себя..лежала в бреду. Если Маре дать шанс, она научится любить и видеть картину шире. Научится быть той женщиной, которая нужна Императору и Люку в одном флаконе.

Не знаю, возможно этому Люку такая Мара только и подходит

Сообщение отредактировал Cirkon - 19 Февраль 2013, 12:59

Знаете, так ведь и появляются слешеры))) Или по-вашему Люк должен быть прям одинокий волк?
"поет" Одинокий мужчина в самом соку..."

Сообщение отредактировал Demendora - 19 Февраль 2013, 15:55

Просто у Люка раньше не было других девушек (по фильмам, по крайней мере), он только с Леей целовался. Вот и "запал" на Рыжую.
Ничего, скоро Кирия появтся на арене...

Сообщение отредактировал Miss-Razwedka - 19 Февраль 2013, 16:59

вы так говорите,будто вот сразу в нее как мальчишка влюбился. К тому времени, как у них завязался роман, Люк был уже далеко не мальчишка, а крепко побитый жизнью человек. С Марой они прошли через очень многое. Я думаю, не стоит сравнивать их отношения с щеначьей влюбленностью, которую он испытывал по отношению к Лее.

Принцесса была для него как раз той девочкой на пьедестале. Вся такая светлая, чистая, прекрасная. Самая красивая девушка, которую он видел в своей жизни. И она стала таким прекрасным другом, хоть в душе и теплилось то детское чувство влюбленности. У него были друзья, и боевые товарищи, которые стали его новой семьей. Но после Беспина его мир рухнул. По кирпичику, он развалился. Мечта об отце, его светлый образ героя и джедая, который бы наверняка гордился сыном, рухнула. Отец оказался бронированным монстром, который избил его, унизил, искалечил и отдал Палпатину на растерзание. Отец бросил его. Та девочка, которую он как бы любил, и за которую он был готов отдать жизнь, отвернулась от него. Ценой собственной свободы он выручил друзей, которые повернулись к нему спиной. В том числе и лучший друг Соло, который так и не вернулся за ним. В аду Люк встретил другую девушку-совсем не такую, как Лея. Грубая, своенравная, с огненно-рыжими волосами и холодными, как лед, глазами. Девушка, которая никогда в жизни до знакомства с ним, не делала ошибок. Впервые в жизни она почувствовала противоречивые чувства. Что это неправильно. Но даже она ушла, не выдержав шоу, которое каждый день устраивал ее любимый Учитель. Люк остался один. Все рухнуло. От прошлой жизни ничего не осталось. Никого и ничего. Человек с его именем погиб героем на Хоте, а он оказался предателем. Люк умер в той камере. Из нее вышел другой человек, который смотрел на свое отношение к людям совсем иначе. Когда вернулась Джейд, она стала для него и врагом и товарищем одновременно. И с тех пор, их отношения эволюционировали вместе с их личностями. Мара стала совершать все больше ошибок, а это говорит о том, что она стала куда человечней. Рука Императора не ошибается. Мара Джейд же стала оступаться. Их охватили чувства, с которыми они ничего не могли поделать. Я думаю, страсти к Лее он не испытывал. Ас Марой у него сорвало башню. А у Мары с ним. Девушка, которой она была до встречи с Люком, о таком и подумать не могла. Они оба-очень непростые люди в непростой ситуации. Если бы у них все было сладко, да гладко, я бы решила, что это весьма не реалистично и вообще ООС. Поэтому, я очень благодарна Бленку за РЕАЛИСТИЧНЫЕ отношения. Те люди, которые считают,что в любви все гладко, и судят за ошибки, никогда не любили.

Сообщение отредактировал Demendora - 19 Февраль 2013, 17:40

Demendora, Как ты здорово все по полочкам разложила! У меня со временем, похоже, глаз не только на текст замылился, но и на сами события - в том числе и на отношения Люка с Марой. А тут так замечательно смогла отодвинуться и взглянуть на картину шире, и влюбиться в сотый раз в их историю:)

Мара меня периодически раздражает, иногда до злости, но это не меняет общей симпатии к ней. А то, что она кому-то не нравится, это нормально. Натура сложная, было бы странно всем нравиться.



