Demendora
Просто решила выразить мнение, но спор по сути бессмысленный... а то что ты уже решила точно все перевести радует))))
Так что я стобой согласна и предлагаю закончить это обсуждение... все равно мы остались все при своих мнениях...

да обсуждать одно, а переходить на личности-это другое. Обсуждайте, ради Бога, поливайте грязью персов, хвалите их, хоть в жопу их поцелуйте..мне не нравится, что здесь снова разговается срач, вот и все.

Дора, извини за то, что вспылила и перешла на личности. Впредь постараюсь вести себя сдержаннее

Господа человеки, пожалуйста, будьте человеками и не кидайтесь друг в друга какашками!

Глава 9.3 (наконец-то она закончилась!!!)

Хан устало прошел последние пять шагов по коридору, ведущему к его маленьким апартаментам. Он прождал возвращения малыша до полуночи, даже после окончания своей смены, но малой так и не вернулся. В течении вечера все они молча слонялись по мрачным апартаментам, чья угрюмость, казалось, отражала их тревогу. Никто не произнес ни слова, но все думали об одном и том же.

Даже обычно веселый Горн стал тихим и поникшим. Когда закончилась его смена, он ушел, так и не сказав ни слова, а в мыслях Хана снова всплыли сказанные им слова:

«Все вокруг либо отводят глаза, либо просто игнорируют это…»

Всплыло сделанное от чистого сердца предупреждение:

«Прими мой совет - не лезь».

В конце концов, Хан молча ушел следом за ним, не говоря ни слова решительно настроенному Индо, который, если придется, будет ждать хоть всю ночь, хотя Хан знал, что когда парень наконец вернется, его здесь будут ожидать отнюдь не сочувствие и утешение. Никогда не будут. Войдя в свои апартаменты, Хан решил, что завтра встанет пораньше, чтобы узнать, вернулся ли малой. Закрыв за собой дверь, он повернулся… и застыл на месте.

Едкий запах обжег горло, а на фоне тусклого света, проникающего из прихожей в гостиную, он смог разглядеть тонкие завитки дыма, закручивающиеся в спирали и поднимающиеся куда-то вверх. Он осторожно, на цыпочках, прошел через прихожую, и наклонился, чтобы незаметно выглянуть из-за угла…

Люк сидел на стуле за столом Хана, уставившись в пустоту, и затягиваясь сигаретой, скрученной из черной бумаги.

Вздохнув с облегчением, Хан включил свет… но не прошло и пяти секунд, как комната вновь погрузилась полумрак.

- Ай, свет!

- Что ты, черт возьми, куришь у меня в апартаментах?

- Проксин. Как по мне, он приятно пахнет, - в голосе звучала наигранная обида. Хан подошел поближе, чтобы включить одну из настенных ламп. Когда он повернулся к малышу, то увидел, что его лицо было покрыто синяками и ссадинами, а кровь засохла на коже.

Палпатин.

Хан поджал губы, изо всех сил стараясь слушать голос разума и сохранять спокойный тон.

- Где ты взял проксин?

- Проксин - фея пришла, и оставила его мне под подушкой.

- Да? Я удивлен, как она вообще умудряется дойти до выхода из дворца?

Люк звонко рассмеялся. - Она не курит спайс. Она его только приносит.

- Тогда может, стоит задуматься о том, чтобы последовать ее примеру?

- Может и стоит, - лукаво произнес Люк.

- Как ты вообще сюда пробрался? На двери кодовый замок стоит.

- Я знаю. Когда ты, кстати, его поставил?

- А кто сказал, что это я его поставил?

- Я. Это не стандартный замок для дворца. Зачем ты его поставил?

- Мне нравится мое уединение. Как ты его взломал? - настаивал Хан.

- А я его не ломал. Раз уж ты решил укреплять свою безопасность, лучше бы решетки на окна поставил.

- Мы на сто шестьдесят восьмом этаже, и выступов на стене нет.

- Ты проверял? - малыш казался скорее позабавленным, чем удивленным.

- Как ты сюда попал?

- Я перелез из окна этажом выше.

«Сто с лишним этажей над землей?» Да еще и в таком состоянии - избитый, весь в синяках и ссадинах, он все же рискнул вскарабкаться сюда. Хан внезапно вспомнил, что в детстве он делал то же самое, зачастую после стычек со Шрайком. Шел на глупый риск, частично, чтобы перестать думать об этом, частично, чтобы выпустить пар злости и разочарования от понимания, что ничего не можешь изменить, и частично потому, что пытался доказать себе, что хоть чего-то стоишь. Тогда он, конечно же, этого не понимал, не видел четкой картины, варясь в это котле, но сейчас, оглядываясь на прошлое, и видя те же кипящие эмоции в другом человеке… Хан уставился на ребенка, застрявшего в этом сюрреалистичном саморазрушительном существовании. Люк как всегда попытался отмахнуться, словно это был пустяк.

- Я так карабкался по зданию с тех пор как был ребенком, так что все нормально, - он прервался и взглянул на сигарету в руке. - Но выходить, наверное, придется через дверь.

- Или же просто не будешь курить спайс.

- Ага. А почему у тебя на столе холоизображение вуки?

Хан сразу же быстро шагнул вперед, выключая светящееся фото.

- Ее зовут Дьюланна. Звали.

Малыш кивнул, и замолчал. Хан уже было думал, что он решил пропустить этот момент, но Люк заговорил вновь. - Это ты с ней на фото?

- Да, - беспокойно ответил Хан, - Это было очень давно.

- Где ты вырос?

- Это что, игра в «Двадцать вопросов»?

Люк пожал плечами. - Это все проксин.

- Ты не должен курить эту гадость.

- Я знаю.

- А есть хоть что-то, что ты не принимаешь?

- Глиттерстим, - со знанием дела произнес Люк, и сигарета, зажатая в уголке рта, подпрыгнула вверх.

Глиттерстим. Упоминание слова всколыхнуло в мыслях Хана воспоминания об этом разрушительном наркотике. Мгновенная вспышка лица Брии Тарен, которую он потерял из-за ее собственных пристрастий. Ее ладони, сплошь покрытые шрамами от тяжелой работы на переработке сырья глиттерстима.

- Ты не должен даже притрагиваться к этому дерьму, - мрачно произнес он.

- Я знаю, - согласился малыш. - Я один раз попробовал, и клянусь, мне казалось, словно реальность вывернули наизнанку. Куда бы я ни посмотрел, везде было одно: словно у каждого человека за плечами тянулся след прошлого, а все их будущее перед ними, и все это перемешивалось друг с другом, создавая возможные варианты событий, альтернативные реальности. Словно все возможные варианты всех возможных событий в их жизни впихнули в одну эту реальность, вытесняя весь кислород, и не оставляя места для мыслей. Я помню, как изо всех сил пытался заставить людей не двигаться, и вообще ничего не делать, лишь бы все прекратилось. Они, конечно, все всполошились, и отправили за Индо, но я - то всего лишь хотел, чтобы каждый в этой гребанной вселенной застыл на месте, и заткнулся… и каждая секунда ощущалась, словно несколько часов, потому что каждое возможное развитие событий проигрывалось в точном времени, и все это вжалось в одну-единственную секунду…

Хан уставился на парня, пораженный яркостью его воспоминаний… Люк, которому явно было некомфортно под столь пристальным взглядом, вновь пожал плечами, словно пытался разрядить атмосферу.

- После этого меня рвало три дня. Первые два дня я не мог достаточно сконцентрироваться, чтобы собственное имя произнести. Хотя, это не имело значения, потому что я его даже вспомнить не мог.

- Ситх тебя задери, малой, сколько ты принял?

- Всего одну сигарету выкурил: один грамм, - произнес Люк, затягиваясь сигаретой с черным спайсом внутри. - Очевидно, одаренные и глиттерстим - вещи несовместимые, но мне тогда об этом никто не сказал. И вот я, пытаюсь заглушить эту чертову Силу, и оказывается, что глиттерстим увеличивает ее стократ.

Что-то вспыхнуло на краю разума Хана, и частички паззла сложились воедино. Вчерашнее признание Люка о своих способностях. «Чуть больше, и Палпатин начнет думать. Чуть больше Силы - он почувствует, что нужно уточнить порядок вещей. И мое место здесь». Его паника раннее того же дня, когда он неожиданно был вызван Палпатином. «Мне нужен спайс... Позже будет уже поздно».

