Две недели, Из жизни двух агентов Империи: матери и дочери Опции

[Эллия]

Название: Две недели.
Автор: Darth_Ellia.
Бета: сама справляюсь.
Фандом: Звездные Войны.
Рейтинг: PG-13.
Жанр: детектив, АУ, т. к. имеются несогласования с каноном.
Размер: макси.
Описание: Агент Имперского Разведуправления получает пустяковое, на первый взгляд задание - отыскать исчезнувшую супругу одного губернатора, которому покровительствует Гранд-мофф Таркин. Одновременно ее дочь, одаренная и будущий инквизитор, вызывается на спор следить за новоиспеченным представителем Альдераана - своей ровесницей Леей Органой. И вот уже они обе, мать и дочь, оказываются втянутыми в сплетение чужих заговоров, которое проще разрубить, нежели распутать...
Примечание: маленький отрывочек этого фика я выкладывала под названием "Приказы") Главная героиня - вполне канонный персонаж: образ Онье Намады - ключевой в комиксе "Чистка: Кулак тирана". Впрочем, вся ее дальнейшая биография, равно как и ее дочь - полет моей фантазии.

День первый.
Обычный вечер на средних уровнях Корусканта - Центра Империи.
Где-то там Гален Марек, он же Старкиллер, в прошлом ученик Дарта Вейдера, постигает Светлую Сторону под руководством чудом выжившего генерала-джедая Рам Коты, задумываясь о том, как объединить лидеров оппозиции в Альянс. Где-то там, на орбите планеты-тюрьмы Деспайр, строится первая Звезда Смерти...
Здесь об этом не знают. Здесь живут так, как жили вчера. Позавчера. Тысячу лет назад. А, может, и десять тысяч... Потоки аэйрспидеров текут в щелях между небоскребами...
На пермакритовом тротуаре лежат две женщины, глядя в просветы неба среди зданий. Вокруг них – горящие обломки спидера.
– Ты в порядке? – старшая медленно встает.
Младшая отвечает не сразу. Некоторое время она лежит без движения, затем резко садится на тротуаре. Открывает рот, чтобы сказать: «Со мной все нормально» и перехватывает испуганный взгляд старшей. Оглядывается.
Там, где она лежала, теперь – темное пятно.
Она подносит руку к затылку, проводит по волосам:
– Всего лишь царапина, мама.
Женщины встают с тротуара, оглядываются вокруг.
– Кажется, придется добираться домой общественным транспортом, – почти весело замечает дочь. – Жаль спидер, почти новый... Интересно, что напишут в протоколе? «Возгорание и последующий взрыв произошли по причине неполадки в системе топливоподачи»?
– Ты их запомнила? – обрывает ее мать.
Та отрицательно качает головой.
– Я же их не видела, голопортрет составить не смогу. Но стрелку, которую они загнали в дюзы нашему спидеру, заметила. Жаль, не перехватила...
– Ладно, – заключает мать. – Хорошо, что мы живы остались.
– А куда бы мы делись? – весело-задорно, как будто не они только что выбрасывались из спидера с высоты трехсотого уровня. Не над ними цвело пламя взрыва. Не они впечатались в пермакрит мостовой. Впрочем, могло быть и хуже. – Ты сейчас домой, мама?
– А можно?
– Можно. Они решили, что мы покойницы. Сегодня больше ничего не произойдет.
– А ты?
– А я... – девушка выразительно покачала головой. – В общем, вернусь поздно.
– Погоди, Килина, – заметила мать, видя, что дочь уже собралась уходить. – Мы еще не закончили наш разговор.
– Я еще не определилась с институтом, мама. В конце концов, у меня еще полгода на размышления. Ведь так? Все, мне пора.
Она горячо обняла мать, чмокнула ее в щеку и побежала прочь с площадки.

