Леди-наставница Опции

[Эллия]

Название: Леди-наставница.
Автор: Эллия.
Персонажи: Палпатин, Энакин, Асока Тано, отец и дочь Айсард, синдик Митт'рау'нуруодо, он же гранд-адмирал Траун, Асажж Вентресс, Ном Анор (и другие йуужань-вонги).
Описание: Когда из Храма ушел падаван, в Сенатской службе безопасности появился новый агент - одаренная девочка-тогрута. Для всех окружающих этот жест - не более чем маленькая услуга канцлера ее бывшему учителю, которому его родная планета обязана свободой от неймодианцев... вот только почему директор Арманд Айсард дает новоиспеченному агенту столь странные задания? Следить за Вентресс, отправиться по маршруту провалившегося проекта "Сверхдальний перелет", встретиться с представителем государства, неведомого Республике, столкнуться с чуждой агрессивной расой, вернуться домой в Республику и... увидеть рассвет Империи и учителя в черных доспехах подле императорского трона. Ах да, между делом надо еще присматривать за малолетней дочкой директора! Еще не жалеете, что покинули Орден, падаван Тано?
Комментарий автора: Идея фика возникла из фразы комикса "Вторжение: Беженцы", принадлежащей чисской женщине Панхе: "Мой народ уже сталкивался с йуужань-вонгами. Их было мало, но их было не остановить..." Мне и пришло в голову показать эту встречу с точки зрения республиканской связистки, посланницы Палпатина.
Все персонажи принадлежат их создателям: Филони (Асока), Тимоти Зану (Траун), Майклу Стэкполу (Айсард) и Стрэдли (Ном Анор с вонгами), а я отрекаюсь, отрекаюсь, отрекаюсь!
Посвящение: Моей наставнице в ЗВ фандоме, Jamiquе.


Пролог.

Секретно.
Из отчета падавана Энакина Скайуокера Совету Ордена джедаев о миссии на планету Зонама-Секот:
«…Насколько я понял, Секот представляет собой нечто вроде коллективного разума лесов планеты Зонама… Секот через Силу рассказал мне о расе пришельцев, чужаков издалека, как он назвал их. Рыцарь-джедай Вержер покинула планету вместе с ними…»
Совершенно секретно.
Из доклада специального агента Асоки Тано директору Разведуправления Арманду Айсарду (копия лорду Дарту Вейдеру):
«...В ходе операции синдика Митт’рау’нуруодо наш корабль был захвачен «чужаками издалека» (самоназвание – «йуужань-вонги»). Наблюдая за ними, я смогла подтвердить правильность большинства выводов, сделанных Митт’рау’нуруодо об их цивилизации, культуре и мировоззрении…»
Совершенно секретно, в единственном экземпляре.
Докладная записка директора Разведуправления Арманда Айсарда Его Величеству Императору Палпатину:
«…Из докладов синдика Митт’рау’нуруодо и агента Тано (прилагаются) следует, что раса йуужань-вонгов создала высокоразвитую цивилизацию, обладающую значительным превосходством как над Галактической Империей, так и над Доминацией чиссов в области биотехнологий и генной инженерии, которое в сочетании с их агрессивностью по отношению к чуждым расам представляет серьезную угрозу для нашей цивилизации…»


Глава 1. Секот.

Ночь покрывала город. Нет, не так: Город. Столицу Республики, Галактики, Вселенной. Белый свет корускантского солнца медленно уступал место разноцветным огням вывесок, экранов и окон.
Кто владеет Корускантом – владеет Галактикой.
Не просто столица – Центр.
Он всегда так называл про себя эту планету. Центр.
Центр стремлений и дерзаний, смелых мечтаний и робких надежд, разочарований и отчаяния. Сколько видел Город дерзких стремительных взлетов и мгновенных падений, сколько миллионов существ выходили в космопортах с гордыми мыслями о покорении столицы! Сколько из них возвращались в свои родные миры ни с чем, сколько остались влачить жалкое существование на нижних уровнях… Лишь тысячи из миллионов удержались на средних, более-менее благополучных этажах корускантских небоскребов. И только единицы оказались на самом верху. Но эти единицы заставили говорить о себе всю Галактику.