Хан изо всех старался сохранить ровный тон голоса, когда услышал это неожиданное признание, сделанное бездумно под воздействием проксина. Признание, которое столько проясняло.

- Тогда зачем ты принимаешь спайс?

Под воздействием спайса, малыш был более разговорчивый, чем обычно.

- Он всех отделяет, - Люк пожал плечами, - И меня тоже.

- Отделяет?

- Я перестаю их слышать. Все становится так тихо, - он поднял глаза на Хан. - Ты всю жизнь так живешь: у тебя в голове тихо. Все, что тебе нужно сделать, это уйти от людей, и все стихает… я же постоянно слышу мысли каждого человека в этом гребаном дворце…а иногда и за мили отсюда. Каждую мысль, каждую их надежду, каждое разочарование… я слышу все. Палпатин научил меня этому.

- А ты не можешь….ну знаешь, заглушить это как-то?

- Да, только вот… это, словно комната полная людей, которые решили заговорить в одно и то же время, и иногда я могу позволить этому потоку захлестнуть меня. А когда ты привыкаешь к этому шуму, то уже не можешь остановиться. Не можешь игнорировать. Оно впивается в разум, и сводит с ума. Палпатин научил меня настраиваться на присутствие другого одаренного, когда я хочу заглушить остальные голоса.

- Дай-ка угадаю: единственным одаренным здесь оказался Палпатин. Я прав?

По улыбке парня вполне можно было сказать, что он под воздействием наркотиков. - Ну я уж точно не полезу в голову к Вейдеру.

- Удобно, - произнес Хан. Палпатин хотел полного контроля над парнем, и то, чему он учил Люка, сделало мальчика зависимым от него. - Но спайс все равно приглушает этот звон, без участия Палпатина, - только что, осознав это, добавил Хан.

Люк улыбнулся, вновь поднося к губам сигарету, и выпустил новый завиток темного дыма.

- Более того. Подбираешь правильный спайс, и Сила почти полностью уходит.

- А тебе в голову не приходило задуматься о других вариантах? - вспомнил Хан фразу Люка. - Хочу ли я вообще иметь эту Силу.

- Я перестаю ее чувствовать, не могу с ней связаться, и она не может связаться со мной. Когда я курю спайс… я становлюсь нормальным, становлюсь таким, как все, - он посмотрел на Хана своими затуманенными от наркотиков глазами, в которых явно читалась удовлетворенность, - Понимаешь?

Хан уставился на мальчика, видя его в совершенно новом свете. - Это то, чего ты хочешь?

Люк рассмеялся своим сухим, неискренним смехом. - То, чего я хочу… а что это?

Хан молча уселся радом, надеясь, что спайс и дальше поможет разговорить парня.

С трудом моргая своими до невозможности тяжелыми веками, Люк сделал новую затяжку, и черный дым, закручиваясь в спираль, стал подниматься вверх. - Это…дает мне нормальность. По крайней мере, по меркам дворца.

- …он знает? - наконец спросил Хан.

- Давно. Он узнал, когда я как-то раз отравился плохим спайсом, и загремел в медцентр. Индо пытался скрыть это…, но информация до него все равно дошла. Я думаю, врач постарался. Короче, я провел там три дня, а на четвертый он вызвал меня к себе. И когда я пришел… на столике передо мной лежало две сигареты с шенировым спайсом. Он сказал, что они мои, и чтобы я взял их.

- Он дал тебе спайс? - Хан не мог скрыть своего отвращения.

- Не надо возмущаться, - сухо произнес малыш. - Я до этого его ни разу не пробовал, и он был крепче, чем я обычно курю, но Палпатин заставил меня выкурить обе. Он сказал, что спайс делает меня слабым… и он доходчиво показал мне насколько слабым. - Люк слегка повернул голову, чтобы взглянуть на Хана. - Именно тогда я понял, до какой степени спайс отрезает мою связь с Силой. Он сказал мне защищаться, а я… не смог. Он…

Хан наблюдал за тем, как лицо малыша, покрытое ссадинами и синяками, нахмурилось от воспоминаний…, но затем он, кажется, вспомнил про Хана, и улыбнулся.

- Короче, в медцентре я провалялся еще пару дней. Палпатин сказал мне, чтобы отныне я даже не думал о том, чтобы показываться ему на глаза под действием спайса. Так что с тех пор я стал… более осторожным, научился скрывать это от него.

- Так он не знает, что ты все еще принимаешь?

Люк снова улыбнулся. - Ты должен быть впечатлен. Очень немногие способны врать ситху.

- Разве что другой ситх, - мудро рассудил Хан.

Лицо Люка стало своенравным, и Хан задумался о том, что это, возможно, такое же отрицание страха, как и предверие какой-то пакости. - Теперь-то ты понимаешь, в чем трюк - никогда не появляться ему на глаза трезвым, ведь спайс делает меня нормальным.

- Но это значит, что и для себя ты становишься нормальным, - произнес Хан. - Зачем тебе себя так ограничивать?

Уголки губ Люка дернулись вверх. - Потому что нормальные не интересуют Палпатина.

И вот она - недостающая частичка паззла. Наркотики не просто давали ему психологический побег от реальности, не просто давали ему способ заглушить голоса в голове, тем самым освобождая его, от зависимости к Палпатину… они делали его нормальным, а нормальным - значит невидимым для Палпатина. И судя по внешнему виду парня, Хан понимал, почему он так этого хотел.

Люк вновь улыбнулся, смотря из-под полузакрытых век, как закручивается дым от сигареты.

- Более того… нормальность сводит его с ума.

Хан покачал головой, пропуская волосы сквозь пальцы.

- Ты не можешь... тебе нужно выбираться отсюда. Бежать из дворца при первой же возможности.

- Выберусь.

- Я не имею ввиду стать Рукой Императора, я говорю о том, чтобы бежать прямо сейчас, насовсем.

Малыш уставился на Хана, явно озадаченный его словами. Для него служба Императору в качестве Руки был единственным, и лучшим выходом из данной ситуации. Как, черт возьми, можно было до такого довести ребенка? Как, черт побери, можно было заставить его добровольно жить такой жизнью? Хан лишь расстроено покачал головой, не имея понятия о том, что говорить дальше.

Через несколько долгих секунд, Люк молча протянул ему сигарету. Хан даже рассмеялся, вновь покачав головой. - Это не ответ.

- В конце концов, именно это - единственный ответ.

- Во сколько ты начал принимать наркотики?

Люк сделал последнюю затяжку заканчивавшейся сигаретой, и Хан уже было подумал, что он выбросит ее… но, вместо этого, он похлопал себя по карманам, и достал еще одну, тут же подкурив ее от бычка предыдущей.

- Не знаю. Как я уже говорил, мне было где-то около двенадцати. Одиннадцать или двенадцать. Где-то так.

Хан нахмурился. - Не стоит их так курить, одну за другой.

Люк бросил на пол окурок, и, откинув назад голову, затянулся новой сигаретой. - Ага. И это сейчас моя самая большая проблема.

- Как ты вообще умудрился в одиннадцать лет раздобыть спайс?

- Мне было одиннадцать, когда Палпатин отдал меня Индо, и тогда я впервые мог свободно передвигаться. Тогда-то… все и началось.

- А до этого? - спросил Хан, надеясь, что сумеет вытянуть из малыша еще как минимум парочку фактов.

Люк опустил глаза. - До этого я был с Палпатином.

Глядя на избитое лицо мальчика, Хан понял, что больше говорить ничего и не нужно. Да это, наверное, и было все, что он мог сказать. Хан задал еще один вопрос, чтобы удержать парня на крючке.

- А как так вышло, что о тебе никто не знал до одиннадцати лет?

- Меня… держали вдалеке от публичных глаз. Они удалили обо мне всю информацию из Центральной Базы, когда я только попал сюда.

- Но ты есть в системе, - уверенно заявил Хан, хотя и не стал признаваться в том, что использовал доступ Горна, чтобы найти данные о малыше.

- Да, но информацию обо мне меняли несколько раз. Первое покушение произошло через несколько месяцев после того, как Палпатин выпустил меня.

