Леди-наставница Опции

[Эллия]

Название: Леди-наставница.
Автор: Эллия.
Персонажи: Палпатин, Энакин, Асока Тано, отец и дочь Айсард, синдик Митт'рау'нуруодо, он же гранд-адмирал Траун, Асажж Вентресс, Ном Анор (и другие йуужань-вонги).
Описание: Когда из Храма ушел падаван, в Сенатской службе безопасности появился новый агент - одаренная девочка-тогрута. Для всех окружающих этот жест - не более чем маленькая услуга канцлера ее бывшему учителю, которому его родная планета обязана свободой от неймодианцев... вот только почему директор Арманд Айсард дает новоиспеченному агенту столь странные задания? Следить за Вентресс, отправиться по маршруту провалившегося проекта "Сверхдальний перелет", встретиться с представителем государства, неведомого Республике, столкнуться с чуждой агрессивной расой, вернуться домой в Республику и... увидеть рассвет Империи и учителя в черных доспехах подле императорского трона. Ах да, между делом надо еще присматривать за малолетней дочкой директора! Еще не жалеете, что покинули Орден, падаван Тано?
Комментарий автора: Идея фика возникла из фразы комикса "Вторжение: Беженцы", принадлежащей чисской женщине Панхе: "Мой народ уже сталкивался с йуужань-вонгами. Их было мало, но их было не остановить..." Мне и пришло в голову показать эту встречу с точки зрения республиканской связистки, посланницы Палпатина.
Все персонажи принадлежат их создателям: Филони (Асока), Тимоти Зану (Траун), Майклу Стэкполу (Айсард) и Стрэдли (Ном Анор с вонгами), а я отрекаюсь, отрекаюсь, отрекаюсь!
Посвящение: Моей наставнице в ЗВ фандоме, Jamiquе.


Пролог.

Секретно.
Из отчета падавана Энакина Скайуокера Совету Ордена джедаев о миссии на планету Зонама-Секот:
«…Насколько я понял, Секот представляет собой нечто вроде коллективного разума лесов планеты Зонама… Секот через Силу рассказал мне о расе пришельцев, чужаков издалека, как он назвал их. Рыцарь-джедай Вержер покинула планету вместе с ними…»
Совершенно секретно.
Из доклада специального агента Асоки Тано директору Разведуправления Арманду Айсарду (копия лорду Дарту Вейдеру):
«...В ходе операции синдика Митт’рау’нуруодо наш корабль был захвачен «чужаками издалека» (самоназвание – «йуужань-вонги»). Наблюдая за ними, я смогла подтвердить правильность большинства выводов, сделанных Митт’рау’нуруодо об их цивилизации, культуре и мировоззрении…»
Совершенно секретно, в единственном экземпляре.
Докладная записка директора Разведуправления Арманда Айсарда Его Величеству Императору Палпатину:
«…Из докладов синдика Митт’рау’нуруодо и агента Тано (прилагаются) следует, что раса йуужань-вонгов создала высокоразвитую цивилизацию, обладающую значительным превосходством как над Галактической Империей, так и над Доминацией чиссов в области биотехнологий и генной инженерии, которое в сочетании с их агрессивностью по отношению к чуждым расам представляет серьезную угрозу для нашей цивилизации…»


Глава 1. Секот.

