Рассказы о далекой галактике Опции

[V-Z]

Собственно, оно и есть. Мои рассказы по ЗВ. Разные эпохи, разные персонажи, разные судьбы.

Ветер Орд Мантелла
Орд Мантелл. 3950 BBY
Все кантины похожи друг на друга. Трудно придумать что-то новое; любому известно, что должно присутствовать в таком месте. И лишь очень состоятельные люди могут позволить себе эксперименты, не боясь отпугнуть клиентов.
Так что эта кантина ничем не отличалась от других. Зал с неярким светом, стойка, за которой расположился четырехрукий дроид-бармен, рассыпавшиеся по залу столики; у стены некоторые из них были разделены перегородками.
В одном из таких «отсеков» ссутулился крепкий человек в темно-зеленом комбинезоне. Не особенно примечательное лицо – ни усов с бородой, ни каких-либо шрамов… Даже запомнить сложно.
Стакан уже давно опустел, но человек не спешил к стойке за новой порцией. И лишь смотрел в противоположную стенку; если бы кто-то заглянул ему в лицо, то увидел бы застывающую тоску в глазах.
– Не помешаю?
Человек повернул голову; пришлось ее еще и поднять – подошедший был весьма крупным. Массивный синекожий и угрюмый фиорин в коричневой куртке и с таким же стаканом в руке.
– Только тут есть свободное место, – пояснил фиорин.
– Садитесь, – махнул рукой человек. – Мне сейчас и хатт не помешает…
Разрешение было не особо вежливым, но фиорин спокойно сел напротив, пропустив слова мимо ушей.
Теперь человек, вновь вернувшийся к созерцанию стенки, вынужден был смотреть сквозь соседа. И мысленно удивился – какое похожее у них выражение лица.
Видно, фиорину пришла в голову та же мысль.
– Похоже, нас в жизни приложило одной бедой, – усмехнулся он.
– Война пару лет как закончилась, – вяло пожал плечами человек. – Она полгалактики приложила; таких удрученных, как мы, миллионы наберутся.
– Возможно, – фиорин повторил тот же жест и поднес стакан к губам.
При этом рукав немного сполз, обнажив извилистый шрам.
Человек мгновенно напрягся; тоска из глаз словно испарилась, сменившись холодным, колючим вниманием.
И в то же мгновение очень похоже напрягся фиорин, встретившись взглядом с соседом.
– Соскользнувший удар виброножом, – отчетливо произнес человек. – Был направлен в горло, но ты подставил руку.
Фиорин со стуком опустил стакан на стол. Указал пальцем на правую ключицу собеседника.
– А там должен быть шрам от боевой перчатки. Удар шел в голову, но ты дернулся в сторону.
– Есть, – улыбнулся человек, погладив ключицу. – Заживало долго, хотя и быстрее, чем у остальных…
– Но лицо у тебя тогда было другое, – заметил фиорин. – Лишь взгляд – такой же.
– Я ши’идо, – проронил его сосед. – Капитан Уэллор Хест, к вашим услугам.
– Капитан Гев Хаттар – к вашим, – отрекомендовался фиорин.
Теперь оба даже отдаленно не напоминали обычных посетителей кантины, пришедших лишь за выпивкой. Совершенно одинаковые холодно-оценивающие взгляды; напряженность сменилась расслабленностью – из тех, что продолжаются смертельным ударом.
Они уже встречались ранее, и эта встреча едва не закончилась гибелью обоих. Правда, обе группы тогда не смогли полностью выполнить задание.
Ши’идо из группы «Теш»* – диверсионного и ликвидационного спецназа Республики.
Фиорин из группы «Тень» – диверсионного и ликвидационного спецназа Империи Ревана.
Профессионалы с разных сторон.
– Думаю, здесь беседовать не стоит, – не отводя взгляда от лица собеседника, сообщил Хест. – Выйдем?
– Похоже на то, – кивнул Хаттар. – Подождешь минуту? Хочу стакан отнести к стойке.
– Мой не захватишь?
– Без проблем.
Со стороны это могло показаться обычной беседой приятелей или просто знакомых. Встретились, поговорили, решили куда-то сходить… чего удивительного?
Чтобы понять истинный смысл ситуации, надо было самому быть профессионалом того же уровня.
Хаттар прямо от стойки направился к двери; Хест догнал его у выхода.
– После вас, – вежливо улыбнулся фиорин.
– Благодарю, – в тон ему отозвался ши’идо и, шагнув на улицу, мгновенно развернулся. Хаттар невольно задержался, автоматически приподняв руку к вороту.
Хест усмехнулся. Фиорин, помедлив секунду, усмехнулся в ответ.

– А ты вообще по какому оружию специалист?
Они выбрались на крышу одного из крупных зданий; плоская площадка была совершенно пуста. Погода сегодня была не особенно ветреной, так что можно было спокойно постоять у перил и поговорить.
– Я почему спрашиваю, – развил мысль Хаттар, – стрелял ты тогда очень точно. Но и ножом меня ткнул более чем качественно.
– Предпочитаю огнестрельное, – ответил Хест. – Вибронож – это для близких дистанций; владею им хорошо, но предпочитаю не доводить до такого боя. Ты своей перчаткой мне доказал, что предпочтение правильное.
– Всегда рад помочь, – хмыкнул Хаттар.
Тихий ветер Орд Мантелла касался лиц, слегка трепал волосы человеческого облика ши’идо. Головные щупальца фиорина для него были слишком тяжелы.
Хаттар опустился на шероховатый бетон, прижавшись спиной к перилам. Хест, подумав, тоже сел, скрестив ноги.
– Так скверно, как после той операции, я себя никогда не чувствовал, – вдруг сказал фиорин. – Не из-за раны… подержал руку в кольто, сколько понадобилось, и готово… Но там мы впервые напоролись на таких же профи, как мы сами. А если вспомнить, что кое-кто к нам именно из «Теша» попал, то, может, и на сослуживцев. Только… врагов. Защищающих врага.
– Защищающих Республику, – напомнил Хест. – Которой мы присягу давали, капитан.
– Скажи, капитан, – Хаттар выделил звание голосом, – она того стоит? Республика эта? Ты же по долгу службы должен был многое знать…
– Еще бы, – мрачно согласился Хест. – Как и ты, кстати, – об Империи Ревана.
– Тебе сколько лет? – поинтересовался фиорин.
– Сто тридцать два. А тебе?
– Сто двадцать девять**. Значит, ты и в Мандалорианских Войнах участвовал?
– Я и Войну Ситхов застал… как и ты, наверное.
– Именно… Так вот, ты войны изнутри видел. Скажи сам – Республика себя как вела? Кун приземлился себе на Корусканте, прошелся до зала Сената, вытащил своего ученика и ушел обратно… без потерь, считай. И это на столичной планете! Чего стоит ее оборона, а? А потом… когда кланы Мандалора крошили республиканцев в салат… пока не пришел Реван и его джедаи. Которых упорно не хотели пускать на войну. Думаю, если б он послушался, то джедаев бы от кресел оторвало только взрывами у порога Храма.
– Ты мне историю войны не рассказывай, – заметил Хест. – Знаю я все это. А еще помню, что потом Реван крушил тех, с кем бился плечом к плечу. И что посылал твоих коллег за своими товарищами из Ордена. Знаешь, для меня это тоже не сильно приятно выглядит.
– Мы сейчас на дипломатов похожи, – фыркнул Хаттар. – Которые доказывают всей Галактике, что их враги – исчадие зла…
– Вот именно, – кивнул Хест. – Так что… все равно тут мы друг друга не убедим.
Они вновь замолчали; ши’идо вслушался в ветер Орд Мантелла.
– Почему ты здесь? – вдруг спросил фиорин.
– Что? – в голосе Хеста скользнуло удивление.
– Со мной все понятно. Реван и Малак проиграли, Империи больше нет… А ты? Республика ведь победила. Ты почему сидишь и напиваешься в кантине?
– Есть причины.
– Какие, интересно? – раздраженно бросил Хаттар. – Свои я знаю… как мне было скверно, когда Империю добили… А у тебя что за повод для отчая…
Он осекся; ши’идо полоснул по собеседнику бешеным взглядом.
Но через секунду злость из глаз ушла; Хест отвернулся, глядя куда-то в пространство.
А потом заговорил.