- Выпустил?

- Он… показал меня людям.

Несмотря на то, что малой хоть и был сейчас менее склонен прикрывать факты враньем, он все еще нехотя говорил правду. Вместо этого, он тщательно выбирал слова, но Хану этого вполне хватало, по крайней мере, он узнает хоть что-то. И судя по тому, что малой курил уже третью по счету сигарету, Хан надеялся, что он станет более разговорчивым и менее осторожным.

Люк пожал плечами. - Мне было одиннадцать. Они меня постригли, одели в новую одежду, а Палпатин повесил мне на пояс световой меч, и вытолкнул меня на балкон. Там внизу была целая толпа… Это был первый раз, когда я понял.

В ответ на вопросительный взгляд Хана, Люк задумчиво наклонил голову. - К тому времени, я уже знал, что Палпатин был центром моего существования, всей моей жизни… Я даже знал, что он - Император. Просто… до этого момента я не понимал, что это значит. Не понимал до тех пор. Пока он не вытолкнул меня на балкон над собравшейся толпой внизу, где он был центром всего. Центром галактики.

Хан уже было собирался сказать ему, что это не так, но малыш тут же уставился на него своими проницательными глазами…и он просто не смог произнести эти слова. Поскольку это была бы ложь, а у парня ее в жизни и так было предостаточно.

Люк наблюдал за ним еще несколько долгих секунд. Когда Хан не заговорил, малыш сделал новую затяжку, и сузил глаза, погрузившись в воспоминания, - Я не хотел выходить туда - это был второй раз за четыре года, когда я выходил на улицу, но он схватил меня за плечи и вывел насильно… я знал, что он что-то задумал, но ничего не сказал - я тогда вообще почти не разговаривал, но через месяц повстанцы попытались меня убить.

- Я слышал об этом. Вот только я не понимаю, зачем они это сделали.

- Это был первый раз, когда меня показали людям… с того самого дня, когда я только попал сюда. Первый раз, когда повстанцы поняли, что я все еще жив.

- Зачем им тебя убивать?

- Затем, что я - ситх, и неважно, что сын Кеноби. Я стоял рядом с Палпатином, со световым мечом на ремне - это значит, что я обучен, чтобы стать ситхом. Поэтому я - угроза для них.

- И Кеноби был среди них, я правильно понимаю? - Хан вспомнил, что Люк уже однажды это упоминал, когда впервые признался в том, кто его отец. И он сказал, что Кеноби был среди тех, кто пришел убить его.

Лицо Люка приняло непроницаемое выражение, и он кивнул. У него были годы на то, чтобы все обдумать, - рассудил Хан…хотя какой от этого толк? Это не отменяет того факта, что собственный отец пришел, чтобы убить его, только потому что сын вырос на другой стороне его войны.

- Так… аааа... что произошло с твоей мамой? Я так понял, ты сюда приехал именно с ней, перед тем, как все это произошло?

- Мама... я был, - Люк покачал головой, злясь на самого себя. - Помнишь произошедший здесь девять лет назад теракт? Покушение на королевскую семью Альдераана? - его голос тут же стал жестким.

- Смутно, - Хан помнил ту бурную волну возмущения в СМИ, ведь это была королевская семья Альдераана, и все знали, что они были миротворцами. СМИ во всю трубили, что у повстанцев нет ни стыда, ни совести. Он вспомнил, что был принят ряд мер для защиты граждан, как утверждала Империя.

У него тогда были свои проблемы, но все же он вспомнил… Вспомнил, и тут же выпрямился, когда в памяти всплыли некоторые подробности. Королевская семья Альдераана, разве у них не было сына, который погиб вместе с ними при взрыве? Сколько ему было лет?

Хан уставился на Люка, мысленно сделав некоторые расчеты, хотя они оказались не нужны. Малыш утвердительно кивнул головой. - Они были моими родителями. Забудь про Кеноби - только они всегда были, есть и будут моими настоящими родителями.

Хан выругался, пораженный количеством жестокости в короткой жизни ребенка перед ним. –Ты был с ними, когда произошел взрыв?

- Нет, но я его видел… Видел, как взорвался спидер, видел, как…- он вновь замолчал, и его лицо исказила гримаса.

Хан покачал головой, только сейчас осознав, сколько за свою молодую жизнь пережил этот мальчик.

- Ты был… - как же ее звали?- …ты был сыном Бреи Органа?

Это имело смысл. Если отцом парня был Кеноби, что есть генетически подтвержденный факт, то матерью вполне могла оказаться Брея Органа.

- Мама была... - малыш запинался, ему было трудно говорить, - ...мама была королевой Бреей из королевской семьи Антилессов. Бейл Органа… был моим приемным отцом, но этого никто не знал. Я сам этого тогда не знал, даже не думал о том, что они могут оказаться не моими биологическими родителями, - Люк замолчал, поднимая глаза с сигареты. Его взгляд был серьезен и очень мрачен, - Они всегда останутся моими родителями для меня. Всегда. Палпатин сказал, что… они меня использовали, или, по крайней мере, собирались, когда я стану достаточно взрослым. Это ложь. Я никогда в это не верил. Но после покушения он полностью отрезал все мои связи с Альдерааном. В главной базе я числился мертвым, и мне дали новую личность. Я долго вообще был без фамилии. А когда появилась - Индо сказал Палпатину, что мне нужна фамилия, то Палпатин позволил мне называться Антилессом - взять фамилию маминой семьи, поскольку это довольно распространенная фамилия во всех системах. Органа могла бы…вызвать вопросы. Ведь Альдераан уже и так интересовался мной: взять фамилию отца значило бы признать мое право на трон, которое, как я понял позже, он готовил вовсе не для меня.

Хан опустил глаза. - Любопытно, почему.

Люк пожал плечами, - Это уже неважно. Альдераан уже как пять лет находится в стадии войны, и королевской семьи там попросту больше нет.

- Но Антилессы же остались. Они знают о тебе?

- Они что-то подозревали, когда я вновь появился, но думаю, так будет лучше… для них. Палпатин уничтожил альдераанскую аристократию, когда Антилессы и Органа попытались узнать правду.

-А ты никогда не думал вернуться на Альдераан?

Малыш покачал головой. - Я попал сюда, когда был еще ребенком, и то, что было до этого, я просто не помню.

- Почему ты не хочешь, чтобы они узнали о тебе?

Люк пытался подобрать слова, и было видно, что он пытается подавить эмоции. - Я же уже сказал: так будет лучше. Безопаснее. Для них.

Будучи лично знакомым с Императором, Хан понимающе кивнул в ответ. - А разве ты не должен править… стать королем, или кем там?

- Палпатин лишил Альдераан права на суверенитет, когда Органа стали задавать обо мне вопросы после того, как увидели меня стоящим на балконе. Тогда, когда мне было одиннадцать. Не знаю, как они узнали меня, наверное, повстанцы удружили: у них-то точно возникли подозрения. В любом случае, я не могу править. Не по крови.

- Но даже, если твой отец Кеноби, а мать Брея Органа…

- Да не знаю я, была ли она моей биологической матерью… Лично для меня она всегда будет моей единственной матерью, ровно как и Бейл всегда останется для меня отцом, - с непоколебимой уверенностью повторил он. - Но они мертвы, и поверь мне, лучшее, что я могу сделать для остатков королевской семьи - это оставить их в покое. Правду о том, что произошло на самом деле, знают лишь единицы. Индо знает… и Вейдер… по крайней мере, часть правды.

- А Горн?

- Ты, наверное, шутишь. Да уже через час весь дворец гудел бы об этом, - несмотря на все эти интриги и ложь, саркастичный тон малыша не мог не вызвать у Хана улыбки, - И Палпатин, конечно же, знает всю правду. Большая часть всего этого была создана именно его руками.

Хан почувствовал, как улыбка тут же сползла с лица. - Что ты имеешь ввиду?

- Палпатин… короче, не было никакого покушения повстанцев.

Хан выпрямился, чувствуя, как на затылке волосы встали дыбом. - Палпатин…?

Люк опустил глаза. - Он никогда не скрывал правду. Только не от меня. Когда он впервые заговорил об этом с Вейдером, тот сказал, что вряд ли Брея моя биологическая мать. Он сказал это через несколько дней после покушения, но ты же знаешь Вейдера - ему лишь бы на кого-то напасть.