Ночь покрывала город. Нет, не так: Город. Столицу Республики, Галактики, Вселенной. Белый свет корускантского солнца медленно уступал место разноцветным огням вывесок, экранов и окон.
Кто владеет Корускантом – владеет Галактикой.
Не просто столица – Центр.
Он всегда так называл про себя эту планету. Центр.
Центр стремлений и дерзаний, смелых мечтаний и робких надежд, разочарований и отчаяния. Сколько видел Город дерзких стремительных взлетов и мгновенных падений, сколько миллионов существ выходили в космопортах с гордыми мыслями о покорении столицы! Сколько из них возвращались в свои родные миры ни с чем, сколько остались влачить жалкое существование на нижних уровнях… Лишь тысячи из миллионов удержались на средних, более-менее благополучных этажах корускантских небоскребов. И только единицы оказались на самом верху. Но эти единицы заставили говорить о себе всю Галактику.
Кто владеет Корускантом – владеет Галактикой.
Эта истина известна со времен Великой Гиперпространственной Войны. Сначала Нага Садоу, потом Экзар Кан, Улик Кель-Дрома и Алима Кето, за ними – Вишейт: снова и снова владыки ситхов пытались силой взять Центр. Иногда им это удавалось, иногда нет, а город-планета продолжал свое существование. Почти мгновенно затягивались раны, нанесенные орбитальными обстрелами, на месте развалин вырастали новые дома, и через два-три десятка лет стиралось любое напоминание о горьком прошлом, о страданиях дней осады, об ужасе мгновений битв. В умах обитателей воспоминания удерживались чуть дольше, особенно если среди погибшего мирного населения оказались их близкие. Но и эти следы войны вытирались из памяти существ спустя несколько поколений, оставляя свой след лишь в архивах, голокронах и учебниках истории.
Если его план провалится, кто вспомнит его спустя полтысячелетия?
Если его план осуществится, к тому времени он по-прежнему будет править Галактикой.
Если только он ошибается в рассуждениях и все пойдет так, как должно быть. Так, как было видно в Силе.
Но если он прав, а ошибается Сила…
О таком варианте не хочется даже думать. Потому что тогда существование всей их цивилизации оказывается под угрозой.
Что делать, если доводы разума противоречат предчувствиям Великой?
У джедаев ответ однозначен: полагайся на Силу.
Вот только ситхи однозначность не любят.
Десять лет назад представитель одного амбициозного рода с планеты Эриаду, что во Внешних Регионах, пожелал иметь космическую яхту, которая бы составляла одно целое с хозяином. Органически. Такие корабли производились только на одной планете – Зонаме-Секот, обладавшей, как оказалось впоследствии, чем-то вроде коллективного разума. По крайней мере, джунгли планеты осознавали себя существом по имени Секот.
А за пару месяцев до этого на Зонаме бесследно исчезла некая джедайка Вержер. За ней отправили поисково-спасательную группу в составе одного рыцаря и одного падавана, которые, как назло, столкнулись с амбициозным уроженцем Эриаду. Точнее сказать, схлестнулись. Уроженец Эриаду нещадно намял уши дерзкому на язык падавану, оказавшемуся под рукой, в ответ едва не был задушен Силой, и, в конце концов, отдал приказ атаковать планету. Выполнить его не удалось: местные жители разогрели двигатели, спрятанные на ночной стороне, и Зонама-Секот показала Уиллхуфу Таркину ионные выхлопы.
Но перед побегом Секот через Силу вступил в ментальный контакт с падаваном и рассказал тому о «чужаках издалека», атаковавших планету недавно. О джедайке, добровольно сдавшейся им ради прекращения сражений. Никто не видел чужаков никогда прежде, никто не знал, откуда и зачем пришли. Они появились, пригрозили Зонаме и убрались восвояси. И Вержер ушла вместе с ними.
Все это было описано нескладным слогом тринадцатилетнего мальчика, единственного, кому коллективный разум джунглей открыл свои тайны. Потому что после побега от Таркина никто никогда больше не видел планету Зонама-Секот.
Отчет падавана был открыт на настольном датападе. Канцлер перечитал его уже, наверно, в десятый раз. Отвернувшись к окну, задумался. Когда десять лет назад он впервые услышал об этой истории, Йода сказал ему: «Об опасности Сила молчит»
А Винду добавил: «Не думаю, что когда-нибудь они станут проблемой галактического масштаба».
Он им тогда не поверил. Долго медитировал сам, пытаясь увидеть этих «далеких чужаков». Безрезультатно.
Будущее казалось непрерывной рекой с бесчисленным множеством потоков. Они ветвились и переплетались, раздваивались и сливались вновь. В одних джедаи выясняли личность старшего ситха и уничтожали его. В других, и таких было больше всего, – он уничтожал Орден. В большинстве линий-потоков подле него был молодой и могущественный в Силе ученик – вчерашний рыцарь Энакин Скайуокер. В некоторых же место рыцаря занимала его ученица-тогрута, а вся Республика прощалась с безвременно упокоившимся в мире Великой «героем без страха и упрека». Были линии, в которых Падме Амидала становилась его первой советницей, и другие, в которых она возглавляла Альянс – мятежное движение сопротивления власти будущей Империи. В иных же потоках умирала сама Наберрие, а главой повстанцев становилась ее дочь. Десятки и сотни ветвей-вариантов, но ни в одном из них не было ни намека на какие-то расы, чуждые Галактике.
Оставалось только поверить этим двоим магистрам Ордена. И собственной Силе.
А интуиция твердила об обратном. Не интуиция Силы – инстинкт, выработанный многолетним опытом лавирования в мутной воде корускантской политики.
У этих чужаков – Вержер. Почти наверняка они нашли способ выудить из нее всю информацию о Республике. Или найдут.
На своем веку он не раз убеждался в истинности старой пословицы: «Надейся на лучшее, готовься к худшему».