За это отдельный респект. А то бывает Люка пишут так, словно он вчера 11 класс закончил, совсем не беря во внимание, что человек уже несколько лет находится в эпицентре войны. Так и хочется крикунуть: Люди, вы вообще видели парней, участвующих в боевых действиях?
У меня есть пять человек таких в окружении. Разница между "до" и "после" разительна. Меняются все, даже самые балагуры, хулиганы и весельчаки.

Сообщение отредактировал Алита Омбра - 19 Февраль 2013, 20:12

Demendora, ППКС! Очень хорошо сказано, даже добавить нечего.

Я кстати отметила, что не успел у вас метеорит грохнуться, а ты уже коммент здесь написала, двух часов наверное не прошло.
Подумаешь, какой-то метеорит:)))

Добила я эту главу, чуть попозже запощу.

"Челябинсткие девушки на столько суровы, что валентинки им присылают из космоса") Подумаешь - ещё одна валентинка с опозданием

Так что я жду сегодня уже написала 6 страниц к "Сейчас", сожусь на мартовский падарок милым форумчанкам надеюсь успею.

Спасибо большое Jedi Юле и Демендоре за помощь





Вез Риис вошел в турболифт, снова и снова проигрывая встречу в голове, прежде чем наконец решился откровенно высказаться Нейтану. Он сохранял непринужденный тон, глядя прямо перед собой, словно это обычный разговор, не больше:

- Думаешь, есть что-то, о чем он не говорит нам?

Нейтан повернулся к нему, поднимая взгляд в своей спокойной дружественной манере, хорошо знакомой Везу и Люку:

- Разумеется. Но полагаю, у него есть на это веские причины.

- Я беспокоюсь, - прямо сказал Вез.

- О чем?

- Об изменениях к конституции. Они слишком радикальны. - В ответ на подчеркнутое молчание Нейтана, Вез добавил: - Обратная реакция была неизбежна, и я думаю, она еще даст о себе знать. Это может легко дестабилизировать нас.

- Я уверен, что ты этого не допустишь. Кроме того он всегда хотел спровоцировать такую реакцию, ты же знаешь.

Риису показалось, что он заметил тень неуверенности в голосе Нейтана - указывающую на правоту Веза: Император мог достичь тех же целей менее экстремальными средствами... Это удивило его...

- Он проводил изменения, полагая, что они менее экстремальны, чем в действительности - дипломатично произнес он. Когда Нейтан ничего не ответил, Вез наконец забросил удочку, оценивая ситуацию. – Он думал, что они… правильны. Негативная реакция военных была ожидаема: пусть и несильно, но их права ограничили. Однако все остальные, по его мнению, должны были расценить эти изменения как… справедливость - потому что он сам верит в это.

- Ты думаешь, он ошибается?

- Я думаю, он продолжит осуществлять эти реформы дальше - особенно если решен вопрос с оппозицией. Я боюсь, что это только верхушка айсберга.

Нейтан прыгнул с места в карьер, явно непривыкший к ходящему вокруг да около Везу.

- На твой взгляд он слишком либерален. Слишком прогрессист.

- Ты должен согласиться, что некоторые его взгляды оказались... непредвиденными.

- Хочешь возвращения Палпатина?
- Нет, конечно.

- Ты сам говорил, что Палпатин свою задачу выполнил, что его время закончилось. Империя готова к новому курсу.

- Готова к более умеренному курсу - а не к полному демонтированию.

- Ты знаешь, что он этого не сделает. Я думаю, все стабилизируется и проводимые им изменения послужат для всеобщего блага... И как ни странно, я верю, что он прав, - твердо сказал Нейтан. - Большая часть конституции старой Империи спорна, а часть - крайне несправедлива.

- Это измена, - произнес Вез спокойно.

- Это правда. И проведенные вскоре реформы позволят говорить такие вещи публично.

Вез выпрямился.

- Кто сказал тебе это?

- Никто. Но я поставил бы месячную зарплату, что мы придем к этому года за два. Вероятно скорее.

«И это не волнует тебя?» - подумал Риис. Империя уже незаметно менялась. Переписываясь строчка за строчкой новым Императором, которого Вез, казалось, так хорошо знал.
И как бы там ни было, ошибочно или нет, Халлин явно собирался поддерживать его в том, что тот делал. Никакой помощи здесь Риис не найдет - но были и другие пути для поиска.




Задержавшись, Мара осталась в дальней части зала, когда Халлин и Риис вышли за дверь, отвесив прежде вежливые поклоны - хотя Люк уже отвернулся от них, безучастно глядя в неустанное буйство гиперпространства.