Кто владеет Корускантом – владеет Галактикой.
Эта истина известна со времен Великой Гиперпространственной Войны. Сначала Нага Садоу, потом Экзар Кан, Улик Кель-Дрома и Алима Кето, за ними – Вишейт: снова и снова владыки ситхов пытались силой взять Центр. Иногда им это удавалось, иногда нет, а город-планета продолжал свое существование. Почти мгновенно затягивались раны, нанесенные орбитальными обстрелами, на месте развалин вырастали новые дома, и через два-три десятка лет стиралось любое напоминание о горьком прошлом, о страданиях дней осады, об ужасе мгновений битв. В умах обитателей воспоминания удерживались чуть дольше, особенно если среди погибшего мирного населения оказались их близкие. Но и эти следы войны вытирались из памяти существ спустя несколько поколений, оставляя свой след лишь в архивах, голокронах и учебниках истории.
Если его план провалится, кто вспомнит его спустя полтысячелетия?
Если его план осуществится, к тому времени он по-прежнему будет править Галактикой.
Если только он ошибается в рассуждениях и все пойдет так, как должно быть. Так, как было видно в Силе.
Но если он прав, а ошибается Сила…
О таком варианте не хочется даже думать. Потому что тогда существование всей их цивилизации оказывается под угрозой.
Что делать, если доводы разума противоречат предчувствиям Великой?
У джедаев ответ однозначен: полагайся на Силу.
Вот только ситхи однозначность не любят.
Десять лет назад представитель одного амбициозного рода с планеты Эриаду, что во Внешних Регионах, пожелал иметь космическую яхту, которая бы составляла одно целое с хозяином. Органически. Такие корабли производились только на одной планете – Зонаме-Секот, обладавшей, как оказалось впоследствии, чем-то вроде коллективного разума. По крайней мере, джунгли планеты осознавали себя существом по имени Секот.
А за пару месяцев до этого на Зонаме бесследно исчезла некая джедайка Вержер. За ней отправили поисково-спасательную группу в составе одного рыцаря и одного падавана, которые, как назло, столкнулись с амбициозным уроженцем Эриаду. Точнее сказать, схлестнулись. Уроженец Эриаду нещадно намял уши дерзкому на язык падавану, оказавшемуся под рукой, в ответ едва не был задушен Силой, и, в конце концов, отдал приказ атаковать планету. Выполнить его не удалось: местные жители разогрели двигатели, спрятанные на ночной стороне, и Зонама-Секот показала Уиллхуфу Таркину ионные выхлопы.
Но перед побегом Секот через Силу вступил в ментальный контакт с падаваном и рассказал тому о «чужаках издалека», атаковавших планету недавно. О джедайке, добровольно сдавшейся им ради прекращения сражений. Никто не видел чужаков никогда прежде, никто не знал, откуда и зачем пришли. Они появились, пригрозили Зонаме и убрались восвояси. И Вержер ушла вместе с ними.
Все это было описано нескладным слогом тринадцатилетнего мальчика, единственного, кому коллективный разум джунглей открыл свои тайны. Потому что после побега от Таркина никто никогда больше не видел планету Зонама-Секот.
Отчет падавана был открыт на настольном датападе. Канцлер перечитал его уже, наверно, в десятый раз. Отвернувшись к окну, задумался. Когда десять лет назад он впервые услышал об этой истории, Йода сказал ему: «Об опасности Сила молчит»
А Винду добавил: «Не думаю, что когда-нибудь они станут проблемой галактического масштаба».
Он им тогда не поверил. Долго медитировал сам, пытаясь увидеть этих «далеких чужаков». Безрезультатно.