Они знают о нас все, мы о них – ничего.
Стало быть, мы – в их распоряжении.
Паршивая ситуация, не правда ли?
Волей-неволей оставалось признать, что этот случай относился к разряду тех, столь не любимых Сидиусом, когда количество мидихлориан могло оказаться важнее, чем все знания и опыт. Надо будет в удобный момент ненавязчиво узнать, что думает о зонамо-секотской истории ее ключевой участник.
Последний оказался легок на помине.
– Канцлер Палпатин, к вам рыцарь-джедай Скайуокер, – голос секретаря, Кинмана Дорианы, был совершенно спокоен. За годы своей работы он привык общаться с джедаями. И всегда вел себя как честнейший человек, которому даже в голову не может прийти каждую неделю связываться с Повелителем Тьмы Дартом Сидиусом и выполнять его приказы. Впрочем, сам Дориана свято верил, что его собеседник находится за несколько тысяч световых лет от него, и очень удивился бы, узнав, что с Повелителем ситхов его разделяет лишь одна тоненькая стенка.
– Пусть войдет, – слова канцлера прозвучали одновременно со звуком открывающейся двери.
– Энакин, друг мой, рад тебя видеть! Что тебя привело ко мне в столь поздний час?
– Нас с Оби-Ваном послезавтра отправляют на дальние рубежи, так что я зашел попрощаться.
Одного взгляда на предполагаемого ученика было достаточно, чтобы понять: ни о какой Зонаме-Секот заводить речи не имеет смысла.
– Присаживайся. Как Падме?
– Падме? Кажется, в порядке.
Тон, которым Энакин произнес эти слова, был не то, чтобы равнодушным, нет. Так говорят о само собой разумеющихся вещах.
И уж никак не о беременных женах. Или он просто не в курсе?
Все время сегодняшнего судебного заседания, выступая в защиту Асоки Тано, обвиненной в теракте, сенатор Амидала не падала в обморок благодаря разве что усилиям воли. Подобные проявления слабости несовместимы с понятиями о приличиях среди знатных набуанок. А Сила вполне ясно давала понять, что скоро в галактике станет больше на двух Наберрие. Или на двух Скайуокеров?
– Шпилька отказалась вернуться в Орден, – сообщил Энакин.
Все стало на свои места. Терять учеников всегда непросто, и не только из-за связи в Силе. Специфическая форма обучения «один-один» становилась для большинства одаренных заменой семьи. Он сам не исключение. Проглядел Мола. Ведь приехал же тогда в Тид, на праздник. И даже в голову не пришло прощупать реактор под дворцом Силой и проверить, жив ли ученик. А потом датомирские ведьмы успешнейшим образом воспользовались его упущением. Перевербовали. Сидиус мысленно дал себе обещание провести первые испытания суперлазера именно на Датомире. И плевать, что там находятся Гиперпространственные врата. Невелика потеря, даже к лучшему, особенно с учетом того, что пару лет назад дамочки вздумали грозить Корусканту уничтожением с помощью этой древней технологии ква.
– Асоку просил вернуться весь Совет. А она просто развернулась и ушла. И самое главное – я вполне с ней согласен.
Двадцатитрехлетний генерал Великой армии Республики поднял взгляд на канцлера. Несколько секунд они просто смотрели друг другу в глаза.
– Ты тоже хотел бы так поступить, – это был не вопрос.
– Да, – кивнул рыцарь.
– Тогда почему остаешься?
– По-вашему, я совместим со спокойной, размеренной жизнью на гражданке?
– Никто не просит тебя покидать армию. Кадровые офицеры еще пригодятся Республике. Даже когда закончится эта война. И, в конце концов, Энакин. Мне кажется, доктор Лира Вессекс не шутила, говоря, что хотела бы видеть тебя в своем конструкторском бюро. А ее команда уже работает над новым проектом для Республики.
– Я не против разработки космических кораблей, но и от полетов на них отказываться не собираюсь, – усмехнулся Скайуокер. – Можно ли узнать, что за проект?
– Пока что это совершенно секретная информация. Ты ведь понимаешь. – После утвердительного жеста собеседника канцлер продолжил: – Доктор Вессекс прекрасно зарекомендовала себя как создатель звездных разрушителей типа «Венатор» и сейчас работает над новым классом кораблей, более мощных, чем существующие нынче. Исходной точкой должны послужить «Виктории», которые создал доктор Блиссекс, ее отец. Она обещает, что новые корабли будут впечатляющими, – завершил свой рассказ Палпатин, наблюдая, как разгорелись глаза Скайуокера. Теперь можно было не сомневаться: при первой же возможности парень отправится в гости к Лире в ее КБ на Фондоре за подробностями. – Но ты ведь пришел не об звездных разрушителях говорить, верно?
Взгляд Энакина стал жестким:
– Я опасаюсь за Асоку.
– Разве падаванов допускают к каким-либо секретных сведениям о планировании военных операций? Если нет, то и интереса для сепаратистов она представлять не может. Не думаю, что ей может угрожать опасность, Энакин.
– Дело не в сепах, канцлер. В отличие от меня, Асока ничего не видела в жизни, кроме обучения в Храме и сражений на войне. И у меня крайне плохое предчувствие: сможет ли она наладить жизнь на гражданке.
– Возможно, она отправится к своей семье.
– Да какая там семья, она их почти не знает. В Ордене с трех лет, – в тоне Скайуокера сквозила смесь жалости к ученице и неприязни к орденским методам воспитания.
– В таком случае, я постараюсь подыскать ей достойную работу. Энакин, поверь, мне несложно оказать маленькую услугу человеку, который в свое время освободил мою планету. Приходи завтра вечером вместе с ней.
Вот уж точно кто никогда не помешает, так это одаренный агент. А в перспективе, быть может, и ученица.
Энакин ушел, а Сидиус взял датапад и, взглянув еще раз на отчет, спрятал прибор в ящик стенного шкафа. Загадке Зонамы-Секот еще предстояло дождаться своего часа.