***
День первый.
Императорский дворец, штаб-квартира Имперского Разведуправления. Кабинет директора Айсарда.
– Хаттов хвост… Ошибки быть не может?
Директор разведки Арманд Айсард просматривал отчет. Автор отчета, один из сотрудников аналитического отдела, стоял тут же по стойке смирно.
– Директор Айсард, стопроцентную вероятность гарантировать не возьмусь, но девяносто девять и девять десятых…
– То есть не может, – резко оборвал его Айсард. – Надеюсь, вы понимаете, что данная информация совершенно секретна, равно как и сам факт выполнения подобной проверки?
– Так точно.
– Свободны.
Когда за аналитиком закрылась дверь, Айсард откинулся в кресле. Указал на деку:
– Полюбуйтесь, леди Тано: Результаты проверки ДНК нашей Цветочницы по старым базам данных Ордена джедаев, – фраза была обращена к женщине-тогруте, сидевшей рядом в кресле. Едва заметное движение пальцев, и дека с отчетом, скользнув по воздуху, оказалась в ее руках. Айсард внимательно наблюдал за ней и отметил, как дрогнули концы ее длинных головных отростков. Но женщина, совладав с собой, дочитала до конца и затем только спросила:
– Почему такое странное кодовое имя – Цветочница?
Айсард позволил себе усмехнуться:
– Старая история. Когда гранд-мофф Таркин последний раз был на Альдераане, его как бы случайно окатили водой. Принцесса Органа утверждала, что просто поливала цветочки на балконе. Парни из аналитического отдела иногда позволяют себе подобные шуточки.
– Даже боюсь спрашивать, какую кличку наши аналитики придумали мне, – заметила в ответ леди Тано, – Уж не Шпилька ли случайно?
– Нет. Довольно нейтрально – Сестра инженера. Кто такой Инженер, думаю, вы догадываетесь. А его покойную супругу у нас именовали Девой озера.
– Вот последнее не поняла.
– Местность на Набу вокруг поместья Наберрие называют Озерным краем. – Некоторое время он помолчал, затем добавил: – Сейчас я иду с докладом к Императору.
Они одновременно поднялись. Тогрута вернула деку директору:
– С Повелителем Вейдером я поговорю сама.

День второй (спустя неделю после первого).
Квартира на шестьсот тринадцатом уровне одного из небоскребов в Центре Империи.
Сладкую предутреннюю дрему разрывает мелодичный звон. Теперь сбросить одеяло, заставить еще непослушное спросонья тело принять вертикальное положение и, набросив халатик, переместиться в ванную. Крутится кран. Журчание воды и ее холодные брызги на лице сдувают последние налеты сонного марева, заставляя кровь быстрее бежать по сосудам, а мозг – проснуться и осознать происходящее. Вот теперь можно и глаза открыть.
В комнату возвращаешься уже не полусонным майноком, а быстрым и стремительным вихрем. Несколько упражнений прогоняют остатки сна. На кухне слышно позвякивание посуды: дроид СиДжей готовит хозяйкам завтрак. Поворот. Наклон, переходящий в перекат. Форму надо поддерживать, а то, чего доброго, в свои неполные сорок три станешь похожа на моффа Бэртама: этакое объемное существо, способное войти далеко не во всякую дверь.
Мелкой трусцой в комнату пробирается дроид:
– Госпожа, ваш каф.
– Спасибо, СиДжей.
– Позвольте узнать: молодая хозяйка еще спит?
Взгляд через полуприкрытую дверь в соседнюю комнату:
– Спит, спит. Сейчас будить начнем.
Пятнадцатилетнее существо разметалось на кровати. Уткнулась лицом в подушку так, что видно лишь рассыпавшиеся крупными волнами каштановые волосы. Окликнуть ее из-за двери:
– Килина! Килинка, пора вставать...
Ноль реакции. Как обычно.
Времени в обрез. Надо собираться.
Халатик – в сторону. Рубашка, брюки.
– Килина, вставай, на занятия опоздаешь!
Из соседней комнаты – невыразительное мычание.
Минимум косметики. Форменный китель.
Вошла в комнату дочери, присела на край ее кровати. Потрясла за плечо:
– Ты вообще сегодня на занятия собираешься?
– Мам, не кричи, прошу тебя...
Волны каштановых волос разошлись. Девочка приподнялась, опираясь локтями. Осмотрела мать с головы до ног:
– Уже уходишь? Так рано?
– Восемь часов по стандарту – рано?
– А-а-а, – невыразительно протянула девчонка и свалилась обратно на подушку. На сей раз уже лицом вверх. – Когда придешь?
– Как обычно. Килина, во сколько ты вчера пришла домой?
Дочь потянулась:
– Не помню-ю! Я на хронометр не смотрела.
– Килина! – строго.
– Мам, ты же знаешь, – дочь взглянула на нее желтыми глазами. – Я тренировалась.
– Ты не должна загонять себя до полусмерти...
– Надо будет – и до смерти загоню. – Твердый, решительный тон. И взгляд такой же. И одна мысль: «Это не твое дело, мама».
Так всегда бывает, если речь заходит про обучение. Остается тешить себя тем, что родись дочка на пару лет раньше, – и она бы ее никогда больше не увидела...
– Счастливо, мама!
– Удачи, Килина.
Выйти из квартиры. Закрыть дверь. Бегом – к турболифту. На десять уровней вниз – к посадочной площадке для аэйрспидеров. Твой, сине-зеленый, припаркован в сторонке. Служебный. Взамен взорванного неделю назад.
Дорога на работу выучена до малейших деталей. Надо – с закрытыми глазами пролетела бы.
Втиснуть спидер рядом с транспортом других сотрудников на платформе возле Императорского дворца.
Длинные переходы ведут к части здания, где находится Служба.
Дроид на пропускном изучает ее инфочип с данными о личности так, будто впервые видит. Как обычно, сканирование сетчатки. И не скажешь ведь ничего. Машина – она и есть машина. А безопасность – превыше всего.
– Агент Онье Намада, можете проходить.
Как быстро пропустил: даже раньше, чем Центр вокруг оси обернулся.