Когда звук их голосов исчез, он позволил себе расслабиться: плечи резко упали, голова опустилась; закрыв глаза, он потер висок.

Она долго стояла позади, наблюдая за ним; и все это время Люк стоял с опущенной головой, полностью погрузившись в размышления.

Когда она протянула руку, желая провести пальцами по его волосам, он вздрогнул. Прошла секунда или две, прежде чем Мара поняла, что застала его врасплох - от усталости он даже не осознавал ее присутствия. Должно быть, он думал, что она ушла вместе со всеми, когда он отпустил их - однако Мара редко соблюдала протокол, даже публично.

Она нахмурилась, скрывая малейший намек на неловкость и сомнение, и затем с небрежным изяществом отбросила назад длинные, распущенные волосы, подошла ближе, встала на цыпочки, положив руку ему на грудь, и легонько поцеловала его, проводя губами по старому шраму на щеке.

Иногда он позволял ей такую близость... иногда нет.
- Ты выглядишь уставшим, - заметила Мара, отстраняясь и пытливо смотря на него.

- Я в порядке, - ответил Люк сдержанно и повернулся к окну, отклоняя ее беспокойство.

- На самом деле я выразилась мягко, ты выглядишь ужасно.

Он не повернулся обратно, но Мара услышала иронию в его голосе:

- Спасибо... Зато ты выглядишь замечательно.

- Потому что я сплю по ночам. Когда ты последний раз делал это?

И тут же, одной мимолетной фразой, Мара подвела итог их натянутых отношений за последний год. Ибо она понятия не имела, когда он спал. Они по-прежнему были близки, ближе чем просто друзья, но с того рокового дня Люк спал один.

Это было тонкое уклонение... Сначала он избегал ее после выхода из медцентра, один день, два, и так вплоть до инаугурации. Потом какое-то время еще, пока все не утрясется и не ослабнет давление, и еще. Так прошли месяцы...

Она знала, что Люк чувствует себя преданным, и поистине, как она могла оспаривать свою виновность в том, что привело к смерти его отца? И каким бы парадоксальным это ни казалось, Мара также знала, что если бы ее поступок затрагивал только Люка, если бы она осудила своим признанием только его, раскрыв Императору правду лишь о его неповиновении, он, вероятно, простил бы ее. Как делал это раньше. Но нет, он не прощал ей именно то, что ее действия ударили по отцу. Это разрушило их отношения, и ущерб казался непоправимым.

Он пробовал простить ее, она знала; простить и оставить все позади, пойти дальше. Но что-то важное было растоптано между ними. И хоть Люк и не мог решиться удалить ее из своей жизни полностью, то, что было когда-то страстной, всепоглощающей близостью превратилось в неровный, меняющийся сплав смешанных эмоций. Чувство преданности, горечь, тяга и тоска по прошлому колебали почву под ее ногами каждый день, иногда каждую минуту - когда Люк уставал и боролся с собственными демонами в душе, с трещинами, образовавшимися под давлением неустанной, безжалостной жестокости Палпатина, в дни, когда тот жаждал вытащить ситха из своего джедая…

Однако ему это так и не удалось до конца. Поскольку иногда, когда Люк был в настроении, он казался очень похож на того нахального пилота, появившегося здесь шесть лет назад. На человека, который очаровал и заинтриговал ее своей легкой улыбкой и спокойным упрямством, стоя на своем против мрачных, диссонирующих догм Палпатина. Иногда он по-прежнему смотрел на нее как раньше, по-прежнему отзывался с горячей страстной силой, когда она касалась его или целовала, и он притягивал ее к себе и обнимал несколько мгновений спонтанной, импульсивной искренности...

Но такие моменты были редки, а потому особенно драгоценны; каждый раз после них Мара оставалась с душераздирающим чувством, что Люк ощущал себя такой же жертвой своего неустойчивого, переменчивого настроения, как и все рядом с ним.

- Ты должен спать, - произнесла она наконец, по-прежнему смотря на него.

- Я приму это к сведению. Ты осталась, чтобы сказать мне это? - тон был отрывисто-грубым, но Мара проигнорировала его, поворачиваясь к бурлящему пятну гиперпространства.

- Это из-за кошмаров? - спросила она тихо.