– Ты спрашиваешь, что за повод для отчаяния, капитан? Ты искренне считаешь, что знаешь, что такое отчаяние? Разочарование? Крушение надежд? Позволь тебе добавить еще одну причину разочароваться – ни хатта ты не знаешь.
Представь, что ты на моем месте. Ты поступаешь сперва в республиканскую армию; потом, после нескольких операций, твой капитан рекомендует тебя к переводу. И через некоторое время ты уже беседуешь с человеком с вежливой улыбкой и стальным взглядом; сотрудником РСБ, из отдела спецопераций. И, выслушав его, ты киваешь: «Да, я согласен».
И с этого дня начинается твое обучение на оперативника группы «Теш». Изнурительные тренировки, сравнимые, наверное, только с мандалорианским воспитанием. Из твоего изменчивого тела выжимают все возможное; точно так же, как от твоей соученицы-тви’лекки требуют максимальной ловкости и скорости, а от крупного и мощного человека – высочайшей силы удара. Инструкторы определяют сильные стороны каждого, и строят процесс так, чтобы именно они развивались, одновременно устраняя слабости тела и характера.
Ты не раз встречаешься с тем человеком из РСБ; он оказывается подполковником по фамилии Кэрейм, куратором оперативной работы «Теша».
А потом – задания, отчеты, поддержание формы, задания, отчеты, поддержание формы… Постепенно ты проходишь путь от рядового до капитана. Ты хранишь в тренированной памяти великое множество планет, на которых побывал; там же хранятся лица тех, кого тебе пришлось убить. Но это не особо волнует: стоит ли задумываться об устраненных врагах?
Потом приходит война. Та, с мандалорианами. Ты работаешь на захваченных планетах, устраиваешь диверсии… рана, оставленная на боку клинком солдата Мандалора, заживает две недели. А бластерный ожог – еще дольше.
Ты действуешь, и понимаешь, что один спецназ ничего не решит. Да, можно устраивать саботаж, убивать коллаборационистов и командиров… но все равно Мандалор уверенно теснит Республику.
Потом приходит весть о генерале-джедае, выступившем против врагов. И очень скоро – известия о новых и новых победах. Имя Ревана на слуху у каждого, и сердце постепенно наполняется уверенностью в том, что Республика выстоит. Как и раньше. Как и всегда.
Битву при Малакоре ты пропускаешь; тебе поручают ликвидировать мандалорианского командира, который со своим отрядом удерживает мощную боевую станцию. Ты выполняешь задание, но поединок с целью едва не становится для тебя последним.
И лишь выйдя из госпиталя, ты сталкиваешься со своим знакомым, таким же оперативником «Теш», только в звании майора. Он работал вместе с Реваном, и был при Малакоре.
Ты хочешь расспросить его о победе, окончательно сломившей хребет врагу… но майор при первом упоминании сереет лицом и отмалчивается. И очень неохотно отвечает на вопрос «где теперь Реван?». Да и ответ невнятный – мол, ушел куда-то…
А потом… а потом Реван возвращается. С солдатами. С кораблями. И бьет по Республике. И адмирал Саул Карат, державшийся до последнего, отбивший несколько штурмов мандалорианского флота, теперь разбивает республиканские эскадры и бомбит планеты.
Ты не веришь. Не хочешь верить – но все именно так. Последним доводом становится известие о том, что многие из твоих товарищей теперь на его стороне. И применят все, чему их обучила Республика, – против нее же.
И вот тогда ты действительно принимаешь эту войну близко к сердцу. Ты сражаешься. Ты командуешь группами. Твои друзья и подчиненные не появляются на мостиках кораблей или в рядах десанта, но их война – не менее важна и жестока.
Республика все же добивается своего. Ревана нет. Малак мертв, рассечен мечом на борту своего самого страшного оружия. Ты вновь видишь вокруг мир… пока по Галактике вновь не начинают бродить ситхи.
Автономные подразделения «Теша» мечутся по всему известному пространству, разыскивая врагов и пытаясь перехватить их. Получается плохо. Но заодно ты и твои друзья наводите порядок на многих планетах; доходят слухи, что тем же самым занимается некий джедай, имени которого ты так и не узнаешь.
И вот – все. Флот нового Темного Лорда уничтожен над Тарисом, и ты возвращаешься на Корускант, в штаб.
А тебе просто не отдают приказов. Даже не говорят: «отдыхайте, капитан, пока работы не предвидится». Отделываются какими-то расплывчатыми фразами.
Ты ничего не понимаешь. Пока случайно не наталкиваешься на подполковника Кэрейма, того самого куратора… На нем лица нет. Обычная маска вежливого спокойствия не то что треснула – вообще пропала. Ты изумляешься – в первый раз видишь таким этого выдержанного и хладнокровного человека.
И именно Кэрейм тебе все объясняет. Сбивчиво, местами путано, но в целом очень понятно. Но лучше бы не понимать…
Мирное время. Настало мирное время… и диверсанты с ликвидаторами больше не нужны. Даже наоборот – вредны для нынешнего положения. Короче говоря, группу «Теш» расформировывают.
Кэрейм рассказывает, как пытался отстоять проект, которому он сам посвятил тридцать два года жизни… он-то хорошо нас понимает, поскольку сам начинал оперативником, и уже после ранения перешел на штабную работу.
Но у подполковника не выходит. Сам он еще на службе только потому, что числится в РСБ, а не в «Теше». Вообще, нас всех просто не существует. Официально в нашем демократическом и справедливом государстве нет такого спецназа и никогда не было; каждый из оперативников, инструкторов и кураторов залегендирован. Вот теперь эта легенда и станет для него настоящей жизнью… причем единственной.
И тебе вскоре присылают то самое сообщение об увольнении. Маленькое пособие с невнятным обоснованием «как лицу, принимавшему участие в войне». «Принимавшему участие», банта поодоо!
И ты вспоминаешь, что по легенде ты – просто системотехник. Причем отнюдь не высшего разряда, дабы твоя личность не привлекала внимания. И теперь надо как-то искать работу, где согласятся на столь невысокую квалификацию…
Ты помнишь, что обиженные профессионалы «Теша» могут натворить очень и очень многое в отместку. Но очень быстро осознаешь, что все планы мести так и останутся планами… потому что составная часть нашей подготовки – это верность Республике. Она вошла в наше сознание и наши души… стала одним из краеугольных камней нашего мышления. Мы можем сколько угодно злиться на тех начальников, которые решили поскорее расформировать опасную и инициативную группу… но мы просто не в силах повернуть наше мастерство против государства. И мы не поворачиваем. Мы живем… с трудом привыкая к жизни «обычных» обитателей Галактики.
Даже если найдется та, что полюбит тебя… даже если будут дети… ты все равно не сможешь рассказать о своем прошлом почти ничего. Потому что у тебя на счету три десятка сольных операций… и девятнадцать из них проходят под грифом «Совершенно секретно». Шесть проводились в тех местах, где Республики никогда не было, нет и не будет, согласно разным договорам. А еще о пяти тебе и вспоминать не хочется… такими они были.
Вот поэтому тебе остается только пытаться напиться в кантине, и надеяться, что твое изменчивое тело и подготовка однажды ослабят цепи и позволят тебе по-настоящему захмелеть. И знать, что это маловероятно.
Ну так что такое отчаяние, капитан?