Онье Намада начинала в Корускантской Службе безопасности. Что двигало двадцатилетней уроженицей Альдераана, покинувшей родную планету лазурных океанов и живописных скал, когда она впервые переступила порог корабля, привезшего на Корускант юную девушку-провинциалку? Мечты о карьере? Желание оставить свой след в истории галактики? Была такая призрачная полумечта-полунадежда, что через тысячу лет кто-то вспомнит ее имя как агента, раскрывшего опасный заговор против Республики и Канцлера. А спустя десяток лет Республика стала Империей, Канцлер – Императором, а Корускантская служба безопасности сменила название на Имперскую СБ. И первая командировка в качестве агента новосозданного ведомства пришлась на Ваклин, нищую провинциальную планетку, ставшую очагом местного восстания под предводительством нескольких джедаев, выживших после приказа 66. По идее, она должна была только наблюдать, да обеспечивать внутреннюю безопасность военного гарнизона на планете. Подавление восстания – задача лорда Дарта Вейдера, специально для этого явившегося на Ваклин. А на деле…
А на деле им пришлось сотрудничать. Причем настолько тесно, что сказать, кто именно подал идею, как укротить прореспубликански настроенное местное население и кто собственно руководил борьбой с мятежниками, оказалось довольно сложно. Нет, Онье точно знала: мысль о том, что если хоть чуть-чуть искусственно улучшить жизнь населения, будет проще заставить их отказаться от помощи джедаям, принадлежала точно ей. А претворение плана в жизнь было общим. Инициатива оказалась наказуема: иначе назначение Намады главой Ваклинского отдела ИСБ, назвать было трудно. Перспектива навсегда застрять в далекой провинции радовала не слишком, но приказ есть приказ. Онье Намада подошла к его исполнению творчески и с энтузиазмом: решительно вмешивалась во все аспекты жизни Ваклина, и через пять лет облик планеты изменился настолько, что статус «дыра дырой» можно было смело изменять если не на «благодать и процветание», то уж точно «перспективы кое-какие есть».
И в это время наступил день, который Намада запомнила на всю оставшуюся жизнь: вернувшись вечером домой, она обнаружила на личном комме письмо с требованием явиться на следующий день в штаб-квартиру Имперского разведуправления. Вместе с дочерью, пятилетней Килиной Намадой. А подняв глаза от экрана, увидела, как девочка играет с парящим в воздухе мячиком.
Первая мысль схватить дочь и бежать куда глаза глядят, была побеждена второй, более здравой: за ней почти наверняка установлено наружное наблюдение, и побег – безнадежная затея. Размышления были прерваны Килиной, дергавшей мать за край кителя:
– Мама! Мам! Ма-ам!
– Что, доченька?
– Мам, а ты меня любишь?
Онье присела, сжала маленькие ладони дочери в своих:
– Конечно, люблю.
Килина чуть наклонила голову, лукаво глянула:
– А если я уеду, ты поедешь со мной?
– Куда это ты собралась?
– Я скоро уеду в Центр, я во сне видела.
… Коридор, по обе стороны – одинаковые двери без номеров. Штурмовики, провожавшие их, остановились перед семнадцатой справа.
– Сюда, мэм.
Захлопнулась дверь. Онье на мгновение ощутила себя пленницей. Разведка и Служба безопасности всегда конкурировали между собой, и попасть здание недружественного ведомства не по своей воле считалось плохой приметой. Очень плохой.
Их встретила молодая женщина. Экзотка, нелюдь: ярко-рыжая кожа, белые узоры на лице, три бело-серых полосатых отростка, ниспадающих с головы на плечи и спину до талии. Темно-красный жакет и короткая юбка такого же цвета. И два небольших металлических цилиндра пристегнуты на поясе.
– Майор Онье Намада, я – леди Асока Тано.
Несколько следующих фраз для Намады были не столь уж удивительны. Одаренность дочери, необходимость обучения. Потом последовала проверка способностей Килины, когда девочка угадывала сменяющиеся изображения на датападе леди Тано. Здание, нерф, ранкор, корабль, нерф, корабль, здание.
– Все правильно. Килина должна пройти обучение у лорда Вейдера.