- Уже тогда?

- С того самого дня, когда он впервые увидел меня, - без лишних разговоров Люк согласно кивнул головой, и тут же поднял глаза на Хана. - Ты же понимаешь, что об этом нельзя никому рассказывать. Тебя грохнут. Я серьезно: тебя убьют.

Хан медленно кивнул. - Ну, чудесно. Хотя бы предупредил.

Люк слегка сгорбился, и кончик сигареты вспыхнул во тьме, когда он сделал новую затяжку. - Здесь к этому быстро привыкаешь. Правда - очень опасная вещь.

- Здесь я не совсем понимаю, что значит слово «правда», - иронично произнес Хан.

Малой пожал плечами, дрожащей рукой поднося сигарету ко рту. Хан подумал о том, что такую дрожь мог вызвать как и спайс, так и тема их разговора. Он наблюдал за тем, как Люк откинулся назад, и его лицо стало уже совсем грустным. - Хочешь настоящую правду? Во всем виновато матово-голубое платье.

Хан перевел взгляд с сигареты на парня. - Что?

- Матово-голубое платье должно было быть черным, но я был слишком маленьким, чтобы понять. Слишком маленьким и слишком напуганным. Если бы я знал… - он наклонился вперед, положив руки на колени, и опустив голову. Несколько долгих секунд он лишь молча качал головой. - Но я не знал…моя собственная чертова ошибка.

Он замолчал, и долго оставался неподвижным… а затем без малейших колебаний, и прямо на глазах Хана, прижал зажженный кончик сигареты к собственной ладони. Шипение плавящейся плоти заставило Хана тут же броситься вперед, и выбить сигарету из рук парня.

- Люк, что за черт!!!

Малыш поднял остекленевшие от эмоций глаза, но Хан явно видел в них искорку озорства.

- А что такого-то?

- Нельзя… ты не должен делать такие вещи. Что, черт возьми, творится у тебя в голове?!!

Люк слегка улыбнулся, и посмотрел на обрамленную пеплом рану на руке, - Правда в том, что... это все - моя вина. Все. Мои родители, покушение, их смерть: во всем виноват лишь я.

- Каким же образом?

- Палпатин сказал, что он всё делает ради меня, чтобы сделать меня сильным. Я мог остановить это… каким-то образом, я должен был остановить это, но вместо этого, позволил им умереть…Я это сделал.

- Это не так.

Люк отвел глаза. - Ты не понимаешь.

- Тогда объясни мне! - Хан понимал, что близок к разгадке, и на этот раз отступать он не собирался. Малыш так хотел поделиться этим… рассказать хоть кому-то. Хан чувствовал это всеми фибрами души.

- Сколько тебе было лет? - глядя на парня, Хан попытался успокоиться и заставить его говорить дальше.

Люк долгое время молчал, слегка покачивая головой, а когда, наконец заговорил, его голос был скорее похож на шепот. - Это было… мое одиннадцатое день рождение. Я все еще… был с Палпатином, и я…, - Люк замолчал, и издал долгий вздох, а через некоторое время еще один.

Хан ждал, давая ему время, и, в конце концов, Люк продолжил. - Я кое-что натворил. Снова сбежал, и это всегда вызывало сильную реакцию у Палпатина.

- Сбежал?

- В комнате, где меня держали… там не было окон, и я не видел неба, а иногда мне так хотелось увидеть звезды. Но… это, - он вновь сделал глубокий вдох, затем еще один, затем покачал головой, и резко поднялся на ноги, - Нет, я не могу. Нет.

- Люк...

Хан тоже встал, но парень уже пошел к двери. Затем, Соло наклонился вперед, чтобы схватить Люка за руку, но малыш тут же отшатнулся в сторону, и споткнулся: из-за спайса его шаг стал нетвердым. Но тут же вспомнив о том, что парень не выносит прикосновений, Соло быстро поднял пред собой открытые ладони. - Ладно, ладно. Я понял.

- Мне нужно… я должен идти, - Люк провел рукой по лицу, и зашагал по короткому коридору.

- Люк?

Малыш остановился у самой двери, стоя спиной к Хану. Его явно шатало из стороны в сторону. Хан понимал, что любая возможность продолжить разговор была утеряна, но все же он хотел дать парню время, чтобы собраться с силами.

- Код двери: пять-один-девять-девять-шесть.

- Я знаю. - Люк повернулся, и слегка улыбнулся ему. Глаза парня окончательно остекленели от спайса и чувств, захлестнувших его, но, в тот момент, он казался таким ребенком… коим он собственно и являлся. А затем он ушел, и Хан остался стоять, уставившись на закрытую дверь. Он все еще чувствовал горький запах спайса, витавший в воздухе.

В конце концов, он поднял с пола все еще дымящийся окурок сигареты, и издав глубокий вздох, прошел через свои маленькие апартаменты, чтобы запустить вентиляцию воздуха. Остановившись у стола, за которым сидел Люк, он подвинул лежащий там датапад и ежедневные рабочие бумаги.

Под ними он увидел рисунок, выполненный в знакомых резких линиях. Незаконченный набросок - точную копию голофото, которое Люк увидел у него на столе: Хан, еще совсем ребенок, и стоящая позади него Дьюланна, обнимающая его своими огромным ручищами. Хан улыбнулся, проведя пальцем по рисунку.

Уже понимая, что произошло, он открыл ящик стола… все стилусы пропали.


З.Ы-Следующая глава-встреча с Леей

Сообщение отредактировал Demendora - 19 Октябрь 2013, 10:56

Во-первых глава клевая, во-вторых рисунок крут, в-третьих переводчик супер крут!
Проду!

Присоединяюсь!!!
Глава и вправду шикарная (во многом благодаря мастерству переводчика), и сам перевод просто суперский!
В общем, просто праздник для читателей!

Каждый раз читаю и каждый раз восхищаюсь автором (переводчику тоже спасибо) - как он умеет всё расказывать диалогами! Такими естественными, такими плавными и сильными!
Что касается сюжета: Вечный лозунг - упить Палпатина! Набирает обороты!
И да, Люку вообще досталось,и Хэн - его ниточка спасения, буквально главток нормального воздуха! Хорошо, что у парня появилось второе убежещье - комната Соло. И не увидительно, что он так стабильно гасится... парню можно только посочувсоввать..
Дора - ты - молодец! Я всегда с таким трудом читаю этот текст. Он такой ..... пропитанный чернатой, что аж... но главное - оторваться не могу!
С нетерпением жду встречу с Леей! и карника -супер!

Присоединяюсь к предыдущим ораторам - текст потрясающий, прямо чувствуется атмосфера, книга захватывает, а это в любом произведении - самое главное)
очень любопытно, при каких обстоятельствах встретятся братик с сестричкой. скорее бы прода! хочется все и сразу, вот прямо сейчас

Спасибки всем за комменты! Следующая глава веселее...по крайней мере, я улыбалась, когда читала))

Написано черными красками.. все этой черноте... а Люк умудряется быть живым чувствующим и по своему светлым. Его держат там из-за его Дара.. вот он принимает спайс- мальчишка по своему изчет выход...
Хан единственный там нормальный, все все видят, но все молчат... хоть кто-то предложил ему сбежать из дворца...
Плпатин..нет я всегда знала, что это манипулирующая всеми сволочь, но здесь сволочизм такой... что Палыч из Сына Солн кажется нормальным... настолько все таки извращенное каверкание психики... попытка повязать мальчишку на самом себе...Люк к тому же по характеру верный... но верность такому...ух..
Бланк пишется шикарно, текст чувствуется... Дор огромное спасибо перевод потрясающий...я могу только представить, сколько времени у тебя это заняло, но это того стоило))))

Перевод действительно замечательный.
Респект переводчику.
Хотя сам Бланк для меня тяжеловат

Тяжёлый кусок, грязный, болезненный, как, впрочем, всё это произведение... Бланк талантлив, но его строки здесь чёрные, пусть и реалистичные. Для меня тяжко читается. В нашей повседневности итак мало просветов. Но -это действительно гениально! Спасибо переводчику за возможность познакомится с этой вещичкой на родном языке!