Ши’идо замолчал. Попробовал сомкнуть пальцы на отсутствующей бутылке; вяло усмехнулся нелепому жесту. Пожал плечами.
– Извини, – глухо произнес Хаттар. – Не думал, что это тебя так коснется… хотя должен был сообразить.
– Извинения… почти приняты, – не замедлил с ответом Хест. – Вопрос за вопрос, капитан?
– Какой? – удивленно повернул голову фиорин.
– Почему ты не мстишь? Я ведь вижу – ты в том же состоянии, что и я. Но я верен Республике… а тебя это не сдерживает. И я знаю, что многие из служивших Ревану после окончания войны пытались продолжать бороться. Почему ты этого не делаешь? Выучка «Тени» обеспечивает достаточный профессионализм, чтобы тебя не поймали.
Фиорин ответил не сразу. Слегка ссутулился, опустил глаза, разглядывая серый бетон крыши. Чуть приподнял ладонь, ловя кожей потоки ветра.
А потом заговорил.

– Ты спрашиваешь – почему, капитан? Ты хочешь знать, почему я пришел в кантину за стаканом, а не к торговцу за взрывчаткой и оружием? Что ж, я отвечу. Представь теперь ты себя на моем месте.
Ты – солдат. Хороший, умелый солдат. Больше интересуешься рукопашным боем, чем бластерами, но это понятно… такие предпочтения нередки среди твоих сородичей. Ты обучаешься, оттачиваешь боевое мастерство все лучше и лучше, и в итоге попадаешь в спецназ. Не «Теш», конечно… в это время ты и не знаешь о существовании такой группы. Обычный армейский спецназ.
Потом приходит война – та самая, с кланами Мандалора. И ты с товарищами оказываешься на переднем крае. Бьешься со всей яростью, свойственной твоему народу.
Несколько раз получаешь ранения, иногда – серьезные. Но твой организм успешно с ними справляется.
И постепенно ты все больше начинаешь уважать противников. Они завоевывают – но не зверствуют. Они по-своему справедливы и честны; правда, отнюдь не все согласны жить по законам общества воинов, но это уже иная проблема.
Один раз ты и еще четыре взвода удерживаете наземную станцию в течение трех дней; после чего мандалорианский командующий предлагает вам уйти, признавшись, что впечатлен мужеством. Твой командир соглашается; люди ему дороже станции, не имеющей, в общем-то, великого значения. Потом его за это пытаются судить, и только вмешательство генерала, а потом – сотрудника РСБ, который сам был в нашей группе, отводит угрозу.
Однажды ты, задержавшись в штабе после планирования операции, видишь, как знакомый аналитик за компьютером задумчиво закусывает губу; ты уже знаешь, что для него это признак исключительного волнения.
Ты задаешь прямой вопрос. Замявшись, он объясняет, что провел несколько расчетов, и у него выходит, что Республике не продержаться больше года. Если не появится какой-то новый фактор… может, кланы и не покорят Галактику, но Республика перестанет быть.
Ты никому об этом не говоришь, даже своему отряду. Зачем? Что бы там ни было… тебе остается только продолжать бой. Потому что ничего другого ты не умеешь.
А потом появляется этот «новый фактор». Джедай по имени Реван и другие рыцари.
Ты оказываешься рядом с ними с самых первых операций, и с восхищением следишь за тем, как Реван сражается, отступает, учится на своих ошибках – и не повторяет их.
Вновь появляется надежда, которую ты раньше заменил чувством долга. И символом этой надежды становится Реван.
Ты пропускаешь Малакор, потому что по личному приказу командующего несколько групп спецназа работает в других точках. Кто-то успешно, кто-то – нет…
Ты оказываешься в той части флота, которую Реван уводит за собой, а потом ожидаешь его возвращения. За это время ты очень многое успеваешь обдумать, и прийти к выводу, что Республика в ее нынешнем виде просто не способна противостоять серьезной угрозе. Слишком много ошибок, слишком много взаимных неурядиц. Ты помнишь разрушенные города на Катаре***, и знаешь, почему жители поспешно эвакуировались, а не попросили Республику о помощи. Ведь Катар не входил в состав государства… и Сенат даже и не подумал бы оказать им помощь.
А потом возвращается Реван, и ведет себя так, будто прочитал твои мысли. Впрочем, только ли твои? Ты знаешь, что почти все, собравшиеся здесь, думают точно так же.
Он приходит с новым флотом. И объявляет о намерении перестроить Республику; те, кто еще не согласны, поддаются силе его убеждения. Мрачный Малак за спиной командующего служит дополнительным стимулом… хотя Реван никогда не наказывает за несогласие.
Для нас, обычных солдат, мало разницы между джедаями и ситхами; поэтому все только пожимают плечами, когда Реван и Малак берут себе новые титулы.
А потом Темный Лорд внимательно изучает личные дела спецназа, и ты, вместе с еще парой десятков, оказываешься в числе отобранных. Тебе объясняют, что у всех из этой группы есть чувствительность к Силе. Небольшая; полноценным джедаем или ситхом не стать. Но если правильно развить этот талант, он станет отменной защитой и оружием.
Вас отвозят на Коррибан и препоручают худому лысому человеку в татуировках – настоящему ситху. Его зовут Ютар Винн, и он смотрит на вас очень скептически. Но приказ есть приказ, и обучение начинается.
Из вас успешно делают куда более смертоносных бойцов, чем ты мог себе раньше представить. Вас натаскивают на схватки с обычными солдатами, боевыми дроидами, даже джедаями… последнему уделяется немало времени.
Иногда вас отправляют проверить себя в деле на других планетах. Пару раз ты работаешь вместе с боевым дроидом, созданным лично Реваном; профессионал высокого класса, но с очень своеобразным взглядом на жизнь.
Обучение завершено, и «Тень» начинает работать все более и более активно. Вам удается захватывать даже рыцарей Ордена, и передавать их в руки Ревану; говорят, что он переводит их на сторону Империи. Но это тебя не особо волнует; ты снова воюешь. Только еще более умело.
А потом происходит битва, после которой Реван объявляется погибшим. «Тени» находятся в полном недоумении – что станет с отрядом? Это ведь личный проект командующего… будут ли профессионалы работать дальше? Командиры уверены, что будут; ведь опытные бойцы нужны всегда.
Это оказывается верным. Во главе Империи становится Малак, и поход продолжается. И «Тень» снова в деле… только уже по-другому. Принципом Ревана – «захват и убеждение», принцип Малака – «убеждение уничтожением». И такие же задачи поручаются теперь вам. Взрывы, убийства, организация побоищ… вместо элегантной тактики командующего, рассчитывавшего однократные удары, ломавшие все вражеские планы.
Тебе это очень не нравится. Но ты воюешь. Ты ведь солдат, и иначе не можешь.
А потом… творится что-то странное. Говорят о том, что Реван вернулся и вновь встал на сторону Республики. Говорят, что он сражался с Малаком и убил его. Так или нет… но одно несомненно – Империя проиграла.
Тебя и твоих товарищей преследуют, объявляя военными преступниками. Кому-то удается сбежать, кому-то – нет… Ты оказываешься в числе удачливых.
И вновь ходят слухи о возвращении ситхов. Других, не тех, кто учился у Ревана и Малака… но ты видишь в этом надежду на то, что Республика все же не одержала окончательную победу… Ты собираешь информацию и хочешь снова сражаться на стороне Темного Ордена. Но потом ты встречаешь сослуживца, который действовал вместе с командой одного из новых ситхов… человека, изуродованного шрамами. И он объясняет: «Делать тебе там нечего, Гев. Реван и Малак собирались править… каждый по-своему, но не в том дело. А Сион хочет мстить. Всем и каждому, невзирая на вину. Да и в команде у него такие же одержимые… причем с куда большей одаренностью, чем у нас».
Ты сперва не хочешь верить, но потом проверяешь информацию, и все оказывается правдой. А чуть погодя доносится известие о том, что и эти ситхи проиграли. И не только они… многие из твоих товарищей гибнут вместе с ними. Азкул, хладнокровный профессионал, погибает на Дантуине… говорят, что против него действовал другой боец «Тени»… ты его едва помнишь; только фамилия – Ранд, вроде.
Будь проклята Республика, натравившая нас друг на друга!
Ты продумываешь планы своей войны. Пусть до джедаев или сенаторов добраться сложно… но те, кто рангом пониже, станут законной целью. Ты решаешь начать с той планеты, где находишься в этот момент; местные начальники рьяно усиливают власть Республики на своей территории.
Ты вроде бы случайно прогуливаешься рядом с резиденцией правительства, оценивая оборону и составляя в уме список оружия, а также вспоминая, где его легче всего достать, причем подешевле. Денег-то не так много.
И когда план уже почти сформирован, к тебе вдруг обращаются: «Простите, вы не подскажете, как пройти к проспекту Вальрона?»
Девушка-фиоринка. Совсем молоденькая, и еще невысокая, по крайней мере, по твоим меркам; ты выше ее на полторы головы.
Ты объясняешь дорогу; она счастливо улыбается: «Спасибо, сэр! А то мне каждый день тут теперь ходить надо, а я дорогу еще не выучила…»
И ты вдруг понимаешь, что будет при реализации твоего плана. Ты ведь прекрасно знаешь, какой разброс осколков дает взрывчатка, требуемая для уничтожения всего здания с правительством…и воображение тут же подкидывает тебе картину – эта девочка, иссеченная разлетевшимися камнями. И очень многие другие, просто оказавшиеся рядом.
Ты осознаешь, что не сможешь действовать, зная, что погибнут совершенно непричастные. Те, за которых ты бился с мандалорианами и для лучшей жизни которых пошел за Реваном. Чего тогда ты стоишь?
Профессионал не должен позволять эмоциям мешать работе… но сейчас-то не работа. Это месть. Но если ты позволяешь своей мести бить по тем, кто тут ни при чем… что ты тогда за профи?
А потом ты понимаешь, что другие методы, более точные, не помогут. Да, ты можешь добыть снайперку и отстреливать сановников Республики. Можешь устраивать нападения; вряд ли там в охране лучшие рукопашники, чем ты. Но смысл? На следующий же день на место погибшего назначат другого.
И тогда до тебя доходит, что война кончилась. Потому что с такими настроениями воевать невозможно. Но приходит осознание не только этого. Теперь ты понимаешь, что вообще ничего не сможешь делать. Ты солдат. Спецназовец. Мастер диверсий и убийства. И ты просто не умеешь ничего другого.
Так что тебе остается бродить по кантинам, пока не кончатся запасенные деньги. И тщетно надеяться, что армейские тренировки и коррибанское обучение все же позволят напиться.
Я ответил на твой вопрос, капитан?