Слова экзотки словно подвели черту, разделяя жизнь на «до» и «после».
Чего-то подобного следовало ожидать, когда она переступала порог этого здания. И все же это оказалось… внезапно.
– Я могу перевестись в Центр?
Онье в тишине считала мгновения.
– Не уверена, – наконец ответила тогрута. – Ни у меня, ни у моего учителя нет связей в ИСБ. А обращаться с подобными просьбами к Императору я не считаю возможным.
Онье кивнула, изо всех сил стараясь выглядеть спокойно:
– Тогда я буду вынуждена подать в отставку. Найду себе другую работу в Центре.
Тано ничего не ответила. Внимательно смотрела в глаза Намаде. У Онье возникло ощущение, словно она тонет, растворяясь в этом взгляде. Ее собственное сознание меркло и ускальзывало прочь. Усилием воли Онье заставила себя вспомнить, где она находится, и чуть отвести глаза. Один лишь взмах ресниц – и все вернулось на свои места. Но как же трудно было заставить себя сделать этот взмах!
Тогрута отвернулась, подошла к окну. Заговорила, стоя спиной к гостье:
– Странно, что вас не забрали в Орден.
Усталость накатила волной. Онье ответила с нескрываемым безразличием:
– Родители не захотели меня отпускать. К тому же результаты проверки на мидихлорианы были на грани. Хотя вы все это, наверное, знаете.
– Знаю. – Резко обернулась. – Вы никогда не думали о работе в разведке?
Перевербовка? Уж не это ли было изначальной целью приглашения сюда?
– В силу определенных причин подобный переход мне не представляется возможным.
Тано чуть улыбнулась. Намек на конкуренцию ведомств пришелся кстати.
– В КСБ вы несколько лет работали детективом. Вам доверяли расследование наиболее серьезных преступлений на Корусканте и планетах Ядра. Думаю, в Бюро операций для вас найдется работа.
– В таком случае я готова служить Империи.
Тогрута кивнула, словно не ожидала иного ответа. Читала ли она мысли? Предвидела ли итог разговора с помощью своей Силы? Или просто заранее просчитала реакцию Онье? Последнее было проще и вероятнее всего.
– Да, и еще. То, что я вам сейчас расскажу – информация высшего уровня секретности, доступная даже далеко не всем агентам разведки. Но как мать Килины, вы имеете право знать такие вещи. В Разведуправлении существует тайное подразделение – Инквизиторий, – состоящее из одаренных.
– И вы его возглавляете, – попыталась угадать Онье.
– Не я. Великий инквизитор. А я с ним, скажем так, сотрудничаю. На равных. Когда обучение Килины будет завершено, она, по всей видимости, станет работать в этом подразделении.
Уже в каюте космического корабля на пути к Центру Онье размышляла о своем новом назначении. После рассказа леди Тано прояснились многие недавние события. Все становилось на свои места. Если бы Имперское Разведуправление занималось только теми обязанностями, которые следовали из его названия, а именно разведкой на территориях, не принадлежащих Империи, вся их деятельность была бы сосредоточена исключительно в Пространстве хаттов и Корпоративном секторе. Но амбициозному Айсарду этого показалось мало, и, вероятно, не без одобрения и поддержки Дарта Вейдера (раз его ученица сотрудничает с ними) директор разведки начал в своем ведомстве дублировать функции, которые изначально были полной прерогативой ИСБ. Единственное, что осталось Службе – контроль над армией и флотом. Которые находятся в подчинении именно у ситха. Интересно. Если верить словам Тано об отсутствии у нее и Вейдера связей в ИСБ, невольно напрашивается вывод о том, что главная и единственная ключевая роль последней именно… Контроль армии? Вейдера? Одаренных? Разведки? Слежение за следящими? Стало быть, Император не очень-то доверяет своему Палачу вопреки официальной пропаганде? Но до сих пор ИСБ ни разу не удавалось внедрить своих агентов или перехватить послания разведчиков. Так кто же на самом деле следит за следящим? Вопросы, вопросы… И главный из них: какая роль в большой политике Центра отведена ей, Онье Намаде и ее пятилетней дочери?