Будущее казалось непрерывной рекой с бесчисленным множеством потоков. Они ветвились и переплетались, раздваивались и сливались вновь. В одних джедаи выясняли личность старшего ситха и уничтожали его. В других, и таких было больше всего, – он уничтожал Орден. В большинстве линий-потоков подле него был молодой и могущественный в Силе ученик – вчерашний рыцарь Энакин Скайуокер. В некоторых же место рыцаря занимала его ученица-тогрута, а вся Республика прощалась с безвременно упокоившимся в мире Великой «героем без страха и упрека». Были линии, в которых Падме Амидала становилась его первой советницей, и другие, в которых она возглавляла Альянс – мятежное движение сопротивления власти будущей Империи. В иных же потоках умирала сама Наберрие, а главой повстанцев становилась ее дочь. Десятки и сотни ветвей-вариантов, но ни в одном из них не было ни намека на какие-то расы, чуждые Галактике.
Оставалось только поверить этим двоим магистрам Ордена. И собственной Силе.
А интуиция твердила об обратном. Не интуиция Силы – инстинкт, выработанный многолетним опытом лавирования в мутной воде корускантской политики.
У этих чужаков – Вержер. Почти наверняка они нашли способ выудить из нее всю информацию о Республике. Или найдут.
На своем веку он не раз убеждался в истинности старой пословицы: «Надейся на лучшее, готовься к худшему».
Они знают о нас все, мы о них – ничего.
Стало быть, мы – в их распоряжении.
Паршивая ситуация, не правда ли?
Волей-неволей оставалось признать, что этот случай относился к разряду тех, столь не любимых Сидиусом, когда количество мидихлориан могло оказаться важнее, чем все знания и опыт. Надо будет в удобный момент ненавязчиво узнать, что думает о зонамо-секотской истории ее ключевой участник.
Последний оказался легок на помине.
– Канцлер Палпатин, к вам рыцарь-джедай Скайуокер, – голос секретаря, Кинмана Дорианы, был совершенно спокоен. За годы своей работы он привык общаться с джедаями. И всегда вел себя как честнейший человек, которому даже в голову не может прийти каждую неделю связываться с Повелителем Тьмы Дартом Сидиусом и выполнять его приказы. Впрочем, сам Дориана свято верил, что его собеседник находится за несколько тысяч световых лет от него, и очень удивился бы, узнав, что с Повелителем ситхов его разделяет лишь одна тоненькая стенка.
– Пусть войдет, – слова канцлера прозвучали одновременно со звуком открывающейся двери.
– Энакин, друг мой, рад тебя видеть! Что тебя привело ко мне в столь поздний час?
– Нас с Оби-Ваном послезавтра отправляют на дальние рубежи, так что я зашел попрощаться.
Одного взгляда на предполагаемого ученика было достаточно, чтобы понять: ни о какой Зонаме-Секот заводить речи не имеет смысла.
– Присаживайся. Как Падме?
– Падме? Кажется, в порядке.
Тон, которым Энакин произнес эти слова, был не то, чтобы равнодушным, нет. Так говорят о само собой разумеющихся вещах.
И уж никак не о беременных женах. Или он просто не в курсе?
Все время сегодняшнего судебного заседания, выступая в защиту Асоки Тано, обвиненной в теракте, сенатор Амидала не падала в обморок благодаря разве что усилиям воли. Подобные проявления слабости несовместимы с понятиями о приличиях среди знатных набуанок. А Сила вполне ясно давала понять, что скоро в галактике станет больше на двух Наберрие. Или на двух Скайуокеров?
– Шпилька отказалась вернуться в Орден, – сообщил Энакин.
Все стало на свои места. Терять учеников всегда непросто, и не только из-за связи в Силе. Специфическая форма обучения «один-один» становилась для большинства одаренных заменой семьи. Он сам не исключение. Проглядел Мола. Ведь приехал же тогда в Тид, на праздник. И даже в голову не пришло прощупать реактор под дворцом Силой и проверить, жив ли ученик. А потом датомирские ведьмы успешнейшим образом воспользовались его упущением. Перевербовали. Сидиус мысленно дал себе обещание провести первые испытания суперлазера именно на Датомире. И плевать, что там находятся Гиперпространственные врата. Невелика потеря, даже к лучшему, особенно с учетом того, что пару лет назад дамочки вздумали грозить Корусканту уничтожением с помощью этой древней технологии ква.
