В Шторме, перевод первой части трилогии "Сын Солнц" Рейтинг Опции

[Алита Лойс]

Всем здравствуйте!

Хочу представить вам перевод первой части трилогии "Сын Солнц"
Всего 23 главы. Буду выкладывать по мере вычитки.
Тапками прошу сильно не кидаться, это мой первый переводческий опыт;))

Очень будут интересны ваши впечатления, и мне, и автору, которого, конечно же, волнует мнение русскоязычных читателей.


Название: Into the Storm, первая часть трилогии "The Son of Suns"
оригинал находится здесь: http://www.alongtimeago.org/index.htm

Автор: Blank

беттинг - Jediula

Жанр: Драма/Саспенс, AU с конца пятого эпизода.





Содержание:
Глава 1 Глава 13
Глава 2 Глава 14
Глава 3 Глава 15
Глава 4 Глава 16
Глава 5 Глава 17
Глава 6 Глава 18
Глава 7 Глава 19
Глава 8 Глава 20
Глава 9 Глава 21
Глава 10 Глава 22
Глава 11 Глава 23
Глава 12 Эпилог

вторая часть "В Тенях и Темноте" здесь: http://swgalaxy.ru/forum/index.php?showtop...t=0&start=0
третья часть "На Границе Рассвета и Темноты": http://swgalaxy.ru/forum/index.php?showtopic=7760

Сообщение отредактировал Алита Омбра - 22 Февраль 2013, 16:28

[Алита Лойс]

***


Мара терпеливо ждала своего Мастера в широкой прихожей за пределами апартаментов Скайуокера и низко поклонилась, когда Палпатин наконец появился. Он прошел мимо, даже не взглянув в ее сторону, погруженный в свой триумф, в потерю мальчишкой веры - не в его союзников, а в кое-что намного более важное: в себя самого.
Она подстроилась под его тихий темп, идя неподалеку, и он остановился, ощущая… кое-что. Некое встречное течение эмоций…
Каким-то образом Мара была затронута произошедшим, он довольно сильно ощутил это в ней - и это не касалось поставленной перед ней задачи. Но Джейд всегда расстраивалась, когда должна была остаться во дворце - он обучал ее быть орудием действия, путешествуя и выполняя его требования по всей Империи, будучи способной слышать и общаться с ним через Силу, быть его глазами и ушами, его волей…
Император слегка нахмурился: могла ли она ощущать Скайуокера в Силе? Он научил ее слышать свой голос, но Мара никогда не слышала лорда Вейдера - хотя она никогда и не пробовала, эти двое были подозрительны и враждебны друг к другу, что весьма устраивало Палпатина. Но могла ли она теперь чувствовать джедая? И если да - то почему?
«Ты слышишь его, моя слуга?»
Нахмурившись, Мара взглянула на Мастера:
- Слышу его?
«Джедая - так же, как ты слышишь меня сейчас»
Она смотрела на своего Мастера в течение долгих секунд…
- Нет, Мастер. Я ничего не слышу.
Он подозрительно заглянул в ее душу, ища ложь. Но в такой близости к джедаю он ощущал только его, только огонь неопытной мощи - одержимо гипнотической даже в страданиях отчаяния - сжигающий все меньшие огни так, что о Джейд было немедленно забыто.
В любом случае это не имело значения - она будет покорно играть свою роль. Как всегда.
Палпатин пошел дальше, и Джейд возобновила свой шаг рядом с ним - ее неясное, тусклое ощущение в Силе заставляло еще более страстно желать реализации мощи Скайуокера. Это он должен сейчас покорно идти позади своего Мастера – а не Джейд. И даже не Вейдер, уже нет. Сопротивление мальчишки только усиливало желание Палпатина победить, подчинить, завладеть.
Да, мальчишка намного лучше обучен, чем он ожидал, но конечно же еще в досягаемости, Сила заверила его в этом.
Однако это не означало легкой задачи впереди. Скайуокер каким-либо образом достигнет принятия неожиданного видения и, вероятно, попытается логически объяснить его, отодвигая подальше. Мальчишка был крайне упрям. Даже если он не сможет - даже если он будет знать, что это правда, он все равно будет бороться. Потому что это тоже в его крови. Джедай будет сопротивляться, потому что верит, что прав - и все еще по-дурацки верит, что у него есть какой-то иммунитет от Тьмы.
Он будет сопротивляться, потому что верит, что это необходимо - потому что Кеноби и Йода вдолбили в него важность влияния даже самого малого промаха.
Мальчишка будет сопротивляться из-за своих друзей, полагаясь на их благочестивое, незначащее мнение, как на свое собственное. И он будет сопротивляться от негодования на то, что заперт здесь в клетке, находясь под манипуляциями Палпатина; и просто потому, чтобы не сделать так, как хочет Палпатин.
Вызов состоял в том, чтобы обратить Скайуокера, несмотря на все эти убеждения - и даже больше - повернуть их против него. Спроектировать ситуацию, в которой, понимая, что он идет к Тьме, джедай все же продолжит идти.
В тот заключительный момент его нельзя будет толкать туда - он должен будет сделать это добровольно, соглашаясь открыть свой разум и свою душу.
Но можно было подтолкнуть его к самому краю - измотанного, спровоцированного, управляемого - к той критической точке перелома… Когда он возьмет Тьму и использует ее, как собственную.