Сообщение отредактировал Эллия - 11 Февраль 2014, 19:49

[Эллия]

Глава 7. «Ваше Величество, господин канцлер.»

Они отдыхали.
Бой был окончен: раскромсанные, обесточенные дроиды штабелями валялись вокруг. Энакин сидел на пороге дворца, еще с утра принадлежавшего вице-королю Нуту Ганрею, и проверял световой меч. Разобрал, осмотрел каждую деталь, и сейчас медленно собирал снова. Привычные, отточенные до автоматизма действия спасали от мыслей... или, наоборот, помогали размышлять. Оби-Ван называл это состояние бывшего ученика «медитацией в действии». Пусть называет, как хочет, лишь бы не вмешивался.
Результаты? Результаты налицо. Система Като Неймодия, один из последних оплотов сепаратистов во Внутренних Регионах, взята. И даже потери не так уж велики. Относительно невелики. Нут Ганрей вместе с прочими высокопоставленными неймодианцами сбежал в последний момент, позабыв в спешке свое любимое ходячее кресло, с которым не расставался уже полтора десятилетия. А в подлокотнике кресла обнаружился голопередатчик, взорвавшийся сразу, едва Энакин попытался его включить. Если верить разведчикам, именно это устройство Ганрей использовал для связи с гипотетически существующим вторым ситхом, засевшим в Сенате. Но мелкие осколки микроплат и обугленные провода лишили джедаев возможности выйти на связь с тайным покровителем сепаратистского движения. Теперь Оби-Ван рассчитывал лишь на призрачную возможность выяснить, кто изготовил само кресло и передатчик, а изготовитель, вероятно, может вывести на покупателя или заказчика. Энакина этот план вдохновлял не особо: в этой цепочки почти наверняка было куда больше двух звеньев, и расследование обещало затянуться на неопределенное время. Кроме того, почти наверняка в роли этих самых промежуточных звеньев выступали существа из самых разных уголков галактики, и разыскать их всех сейчас, в военное время, будет ох как непросто. Не говоря уже о том, что кто-то из них мог и погибнуть, что заведет расследование в тупик.
Собрав меч, Энакин вытащил из кармана две крохотные платы-микросхемы. За мгновение до взрыва, ощутив опасность, он успел их окутать нитями Силы в надежде спасти хоть часть механизма передатчика. Теперь, если микросхемы в порядке, можно будет написать программу, которая бы отследила адрес приемника, на который отправлялся сигнал. А дальше остается выяснить, кому этот приемник принадлежит. Впрочем, последнее – работа для ведомства того же Айсарда.
Рядом послышалась возня. Энакин обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как какое-то существо ковыряется с разбитым боевым дроидом. Для клона оно было слишком мало.
– Ты кто? – окликнул его Скайуокер.
Существо резко дернулось и замерло, глядя на джедая. А тот с удивлением понял, что перед ним… малолетний неймодианец. Уже не личинка, в виде которых начинался жизненный цикл представителей этой расы, но ростом малыш едва бы достал Энакину до пояса. Судя по всему, он выполз из какого-нибудь укромного угла, куда было спрятано младшее поколение.
– Эй, – позвал джедай, делая шаг вперед, и почти сразу ощутив резкий всплеск Силы. А вот это уже интересно…