[Эллия]

***
День третий.
Квартира Намады.
– Мама?
– Что, Килина? – откликнулась Онье, не ожидая ничего хорошего.
– А куда ты собираешься?
«Начинается», вздохнула Намада-старшая. «Только выяснения отношений мне сейчас и не хватало».
– Сегодня в Императорском дворце будет прием.
– Разве ты обязана там быть?
Нет, не обязана. Там соберутся высшие чины правительства и армии, главы влиятельных галактических корпораций и прочие высокопоставленные личности. Онье Намаду там никто не ждет. Но в этом и специфика профессии: далеко не всегда разведчик приходит званым гостем. Скорее наоборот. В любом случае, иная возможность поговорить с Таркиным, которому Эссада непосредственно подчинялся, может и не представиться. Можно, конечно, записаться на прием, но гранд-мофф через несколько дней снова уедет во Внешние Регионы, так что это бессмысленно. А вызвать повесткой – скандала не оберешься. Кроме того, на приеме почти наверняка будут еще несколько региональных губернаторов, с которыми Эссада часто общается по службе. Так или иначе, лучшей возможности проверить «служебную» версию в ближайшее время не представится. Вот только одна проблема: она еще неделю назад обещала дочери провести праздник вместе.
– Килина, я должна быть там по работе...
– Ясно, – коротко отозвалась дочь. Не начала спорить или ныть. Просто откликнулась одним словом, как отрезала. Вроде бы и спокойно прозвучал ответ, будто слова матери ничуть не задели ее. Но Онье, хоть и не была одаренной, слишком хорошо знала дочь. Подошла к ней, взяла за руку:
– Просто мне надо кое с кем поговорить...
– Мама, да я все понимаю. Ты расследуешь какое-то преступление, в котором оказался замешан кто-то из высокопоставленных персон, хочешь проверить очередную версию, а объект твоего пристального внимания избегает разговора по душам. – Килина говорила весело, почти с улыбкой. – Вот ты и хочешь поболтать с ним в полуформальной обстановке. Так?
– Так, – кивнула Онье. За деланной веселостью дочки непросто было угадать обиду, но мать не сомневалась в ее затаенных чувствах. – Хочешь, мы с тобой на выходные съездим на Альдераан?
– Мам, да не загадывай ты до выходных. Вдруг тебе какого-нибудь контрабандиста придется задерживать.
– Контрабандистами не мы занимаемся, а налоговая и служба досмотра в космопортах. Пора бы знать, – в шутку пожурила Онье дочку. – Не скучай без меня тут, ладно? – С этими словами она направилась к двери.
– И не собираюсь, мама! – донеслось вдогонку.
Если бы Онье только знала, что будут означать эти слова...