– Асоку просил вернуться весь Совет. А она просто развернулась и ушла. И самое главное – я вполне с ней согласен.
Двадцатитрехлетний генерал Великой армии Республики поднял взгляд на канцлера. Несколько секунд они просто смотрели друг другу в глаза.
– Ты тоже хотел бы так поступить, – это был не вопрос.
– Да, – кивнул рыцарь.
– Тогда почему остаешься?
– По-вашему, я совместим со спокойной, размеренной жизнью на гражданке?
– Никто не просит тебя покидать армию. Кадровые офицеры еще пригодятся Республике. Даже когда закончится эта война. И, в конце концов, Энакин. Мне кажется, доктор Лира Вессекс не шутила, говоря, что хотела бы видеть тебя в своем конструкторском бюро. А ее команда уже работает над новым проектом для Республики.
– Я не против разработки космических кораблей, но и от полетов на них отказываться не собираюсь, – усмехнулся Скайуокер. – Можно ли узнать, что за проект?
– Пока что это совершенно секретная информация. Ты ведь понимаешь. – После утвердительного жеста собеседника канцлер продолжил: – Доктор Вессекс прекрасно зарекомендовала себя как создатель звездных разрушителей типа «Венатор» и сейчас работает над новым классом кораблей, более мощных, чем существующие нынче. Исходной точкой должны послужить «Виктории», которые создал доктор Блиссекс, ее отец. Она обещает, что новые корабли будут впечатляющими, – завершил свой рассказ Палпатин, наблюдая, как разгорелись глаза Скайуокера. Теперь можно было не сомневаться: при первой же возможности парень отправится в гости к Лире в ее КБ на Фондоре за подробностями. – Но ты ведь пришел не об звездных разрушителях говорить, верно?
Взгляд Энакина стал жестким:
– Я опасаюсь за Асоку.
– Разве падаванов допускают к каким-либо секретных сведениям о планировании военных операций? Если нет, то и интереса для сепаратистов она представлять не может. Не думаю, что ей может угрожать опасность, Энакин.
– Дело не в сепах, канцлер. В отличие от меня, Асока ничего не видела в жизни, кроме обучения в Храме и сражений на войне. И у меня крайне плохое предчувствие: сможет ли она наладить жизнь на гражданке.
– Возможно, она отправится к своей семье.
– Да какая там семья, она их почти не знает. В Ордене с трех лет, – в тоне Скайуокера сквозила смесь жалости к ученице и неприязни к орденским методам воспитания.
– В таком случае, я постараюсь подыскать ей достойную работу. Энакин, поверь, мне несложно оказать маленькую услугу человеку, который в свое время освободил мою планету. Приходи завтра вечером вместе с ней.
Вот уж точно кто никогда не помешает, так это одаренный агент. А в перспективе, быть может, и ученица.
Энакин ушел, а Сидиус взял датапад и, взглянув еще раз на отчет, спрятал прибор в ящик стенного шкафа. Загадке Зонамы-Секот еще предстояло дождаться своего часа.

Сообщение отредактировал Эллия - 11 Февраль 2014, 19:49

[Эллия]

Глава 4. Под прикрытием.

– Так, мы прыгнули в гипер, все системы в порядке, можно расслабиться и сыграть в саббак, – провозгласил Джохх, покидая кресло пилота.
Как сообщила Вентресс, заказчик (или его посредник?) назначил встречу в системе Омват, лежащей во Внешних регионах неподалеку от Риммского торгового пути. Шпилька с трудом удержалась от возгласа. «Это же территория сепаратистов!»