– …Одиннадцать тысяч, – объявил Оби-Ван, закончив измерения мидихлориан в клетках неймодианца. – Нам повезло обнаружить малыша в таком возрасте. Как раз идеально для начала обучения в Храме…
Храм. Храм джедаев, оплот Света. Храм, отвергший не павшую – обвиняемую в падении Асоку. Храм, где он медитировал по рекомендации мастера Винду, когда его мать истязали тускены. Храм джедаев, хранителей мира в Республике, ставших военачальниками. Храм…
– Я рад, что малыша возьмут в Храм, учитель. – И неймодианенышу: – Тебя зовут-то как?
Мальчик непонимающе посмотрел на людей и что-то залопотал на родном языке.
– Погоди, – Энакин положил ему руку на плечо, мягко касаясь Силой его разума и заставляя умолкнуть. Потом показал на себя: – Энакин Скайуокер. Я – Энакин Скайуокер. – Указал на мальчика: – Ты?
– Удьи, – ответил малыш, показав на рыцаря, – Энакьин Скаоке. Ать – Гес Ганьей.
– Ты – Гес Ганрей, – повторил Энакин. – Вот видишь, мы и познакомились, – и весело рассмеялся.

Вопреки предположению Квинлана, петлять и прятаться не понадобилось.
Повсюду были следы недавней битвы: в космическом пространстве висели обугленные останки сепаратистских и республиканских кораблей. Они плыли рядом, вперемешку, более не подчиняясь воли существ, прежде управлявших ими. Вместо приказа сепаратистского генерала – закон тяготения, вместо дроидов и клонов в роли пилотов – сама планета, обрекающая их на вечное вращение на орбите. Среди всего этого космического мусора нельзя было лететь без щитов: траектории движения обломков абсолютно непредсказуемы. Даже крошечный обломок дроида мог при столкновении на огромных скоростях вызвать серьезные проблемы вроде разгерметизации. Квинлан Вос как раз объяснял все это Исанн, жадно слушавшей его слова.
Но разговор их прошел мимо Асоки: она не видела следов битвы, не слышала, как ворчал Вос. Тогрута погрузилась в сияющие, пусть и с темными пятнами недавней агонии и смерти тысяч существ, потоки, которые сплетаются между собой, связывающие между собой все сущее в Галактике. До боли знакомое присутствие ощутила она еще на подлете к планете. Рыцарь-джедай Энакин Скайуокер. Учитель. Наставник. Верный товарищ Скайрокер, как она любила его поддразнивать. Старший друг. И только сейчас она ощутила, насколько сильна между ними связь в Силе. Как будто она не покидала Храм, как будто не было того унизительного и несправедливого процесса перед всей политической элитой Республики. Как будто не отказалась принять из его рук подвеску, заменявшую ей падаванскую косичку. Не уходила без оглядки прочь от храмового крыльца. Остались лишь битвы, через которые они вдвоем прошли плечом к плечу; редкие и оттого еще более веселые праздники, которые они встречали вместе. Присутствие учителя в Силе было не просто знакомым – оно было родным. И она судорожно потянулась к нему: «Учитель, я – ваша Шпилька, помните?»
Мгновение молчания сменилось всплеском: «Шпилька, ты?! Жива!» Искренняя радость была в этой моментальной вспышке, и зов, и стремление поскорее увидеться. Она еле дождалась приземления транспортника; невыносимо долго тянулись переговоры с республиканскими военными – только после вмешательства рыцаря Скайуокера их пропустили. Вечностью казались неторопливые указания диспетчеров – куда лететь, где именно приземлиться. Но наконец-то все позади, и она сбегает по опущенному трапу. И учитель стоит напротив с Оби-Ваном…
Она хотела бы – подбежать, бросаясь на шею. Нет, невозможно. Неспешно подошла: «Магистр Кеноби, рыцарь Скайуокер», приветственно кивнула. Сдержанная, почти холодная встреча со стороны – и сверкающая радость в Силе.