***
Сидеть дома в праздник? Только не для Килины!
Темно-синяя юбка до колен, купленная позавчера, серая кофточка. Каштановые волосы собраны в пучок на затылке, - вот и весь наряд.
– Смотри за квартирой, СиДжи!
– Да, хозяйка, - проскрипел дроид. – Могу ли я узнать, когда вы вернетесь?
– Когда Сила подскажет!
С этими словами Килина вприпрыжку выбежала за дверь. Спустилась турболифтом до триста пятидесятого уровня, вышла на остановку магнитных поездов. Отсюда открывалась великолепная картина. Прямая, как лазерный луч, Тринадцатая улица тянулась вправо и влево, сколько видел глаз. На самом деле она представляла собой кольцо, охватывавшее целый район, которое полностью окинуть взглядом можно было лишь с орбиты, а здесь, внизу, человеческий разум спрямлял гигантский круг, словно страшась подобных невероятных масштабов. Только дальние здания терялись в дымке, будто окутанные туманом. Моторы флаеров, скользивших в четырех коридорах на разных высотах в противоположных направлениях, мерно гудели. Лишь изредка в этот звук вторгались стрекотание легкого аэйрспидера или низкий утробный гул грузовозов. Народу на остановке было немного: трое тви'ллеков что-то тихо обсуждали, энергично жестикулируя головными отростками, да иторианец неуклюже перевалился с ноги на ногу, направляясь по подвесному тротуару в обход Килининого дома.
Едва заметное, за годы ставшее естественным, усилие, - и мир вокруг превратился в переплетение тончайших паутин. Живые существа, искажая невидимые большинству нити, сгустками скользили среди них, тротуар стал полотном, испрещенным микротрещинами. Их узор ежесекундно менялся, следуя крохотным напряжениям, мгновенно возникавшим и пропадавшим при шагах иторианца, повороте одного из твиллеков, дуновения воздушной волны, созданной флаером, пронесшимся слишком близко. Здания вокруг выполняли еще более сложный танец: ведь внутри них двигались, опираясь на их перекрытия, десятки самых разных объектов. Дроид СиДжи ходил по кухне их квартиры в глубине здания ста десятью уровнями выше. К окну на два уровня ниже тротуара подошла старая прислужница-иктокчи. Молекулы стены перераспределись, кристаллическая решетка натянулась, пошла легчайшими напряжениями, которые нельзя зарегистрировать никаким прибором. Килина ради шутки потянула за ниточки, уводившие вглубь стены рядом. Возникла и поползла в стороны трещинка, посыпалась пыль. Если потянуть сильнее, начнет рушиться стена. Еще мгновение девочка удерживала ниточки в сознании, затем отпустила. Не хватало только развалить собственный дом ради тренировки. По архивным документам и рассказам мастера Килина знала о джедайском магистре Мэйсе Винду, обладавшим редким врожденным даром находить уязвимые точки предметов, существ и ситуаций. Она училась этому искусству, и хотя ситуации, мгновенно меняющиеся, еще не подчинялись ее воле, но с предметами и конструкциями было намного проще. Где тонко, там и рвется, а талант Килины и состоял в том, чтобы увидеть, где истончилась ткань предмета, и пронзить ее одним легким, точно направленным ударом. А если она и впрямь пойдет работать в какое-нибудь КБ или НИИ, то эта способность видеть слабину в материале безо всяких приборов, наверно, окажется незаменимым талантом.
Рельсы задрожали и пошли сетью напряжений – приближался поезд. Его еще не видно за поворотом, не слышно гудение двигателя в отдалении, но Килина уже знала о нем. Потянулась к составу и ощутила множество сгустков нитей. Невольно скривилась. Ну почему, скажите на милость, даже в самое спокойное время суток общественный транспорт, проходящий мимо их дома, набит под завязку народом? Тви'ллеки продолжали разговор, а девочка подошла к краю платформы в расчете первой попытаться занять место в вагоне и не оказаться размазанной по окну тушей какого-нибудь гаморреанца.
Спустя пару стандартных минут Килина уже была зажата родианцем с одной стороны, забраком с другой, дроидом-носильщиком с третьей и стеной вагона с четвертой. Единственным плюсом ее местонахождения была близость открытого окна, позволявшая время от времени вдыхать порывы свежего ветра и рассматривать здания, стремительно проносящиеся мимо. На мгновение мелькнули и пропали в просвете между небоскребами развалины Храма джедаев, который тысячелетиями был источником добра и света в нашей несчастной Галактике. Этот замысловатый оборот Килина вычитала в каком-то старом романе из запрещенных нынче цензурой. Правда, фразу она понимала плохо. Нет, что такое свет как поток электромагнитного излучения, девочка себе вполне представляла, но вот Светлая сторона Силы… Это было нечто невероятно эфемерное, вроде тех странных отблесков у развалин Храма. Но они, едва заметные, совершенно не походили на нечто, способное озарить всю огромную Галактику. Может быть, до приказа 66 все было иначе? Кто знает. Мастера не очень любили распространяться о тех временах. Иной раз Килина пыталась вообразить тысячи одаренных, окутанных такими отблесками, но ничего не получалось. Скорее всего потому, что за всю свою короткую жизнь она знала лишь нескольких форсъюзеров, и все они - дарксайдеры. Как и она сама.
Возвышенные размышления были прерваны пинком в спину и ворчанием родианца над ухом: какой-то виеквай пробирался к выходу.
«Как же я ненавижу эти поезда», подумала Килина, зарекаясь в стопятьсотый раз, что сегодня, на праздник, попросит мастера подарить ей спидер: Мара уже полтора месяца в новеньком «Тизиаэро» шикует, а она чем хуже, спрашивается? Впрочем, девочка была почти уверена, что получит отказ, прикрытый фразой о том, что блага цивилизации надо либо добыть самой, либо заслужить. В такие минуты Килина жалела о том, что ее обучает не Повелитель Сидиус.