Глава 10.

Звонок по голокомму раздался после двух ночи. Хан пропустил два первых гудка, но кто бы не звонил, намека, судя по всему, не понял, однако, к этому времени Хан проснулся уже достаточно, чтобы понять, что звонок может касаться малыша, а потому протянул руку, чтобы ответить.

– Соло.

- Хан, - раздался голос Горна. – Мы потеряли Люка.

Вот так и вышло, что Хан, уставший и сонный бродил теперь по Теням - мрачным закоулкам нижней стороны шикарного дворцового округа, расположенного отсюда далеко наверху. Странным было то, что в то время, как богатейшие семьи Корусканта владели шикарнейшими апартаментами и дворцами там, где светило солнце, в Тенях, куда не проникал ни один лучик солнца, имелся обширнейший выбор самых грязных, захудалых, и попросту опасных кантин, которые только можно найти. Казалось, они, выстроились в ряд на этих тесных, мрачных улицах, освещенных лишь светом вывесок. И то, их свет редко когда достигал темных переулков и дверей.

Они с Горном обходили местные кантины, так как Горн знал, что малыш часто захаживает в «Воронку» и « Кантину грехов», а Хан встретил парня в «Грязном Даге» на границе Теней и района Дайджин.

Хан был вовсе не против прогуляться по этим улицам, но мысленно возблагодарил себя за то, что у него хватило ума одеться в гражданское, несмотря на то, что его вытащили из теплой постели в столь ранний час, - пару минут здесь в имперской форме, и он бы стал еще одним темным пятном, размазанным по стенке. Но проведя детство в шатании по таким вот закоулкам в качестве наблюдателя Шрайка, Хан все еще чувствовал себя здесь, как дома. Более того, он частенько захаживал в «Голубые лекку» всего в десяти минутах отсюда. Но в три часа ночи, собиравшиеся здесь пьяницы и наркоманы становились более чем агрессивны.

Малыш, - рассудил Хан, должно быть находится в самом злосчастном из местных заведений. Поэтому искать его нужно именно там, и скорее всего, это кантина с подсобным помещением. Вниз по узкой аллее он увидел двух вышибал расы виквай, стоящих с каменными лицами у входа кантины, на вывеске которой красовалось ее название: « В отрыв».

Хан прошел вниз по аллее и, дальше - между двух накаченных виквай, проронив краткое: «Прошу прощения, парни».

Внутри было также темно, как и снаружи, и Хану пришлось сделать девять шагов, чтобы хоть что-то рассмотреть. Но он вовремя спохватился, понимая, что стоя наверху, он сможет лучше рассмотреть это большое помещение, полное спайсового тумана, витавшего над огромным количеством тел внизу.

Он осмотрел столики и углы, зная, что малой предпочитает держаться в стороне, подальше от посторонних глаз, затем тщательно просмотрел толпу внизу - ничего. Он уже собирался уходить, когда взглянул на барную стойку - единственное освещенное место в кантине…и там, одетый в короткую потертую куртку, которая помогала ему слиться с толпой, сидел Люк.

Мысленно поздравив себя с находкой, Хан пошел вниз по едва освещенным ступенькам, намереваясь подойти со спины к малышу, сидящему на высоком барном стуле за стойкой - что было крайне необычно для него. Хан прошел уже примерно пол - этажа, когда понял в чём дело - парень беседовал с миниатюрной фигуристой брюнеточкой. У нее были большие карие глаза, и темные, примерно до плеча волосы, которые она собрала в косу, закрепив ее у одного уха, и сделав своеобразный венок, заканчивающийся у другого уха, над которым был закреплен кончик косы - он был на несколько сантиметров длиннее остальных волос. «Точно, не местная» - заметил Хан, рассматривая ее одежду - необычного для Корусканта покроя и стиля.

Вернувшись взглядом к Люку, Хан ухмыльнулся, подходя к нему со спины. – Так и знал, что найду тебя здесь, разводящим какую-то цыпочку на спайс.

Малыш даже не обернулся. – Пошел вон.

- Да ладно тебе, пошли, - Хан осмотрелся вокруг, понимая, что если он сейчас уйдет, то уйдет один. - Давай, пошли, я тут, между прочим, своей шкурой рискую.

- Тогда уходи.

- Ага, ща-а-аз. Я полночи убил на то, чтобы найти тебя, а сейчас просто возьму и уйду.

Наконец Люк повернулся к нему. – Может ты все-таки свалишь, а? – раздраженно произнес он.

Девушка заправила выбившуюся прядь своих темных волос за ухо. Она была одета в легкую светлую тунику, и такого же цвета штаны с широким кожаным поясом, затягивающим ее и так тоненькую талию, все еще заметную, несмотря на длинный плащ до самых пят. Она почему-то не стала его снимать, несмотря на духоту в помещении. Положив ногу на ногу на своем высоком барном стульчике, она медленно осмотрела Хана с головы до ног. – Это кто?

-Мой старший брат,- с легкостью солгал Люк. – Намного более старший.

-Ага, мне в наследство досталась вся красота и ум, а ему лишь его длинный язык.

Девушка вновь повернулась к Люку и улыбнулась, - Он у него хорошо подвешен.

Хан закатил глаза. - О Боже! Слушай, куколка, он сейчас типа занят…

Люк повернулся к Хану. – Какую часть фразы «пошел вон» ты не понял на этот раз?

-Вот ту часть, где мне в два ночи пришлось поднимать свою задницу с кровати, идти тебя искать, а теперь просто уйти, оставив здесь, - ответил Хан. – Тебя там уже пол дв… дома ищет.

Малыша это не впечатлило. – Ну тогда иди, и скажи им, что я вернусь завтра.

- Сегодня уже завтра.

- Утром - я вернусь утром.

- Индо уже на пути сюда.

Люк резко повернулся к нему. – Ты ему рассказал?

Девушка наклонилась вперед, обеспокоенная переменой в голосе Люк. – Кто такой Индо?

- Индо - человек, который на месяц накажет твоего нового дружка, если найдет его вот в такой вот дыре… снова, - многозначительно произнес Хан, обращаясь больше к Люку, чем к девушке.

Она нахмурилась, и теперь рассмотрев её вблизи, Хан заметил, что она довольно таки симпатичная - примерно одного возраста с Люком, с пухленькими алыми губками и огромными карими глазищами, устремленными сейчас на малыша.

- Индо – твой отец?

- Нет, - решительно заявил Люк, вновь поворачиваясь к ней.

Внезапно чувствуя вину за то, что подставляет приятеля перед девушкой, Хан решил сбавить обороты. – Индо - командир нашей части.

Ее глаза стали еще шире. – Так вы военные?

- Нет! – Люк повернулся к Хану. – Может, ты все-таки заткнешься и перестанешь пытаться мне помочь, а?!

Но девушка уже вскочила на ноги. – Наверное, мне стоит уйти.

- Нет, пожалуйста, подожди! – Люк встал следом за ней, и протянул руку, хватая ее за запястье… и она застыла на месте, ее огромные карие глаза сейчас напоминали глаза напуганного, загнанного в угол, олененка. Он сразу же ее отпустил, и выставил перед собой руки, словно пытаясь ее успокоить. Она подняла другую руку, и прикоснулась к тому месту на запястье, за которое он ее схватил…

- Клянусь, я – не военный! – быстро проговорил Люк. – Он просто пытался выставить меня в лучшем свете перед тобой. Пожалуйста, давай увидимся снова?!

Она заколебалась, словно раздумывала над его словами. – Мне не стоит…Что ты только что сделал?

- Я? Ничего я не делал…пожалуйста, давай завтра ночью?

- Не могу завтра, завтра мне нужно в район Майзикк. Я встречаюсь с другом.

- А послезавтра?

И вновь она засомневалась, но, видимо, любопытство пересилило настороженность, и она кивнула. Она сдержит слово - даже Хан был в этом уверен.

- Здесь же, в восемь.

- В восемь слишком рано. Я освобожусь в десять. В десять тридцать, идет?

Она кивнула, и на ее алых губках расцвела улыбка. В этот момент Хан воспользовался возможностью, и схватив Люка за шкирку, потащил того к выходу. – Он придет, я сам лично его приведу.