Они сидели под открытым небом вокруг костра. Звезды сияли – Свет-во-Тьме. Энакин с Оби-Ваном, Асока с Исанн, командиры клонов Рекс и Коди. Вос и Халиин предпочли остаться в транспортнике – хоть Асока и звала их присоединиться к общей компании.
Сначала, как и обычно, после схватки, обсуждали ньюансы неймодианской операции. «А если бы отряд Б пришел на пять минут раньше, а если бы не сдетонировали топливные баки у канонерок в пятой роте…» Потом речь перешла к маленькому неймодианцу, найденному Энакином. Шпилька ощутила острый укол ревности: пройдет несколько лет и этот малыш станет падаваном, и уж наверняка его выберет Энакин. А она, Асока? Вспомнит ли тогда наставник свою первую ученицу?
Вскоре разговор исчерпал сам себя и зависло молчание. Наконец Исанн осмелела:
– А это правда, что вы, джедаи, можете предвидеть будущее?
– Правда. – Энакин весело подмигнул: – Вот я на тебя посмотрел при встрече, и увидел взрослую красивую женщину, командующую огромным звездным разрушителем, по сравнению с которым все наши «виктории» словно вомп-песчанка рядом с нексу.
– Таких кораблей не бывает, генерал, – заметил Рекс.
– Ты хочешь сказать, сейчас нет. А когда Ани вырастет, будут.
– Ты не слишком ему верь, Ани, – вмешался Оби-Ван. – Если такой корабль построят, Энакин заберет его себе.
– Первый, конечно, себе, а второй подарю Исанн.
– Обещаете? – девчушка уставилась на Энакина.
– Чтоб мне Силу больше не использовать!
– А себя вы тоже видели капитаном такого суперразрушителя, а, Скайрокер? – весело осведомилась Асока.
– Нет, – резко ответил Энакин. – Не видел. И вообще, я пошутил насчет видения. – С этими словами он встал: – Пойду посмотрю остатки передатчика, может, что удастся выяснить.
С уходом Скайуокера разговор не клеился. Исанн прижалась к Асоке, свернулась клубочком и молчала.
– И чего ты расстроилась? Мой учитель так часто развлекается.
– Я уже придумала, как назвала бы корабль, – прошептала девочка. – Лусанкия. Так маму звали.

¬– Энакин.
Скайуокер, подавив раздражение, медленно обернулся к вошедшему Оби-Вану. Магистр остановился на пороге комнаты, обвел ее взглядом, оценивая роскошь убранства личных покоев Нута Ганрея: – Зачем ты ушел?
Оби-Ван явно собирался прочитать ему очередную лекцию на тему «как нехорошо рассказывать маленьким девочкам всякие небылицы, выдавая их за предвидение будущего». Это намерение у магистра было буквально написано на лбу и светилось в Силе.
Только нотаций Энакину сегодня и не хватало. Для полного счастья.
– Я просто хотел побыть один, учитель, – отозвался он. «Спокойно. Он ничего не понял. Он просто не может понять». Вслух: – Мне удалось спасти пару микросхем от ганреевского передатчика. Сейчас пишу программу, которая поможет отследить сигнал, передававшийся по Голосети. Перед отправлением основного сигнала шла небольшая вспомогательная программа, всякий раз устанавливавшая связь через какую-то иную цепь подпространственных ретрансляторов. Причем их последовательность выбиралась произвольно,.. – Энакин надеялся, что дорогой учитель сбежит, испугавшись лекции по технике.
– Но как же мы тогда вычислим адресата-ситха, если сигнал во время уходит в произвольно выбранную точку?
– Конечная точка назначения послания, – медленно и нарочито спокойно объяснил Скайуокер, – должна всегда одна и та же. Адресат ведь заседает в Сенате, а не изучает экзотические расы галактики в местах их обитания, верно? Остается только найти эту самую точку после стократного петляния сигнала по ретрансляторам и такого же числа перекодирований, зашифровок и тому подобного. Вот я и разрабатываю «прилипалу».
– Что ты имеешь в виду, говоря «прилипала»? – магистр Кеноби явно отреагировал на слово, выпадающее из общего контекста.
– Набуанские рыбы, которые приклеиваются к животу крупного хищника и подбирают за ним остатки пищи, – пояснил Энакин. – Моя программа точно также приклеится к сигналу передатчика, отследит его путь и адрес назначения и передаст нам данные, – после чего уткнулся в датапад, изо всех сил изображая невероятную занятость. – А по размещению адресата выясним, кто он.
«Хоть бы не показать, что я сам великолепно знаю, кто тот ситх. Знаю, знаю. Но не скажу. Это мой шанс. Единственный и последний. И надо выйти на связь… но так, чтобы оправдать свою осведомленность вполне объяснимым поводом. Или… нет? Может, проще, наоборот, прийти к канцлеру и заявить с порога: «Будьте моим учителем?» Проще ли? Что я смогу объяснить? Во что он поверит? Или сочтет меня безумцем? А если это правда, и я впрямь схожу с ума? Что, если все те события мне привиделись? Приказ 66, становление Империи… и ее падение, и его собственная смерть из-за сына…»
Едва за магистром Кеноби закрылась дверь, Энакин стиснул голову ладонями: «Нет. Я видел женщину, сменившую Императора после его гибели. Увидел ее сегодня и вспомнил. Все сразу. Нет, не все – кое-что. Ани. Исанн Айсард. Она тоже погибнет – переживет меня на четыре года. А Падме умрет совсем скоро…»
«Так не должно быть!» – эта мысль всплыла из глубин сознания. Выкристаллизовалась. Утвердилась. «И так не будет – я позабочусь. Жаль, джедаи не поверят… значит, приказ 66 неминуем,.. не так ли, Ваше Величество, господин Верховный Канцлер Республики?»
Пальцы словно парили над датападом, быстро набирая коды программы...