Низкий голос фиорина смолк. Массивная фигура немного расслабилась, и Хаттар повернул голову к собеседнику.
Ши’идо задумчиво смотрел перед собой.
– Вот так оно и бывает, – вздохнул он. – Мы вроде как враги… а ухитрились получить похожие судьбы. И нас обоих звездный ветер принес на Орд Мантелл…
Фиорин удивленно поднял бровь – не ожидал такого стиля.
– Это не мое, – правильно понял изумление Хест. – Это мой заместитель стихи сочинял… он погиб еще в войну с Мандалором.
– Поэты на войне всегда гибнут, – рассудил Хаттар. – А мы выживаем… пусть потом и жалеем.
– Не спорю, – кивнул Хест.
Вновь молчание. И только тихий шелест ветра.
– Ты что, так и собираешься пить до конца жизни? – прозвучал низкий голос.
– Знаешь… теперь уже нет. Ситх его знает, почему, но после твоего рассказа мне пить расхотелось. В конце концов… я же профессионал. Провались все к хаттам в болото, неужели я позволю каким-то там обстоятельствам меня поломать?
– Вот это верный подход, – чуть улыбнулся фиорин. – И что будешь делать?
– На холостудию пойду.
– Ку-уда?
– На холостудию. Сам представь – метаморф с моими умениями… это же идеальный для боевиков дублер или даже актер.
– Хм. А ты прав… А как объяснишь умения, «системотехник»?
– Что мне, в первый раз легенду сочинить? Обращусь к Кэрейму, он ее провести должным образом поможет.
– Ха, представил я себе… Кристалл с первым фильмом пришли, будущая звезда.
– Непременно… Кстати, а ты?
– Что я?
– Возвращаю твой вопрос – тоже пить будешь?
– Возвращаю твой ответ – теперь расхотелось. Но тут сложнее… моя физиономия, наверное, во всех базах РСБ красуется. А менять ее, в отличие от некоторых, я не умею.
– И что тогда?
– Пожалуй… продумаю план, соберу тех из наших, кого найду… а потом услышишь о новом боссе в «среде организованного криминалитета», как в новостях выражаются.
– Ничего планы. Если будешь оружием торговать – пришли бластер с первой партии, а?
– Непременно, – скопировал интонацию собеседника фиорин и оба рассмеялись.

Из здания они вышли вместе. Здесь, внизу, ветер был уже еле заметен, но его можно было ощутить. Если, конечно, уметь чувствовать…
– Тебе денег на межпланетный перелет хватит? – осведомился Хаттар.
– Не беспокойся. Кое-что я скопил… да деньги – не главное. Их найти можно, даже без вреда для Республики.
– Еще бы, – усмехнулся фиорин. – Что, расходимся?
– Похоже на то… – пожал плечами ши’идо. – Ну что ж, прощай, друг-и-бывший-враг.
– Прощай, – кивнул Хаттар. – Как там говорят джедаи, про пребывание Силы?
– Без разницы. Я бы просто сказал – удачи, Гев.
– Удачи и тебе, Уэллор…
– А как насчет поделиться удачей?
Улица была пустынной и, видимо, это и привлекло банду. Пестрый состав… но все молодые. Главарь-тви’лекк, видно, старше всех – лет двадцать пять.
– Кредитами, то есть, – осклабился он. – Помогите молодежи, а?
Они себя чувствовали очень уверенно. Конечно, у всех металлические прутья и ножи, а у главаря – самый настоящий бластер! Чего бояться?
Капитаны переглянулись. Совершенно одинаково улыбнулись.
– А вы возьмите, – предложил Хаттар.
Тви’лекк неторопливо наставил на него бластер.
– Сам отдашь, верзила.
– Рука, на палец выше запястья, – проговорил Хест. – Спорим?
– Стоит неудобно, – усомнился Хаттар. – Но попробуй.
Главарь, озадаченный непонятным разговором, даже отреагировать не успел; стремительное движение ши’идо было совершенно незаметным. А заметен стал уже узкий клинок метательного ножа, ушедший в руку тви’лекка.
– Полтора пальца, – недовольно протянул Хест, моментально оказываясь рядом и отшвыривая заоравшего главаря к его подручным. – Старею, наверное… хотя какие мои годы.
Оброненный бластер перекочевал в руки ши’идо, а Хаттар шагнул вперед, поравнявшись с ним. И извлек из-под куртки виброклинок такого устрашающего вида, что молодежь устыдилась своих прутьев с ножами.
– Не, парни, это крутые, – главарь доказал, что по праву руководит бандой. – Мотаем отсюда.
Приказу последовали все; правда, один не успел – фиорин стремительно сцапал его за плечо.
– А у тебя в глазах страха не было, – заметил он. – Интерес только. Почему?
– Так… я же во втором ряду был. Убежать бы успел. А так было любопытно… вы, наверное, в армии служили, да?
– Вот хорошая смена, – хмыкнул Хаттар, разжимая хватку. – Думаю, он моим первым помощником и будет.
– Его спроси, – посоветовал Хест.
– А куда он денется?
Капитаны рассмеялись; пойманный парень, неуверенно помедлив, присоединился к смеху.
А ветер Орд Мантелла стал сильнее. Погода менялась, и потоки воздуха были готовы принести жителям что-нибудь новое. Что? Ветер и сам не знал. Но тем интереснее.