Непрерывно продолжая смотреть на девушку, Люк несколько метров позволил Хану удерживать себя за материал куртки, но затем он полуобернулся и спросил: – Эй, что ты делаешь?

- Вытаскиваю твою задницу из неприятностей… снова, - ответил Хан. По-прежнему двигаясь спиной вперед, малыш смело прошел несколько шагов назад, ведущих их прямиком на улицу, даже ни разу не обернувшись, чтобы посмотреть, где они. Это была одна из тех вещей, которые Хан находил реально пугающими.

Обратно они возвращались на черном спидере, а малыш всю дорогу сидел молча, и грыз ногти. Хан сразу же позвонил Горну, чтобы прекратить поиски, и выбрал самый окольный путь, надеясь незаметно проскользнуть в ворота для военных и поставщиков. Люк же сидел, задумчиво уставившись в окно.

В конце концов, Хан осторожно покосился на него. – Знаешь, а я впечатлен,- Люк прервал свои размышления, и повернулся к нему. – По крайней мере, ты выбрал самую симпатичную девчонку во всем заведении, да и клеил ты ее, должен сказать, весьма профессионально.

- Я ее не клеил, - спокойно ответил Люк, а Хан лишь ухмыльнулся в ответ.

- Ну да-а-а, конечно.

- Она - мятежница.

Спидер сделал резкий, крутой поворот, и Люку пришлось ухватиться за приборную панель, когда его бросило в сторону. – Эй!

- Мятежница? Пожалуйста, скажи мне, что ты пошутил! Скажи мне, что она наркодилерша или профессиональная убийца, или... или… да кто угодно!

- Она-мятежница, и мне снова нужно с ней поговорить. Но нужно кое-что проверить перед этим.

- Что значит «снова с ней поговорить»?

- Я имею ввиду, когда вернемся туда.

- Никуда мы не вернемся.

- Еще как вернемся.

- Нет, мы анонимно сообщим разведке название кантины, полученную информацию, и будем держаться от этого как можно дальше.

Люк выпрямился. – Мы туда вернемся.

- Нет, не вернемся.

- Но ты же пообещал!

- Когда думал, что ты ее клеишь.

- Хорошо, я ее клею.

- Ага, когда я думал, что ты ее клеишь, и не знал о том, что она - мятежница.

- И что же, по-твоему, такого страшного может произойти?

- Ты серьезно что ли? А если Палпатин узнает?

- Палпатин в курсе! Ну, именно про нее он не знает, но знает про то, что я собирался выследить связного того шпиона, которого я тогда прикончил.

- Связного того погибшего шпиона на базе Синто?

- Да. Ты же слышал - она собирается встретиться с кем-то в районе Майзикк… именно там находится база Синто, откуда он пересылал коды Империи. Именно эту кантину я видел у него в голове, и я уверен, что именно она - его связной.

Хан немного расслабился, и даже снова смог шутить. – Блин, вечно я не на той стороне, самые симпатичные брюнетки всегда оказываются в другой команде.

- Мы туда все равно вернемся.

- Зачем?

- Когда ты сказал, что мы - военные, кстати, большое тебе за это спасибо, она на секунду запаниковала. Всего на секунду, но я что-то услышал… что-то, что она пыталась защитить.

- Что?

- Небесный крюк.

- Небесный крюк, это что?

- Просто... Небесный крюк.

- И все, что ли?

- Она хорошо умеет экранировать свои мысли. Но у того шпиона в голове было тоже самое, когда он умирал… нужда защитить его, - задумчиво произнес Люк. – Это что-то… крупное. Причем крупное настолько, что ради этого они готовы жертвовать шпионами и дж… повстанцами, отправляя их на Корускант. Поэтому мне нужно вернуться - посмотрим, что я еще смогу вытащить из нее.

- Не-а, ни за что. А почему бы просто не сдать ее разведке? Желтоглаз погладит тебя по головке, мое кровяное давление вернемся в норму, и мы все об этом преспокойно забудем.

- Нет, я должен вернуться.

- Ты что, хочешь вместо похвалы по морде получить? Или ты все свое время только и думаешь о том, как еще разозлить старика?

- Нет. Я пытаюсь делать свою работу.

- Твоя работа, солдат, состоит в том, чтобы передать информацию, и ты знаешь об этом.

- Я не солдат. Я - офицер Убиктората… и моя обязанность состоит в том, чтобы доводить свои миссии до конца. А здесь… это только начало.

- Сообщи об этом чертовому Убикторату!

- Нет, это то, что я делаю, то, чему меня учили. Я подчиняюсь только Палпатину, и отвечаю только перед ним. Ты же знаешь.

- И что, как ты думаешь, он скажет, когда узнает? «Что за черт! Я знаю, что нанял кучу людей, чтобы следить за каждым твоим шагом, и я настолько вспыльчив, что достаточно тебе моргнуть без моего на то разрешения - и я тебе устрою, но ты иди-ка, посреди ночи сбеги с моего дворца для встречи с повстанцами. Повеселись там! Потому что я не стану спускать на тебя всех собак», как же!

- Это худшая пародия на Императора, которую мне когда-либо доводилось слышать.

- Эй! А я и не собирался быть на него похожим. Я пытаюсь тебе донести суть разговора. Короче, мое мнение остается прежним - он тебя по стенке размажет, и ты знаешь об этом!

Люк откинулся назад в кресле, не ответив на последний выпад Хана, который через несколько минут непрерывного молчания, поджал губы от нахлынувшего чувства вины - не следовало угрожать парню.

- Слушай, давай просто сделаем все правильно - передадим данные, и пусть дальше об этом волнуется разведка, идет?

- Я ее не сдам.

- Почему?

- Потому… - Люк замолчал, и Хан задумался о том, что, возможно, девушка ему все же понравилась.

- Ладно. Вот что я тебе скажу. Мы никому об этом не скажем, и просто забудем наш секрет.

Люк покосился на него с таким выражением лица, словно он только что ляпнул нечто возмутительное…затем покачал головой, и, издав тихий вздох, уставился прямо перед собой.

– Хорошо.

- Да?

- Да.

- И это не просто слова, чтобы я успокоился, и ты смог туда вернуться?

-Нет.

- Это самая неправдоподобная ложь, которую я слышал.

Малышу не пришлось отвечать, так как спидер уже подлетал к воротам, предназначенным исключительно для военных. Вместо этого, он сидел неподвижно, уставившись перед собой. Хан не спеша опустил тонированное стекло.

- Военные, - просто заявил он.

Штурмовик взял идентификатор Хана, просканировал его, а затем наклонился, чтобы взглянуть на его пассажира. – А это кто?

- Военный, - учтиво ответил Хан.

- Ну да-а-а, - скептично протянул штурмовик. – Ваши документы, пожалуйста.

Ну что ж…они хотя бы попытались. Хан повернулся к малышу. – Дай свой идентификатор.

- Я не взял его с собой.

- Ты шутишь.

- Не-а.

- Как так?

- Ой, можно подумать, я собирался возвращаться через ворота, - равнодушно отмахнулся Люк.

Хан продолжал злобно на него смотреть еще с целую секунду, а затем вновь повернулся к штурмовику, нацепив на лицо свою лучшую дружескую улыбку. – Дружище, может, сделаешь мне поблажку?

- Я не делаю поблажек, сэр.

- Слушай…

Люк наклонился через Хана, чтобы поймать взгляд штурмовика. – Уходи.

Штурмовик неподвижно молчал несколько долгих секунд… а затем выпрямился, и пошел прочь от спидера спиной вперед, непрерывно повторяя слова Люка.

- Давай-давай, - произнес Люк, наблюдая за тем, как пятится штурмовик.

Хан беспокойно наблюдал за происходящим. – И как далеко ты заставишь его уйти?

Малыш нахмурился, не отрывая глаз от штурмовика. – А что?

Хан пожал плечами. – Ну…просто.

- Разве тебе неинтересно узнать насколько далеко я смогу заставить его идти?

- Люк!

Парень фыркнул, явно не понимая, почему то, что он сделал - плохо.

- Ладно, хватит. Стой там. Нас тут не было. За последние несколько минут тут никто не проезжал, - голоса он не поднял, но, несмотря на то, что штурмовик уже был на приличном от них расстоянии, его шлем несколько раз качнулся вниз, словно он услышал сказанное, и повторил за Люком его слова.