Они часто мучили его, когда Люк и Мара спали вместе. Врывались посреди ночи, в самые глубокие его сны. Люк просыпался с воплем и ходил по комнате, задыхаясь, даже не сразу понимая, что уже не спит. Словно шрамы, исполосовавшие его тело и которые она так хорошо помнила, эти кошмары были метками на его душе, оставленными безжалостной рукой Палпатина, за годы его драгоценных уроков и наказаний, когда ситх пытался установить контроль над тем, чего так желал и боялся.

За все время, что они были вместе, Мара никак не могла привыкнуть к тому, что происходит с Люком по ночам, к тому, что он вскакивает и кричит… Да и Люк не мог привыкнуть к этому.

- Мы можем сменить тему? - сказал он просто, и она уступила, осознавая его болезненное состояние.

- Ты думаешь, это сработает? – немного помолчав, спросила Мара. - Думаешь, она доверится тебе?

- Не сразу, - на этот менее личный вопрос Люк готов был ответить. - Но я думаю, что наше общее прошлое даст мне необходимое время. Я не ставлю целью понравиться ей, мне нужно только, чтобы она выслушала меня.

- Ты используешь Силу?

Челюсть Люка чуть напряглась, и Мара пытливо взглянула на его профиль - стремясь понять причину такой реакции. Прочесть его в Силе она даже не пыталась - он никогда не открывал ей по-настоящему свой разум; сначала из-за того, что строил заговор против ее учителя, а теперь потому что... ну, потому что.

- Я использую все необходимое, чтобы заставить ее доверять мне, - ответил он в итоге нейтральным тоном.

Мара долго молчала, и Люк ждал, понимая, что она подбирает слова.

- Ты уверен, что это именно то, чего ты хочешь?

- Ты хотела спросить не это.

Она поджала губы.

- Ты уверен, что сможешь довести начатое до конца?

- Почему нет?

Мара пожала плечами, пытаясь подойти с другой стороны:

- Халлин переживает.

- Это естественное состояние Халлина, - легко отмахнулся Люк. - Меня бы больше смутило, если бы Халлин не переживал.

- Это не значит, что он не прав.

Люк спокойно повернулся к ней лицом, его странные глаза смотрели на нее в упор.

- Ты считаешь, я не доведу это до конца?

Оу, она попала прямо в яблочко.

- Я только сказала, что Халлин переживает.

- Я не об этом спросил.

- Я думаю, ты сделаешь все, что сочтешь необходимым, - убежденно ответила Мара. - Я просто волнуюсь о цене.

Он спроектировал совершенный образ стойкой уверенности: в каждой черточке Император, прекрасный клинок, выкованный Палпатином в горниле испытаний - но в нем не было полной правды. Палпатин потратил годы, чтобы очистить своего нового поспешника от человеческих слабостей, заточить его душу до острия ножа. И во многих отношениях он преуспел… но не до конца, и Люк ненавидел его за это. Иногда за успех, иногда - за неудачу.

- Нет никакой цены, - он вновь отвернулся. - Ты ищешь чувства, которые давно умерли.

Какое-то время Мара молчала, но Люк больше не смотрел на нее.

- Я верю, что ты можешь сделать это, - произнесла она спокойным, ровным голосом. - Я верю, что ты сделаешь это - ты сделаешь все, что считаешь необходимым. В этом и проблема.

Его упрямство и стойкость были теми качествами, что помогли ему выжить под давлением Палпатина, но поскольку даже они были перекручены и искривлены Тьмой, он использовал их теперь против себя так же легко, как и против других.

Любой ценой он добивался своей цели.

- Она ничего не значит для меня больше, если ты волнуешься об этом. Она больше не сможет причинить мне боль.

- Хорошо. Я просто хотела убедиться, что ты уверен в этом.

- Конечно, я уверен. - Он повернулся к ней, голос был сухой и ломкий. - Я - бесчувственный, недостижимый… разве ты не знаешь? Ты не слышала, о чем шепчутся при дворе?

- Он сделал тебя сильным, - сказала Мара, понимая, что он думает сейчас о Палпатине. - Вне зависимости от его методов он сделал тебя тем, кто ты есть.

- Мне не нравится, кто я есть.

И именно в этом была суть, мучительный внутренний раскол, ощущаемый даже в напряжении голоса.
Перемена в нем была почти осязаема, охватывая Люка словно тень, вызванная лишь одним упоминанием о его старом Мастере.