Десять лет спустя
Стук пальцев по клавишам. Мягкий сигнал, извещающий об отправке письма.
«Привет, капитан!
Получил мой фильм? Шестой уже, как видишь… хотя, честно скажу, этот похуже. Все равно со снятым два года назад «Звездным ветром» не сравнится. Впрочем, смею надеяться, что я и тут не ударил лицом в грязь.
Режиссер наш интересуется – а не известны ли мне сюжеты из криминальной жизни? У него замыслы есть на «грандиозный детектив», как он выражается. Я лучше у тебя спрошу – как, не можешь сюжет подбросить?
Заодно предупрежу; на прошлой неделе был банкет в высшем обществе, и я с деятелем из МВД общался. Он распространялся про намеченные облавы. Нацелено, вообще-то, против Обмена и хаттов, но ты лучше тоже поберегись.
Удачи тебе, Гев»
Задумчивое потирание подбородка. Неспешно тянущиеся по экрану строки. Сигнал об отправке письма.
«Привет, капитан.
Наговариваешь ты на себя; «Звездный ветер», конечно, фильм великолепный, кто спорит? Один из лучших о спецназе, на мой взгляд. Но этот лишь немногим хуже. Думаю, основная проблема – это твоя партнерша; немного переигрывает, как мне показалось.
Насчет сюжетов – обнаглел совсем, коллега? Может, мне еще моих парней для съемок выделить, чтоб самих себя играли? А если серьезно, то сейчас не стоит. У меня разные дела намечены, и мне лишнее внимание не нужно; а фильм, на моих операциях основанный, его точно притянет.
Спасибо за предупреждение. Отвечу тем же – есть информация, что Ругга-хатт увлекся холосъемками. Собирается на свои деньги студию основать. Другие хатты хвостами у виска вертят (в переносном смысле, конечно), но я знаю, что Ругга из любой придури умеет извлекать пользу. Так что вы лучше укрепите репутацию, пока эта «Хатт-студия» не развернулась.
Удачи тебе, Уэллор»

Почему-то, у двух капитанов слово «ветер» вызывало четкую ассоциацию с Орд Мантеллом. И хотя ветер дует на всех планетах… но впечатление есть впечатление.
Ветер Орд Мантелла столкнул их в одной кантине. Дал возможность выговориться и понять. И найти путь.
Кто-то скажет – красивые слова. Кто-то заявит – да не бывает так, чтобы два бывших врага стали друзьями. Этих «кого-то» много, и они могут говорить разные вещи.
Но холозвезда Уэрион Хейн и авторитетный в криминальном мире фиорин Шрам все равно оставались при своем мнении.
22.02.2007 – 26.02.2007

* Теш – последняя буква в ауребеше, алфавите вселенной ЗВ.
** Ши’идо и фиорины относятся к долгоживущим расам, срок жизни которых измеряется столетиями. Фиорины, к слову, с возрастом не дряхлеют, а, наоборот, крепнут.
*** Катар (Сathar) – родная планета расы катаров (Джухани, в частности). Не путать с Катарром (Katarr) – родной планетой расы миралука.

Сообщение отредактировал V-Z - 2 Декабрь 2007, 02:27

[V-Z]

От выбора до выбора
Звезды за иллюминатором растянуты в слепящие полосы. Удивительно красивое, но ставшее уже привычным зрелище; большинство разумных даже и не подумает им полюбоваться.
Даже джедаи или ситхи, понимающие мир куда тоньше остальных, часто не обращают внимания на такие простые и обычные вещи. А зря, кстати; в привычном иногда кроется больше мудрости, чем в новом.
Спустя несколько часов «Эбеновый Ястреб» возникнет в системе, где расположена Звездная Кузница. Встретиться с Малаком – и тогда все будет решено… Если я там погибну – то тем более все решится. Хотя бы для меня.
Реван. Рыцарь-джедай Реван. Главнокомандующий Реван. Темный Лорд Ситхов Реван.
Сколько их, этих Реванов? И как они все уживаются во мне – чья жизнь совсем недавно обернулась имплантированной памятью, и кто считал себя обычным солдатом?
Я поймал себя на том, что непроизвольно поглаживаю левую щеку. Давняя привычка; сейчас под пальцами – гладкая кожа, ни следов ожога. А ведь когда-то…
Металл и луч в очередной раз сталкиваются, и в очередной же раз не проходят мимо друг друга. Мандалор не дает ни секунды передышки – понимает, что с помощью Силы я его одолею.
Что же за мастерство у этого не-одаренного, что я, джедай, уже добрый десяток минут не могу его одолеть? То, что и он не может победить меня – утешение слабое.
Про мандалориан можно сказать много чего, приятного и неприятного, но одного у них не отнимешь – лучших не-одаренных бойцов в Галактике просто нет. Даже в Ордене мало кто с ними сравнится; до меня с Мандалором дрался и победил лишь Улик Кел-Дрома.
К счастью, мне все же удается разорвать дистанцию, и получить краткую долю секунды. Которой я и пользуюсь – выплеск Силы поднимает Мандалора в воздух и кидает о стену. Пожалуй, лишь знаменитая броня спасает его от перелома позвоночника… Меч, правда, отлетает в сторону.
Одним прыжком я оказываюсь рядом и направляю клинок ему в лицо. Как же неудобно, когда глаза противника скрыты под маской… а свои эмоции он прекрасно контролирует…
– Ваша техника хороша, но против Силы – ничто. Сдавайся, Мандалор.
– Не торопись с критикой, джетии*, – почему-то мне кажется, что Мандалор усмехается. – Наша техника горазда на сюрпризы.
Еще не договорив, он резко вскидывает руку, и с предплечья бьет струя пламени – прямо мне в лицо.
Я успеваю отпрянуть… но не совсем. Огонь проходится по щеке, сжигая плоть; дикая боль молнией бьет по телу, но я в силах ее погасить. Пусть и не мгновенно, а за секунды три-четыре.
А Мандалор не теряет времени – он уже подхватывает свой меч.
И схватка продолжается.
Конечно, вылечить ожог лица – не проблема для медицины. Да только у меня не было времени на лечение; сразу после Малакора я начал готовиться к иной войне.
Так что пришлось пока закрыть лицо маской. А лицо мне поправили уже потом, когда имплантировали ложную память.
Вообще, отлично поработали хирурги. Вроде бы не меняли внешность, но чуть подкорректировали отдельные черты – и совсем другой человек. Даже Карт, видевший меня сотню раз, не опознал. Даже Кандерос – а мандалориане быстро выучили лицо своего главного противника…
Так. Отвлекаюсь. О чем это я думал? Ах, да.
Малак. Первый после меня, вернейший из верных, лучший из лучших… Вот-вот. Первый – но «после». И в бою, и в командовании… Собственно, командование отдельными операциями я еще чаще поручал Сэйну Верреку, а Малака брал с собой. В качестве помощника.
Моя ошибка, если честно. Малак всегда был несколько тщеславен, а обучение Темной стороне это качество усилило. Результат? Обстрел моего крейсера и все последующее.
Нет, определенно, – моя ошибка. Надо было ему поручать больше… или не давать пробовать власть вообще. Воевать Малак умел отлично, с этим спорить трудно. А вот править… не тот характер, не тот склад ума… Все не то, короче. Я же занялся своими делами – и проморгал момент, когда уважение переросло в зависть, а потом – и в стремление к перевороту.
Надеюсь, что теперь мне с помощниками повезет больше. Хотя… М-да, понемногу задумаешься, что предпочтительнее: один ситх или вот такая разношерстная компания.
К Карту пока лучше особо часто не подходить; он, видно, еще не решил, следует ли мне говорить: «Да, командир» или «Умри, проклятый ситх!».
Миссия и Заалбар замкнуты друг на друга. Пока я не трогаю одного, другой молчит. Кроме того, Заалбар мне обязан… все же странные у вуки обычаи… А в целом им ни жарко, ни холодно от того, кто я – ситх или джедай.
Джухани… эх, девочка… Республика с твоим народом поступила как последние хатты. Право на гнев ты имеешь. Вот только не надо давать ему полную власть над собой.
Джоли… старый, хитрый и мудрый. Ничего о нем не понятно. Надеюсь, что и он меня понимает не до конца, и скрывает это за туманными притчами. Когда все закончится, я его на откровенность вызову. Точно.
Кандерос. Странное дело, но из всех моих спутников он мне наиболее близок. Солдат, мастер боя, пусть и проигравший, но уверенный в своей правоте. На Дантуине мы не раз до хрипоты спорили о том, что лучше для Галактики – Республика или Мандалор. Убедить Ордо не вышло; а вот я кое на что взглянул по-новому.
Легче всего с дроидами. Т3 мною куплен, он обозначил меня как хозяина – и ему безразлично, что у меня за биография. Ну а HK… да, это отдельный случай. Как я вообще сумел его создать? До сих пор не понимаю, как сие чудо техники со своеобразным мышлением появилось.
Кто там остался? Пропавшая Бастила. Бастила Шан, юный рыцарь Ордена. Надежда, так сказать… Никогда не понимал, как можно возлагать надежды на одного конкретного человека. В Войну Ситхов – на Номи Санрайдер, в Великую Гиперпространственную – на императрицу Тету… теперь – на Бастилу.
Всегда должен быть резерв – это я в бытность командующим уяснил быстро. И лучше, если этот резерв до поры до времени будет скрыт от глаз противника.
Хм. А не я ли сейчас являюсь таким резервом? Хотя скрыть меня никто не сумел. Малак теперь гарантированно знает, что я жив, собираюсь бороться с ним и уже в этом преуспел.
Ну и пусть знает. Посмотрим, поможет ли ему это.
Быстрые шаги в коридоре; не надо даже тянуться к Силе, чтобы понять – Миссия. Только у нее такая походка.
И в самом деле, в дверях показалась юная тви’лекка.
– То… Реван то есть, – огонек смущения в глазах.
Еще бы. Она привыкла называть меня «Томо», как я и представился на Тарисе. И еще до конца не воспринимает меня как знаменитого Ревана.
А я? Я – воспринимаю?
– Что, Миссия?
– Карт говорит, мы через десяток минут из гипера выйдем. Все уже готовятся.
– Спасибо.
Миссия кивнула и вновь исчезла в дверях. А я чуть прикрыл глаза, ожидая, когда полосы превратятся в звезды.
Сейчас придется встретиться с Малаком; убийство или убеждение… Что предпочесть? В любом случае Галактика переменится.
Впрочем, мне это не впервой.
– Реван, стой! Именем Совета…
Мастер Жар Лестин идет очень быстро, почти бежит. Перейти на бег в самом деле не позволяет длинный плащ и желание вести себя достойно своего звания.
Как и все. Больше озабочены тем, как бы выглядеть истинными рыцарями, чем гибнущими людьми.
– Что – именем Совета? – зло бросаю я. – Мастер Жар, я прошу вас, не надо меня останавливать.
– Реван… – тви’лекк замедляет шаг, глядя на корабль позади меня. Рыцари, пошедшие за мной, поднимаются по трапу; Малак и Сэйн указывают, куда кому идти. – Что ты делаешь?
– Мы ведь защитники мира, так? Вот я и намереваюсь его защитить.
– Мы решили не вмешиваться в войну. Рыцарям это запрещено.
– Какого хатта! – я почти срываюсь на крик. – Мастер Жар, посмотрите новости! Бомбардировки Серокко, уничтожение Катара, уничтожение Алтира… Вы же должны чувствовать волны смертей в Силе. Чувствуете, так?
Жар опускает глаза. Чувствует. И соглашается. Но не может пойти против остальных.
– Мастер Жар, – Сэйн Веррек ** подходит к нам и очень серьезно смотрит на тви’лекка. – Если мы не пойдем, то перестанем быть джедаями. Мандалориан надо остановить – иначе нам придется драться, когда они станут бомбить анклавы Ордена.
– Ты не понимаешь, Сэйн, – с тоской выдыхает мастер Жар.
– Боюсь, мастер, что это вы не понимаете, – качает головой Веррек и отходит к трапу.
Мне больше нечего сказать. Я тоже иду ко входу в корабль; у самого трапа я оборачиваюсь.
У самого выхода из Анклава неподвижно стоит мастер Вандар. С такого расстояния я не могу рассмотреть, что в его глазах.
Будь шанс переиграть все по-новому – остался бы я с Орденом?
Сомневаюсь. Правильно сказал Сэйн – иначе я перестал бы быть джедаем. В моем понимании этого слова.
Совершенно неожиданно «Эбеновый Ястреб» сотрясла дрожь; полосы за иллюминатором вновь обернулись мириадами звезд… и вдруг мерное гудение двигателя изменилось. Стало каким-то рваным.
Что за…
Я вскочил и кинулся к двери. Вот только аварии нам недоставало…