– Надо лететь на трансляционную станцию.
– Зачем?
– Там необходимое оборудование…
Дальше последовала небольшая лекция по подпространственной связи, передатчикам и программному обеспечению для них. Энакин отслеживал состояние собеседников: Асока внимала каждому слову, понимая лишь половину из них, Оби-Ван пропускал мимо ушей всю терминологию, пытаясь выделить суть.
– … Так вот, если учесть периодическую асинхронность радиоволн в гиперпространстве и сложность внедрения дополнительного кода в алгоритм выбора рандомного пути ретрансляции, необходимо использование дополнительных вычислительных мощностей с программных обеспечением, подходящим для многократной перекодировки и дешифровки полученного сигнала, которое установлено на ретрансляционной станции, – закруглил Скайуокер свою речь. – Поэтому если хотите результат – надо лететь.
– Надо лететь, – подтвердил Кеноби.
«Что и требовалось получить».

До ближайшего достаточно мощного ретранслятора было всего час полета. В гиперпространстве.
Три истребителя вынырнули в обычное пространство. Энакин взглянул на радары – никого.
– Эрдва, проверь обстановку.
Чириканье астродроида, раздавшееся в наушниках, подтверждало показания радаров. И Силы – они здесь одни. На станции – автоматическая система охраны. На получение всех необходимых кодов доступа, которые пришлось запрашивать у корускантских бюрократов, ушло почти полдня. После столь «приятного» сеанса общения Оби-Ван заявил, что программа Энакина просто не имеет права не сработать: слишком высока цена ее испытаний.
– Да что вы, учитель, – заметил рыцарь Скайуокер в ответ, – улаживание подобных формальностей как нельзя лучше развивает терпение и любовь ко всем живым существам. А это ведь качества, столь необходимые любому джедаю.
– Разумеется, твое замечание совершенно верно, Энакин, – согласился магистр Кеноби со словами своего бывшего падавана, – в следующий раз подобное упражнение будет весьма пригодно для развития этих качеств в твоем характере.
– О, учитель, поверьте, мне хватает и сепаратистских дроидов. Их уничтожение развивает терпение как нельзя лучше…
Так, переговариваясь в эфире, летели они к станции. И Асока летела рядом, то и дело и сама вворачивая в разговор фразу-другую. Словно она по-прежнему падаван Энакина, и не было тех взрывов в Храме и суда. Хотя бы так, последний раз побыть его ученицей…