Оглянувшись в последний раз, Хан надавил на газ, и они влетели в главный ангар, припарковавшись среди трех десятков идентичных моделей. Он выключил зажигание, и уставился на стену перед собой.

- Ты все еще намерен вернуться туда, да?

- Ага.

- Черт, ненавижу эту работу.

- Я должен пойти, - не поворачиваясь к Хану, произнес Люк.

- Зачем?

- Думаю, она знакома с тем, с кем я хотел бы поговорить.

Хан склонил голову, решительно настроившись не позволить себя втянуть в очередную, безумную и бессмысленную авантюру.

- И кто же это?

- Мой отец - Кеноби.

*

*

*

Кантина был уже под завязку наполнена спайсовым дымом, когда они пришли туда ночью. Стоя позади Люка, Хан осматривался по сторонам, стараясь привыкнуть к тусклому освещению. Он решил ни на шаг не отставать от парня - ситх его знает, что он сейчас может выкинуть, если все, что он говорил - правда. Хотя, судя по тому, что Кеноби удалось продержаться настолько долго, он не настолько дурак, чтобы прилетать на Корускант. С другой стороны, несколько лет назад он сам пытался прорваться во дворец, намереваясь убить Люка.

Убить собственного сына. Хан нахмурился. О чем думал малыш, когда узнал об этом. И что он скажет, если ему когда-нибудь доведется встретиться со своим стариком. Что он с ним сделает. В голове всплыли воспоминания о дуэли Люка и Вейдера - к отточенным смертоносным движениями, приправленными неистовой яростью, которые Люк использовал против кого-то, кто, предположительно, должен был быть союзником. Что же он сделает с человеком, который бросил его при рождении, и пытался убить, когда ему только что исполнилось одиннадцать?

Люк явно что-то задумал, но он, казалось, был готов поиграть в их игру, чтобы получить желаемое, если понадобится. Они остановились в нескольких кварталах от места встречи, чтобы купить комлинк у торговца, который держал товар в багажнике - все абсолютно легально, конечно же.

- А это зачем? – спросил Хан, когда Люк достал из коробки устройство и зарядное от него, а все остальное сразу же выкинул.

- Мне нужен чистый номер комлинка, - небрежно произнес Люк. – Беру их разблокированными, и если не использовать кодовые слова, которые включат прослушку, то несколько месяцев смогу оставаться незамеченным.

- И зачем это тебе? – задал логичный вопрос Хан. Малыш не потрудился ответить, и Хан кивнул.

– Сейчас подходящий момент, чтобы напомнить тебе, что я все еще на испытательном сроке на службе?

- Ой, я тебя умоляю, плевать ты хотел на службу.

- Да, но зато мне не плевать на то, что я скажу Индо, или желтоглазому, когда они меня спросят о том, почему я позволил тебе втянуть меня в это?

- Ну тогда возвращайся во дворец, и притворись, что ничего не знаешь. Правда, с Императором это не сработает, сам понимаешь… кстати, когда вернемся в кантину, лучше помалкивай.

- Боишься, что все внимание будет сконцентрировано на мне - красавчике?

- Очень смешно, - невозмутимо ответил Люк. – Я боюсь, она поняла, что я сделал, когда прикоснулся к ее руке.

- А что ты сделал?

- Я хотел внушить ей желание вернуться сегодня, но не стал, потому что… Я уверен, что она это почувствовала.

- Почувствовала?

- Главное, чтобы ты сидел тихо и незаметно. У меня сейчас нет времени тебя этому учить, но есть способ скрывать мысли, если твой собеседник не собирается целенаправленно рыться у тебя в голове. Сегодня тебе просто нужно не привлекать к себе лишнее внимание. Чем ты тише и незаметнее, тем лучше.

- Ты хочешь, чтобы я пришел туда и тихонечко сидел где-нибудь в уголочке?

- Нет, она те6я заметит, - сразу же отказался от идеи малыш.

- Я выделяюсь из толпы, - Хан в шутку выразил свое тщеславие.

Люк закатил глаза. – Просто позволь говорить мне.

- Это худший вариант фразы «позволь мне быть в центре внимания», который я когда-либо слышал.

- Как скажешь. Просто сиди тихо, и попытайся ни о чем не думать… последнее для тебя точно - не проблема.

Странным было то, что глядя на этих двух, можно было подумать, что они - просто парочка подростков, каких можно встретить в любой кантине на любой из планет, - рассуждал Хан. Кивнув брюнеточке в знак приветствия, он уселся на барный стульчик позади малыша, и занимался лишь тем, что старался смотреть куда угодно, кроме этих двух, и гадал, как, черт побери, можно ни о чем не думать, зная, что происходит всего в трех шагах от тебя….и почему это вообще имеет какое-то значение. В большинстве своем, его голова была забита тысячью и одной возможностью, как происходящее может вылиться в большие неприятности для Люка, и как он будет вытаскивать его, если это все же произойдет. Иногда он украдкой бросал взгляды на девушку с открытым, живым выражением лица, и глубокими, красивыми карими глазами… но затем он вспоминал, что она мятежница, и даже за то, что он просто сидит здесь, у него могут быть очень крупные проблемы. И дело было даже не в ней, просто ему везло на такие вот ситуации.

И все же, Хэн должен был признать: малыш – просто красавчик. Используя все свое юношеское очарование, он все время смотрел на девушку своими широко распахнутыми глазками, и так мило ей улыбался. Он ни разу не спросил ее о Кеноби или Восстании - ни разу не заикнулся о чем-то, что могло вызвать подозрения. Но зато, он задавал ей вопросы о других вещах, на которые она отвечала с легкостью. Он делает это специально, чтобы она привыкла отвечать на вопросы, - понял Хан.

Малыш слегка наклонил голову вперед, и улыбнулся - этот жест в глазах других делал его любопытным и застенчивым в одно и тоже время. Хану потребовалось кое-какое время, чтобы вспомнить, где он в последний раз видел такое, поскольку, поведение малыша сейчас было далеким от его обычной саркастичной отстраненности, но наконец, он вспомнил прием, на котором Люк нацелился на старика-промышленника с целью узнать, был ли тот сторонником повстанцев. Тогда он тоже играл честного и невинного мальчика, полного юношеского энтузиазма. И это снова сработало, потому что темноволосая девушка уже наклонилась к малышу, и очень тепло ему улыбалась.

- Я не была уверена, что ты придешь.

Люк выпрямился на стуле. – Ты что! Конечно же, я бы пришел! Я думал, ты не придешь, ну... не ради меня. Ну то есть… ээ, ммм… а что ты делала здесь до этого?

Она улыбнулась его очевидной смущенности .- Я пришла , чтобы увидеть здесь кое-кого.

- В подобном заведении? Нужно быть осторожней, - малыш был смехотворно искренним, и брюнетка вновь улыбнулась.

- Я могу постоять за себя.

- Ой, нет! То есть я не хотел… я не имел ввиду, что ты не можешь постоять за себя, - Люк стал неуклюже запинаться, что могло показаться очень милым, если бы Хан не помнил хладнокровную угрозу в голосе парня, когда тот в последний раз разговаривал с повстанцем: тем шпионом на базе Синто. Он даже почувствовал укол вины за то, что позволяет брюнетке рыть себе могилу. А Люк тем временем продолжал, и желая показаться нервничающим, одной рукой стал потирать краешек барного стула, на котором сидел.

- Я просто… ну, когда ты ушла тогда… я лишь потом понял, что должен был пойти с тобой - убедиться, что с тобой все хорошо, и что ты дошла в целости и сохранности.

- Ты такой милый, - брюнетка опустила глаза, чтобы скрыть улыбку. Ее тон явно подразумевал, что себя она считает намного более способной защитить себя, чем сидящий перед ней наивный юноша. Хотя, судя по внешнему виду Люка, она была права. Девушка посмотрела на синяки и швы над глазом малыша.

- Без обид, но выглядишь ты так, словно сам нуждаешься в защите.

Люк выпрямился и улыбнулся. – Эй, ты просто не знаешь, сколько их там было.

- И сколько же?

Малыш немного опустил плечи, и произнес тоном, полным самокритичности: Ну, вообще-то он был один… но он гораздо крупнее меня, что не трудно, я понимаю.