– По крайней мере, тут хороший климат, – Кандерос, как обычно, посвятил время своему оружию. А то, что он делал это на солнечном пляже, а не в отсеке корабля, дела не меняет. Бывалый солдат разберет-соберет бластер хоть в открытом космосе.
– Это уж точно, – поддержала Ордо Миссия, танцующим шагом пройдясь по песку. – Солнце… хорошо тут.
– Только деревьев мало, – рыкающе выразился Заалбар, тоскливо оглядывая окрестности.
Я в этот обмен впечатлениями не вмешивался. Сам еще пытался выразить собственное мнение по поводу планеты…
Только что мы с HK и Джухани вернулись из близкого лагеря местных. Тех самых раката, что создали Звездную Кузницу. Тех самых…
И как я мог отодвинуть в глубины памяти то, что уже бывал здесь? И видел, кто и как тут живет? Может, тогда бы такого шока не было. Надеюсь.
– Реван? – Джухани устроилась у массивного камня, на котором я сидел. – Что случилось? Ты с самого лагеря мрачный.
– Еще бы, – вздохнул я. – Раката… они ведь правили Галактикой. Задолго до Республики. Создали Звездные Карты, Кузницу, дроида, способного функционировать десятки тысячелетий… Это была великая цивилизация. А теперь посмотри на них – просто дикие племена. Чуть более развитые, чем те же эвоки на Эндоре или тускены.
– Тебе их жаль? – мгновенно угадала Джухани.
– Да, – мне действительно было жаль. Прямо-таки больно видеть, во что превратились великие. Пусть их правление было жестоким – но это были великие… были. И ушли.
– Одно сменяет другое; рассвет не придет без заката. Клинок, рубивший сталь сейчас, покроется ржавчиной завтра. Но кузнец выкует новый меч, а солнце снова встанет и коснется своими лучами живых. Может быть, не тех, кого видело раньше – но солнцу все равно.
Не только я, но и все остальные с изумлением воззрились на Кандероса. В последнюю очередь я ожидал от него таких слов.
– Это что было? – Миссия легким прыжком оказалась рядом с мандалорианином.
– «Размышления на закате», – усмехнулся Ордо. – Это написал Сенхай, тонг *** и один из первых Мандалоров. Я когда-то эту книгу чуть ли не наизусть помнил… удивительное сочетание нашей воинственности, печали и веры в свою судьбу.
Вот так. Вот тебе и мандалориане, верящие только в битву. Я-то думал, что отучился судить о культуре по внешним проявлениям…
А может, и у раката скрыто больше, чем кажется на первый взгляд?
– Спасибо, Кандерос.
– Да не за что, командир.