В голубом луче проектора, равно как и на нескольких экранах стремительно мелькали числа, время от времени перемежавшиеся какими-то диаграммами и короткими текстовыми отчетами о работе программы. По крайней мере, так следовало из лаконичных пояснений Энакина, который вот уже полчаса назад с головой ушел в работу.
Асока уже успела обойти всю станцию, которая оказалась не так уж и велика и теперь наблюдала за экранами, пытаясь понять, что за данные выводятся на них; Оби-Ван сидел в сторонке, погрузившись в медитацию. Внезапно экраны мигнули и погасли, а Энакин от всей души двинул кулаком по панели:
– Хаттова дрянь!
– Что случилось, Энакин? – тут же вскинулся Оби-Ван.
– Эта зараза не работает!
Выяснилось, что программа Энакина, вместо того выдать данные конкретного терминала голосвязи, который использовался загадочным ситхом, просто гоняет по кругу данные, раз за разом выдавая частоту… коммлинка Энакина, с которого сама и работала.
– Ничего не понимаю… вроде все коды верны… да что ж это такое… А, понял! Чипы из передатчика на кресле все-таки зацепило взрывом, вот дрянь! Теперь – все насмарку: участок, где были записаны ключевые коды программы для выбора пути связи, наполовину просто стерт из-за излучения при взрыве, – наконец пояснил Энакин.
– Выходит, мы зря сюда ехали, – невесело отозвалась Шпилька.ъ
– Так или иначе, но мы проверили и исключили одну из версий, – объявил Оби-Ван. – Нам пора.
Уже возле шлюзов Энакин вдруг остановился: – Чуть не забыл: я оставил там чипы из кресла, придется возвращаться.
– Только недолго, Энакин, – заметил Кеноби. – Со мной связывались из Совета Ордена – мы возвращаемся на Корускант.
– Можете меня не дожидаться, – отозвался Энакин, скрываясь в переходах станции.

«Не сработала, как же!»
Его программы работали – всегда. Ну допустим, почти всегда. И уж точно он просто не мог не проверить исправность этих чипов из кресла. И, тем не менее, все купились на такую простую уловку.
Программа сработала – и в этот раз. И сейчас Энакин быстро ввел кодовую последовательность, полученную при работе программы-«прилипалы».
И спустя несколько минут над проектором соткалось изображение.
– Канцлер.
– О, Энакин! Не помню, чтобы я сообщал тебе этот код доступа.
– Верно, не сообщали. Неймодианцы поделились.
– Трусливые предатели.
– Трусливые, но не предатели, канцлер. В спешке эвакуации Ганрей просто забыл свое любимое кресло.
– Я думал, там встроен взрыватель.
– Похоже, я немного помешал его срабатыванию, канцлер. Силой. А затем написал небольшую программу, отследившую в Голонете сигнал передатчика.
– Я всегда говорил, что в тебе пропадает гениальный инженер, Энакин.
– Почему же пропадает…
Несколько минут длилось молчание. Рыцарь-джедай с интересом разглядывал своего собеседника, словно увидев впервые. Тот спокойно ожидал, словно и не он ответил на вызов, адресованный таинственному лорду ситхов, которого давно и безуспешно разыскивали джедаи.
– Мы с Оби-Ваном скоро возвращаемся на Корускант, канцлер. Так что скоро сможем побеседовать без посредства голосвязи. Мне кажется, нам с вами есть, что обговорить.
– Буду рад нашей встрече, Энакин. Жаль только, что круг вопросов, которые мы сможем обсудить в присутствии Совета джедаев, весьма узок.
– А кто сказал, что наш разговор состоится в присутствии Совета? Я пока что не просвещал Оби-Вана насчет успешного срабатывания моей программы. Он уверен, что единственный способ вычислить тайного собеседника неймодианского вице-короля заключается в выяснении, где было сделано кресло и кто его купил.
– И когда же магистр Кеноби узнает о твоих успехах в поисках второго ситха, Энакин?
– Все зависит от… – Энакин прислушался к чему-то за пределами передающей пластины и резко сменил тон: – Мы взяли Като Неймодию с минимальными потерями, канцлер. Еще две-три таких атаки – и от Конфедерации останутся лишь воспоминания, и восторжествует Республика! – Скайуокер снова оглянулся куда-то через плечо, Сидиус на всякий случай отбросил капюшон.
– Впервые за последние три года виден конец этой войны, канцлер! Кроме того, мы нашли важную зацепку, которая, как я уверен, позволит выяснить…
– Канцлер Палпатин, – рядом с Энакином возникло изображение его учителя. – Вижу, Энакин уже поделился с Вами последними новостями?
– О, да, разумеется.
– В таком случае, господа, вы необходимы и здесь, в столице, – заметил Император. – Да, кстати, – тут он взглянул на Асоку Тано, как раз подошедшую поближе к лучу: – директору Айсарду не терпится побеседовать с вами лично. По поводу чудесного спасения его дочери. И рыцарь Вос со своей спутницей пусть летят вместе с вами – им тоже пора предоставить отчет о своих действиях.