- Ты - Император! - воскликнула она, растерянная как всегда тем, что подобное могло быть нежеланным.

- Это все, что ты видишь, когда смотришь на меня? - спросил он с крайне очевидным разочарованием в голосе.

Еще одна тщательно выпестованная Палпатином калечащая душу черта. Неуверенность в себе, абсолютное убеждение в том, что его личные достоинства никого не интересовали, что окружающие видели в нем только положение и богатство. И время от времени заноза этого разочарования показывалась наружу, царапая при этом остальных.

За прошедшие шесть лет на его плечи свалилось слишком много, испытание за испытанием, и он делал все необходимое, только чтобы выжить. Вряд ли кто-то мог позавидовать ему, если бы знал об этом. Но Мара знала, и понимала, что происходит у него в голове, понимала, что он не может уступить чувствам, не может позволить себе близости.

Поэтому он отталкивал ее, снова и снова.

- Потому что, если это все что ты видишь, я могу найти еще сотню таких, как ты, тысячу.

- Ты знаешь, что это не так, - решительно возразила Мара, утверждаясь еще раз, насколько эти мысли занимали его. Их разговор принял более опасный поворот, невозмутимость Люка вмиг ушла, сменяясь раздражительностью.

Он саркастически рассмеялся:

- Ты плохая лгунья, Мара Джейд.

- Я не лгу, - она посмотрела ему в глаза.

Будучи чувствительной к Силе и немного обученной Палпатином, Мара давно умела ограждать свои мысли - хотя с ростом способностей Люка, у нее это получалось не очень успешно. Сейчас ее щиты были подняты, и она чувствовала явное прикосновение Люка к ним, но он не стал пытаться прорваться дальше. Само их наличие было признанием, что ее слова, по крайней мере, частично противоречили тому, что она думает. Ему этого было достаточно. Он доходчиво разъяснил свою мысль.

Люк презрительно отвел взгляд:

- Тогда займись подсчетами. Сколько за то, чтобы быть с Императором, и сколько, чтобы быть с Люком Скайуокером.

Это был удар ниже пояса, особенно потому, что в самые мрачные моменты своих размышлений она задавалась вопросом, не было ли в этом частично правды.

- Я хочу быть с обоими - потому что они один и тот же человек.

Он обхватил себя руками, сгорбив широкие плечи, и даже не видя его лица, Maра ощутила как его настроение меняется снова: осознание того, что он готовится сделать, хладнокровно используя ту, кому когда-то так всецело доверял, раздирало его изнутри. Несмотря на все, несмотря на все решения и умозаключения, несмотря на все обучение ситха, это глубоко задевало его. Настолько, что единственный способ, которым он мог справиться с этим, состоял в том, чтобы закрыть ту часть себя и держать ее под замком. Только у него никогда не получалось это до конца - он не мог отказаться от своих чувств полностью.

Еще один осколок в уже изломанной душе.

Он сделает то, что решил. Хотя бы потому, что верит в необходимость этого - как и в случае с Мотмой. Но он не будет гордиться собой, своей ложью и манипуляциями... Его разламывало надвое, даже если он сам не понимал это.

- Они - один и тот же человек, - повторила Мара.

Он не повернулся, но изменение в голосе было поразительно, вся агрессивность ушла, оставив только пустую горечь и приглушенную уязвимость - словно тень, падающую на него.

- В этом все и дело, Мара, что не один.

Сообщение отредактировал Алита Омбра - 22 Февраль 2013, 17:18

Дождалась!
Хм.. а чего Рисса не устраивает? Перемены, да реские, но бунты чуть-чуть... они стабелизируют систему. Чего ему не нравится прогресс? Рада, что Халлин всегда за Люка.