К тому моменту, когда «Игла» покинула гравитационную тень Корусканта и вышла на вектор гиперпрыжка, Асока твердо решила бежать вместе с пленницей при первой же возможности. Упоминание Омвата развеяло последние сомнения: Вентресс по-прежнему работает на сепаратистов. Так или иначе, за идею или за кредитки. Джохх и Зор’аф – точно за деньги.
Пока деваронец с трандошанином играли в саббак на свои доли от будущего вознаграждения, Асока, делая вид, что наблюдает за игрой, размышляла над вечными вопросами «кто виноват» и «что делать». Впрочем, решение первого пришлось отодвинуть на неопределенный срок: слишком велик был круг тех, кто потенциально мог быть заинтересован в шантаже директора Службы безопасности Сената. В первую очередь – все лидеры Торговой Федерации, Банковского клана, Техносоюза и кто там еще подчиняется Дуку. Не учитывая великое множество всякого рода уголовных группировок, так или иначе заинтересованных в возможности убрать какого-нибудь неугодного сенатора. Нет, последнее маловероятно. Слишком сложна комбинация: проще заказать конкретное существо, чем возиться с похищением. В любом случае, это сейчас не столь важно.
Куда более животрепещущий интерес представлял второй вопрос: что делать. Ответ, на первый взгляд, был однозначен – бежать при возможности. Оставалась небольшая проблема: когда именно эта возможность появится.
Асока отметала одну идею за другой. Схватить девочку и выпрыгнуть вместе с ней из «Иглы» при взлете? А за ней последует Вентресс и сразу после приземления снимет Асоке голову. А главное, ключ от наручников и камеры Исанн темный джедай оставила себе, и незаметно отобрать не получится. Захватить корабль и привести в центральный космопорт Корусканта? Год назад она бы так и поступила, без колебаний. Но что помешает Джохху застрелить заложницу, пока она будет фехтовать с Асажж? Оставалось одно: улучить момент, когда они остановятся на какой-нибудь попутной планете пополнить запасы топлива, воды и воздуха, ускользнуть от внимания Вентресс, связаться с местным правительством, поднять тревогу, вернуться на корабль и отбить Исанн. Все хорошо, но скоро ли представится такой момент? И тут Асоку посетила еще менее приятная мысль: что, если они вообще не будут останавливаться до самого Омвата? И волей-неволей приходило в голову, что проще всего будет сбежать при встрече с заказчиком, когда тот передаст им плату и Джохх с Зор’афом перестанут быть заинтересованными личностями. Насчет Асажж, опять-таки, ничего конкретного утверждать не приходится.
Теперь Асока очень жалела о своей резкости при встрече в кабинете Палпатина. Не откажись она наотрез, Айсард наверняка сообщил ей о каких-нибудь специфических способах связи, используемых разведкой. Она могла бы сообщить, куда и по какому маршруту направилась Вентресс. А у ближайшей планеты, возле которой им придется выйти из гиперпространства, их бы уже ожидал республиканский флот. Сейчас же оставалось лишь дожидаться удобного случая для побега.

Асока рассчитывала, что в ближайшее время «Игла» выйдет из гиперпространства: либо, очень скоро, у Брентаала, если Джохх направил корабль Пермелианским торговым путем, либо, спустя несколько часов, у Кореллии, если их маршрут совпадает с Кореллианским скачком. Остановку Вентресс вряд ли станет делать: они покинули столицу с полными баками горючего. Но во время облета планеты на досветовой скорости будет примерно час-второй, чтобы выйти на связь с Корускантом.
Вопрос «А где у вас голотерминал?» был бы крайне подозрителен, поэтому Асока заявила, что проголодалась и под этим законным предлогом покинула кабину пилотов и отправилась на поиски терминала, кляня себя за то, что не сделала этого до отлета. Проходя мимо каюты, где заперли пленницу, она замедлила шаг и прислушалась. Ни шороха. Либо девочка потеряла всякую надежду выбраться отсюда и покорилась своей судьбе, либо у нее стальные нервы, и она просто дожидается удобного случая. Ради всех звезд тогрута надеялась на второе. Обнаружив дальше по коридору вместо одной из кают искомую комнату с голотерминалом, она направилась в трюм, нашла пакет с белковыми пайками. Устроившись возле иллюминатора в коридоре, Асока стала дожидаться выхода из гиперпространства.