***


Люк сидел в тишине своей мрачной неосвещенной комнаты, подтянув ноги на край стула и обхватив голову руками - борясь против непрерывно находящегося в ней давления и пытаясь рассуждать о видении, которое перевернуло его восприятие вверх дном.
Даже не о видении; не было никакого видения, как такового - только знание, глубокое и бесспорное, что он предаст Мастера Йоду. Правда - столь же абсолютная, как смерть.
Люк пристально вглядывался в яркие, отдаленные огни города, разбрасывающие рассеянные тени по спальне, которая подавляла своим размером и напоминала этим, как отчаянно одинок он здесь был.
Как он мог бороться теперь? Как мог удержаться против всего?
Ему нужно найти путь. Не позволить проглотить себя этим предзнаменованием.
Если бы только он смог…
Люк оторвался от своих мыслей, признавая волнение Силы, нахлынувшее во Тьме еще до того, как услышал голос снаружи: низкий бас, раздающий приказы, словно это было его божественное право.
«Только не сейчас», - подумал он. Но было без разницы, что он думал: даже если бы Вейдер услышал его, он не замедлил бы свой шаг.
Люк знал, что должен встать, но вместо этого только еще ближе притянул к себе колени, обхватывая их руками в необыкновенно по-детски непосредственном жесте.
В комнате зажглись лампы - даже они находилось вне его контроля здесь; с тяжелым свинцовым звуком последовательно отодвинулись блокировочные болты.
Вейдер вошел один и встал, ожидая пока грохочущие двери с тяжелым скрежетом сдвинутся обратно.
Повисла тишина. Люк не поворачивался, хотя он был не в силах проигнорировать тяжелое режущее дыхание маски своего от... Вейдера.
- Твои спутники свободны, - наконец заявил тот.
Люк промолчал, пристально глядя в ночь, разрываемый расстройством и своею неспособностью действовать. Он хотел кричать, вопить на это… существо, чтобы оно оставило его в покое, ушло и никогда не возвращалось. И все же, когда он в итоге, не оборачиваясь, заговорил, он задал лишь один спокойный вопрос:
- Что ты хочешь от меня? Я понятия не имею, зачем ты здесь.
- Я тоже, - признал Вейдер без злобы мрачно растерянным в тот момент голосом.
- Тогда уйди. Оставь меня одного. Просто… оставь меня.
Почему он не мог сделать это? Зачем продолжал возвращаться, напоминая о слабости, которую Люк нес в себе?
- Ты уже один. По своему собственному выбору, - прогрохотал Вейдер.
Люк развернулся:
- Моему выбору? Выбору!? Мой выбор - выйти отсюда и никогда не оглядываться. Мой выбор, чтобы ты… - он остановился, потирая пульсирующие от боли виски, мертвенно усталый. Какой был смысл во всем этом?
- У тебя по-прежнему есть выбор, - напомнил ему Вейдер.
- Я сгнию, прежде чем помогу тебе, - утомленный глухой голос, наполненный горячим убеждением.
- Тогда он победил. Ты станешь служить ему еще до окончания года.
- Потому что ты сделал так?
- Потому что это то, что делает он. Он уничтожил Сенат и Орден Джедаев. И разрушил Республику. Ты думаешь, что сможешь один выстоять против него?
Голос Вейдера был странно тихим, побежденным. Практически опечаленным, как показалось Люку. Или, возможно, он был просто уставшим.
- Ты видишь будущее? - спросил Люк в конце концов, вновь отвернувшись от него.
- Я получил видение сегодня, - ответил Вейдер на невысказанный вопрос сына.
Мальчик довольно долго молчал в тишине, потерявшись в мыслях. И Вейдер знал, как сильно произошедшее беспокоит его; возможно, поэтому он и пришел сюда. Даже учитывая, что теперь, когда он был здесь, Вейдер совершенно не знал, что сказать и как предложить какую-либо поддержку.
-Ты думаешь, Мастер Йода ощутил это? - Люк понимал, что этот вопрос испытывает расстояние, которое он стремился удержать между ними, но в эту секунду не был способен остановить себя - отчаянно нуждаясь в заверении, что Йода был предупрежден.
Вейдер молчал в течение долгого времени - что уже было ответом. И когда он наконец ответил, пытаясь сильно смягчить свой тон, Люк услышал в нем только пугающую окончательность.