– Ре… Реван… по-моему… этого… хватит… – Джухани, хрипло дыша, прислонилась к стене.
Джоли кивнул в знак согласия; он тоже изрядно вымотался.
С того момента, как мы договорились с раката и вошли в Храм, шла постоянная битва. Малак ухитрился заполонить здание своими приверженцами; и пусть большинство из них ничего не стоило в сравнении с настоящим джедаем – но их было много.
– Ты сам как себя чувствуешь? – похоже, Джоли пришел в себя.
– Почти нормально, – я откинул голову назад, чувствуя затылком прохладный камень. – Еще пара минут – и окончательно в порядке буду.
– Я не про тело.
Мне очень захотелось выругаться по-хаттски. Понятно, о чем спрашивал Джоли – как я себя ощущал, убивая тех, кого когда-то сам привлек на службу… И тех, кого они обучали.
Никак я себя не чувствовал, если честно. Может, это влияние прежней личности – сосредоточенного солдата. Или же наследие от моего бытия ситхом.
Да какая разница? Выбора у меня все равно не было. Вряд ли кто сможет с этим спорить. Особенно Джоли – который был свидетелем тому, как на меня кидались.
– Отдохнули? – поинтересовался я. – Тогда пошли. Нам осталась только вершина.

– Пойдем со мной. Я же знаю, насколько ты силен! Пойдем, Реван…
Я молча смотрел в глаза встретившей нас Бастиле. Вроде бы она не изменилась – но во взгляде читалась непривычная жесткость и холод. Неужели Малак все это время только ее воспитанием занимался? Непохожа на него такая усидчивость.
Джоли и Джухани замерли за спиной. Им в этом разговоре места не было.
– С тобой? – негромко ответил я. – А как же твой нынешний учитель?
– Он слабее, – во взгляде понемногу разгорался уже совершенно фанатичный огонек. – Ты ведь легко его одолеешь, правда? А потом мы возьмем под контроль Звездную Кузницу, и…
Мне захотелось рассмеяться. Девочка, ты сама понимаешь, что говоришь? Данные о координатах системы переданы военным; вскоре сюда явятся военные корабли. Малак уже проиграл; даже Звездная Кузница не выстоит против всего флота Республики – а именно он пойдет в ход. И пусть гениев стратегии во флоте сейчас нет, но одну-единственную операцию они спланировать более чем способны.
– А что скажут наши друзья? – кивок через плечо. Впрочем, я имею в виду не только джедаев, но и весь экипаж.
– Ты считаешься с мнением слабых?
Считаюсь, Бастила. Считаюсь. Они пошли со мной добровольно, они верны мне, и у меня нет причин сомневаться в этой верности. А еще есть такая вещь, как долг.
Долг заставлял Кандероса и его сородичей биться до конца, выживать в мясорубках на Алтире и Дксуне.
Долг заставлял Заалбара остаться с чужаком, которого видел второй раз в жизни – и помогать ему.
Долг заставлял Карта искать юную воительницу, не способную ничего дать ему самому.
И долг сейчас ведет и меня. Я должен исправить собственные ошибки; переделать путь, неверно проложенный моими же руками.
Кому должен? Ну уж точно не Республике, отступавшей до моего прихода. И не Совету, пытавшемуся избежать соприкосновения с войной.
Я должен себе. А такие долги нельзя не отдавать.
Видно, по моим глазам Бастила поняла, что за решение я принял – и вскинула меч.
В ответ зажегся мой клинок.

Взмах-блок-удар-поворот-уход-блок-удар-блок-удар-удар…
Бастила легка и стремительна, но я старше и куда опытнее. Судя по всему, Малак ее боевому образованию особого внимания не уделил, и она сражается так, как учили в Ордене.
А меня, знаете ли, учили еще вражеские солдаты. Экзаменовал же лично Мандалор Наивысший. Сколько бы ты продержалась против него, а?
Джоли и Джухани где-то позади – не лезут. И правильно. Это мое дело и мой бой.
Блок-удар-выпад-взмах-удар-взмах…
Названия приемов мелькали где-то на периферии сознания. Чо май, шиак, сай ча (а она не мелочится)… Правда, мой сун дьем **** все же не прошел. Ну так он с опасным противником нечасто удается.
Ага!
Тактика «выпад плюс удар Силой» в очередной раз себя оправдала: девушка полетела в одну сторону, а меч – в другую.
– Сдавайся, – какое короткое, оказывается, слово. Уносимое ветром, который здесь, на вершине, дует непрерывно.
– Никогда!
– Придется, – клинок описал дугу в воздухе.
– Нет!
Все же она быстрая. Вскочить на ноги и мгновенно прыгнуть в сторону, к своему катеру – это надо уметь.
Я мог оторвать Силой кусок камня и послать ей в спину, сбив в полете. Мог. Но не стал.
Никогда не любил бить в спину, даже если это было необходимо. Хотя и бил.
– Что нам теперь делать? – как у Джухани хватило терпения спросить только сейчас?
– Выключить генератор, для чего мы сюда и пришли, – пожал плечами я. – А потом лететь к Звездной Кузнице.
– Но ведь она предупредит Малака…
– Можно подумать, она ему скажет что-то, чего он уже не знает, – фыркнул я.
– А что ты вообще намерен делать с Бастилой? – вопрос Джоли задал все тем же испытующе-ехидным тоном.
– Встретиться.
Максимально нейтральный ответ.

Остальным я ситуацию объяснил предельно кратко. Более детальный рассказ оставил Джоли с Джухани; нам требовалось починить корабль и взлетать.
Чинить двигатель пришлось Кандеросу и Т3. В основном, конечно, работал дроид, но имелись вещи, с коими его манипуляторы не справлялись.
Мы с Картом налаживали оружейные системы. Кто-то сомневался, что мы не сможем просто залететь в ангар? Только не я.
А потом… а потом был взлет. И оставшиеся для размышлений минуты.
Точнее, воспоминания. Анализ всего, что было после той схватки на мостике моего флагмана.
Битва на «Шпиле Эндара». Падение в спасательной капсуле на Тарис. Поиски Бастилы и возможностей для побега; встреча с Миссией, Заалбаром… Потом с Кандеросом и откровенно наглая операция по угону «Ястреба». Впрочем, такие действия мандалориане любят.
– Вы решили, что захотите угнать мой корабль – и так просто это сделаете?
Лицо Дэвика искажено яростью; представитель Обмена явно не привык, чтобы кто-то вставал у него на пути. Кало Норд взирает на нас совершенно равнодушно: ему нет никакого дела до личностей тех, с кем придется драться.
– Ситхи могут висеть над планетой, сколько им угодно, но это – моя территория. Не стоит нарушать мои правила.
Кандерос с усмешкой косится на меня. Что ему, участвовавшему в десантах из космоса на планеты, выжившему в страшнейших битвах и прошедшему всю войну, угрозы какого-то местного босса? Я практически чувствую это и усмехаюсь в ответ.
Дэвик замолкает, видя наши лица.
– Убей их, – командует он Норду и сам хватается за бластер.
Но оружие Ордо начинает рокотать секундой раньше.
Дантуин – и новости о наличии у меня чувствительности к Силе. Странноватые взгляды со стороны Жара и Вандара. Что ж, теперь я их хорошо понимаю… Встреча с Джухани… сколько же в ней было бешенства. Но не мне критиковать – пожалуй, таким были и многие из моих помощников, когда я пошел против Республики.
– Ты… победил. Убей меня.
Катарка на коленях, прижавшись спиной к каменной колонне. Ярость из глаз исчезла; теперь в них только усталость и отрешенность. Она готова к смерти.
– Не дождешься, – я наклоняюсь к ней, выключив меч. Почему-то я знаю – бить она не станет. – Мы пойдем обратно, Джухани. Вместе.
– Куда – «обратно»? – в голосе одна лишь горечь. – Я перешла на Темную сторону.
– Не перешла, а лишь поддалась, – поправляю я с неожиданно наставнической интонацией. - С чего ты решила, что это конец пути?
- Но... нам всегда говорили...
- А самой подумать?
Джухани задумывается. Потом пожимает плечами.
- Возможно, ты прав. Но примут ли меня?
- Почему нет? - усмехаюсь я. - За этим меня и отправили - вернуть тебя назад.
Джухани какое-то время размышляет. Потом медленно кивает, и поднимается.
Я мог бы еще сказать, что Темная сторона - это значительно больше, чем просто бешенство. Но это аргумент не для джедаев.
Кроме того... разобраться бы, откуда я сам это знаю...
Татуин. Пустынная планета. Встреча с HK. Тускены и пещера крайт-дракона, где таится Звездная Карта. А у самого выхода...
- Мы тебе не враги.
- Согласен, - кивает Кало Норд. - Мне вы, честно говоря, до банты, если так выражаются.
- Тогда зачем тебе драться с нами? Это не твоя война.
- Сложно спорить, - усмехается Норд. - Но, извини. У меня есть репутация, и ее надо оберегать. То есть - обеспечить, чтобы никто из моих объектов живым не ушел.
- Жаль.
Норд пожимает плечами.
Секунду спустя воздух наполняется выстрелами и гудением мечей.
Кашиик. Мир гигантских деревьев и их могучих обитателей. Браконьеры, древний компьютер... Джоли.
Конфликт в деревне. Не знаю, как мы выжили в толпе дерущихся вуки; HK потом долго сетовал на содранную с корпуса краску.
Коррибан. Мертвое сердце Империи, как его называли древние ситхи... те, из которых были Марка Рагнос, Тулак Хорд и Нага Садоу.
Сухое ущелье наполнено вспышками и жужжанием мечей; один из трех ситхов уже лежит с рассеченной грудью. Джухани бьется со вторым, отдаляясь от нас.
Я фехтую с Бандоном; он не снижает темпа, напирая на меня как взбесившийся реек. Впрочем, зря; оборону ему пока не пробить, а вот о своей он забывает...
Шаг. Увод его клинка в сторону.
И бластерные лучи пробивают тело ученика Малака; HK, как всегда, бьет без промаха.
Бандон оседает, а я, задержавшись лишь на мгновение и сломав его меч, прыгаю к Джухани. Ее противник отвлекается на меня - и получает быстрый удар от катарки.
- По... почему...
Джухани и HK ушли вперед, а я чуть задержался - у умирающего Бандона.
- Как он... вмешался в наш поединок... почему... ты же джедай...
Я в первую очередь командир и тактик. Но ему не понять. Поэтому я не отвечаю.