Если бы «Игла» летела по Пермелиинскому пути, они уже давно должны были бы огибать Брентаал. Стало быть, они летят по Кореллианскому скачку. Что ж, набираемся терпения, и ждем.
Когда за иллюминатором размазанные полосы звезд сменились одним ярким Кореллианским солнцем и Пятью Братьями – пятью планетами системы, Асока решительно вошла в комнату с терминалом. Поднесла руку к кнопке включения и… почувствовала на себе чей-то взгляд. Оглянулась. В дверях стояла Вентресс.
– Что ты здесь делаешь?
«Спалилась», мелькнуло в голове. Асока почти на автомате начала нести какую-то чепуху про старого знакомого с Кореллии, с которым ей внезапно захотелось пообщаться. Созерцать откровенно скептическое выражение на лице Асажж было крайне неприятное, но Шпилька уже вошла в раж и не могла остановиться, когда Вентресс перебила:
– Слушай внимательно. На Корусканте ты все выполнила как следует, поэтому по прибытии на Омват свою долю получишь. Но если я увижу, что ты вздумала сдать нас Республике, ты отправишься через шлюз на прогулку. Без скафандра. А теперь иди в кабину, – и Вентресс, дождавшись, когда Шпилька выйдет из каюты, закрыла за ней дверь.

После неудачной попытки воспользоваться терминалом, Асажж ни на шаг не отпускала от себя Асоку. Даже ночевали они в одной каюте. Джохх попытался было острить по этому поводу, но встретив взгляд Вентресс, тут же смолк. Атмосфера была напряженной: тогрута чувствовала, что Асажж догадалась о подоплеке ее согласия участвовать в похищении, но сомневается, отправить девочку в открытый космос сейчас или повременить. Асока, в свою очередь, вела себя тище воды ниже травы, стараясь не дать темному джедаю лишний повод для недовольства. Год назад она предпочла бы разрубить этот запутанный клубок и в открытую атаковать Вентресс. Но сейчас отлично понимала: допусти она малейший промах, и в первую очередь может пострадать маленькая заложница. А если это произойдет, Асоке уже никогда не оправдаться перед Республикой, директором Айсардом, и, самое худшее, Энакином. С болью тогрута осознавала, что мнение Скайуокера для нее по-прежнему наиболее важно.
Обогнув Пять Братьев, «Игла» последовала по Кореллианскому торговому витку до Яг’Дхуля, где повстречала большой флот «Венаторов» и «Викторий», направлявшихся к Корусканту. Наблюдая, как над ними один за другим неспешно проплывали звездные разрушители, Асока молила Силу, чтобы какой-нибудь лейтенант на вахте у радаров обратил внимание на маленький фрахтовик. Увы, безрезультатно: опознавательный код, передаваемый антеннами «Иглы», ни у кого из республиканцев подозрения не вызвал, и кораблик беспрепятственно нырнул в гиперпространство по направлению к Римманского торгового пути. А в системе Вандельхельм в Регионе Экспансии произошел загадочный случай, смысл которого Асока поняла лишь через несколько месяцев.
Опустевшие баки привели «Иглу» и ее маленький экипаж в космопорт Вандельхельма спустя три дня полета. Джохх отправился к владельцу порта, по совместительству монополизировавшему рынок топлива для кораблей. Вентресс вместе с Асокой отправилась в ближайший поселок – на встречу с кем-то из своих знакомых. На «Игле» остался только трандошанин Зор’аф. На всякий случай: в космопортах вроде этого оставлять корабль без надзора было рискованно.