- Нет, - ощущая отчаяние мальчика, Вейдер добавил: - Но ты не виноват. - Люк слегка повернулся, однако это было от неверия - не от надежды. - Ты говорил мне, что принял в жизни свои собственные решения, - продолжал Вейдер, - тогда ты должен признать и то, что Мастер Йода принял свои. Когда забрал тебя от меня. Когда лгал тебе. Когда он...
- Не надо, - тихо произнес мальчик надломленным от усталости и сожаления голосом; он не мог снова говорить об этом. Не этим вечером.
Вейдер затих, неспособный гневаться на него. Но под конец он должен был сказать еще кое-что – может, именно для этого он и пришел:
- Я не бросал тебя. Тебя украли у меня. Помни это.
Люк мотнул головой, не желая размывания границы между ними, никакого послабления.
- Ты хотя бы пытался найти меня?
- Я думал, что потерял тебя, когда умерла твоя мать. Я думал, что потерял вас обоих.
- Но ты не знал наверняка.
- Ты думаешь, что я оставил бы собственного сына? – Вейдер был потрясен обвинением. - Если бы я знал, что ты все еще жив, ничто не остановило бы меня найти тебя. Никто не смог бы скрыть тебя от меня.
Люк отвернулся, не в силах слушать это сейчас. Не желая. Гневаться было легче - так же, как и видеть гневного Вейдера; восстановить границу между ними и не разбираться со всем этим.
- И что бы ты сделал, если бы нашел меня… привел бы сюда?
Вейдер промолчал – понимая, что именно это было бы его намерением.
Голос Люка снизился к горькому, обвиняющему шепоту:
- Какой отец сделал бы такое своему сыну? Когда-либо.
- Ты находился бы там, где тебе надлежало быть - со своим отцом.
- Какая же это защита? - мрачно спросил Люк с явным и глубоко язвительным упреком. – Я очень устал, - добавил он в конечном счете, утомленно отворачиваясь и давая понять, что разговор закончен - по-прежнему потирая голову от туманного давления.
- Это постоянно здесь, - сказал Вейдер, - но это можно отодвинуть. Ты найдешь пространства внутри и вокруг. Именно там ты научишься существовать.
Люк оглянулся, понимая, что Вейдер говорит не об усталости.
- Существовать недостаточно.
- Бывают времена, когда существовать - просто выжить - самая большая победа из всех.
Люк помотал головой:
- Это не победа. Лишь оправдание неудачи.
- Это - то, во что ты веришь, когда смотришь на меня? – тембр в голосе Вейдера нес недвусмысленную угрозу, и Люк знал, что внезапно скользнул очень близко к краю.
Но там он и хотел находиться - по крайней мере, с Вейдером. Он не желал никакого понимания, никакой общности; никаких оттенков серого.
- Да, это.
- Я командую миллионной армией, я стою вторым после Императора. Моя воля диктует судьбы народов, планет и систем. Два десятилетия мое слово - закон.
- И ты потратил все это впустую, - обвинил Люк. - Потому что ты становишься на колени – бесхребетный, готовый продвигать амбиции безжалостного, мстительного старика...
Прежде чем он понял, что делает, Вейдер резко ступил два шага вперед, схватил Люка за руку и рванул вверх, разворачивая к себе... и затем застыл - когда его разум догнал его действия и понял, что он собирается сделать.
- Здесь твое слово - не закон, - с ядом в голосе и явной ненавистью в глазах произнес его сын. – Мною ты не командуешь.
Вейдер отпустил его, почти отбросив от себя.
- Ты - глупый ребенок. Ты ничего не знаешь о том, о чем говоришь.
- Если тебе не нравится то, что я говорю, тогда уйди, - прошипел Люк.
Не желая продолжения этой тирады, Вейдер отвернулся и направился к дверям. За долгие секунды, прошедшие пока открывались замки, его гнев стих, оставляя недоумение, каким образом они вновь пришли к тем же отношениям.
- Почему ты всегда пытаешься спровоцировать меня? – в тишине спросил Вейдер.
- Чтобы напомнить нам обоим, кто ты на самом деле, - ответил Люк, не утруждаясь повернуться.
В конце концов двери с глухим звуком закрылась, и Люк снова остался в безмолвной темноте. Он раздумывал долгое время, но не смог найти в себе сожаления ни об одном своем слове.



Сообщение отредактировал Алита Омбра - 26 Май 2013, 14:52