***
День третий.
Императорский дворец.
Спустя стандартный час Килина уже ловко лавировала в толпе офицеров и чиновников, не упуская из виду танцовщицу на небольшом возвышении посреди зала, развлекавшую Императора и его многочисленных гостей. Рыжеволосая девчушка, на год младше самой Килины, подчиняясь музыке, то замирала статуей, то грациозно скользила, изгибаясь всем телом, плавно и мерно, точно крупные набуанские птицы (название их Килина запамятовала) по водной глади. Иной раз танцовщица начинала стремительно вращаться вокруг своей оси так быстро, что удивительно было, как она не упадет в обморок.
– Хороша наложница палпатинова, – раздался чей-то шепот чуть поодаль Килины. Девочка не удержалась от искушения стянуть незримые паутинки вокруг горла говорившего. Тот закашлялся, удивляясь внезапному приступу удушья. Килина отлично понимала: всем сплетникам таким образом рты не заткнуть. Но и кому бы то ни было говорить вслух гадости о своей подруге разрешать тоже не собиралась. Увы, для непосвященного ума подобное объяснение было единственно приемлемым. Как еще растолковать заботу Его Величества о последней наследнице обнищавшего графского рода с какой-то захудалой провинциальной планетки? Особенно когда эта самая наследница с каждым месяцем становилась все красивее, как и положено четырнадцатилетней человеческой девочке-подростку.
«Килина?» резкий голос наставника вторгся в ее размышления. «Отпусти адмирала Гриффа, он еще пригодится Империи».
«Простите, учитель».
Нити Силы, предоставленные сами себе, расправились. Незадачливый адмирал перестал задыхаться. Следовало найти себе новое занятие. Издали наблюдать за матерью, беседующей с Таркиным, просто скучно. Килина потянулась к танцовщице Силой:
«Мара, давай поболтаем»
Почти сразу пришел ответ:
«Килина? Ты где?»
«Угадай».
Мара, словно так и следовало по рисунку танца, начала медленно поворачиваться, оглядывая зал, и ни на мгновение не прерывая сложный узор грациозных движений, плавно перетекающих одно в другое. Килина легко скользила между гостями, почти не замечаемая ими. Неброская одежда, непривлекательная внешность и легкое касание разумов людей Силой делали ее совершенно незаметной.
Маскировка всегда была Килининой сильной стороной. Еще в детстве мать ради шутки научила ее легко лавировать даже в плотной толпе и вести себя так, чтобы люди не обращали на тебя внимание. Простенькие приемы из арсенала агента ИСБ, которым была когда-то Онье, были помножены на необычную, рефлекторную способность маскировки в Силе. Причем не просто маскировки, а создания личины обычного, невосприимчивого к Силе существа. Вот и сейчас Мара, как ни старалась, не могла ни заметить Килину в толпе, ни уловить ее присутствие с помощью Силы.
После трех поворотов вокруг себя, в течение которых Мара безуспешно трижды осмотрела весь зал, она ощутила ментальное касание:
«Подсказка нужна?»
«Да», сдалась Мара. Будь у нее побольше времени, она бы обязательно засекла подругу, но сосредотачиваться на поисках в Силе и танце одновременно было непросто.
«Пятая колонна от трона».
Поймав узнающий взгляд Мары, Килина сделала ей знак рукой. Та подмигнула в ответ.
Мелодия закончилась. Килина ожидала, что Мара сейчас покинет сцену, но та, остановившись и переводя дыхание после танца, лишь кивнула кому-то в глубине завесей. Почти сразу же появился дроид с конро. Девушка взяла инструмент в руки, присела на сцену, подвернув ноги, и запела, аккомпанируя себе:

Впереди – гиперпространство.
За спиною – Корускант.
Ветер странствий, ветер странствий,
Ты вернешь ли нас назад?

Звезды вытянулись в нити,
Сила нам укажет путь,
В мир, быть может, позабытый
Приведет... Когда-нибудь.