Знакомой Вентресс оказалась одна из датомирских ведьм. О чем она говорила с Асажж, юная тогрута не слышала: женщины, оставив девочку за одним столиком кантины, сами пересели за другой. За те пару часов, что они провели здесь, Асока вспомнила все хаттские ругательства, которые знала. Паршивый же она агент: мало того, что попала под подозрение, так еще и не может ни подслушать разговор темного джедая, ни ускользнуть от нее незаметно. Только по выражению лиц, едва долетавшим до нее интонациям тихих речей, да едва заметному волнению Силы вокруг женщин можно было догадаться, что они о чем-то яростно спорят. А по резкости, с которой Асажж, вскочив с места, вылетела из кантины, понять, что последнее слово осталось не за ней.
На «Игле» их встретил взволнованный Джохх: Зор’аф заперся изнутри в техническом отсеке и не отвечал ни на окрики, ни на стук. Асока, едва обратившись к Силе, почувствовала неладное: резко-жесткого, простого и грубоватого отпечатка трандошанина не было. За темной аурой Вентресс с трудом угадывался извивающийся, едва заметный, точно норовящий ускользнуть, отблеск Джохха. И сверкала в Силе девочка-пленница, на удивление Асоки, необычно ярко для неодаренной. Как разноцветные глаза Исанн были подобны холоду льда и жидкому огню одновременно, так заревом горели ее чувства в Силе: ненависть и торжество, страх и гордость смешались в душе ее, и даже тьма Асажж не могла их скрыть полностью. Тогрута пожалела, что до сих пор ни разу не удосужилась посмотреть на девочку через Силу.
Но среди всего этого переплетения нитей Силы Зор’афа не было. Впрочем, нет, не совсем. Асока тщательней всмотрелась в Великую. Едва заметные за всем остальным следы агонии темной тенью подергивали течение Силы. Такие знакомые по битвам следы недавней смерти, когда возмущение, вызванное только что перешедшим в Силу существом, еще не улеглось.
Вне сомнения, Вентресс ощутила то же самое. Дверь в технический отсек отлетела под ударом Силы. Трандошанин лежал на полу, связанный все еще искрящимися обрывками проводов. Вероятно, он заживо сгорел под действием электрического тока. Асоке не впервые пришлось видеть мертвецов, но прежде это было иначе. Бластерный выстрел, удар виброножа уносят жизнь если не безболезненно, то хотя бы довольно быстро. Зор’аф же умирал долго, очень долго. И мучительно.
– Кто… – Джохх не договорил. Недосказанный вопрос остался один – один на троих.
Лишь мгновение стояла Вентресс, глядя на неживого подельника; вылетела вихрем из каюты, в бешенстве метнулась по кораблю. Никого. Никого постороннего. Мысль о самоубийстве никому даже не приходила в голову: не мог трандошанин сам себя проводами связать, а потом еще включить рубильник.
Они долго метались: заглядывая в каждый уголок фрахтовика, обыскивая космопорт. Возмущались дроиды-погрузчики, возившиеся в соседнем доке: трое бестолковых органиков здорово мешали их работе. Пришедший на шум администратор космопорта, мон-каламари, только плавниками разводил: да-да, такое несчастье, наверно, убийца скрылся, прежде чем вы вернулись. Нет, у нас нет голокамер – лишняя трата денег. И дверь в каюту, говорите, была запрета изнутри? Ну и загадка!
От деланных, нарочитых переживаний администратора Асоку тошнило. До смерти трандошанина не было дела не только ему – спустя пару часов бесплодных метаний Джохх заметил, что шестьдесят тысяч кредиток, обещанных заказчиком, на троих делятся куда лучше, чем на четверых; а нового кандидата для невысокоинтеллектуальной работы найти не составит проблем. За полсотни кредиток администратор порта согласился позаботиться об останках трандошанина, и спустя час «Игла» покинула атмосферу. Асока сидела в кабине, общее молчание давило на психику, а в голове крутились только два вопроса: «кто?» и «как?»