- Почему ты поддержал меня? - мастер Ютар бросает небрежный взгляд на распростертое тело своей бывшей ученицы и вновь переводит глаза на мое лицо.
- Вы недовольны?
- Конечно, доволен, - усмехается Ютар. - Но мне хотелось бы знать.
Я пожимаю плечами.
- Мастера если и должны погибать, то в бою с равным. А не от удара в спину и предательства.
Винн спокойно кивает.
- Я ожидал чего-то в этом роде.
Воспоминания о "Левиафане" я пропускаю. Это несущественно. Да, там ко мне вернулась память... но у меня такое чувство, что она бы и так возвратилась. Все шло именно к этому.
Манаан. Планета воды и въедливых судей-селкатов. Нейтральная планета... пока. Все равно они не смогли бы остаться в стороне навеки. Во время войны это далеко не всегда получается.
Не люблю я вспоминать про Манаан. Не люблю тех, кто надеется отсидеться, прикрываясь уникальностью своей планеты.
- Подлетаем! - сообщил Карт через селектор. - В систему, кстати, входят наши. Сейчас начнется...
Вернее не скажешь.

Последний зал. Последний - после стольких схваток на пути к нему. Я не старался сохранить их в памяти - зачем? Это не те воспоминания, которые хочется воскрешать.
Дверь с шипением скользнула в сторону.
Малак ждал меня в самом центре зала; я невольно поморщился. Он так и не отказался от любви к эффектам; я же считал, что на войне они бесполезны.
- Ты пришел, - констатировал очевидное Малак. - Для чего? Решил взять Кузницу себе?
- Нет. Взорвать ее к хаттам.
- Ты так и не понял, какая тут сила! - Малак вскинул руки, словно обнимая весь зал. - И до сих пор не понимаешь. Потому-то ты и проиграл.
Сила... Сила никогда не бывает в предметах. А только в тех, кто этими предметами действует. Но ты этого никогда не понимал. И вряд ли поймешь.
Впрочем, что-то такое в моем взгляде Малак увидел - как и Бастила до этого. И среагировал точно так же - включил меч, бросив мимолетный взгляд на странные колбы, расставленные по периметру зала.
В которых неподвижно висели тела - полуживые джедаи. Источники жизненной силы.
Я коротко усмехнулся. И вскинул руку.
Слепящие молнии сорвались с пальцев, вонзаясь в аппаратуру; треск прокатился по залу. И полумертвые перестали быть "полу".
- Что? - Малак невольно сделал шаг назад. - Ты... ты же вновь стал джедаем! Как ты применяешь...
- Тьма не в техниках Силы, - пожал плечами я. - Тьма - в разуме адепта. Я тебе об этом уже говорил. Не раз.
Краткая смена выражений на лице - непонимание, изумление, гнев...
И атака.
Встреченная на полпути моим мечом.

Могучее тело распростерлось на полу; в таком бою хватит одного пропущенного удара. Хотя мы довольно долго обменивались выпадами; Малак за это время изрядно улучшил свое мастерство. Или это мое понизилось?
- Не может быть... - затихающее изумление в голосе. - Я же... я же Темный Лорд...
Кто спорит? Но титул не равен бессмертию.
Я поглядел в окно, за которым шел бой; впрочем, удача была не на стороне защитников Кузницы. Конечно, еще не поздно переиграть...
Как уже говорилось, мне не впервой делать выбор.
- Значит, уходишь? - я не оборачиваюсь. Мне не нужно видеть лица Сэйна, чтобы чувствовать его.
- Да.
- Думаешь, Совет тебя простит?
- Сомневаюсь. Да и плевать мне на мнение Совета, если честно. Но Орден заслуживает объяснения.
- Не поймут, - резко бросаю я. - Не стоит даже и пытаться, Сэйн.
- Я постараюсь.
Он идет к двери.
- Что ж, удачи.
- Спасибо. И... Реван?
- Да?
- Смотрись в зеркало почаще.
Что он имел в виду?
Я перевожу взгляд на стекло иллюминатора; оно отражает достаточно хорошо.
М-да. А я и не замечал, как моя маска напоминает мандалорианские шлемы. Впрочем, какая разница? Цели у меня другие. Я намерен защищать, а не покорять.
Наверное.
Тогда я сделал выбор... впрочем, нет. Я его сделал еще на Малакоре, узнав скрытое от других.
Стал бы Малак защищать, если б победил? Не знаю. А раз не знаю - значит, не должен был этого допускать.
В этой войне джедаи, какими их хочет видеть Совет, не выиграют. Это нереально. А потому... а потому мне остается лишь одно.
Уничтожить Кузницу, убрать лишнее искушение силой (прежде всего, для меня же самого). И не возвращаться в Орден.
Я уже не ситх и уже не джедай.
А кто?
Что ж, это надо еще узнать. У меня остался, считайте, единственный выбор - отправиться по координатам с Малакора, и узнать все об угрозе самому.
Если есть только один выбор - значит ли это, что выбора нет вообще?
Нет. Всегда есть вариант "ничего не делать". Но он не для меня.
Мой выбор - делать. Пусть неправильно, пусть потом придется выправлять... но надо делать. А не ожидать.
И без разницы, кого во мне больше - Ревана-джедая, Ревана-ситха или солдата Томо. Эта черта у них у всех общая.
Я бросил последний взгляд на Малака и пошел к дверям.
Надо было действовать.

*Jetii – «джедай» (мандо’а)
**Сэйн Веррек – главный герой KOTOR II. Да, я знаю, что по канону Изгнанник – дама. Но мне, честно говоря, все равно.
***Тонги – раса, населявшая Мандалор, и постепенно замененная людьми. Мандалор Неукротимый (во время Войны Ситхов) и Мандалор Наивысший (во время Мандалорианских Войн) принадлежали именно к ней.
**** Названия соответственно отсечения руки, пронзания, обезглавливания и обезоруживания в фехтовании световым мечом.

Сообщение отредактировал V-Z - 4 Ноябрь 2007, 19:16