Она подавила еще одну улыбку, явно очарованная его скромностью.

- Но, серьезно, тебе не стоит ходить здесь ночью одной, или же по району Майзикк… ты же вроде туда собиралась, я правильно понял? Там есть кварталы, куда после заката вообще соваться не стоит. И к тому же, там какая-то военная база. Нужно быть осторожней, если ты плохо знаешь столицу, - он взглянул на Хана, словно его мнение тоже имело значение. – Я имею ввиду, военные же до зубов вооружены, тем более, поблизости ко дворцу, правильно? А район Майзикк… они там все какие-то нервные последние несколько недель, насколько я слышал.

Брюнетка сразу выпрямилась, – Нервные - это как? Усиленные меры безопасности?

- Да не знаю я, я туда не лезу. Я просто говорю что, что слышал от людей.

- И что они говорят?

- Говорят, что там творятся странные вещи… кажется, эта база называется Синто, да, кажется, так. Там вроде крупный центр связи, который опечатали несколько недель назад.

- Опечатали?

- Ну, это когда никто не заходит, и никто не выходит, понимаешь? Кто-то мне говорил, что это обозначает крупные проблемы на базе, - он вновь повернулся к Хану. – Правильно?

Лея на Хана даже не взглянула. - Какие проблемы?

Ее голос был по-прежнему спокойный, но она была явно заинтересована. Малой вытягивал из нее информацию, давая ей то, что она хотела услышать.

- Не знаю,- произнес он извиняющимся голосом. – Я знаю об этом только со слов моего друга, он там работает курьером. Могу спросить у него, если хочешь.

- А могу я с ним поговорить?

- Ну...да, если хочешь, конечно, - тон малыша граничил между дружелюбием и настороженностью. – А ты…из-за тебя у него не будет неприятностей?

- Нет, конечно, нет, - брюнетка улыбнулась, тронутая его заботой о том, кто, как знал Хан, даже не существовал.

- Потому что, ему вообще не следует говорить о таких вещах, мне так кажется. Может, давай сначала я с ним поговорю, расскажу ему о тебе… как тебя, кстати, зовут?

- Лея. Лея Скайоукер.

- Скайоукер, - Люк улыбнулся. – Какая красивая фамилия… Ну ладно, я скажу ему, что ты нормальная девчонка, ты ведь нормальная, да?

Она улыбнулась, – Я клянусь, я не хочу ,чтобы у него из-за меня были неприятности.

- А зачем тебе вообще знать про эту базу?

- У меня там друг работает. Он должен был встретиться со мной вчера.

- Он что, военный? – Люк изобразил взволнованность, и брюнетка - Лея, вновь улыбнулась.

- Он просто знакомый. Нам не удалось встретиться. Может, он застрял на базе, и просто не может ее покинуть, - последнюю фразу она произнесла как вопрос, а Люк лишь пожал плечами.

- Не знаю. Я не в курсе, сколько длятся такие вещи, - он опустил глаза, и изобразил, что осматривает посетителей вокруг них. – Знаешь… ты должна быть осторожна. Смотри, у кого спрашиваешь подобные вещи. Особенно, в районах возле дворца.

- Правда?

Эти огромные карие глаза были такими невинными, что Хан задумался о том, что, Люк, возможно, ошибался по поводу нее.

Малыш слегка улыбнулся, и пожал плечами. – Я знаю, что ты не имела ввиду ничего такого, просто…

Комлинк на поясе Леи внезапно зазвенел, и она спрыгнула со стула, чтобы отойти подальше и ответить на звонок. Люк сделал вид, что отвернулся, давая ей возможность поговорить, но Хан видел, как он, повернувшись к барной стойке, пристально наблюдает за ней в отражении зеркала за рядами бутылок. Она сделал еще один шаг назад, и отвернулась, чтобы ее лица не было видно. Люк поджал губы.

Когда она вернулась, ее поведение резко изменилось: она казалась очень расстроенной и взволнованной. – Извини, мне нужно срочно уйти.

- Что, прямо сейчас? – малыш взглянул на ее комлинк. – Что-то случилось? – его голос излучал искреннюю заботу.

- Да нет, я просто сейчас занята.

- Придешь сюда завтра?

- Нет, я завтра улетаю с планеты, а мне еще нужно добраться до района Аурил и…, - она замолчала, кажется, удивленная собственным словами, и резко взглянула на Люка.

- А когда ты вернешься? – быстро спросил он, не давая ей возможности подумать. – Мы можем увидеться вновь? Я поговорю с другом, и вернусь к тебе… когда?

- Не знаю, - произнесла она, сделав шаг в сторону двери. – Скоро. Я постараюсь вернуться как можно быстрее… я хочу встретиться с твоим другом. У тебя есть комлинк?

- Мой номер: четыре-пять-три-семь-один-девять-девять.

- Четыре-пять-три-семь-один-девять-девять, - я запомнила.

- Подожди, ты даже его не запишешь? – Хан должен был признать: восхищение малому удавалось изображать просто отлично.

Лея широко улыбнулась. – Нет, я свяжусь с тобой, обещаю, а ты…?

- Дик,- сразу же ответил Люк, –Дик Отри.

*

*

*

- И что, ты просто дашь ей уйти? –спросил Хан, подходя к малышу, когда девушка двинулась к выходу.

- Да, пока она не приведет меня к Кеноби, - ответил Люк, и улыбка тут же исчезла с его лица.

- Может, проследим за ней?

- Нет, она заметит.

- Откуда ты знаешь? – спросил Хан, искоса глядя на парня. – Может, я лучше умею следить за людьми, чем ты.

- Она - джедай.

- Что? Какого хрена?

- Именно поэтому она знает Кеноби, - спокойно ответил Люк.

- Ты этого раньше не говорил.

- Я не был в этом уверен. Она умеет прятать свои способности так же, как это делаю я.

- Так она поняла, что ты - ситх?

- Пока нет. Ситхи всегда умели скрывать свою связь с Силой гораздо лучше, чем джедаи. Мы можем быть у них под носом - и они нас не заметят. Но она знает, что я - одаренный, потому, что в прошлый раз она почувствовала, что я хотел внушить ей вернуться. Я прикоснулся к ее руке, и сразу же отпустил, когда понял это. Но все, что она почувствовала - была доля секунды, и поэтому она не поняла, что это было сделано специально. Это вполне могли быть выплески силы необученного одаренного под воздействием сильных эмоций.

- Тогда почему она вернулась, зная, что ты…?

- Потому что ей любопытно, - Люк повернулся к Хану с легкой улыбкой на лице. - Может, она даже думает, что сможет меня завербовать, и в этом случае, она приведет меня к Кеноби. Или, возможно, она хочет убить меня, только для этого ей нужно увести меня в менее публичное место. В этот раз она соскочила… но в следующий раз, она, возможно, вернется, чтобы закончить то, что начала. Джедаи никогда не оставляют дела на полпути.

- Тогда я не могу не спросить - зачем тебе снова с ней встречаться?

Люк повернулся в двери, в глазах его был холодный расчёт. – Потому что я сверну ей ее маленькую хрупкую шейку еще до того, как она успеет вытащить световой меч, спрятанный у нее под плащом на пояснице.


ЗЫ-Блин, опять иллюстрацию забыла

Сообщение отредактировал Demendora - 4 Ноябрь 2013, 15:57

Так... а вот и Лея! Бравый джедай и защитник!
Почти с нулевой внешней маскировкой , но может она сильно маскируется в Силе? раз её Палыч ещё не засёк.... но Хэн сразу словил, что деваха не местная и очень миленькая.
Люк - просто мальчик-зайчик! Ничего не скажешь! Такой весь миленький с такими надеждами, такой весь ах! а Лея на это и купилась - почи все свои планы сразу и выдала.... или Люка так хорошо учили или её... но они явно не ровня.
Хэн в качестве страшего брата - улыбнуло. И зря он радовался, что парень девушку клеил.... последняя фраза - чистая сталь, последний штрих в образе "милого" Люка. В этот момент стало страшно за Лею...
Дора - спасибо за перевод. Ждём продолжения.... очень-очень.

Сообщение отредактировал Ариша - 2 Ноябрь 2013, 11:14