Поведение Джейд меня убивает.... состояние Люк, просто катострафическое. Его столько ломали, резали, разделывали, а потом он столько же времени держал себя в месте, чтобы выжить и справиться с Палпатином, и вот его нет, и нет угрозы или довления, чтобы держать себя в месте. Раздвоившиеся моральные устои, там действительно личность просто пополам распилили - забитая, уставшая, на которой весит гора и половина галактики власти, и нет не чего, кроме самого себя, чтобы держать эти две половинки. Кинул бы он эту империю к ситхам, уехал куда-нибуть в провинцуюю закотал волка Палпатина под плинтус и постарался бы забыть всё это. Нет же.... она была с ним всё это время в месте, знает, какого ему было остаться и взять на себя такую власть, как он не хотел этого, даже знала, что реально стоит между ними - и всё равно! Император! Вы одно целое! Он зделала тебя сильным! Я просто поражаюсь Люку и его действительности искреней и страстной любви к этой глупой женщине. Нет чтобы поговорить, выслушать, понять и помоч - она подливает масло в костёр. Ситх, сколько раз она ему ещё вспорит свежие швы, прежде чем поймёт, что их надо лечить?

Переводчику и помощникам спасибо огромное - ждём-ждём-ждём!

Мда.... Мара на редкость твердолобой дамой оказалась. Выглядит ледяной прагматичной статуей и сыпет соль на раны горстями. Скайуокеры летают к небесам, а не правят Империями...А Волчий доспех был выкован болью и кровавыми слезами души, как вынужденная защита от того гнёта событий, что обрушились и смели веру, надежду и любовь, и доверие, и мечты. И доспех этот слишком тяжёл, чтобы в нём летать... Им можно только кромсать и давить, и он ненавистен, хотя и выглядит надёжным...

Алита и помощники, РЕСПЕКТИЩЕ вам и куча благодарственных печенек!!!!!

Сообщение отредактировал Raktena Julhade - 22 Февраль 2013, 02:57

Мара права в одном. Это одна и та же личность. Просто Люку, у которого раздрай в душе, что к сожалению неудивительно, проще воспринимать себя именно раздвоенным. Отсюда и высказывания в духе: Люк Скайуокер умер. И самое печальное - он сам в это искренне верит. Но при этом утверждает, что ему не нравится, кто он есть. Потому-что одну, насильственно созданную часть его душа отвергает, а вторую в силу многолетней привычки во время житья под прессингом - он привык всячески отрицать. Вот когда он сумеет принять и уравновесить обе - может его накрывать так и перестанет. Хотелось бы надеятся.

Что до поведения Мары. Можно понять - её к такому не готовили. Она пытается говорить то, что по её мнению нужно, искренне считая, что понимает Люка, но боюсь, его не понимает никто. Ибо никто не пережил то, что случилось с ним. Пусть Мара и многое о нём знает - она тоже лишь сторонний наблюдатель.


Как у тебя всё легко. Кинуть. Забыть. Послать открытку предавшим друзьям и купить тортик к чаю Да он бы сошёл с ума один, со своими кошмарами и прочими психологическими заморочками. А Мара... собственно тут имел место обычный эгоистичный испуг лишиться привычного уклада жизни. Ну а Люк, которому правление было нафиг нужно, но оставшийся в Империи ради неё - в этом весь Люк. Ага, который "умер".


Интересно мне очень - какие

Переводчице и бетам спасибо за новую главу.

Думаю, изменой тут как раз от Веза попахивает и Нейта он подбивает на что-то нехорошее... А Халлин не поддается и правильно делает.

Отношения Люка и Мары - это отдельная тема.Мариза, Рактена, Ариша, очень интересные мысли, дают пищу для размышлений.

Словосочетание "глупая женщина" в отзыве Ариши навело меня на соответствующую фразу Солы из ДО. Думаю, в этом состоит основное отличие "глупых" женщин от "умных".
Они не выходят замуж за "обычных смертных", заводят детей, живут тихой семейной жизнью, лишенной опасностей и тревог за судьбы галактики. Нет.
Потому что их избранники - люди, находящиеся в центре шторма. Просто быть рядом с ними сложно - не быть брошенной в хаос вокруг, не сгореть в его пламени.
...Но они учатся. Учатся жить с тем, которого любят, понимать его, принимать, исцелять и поддерживать. Учатся на собственных ошибках.
Это не может быть легко.

На данный момент Мара не понимает Люка. И не может ему ничем помочь.
Потому что он не подпускает её к себе, не доверяет ей. Даже если бы у неё была эта помощь "готовая и упакованная", он бы не принял. Она - слабость, и так уже стоившая слишком дорого. Но он не может вырвать её из сердца и корит себя за это еще больше.

У него слишком темно на душе, слишком больно в сердце, слишком запутанно в разуме.

Они оба слишком запутались.

Сообщение отредактировал Kat-Arva - 22 Февраль 2013, 03:00