Лирой Вессекс на Фондоре
ИЗР наш создан был,
И с мятежниками в споре
Веским аргументом слыл.

В схватке жизнь свою вверяем
Лорду Вейдеру и Силе.
В мирный час не забываем
О друзьях, что прежде жили.

Звезды вытянулись в нити,
Сила нам укажет путь,
В мир, быть может, позабытый
Приведет... Когда-нибудь.

Девичий голосок звенел где-то под сводами зала, невольно заставляя всех, умолкнув, вслушиваться в необычные, почти вызывающие строчки. Корускант и Сила – слова минувшей республиканской эпохи, о которой сейчас и вспоминать-то лишний раз нежелательно. Для любого другого подобная песенка могла послужить поводом для вызова в Имперскую Службу Безопасности, но любимице Его Величества прощалось многое.
Поклонившись Императору, танцовщица покинула сцену и подошла поближе к трону своего учителя. Ментальный разговор не прекращался ни на минуту.
«Ты говорила, что День Империи проведешь с матерью».
«Планы изменились».
«Почему?»
«Посмотри на собеседницу Таркина и поймешь».
«Сочувствую. Какие есть идеи, чем себя занять?»
«Понятия не имею».
«Скучаете, мои девочки? Кажется, наш праздник не очень занимателен для молодежи. Не так ли, Повелитель Вейдер?»
Этот вкрадчивый голос скользнул в сознание Килины, заставляя ее мигом сбросить оцепенение.
«Да, учитель», последовал стандартный ответ в Силе, свидетельствовавший о том, что мысли лорда Вейдера были весьма далеки от того, что происходит здесь и сейчас. В самый дальний угол сознания Килина спрятала идею поспорить с Марой на ее спидер насчет того, что обдумывал наставник: новую модель тайфайтера, которую он сам разрабатывает или новый ИЗР, который, по слухам, взялись строить на Фондоре. Несколько секунд длилось ментальное молчание, в течение которого Килина, выглядывая из-за спин гостей, развлекалась наблюдением сцены обольщения: принц Ксизор из расы фаллиинов пытался обворожить какую-то разряженную даму-сенаторшу. Его кожа менялась в цвете от зеленого до розоватого, в то время, как дамочка уже млела под влиянием фаллинских феромонов.
«Что ж, девочки», снова обратился к ним Сидиус: «У меня есть для вас задание».
Килина напряглась. Задания Его Величества зачастую вызывали затруднения еще на этапе «пойми, что от тебя хотят, а, поняв, не ужаснись». А веселое настроение Повелителя Тьмы не предвещало ничего хорошего для его учеников.
«Каждая из вас должна выбрать себе сенатора из числа Двух Тысяч и следить за ним до завтрашнего утра».
Килина честно попыталась скрыть за ментальными щитами желание пойти побиться головой об стенку. Чтоб она еще помнила хоть кого-то из числа этих самых Двух Тысяч... И чем они Его Величеству не угодили? Кажется, в конце Войн Клонов они подписали какое-то прошение или обращение... По крайней мере позавчера именно о чем-то подобном им рассказывала учительница истории. Но как Килина не напрягала мозги, вспомнить хотя бы одну фамилию не удавалось. Хотя стоп... Что там мама говорила о своей родине, Альдераане, как о рассаднике антиимперских настроений?
«Чур, Бел Иблис мне!» почти сразу воскликнула Мара.
«А моя – Органа-младшая!» объявила Килина.
«Интересный выбор. А теперь объясните его»
Мара, как всегда, вырвалась вперед:
«Сенатор с Корреллии Гарм Бел Иблис поддерживал многие предложения сенатора Бэйла Органы почти с самого начала своей работы в Центре. Он одним из первых подписал петицию Двух Тысяч, но сейчас прилагает все усилия к тому, чтобы считаться умеренным оппозиционером. Его жена, Арриания, поддерживает Империю, на первый взгляд, довольно искренне. Поэтому я считаю, что Иблис заслуживает более пристального внимания. Вполне возможно, к Альянсу, создаваемому Старкиллером, он примкнет одним из первых, если уже этого не сделал».
«Неплохо», заключил Сидиус. «А ты, Килина, чем объяснишь свое решение? Ведь Органа-младшая лишь недавно оказалась в Сенате и уж точно никакого отношения к Двум Тысячам не имеет. Только не говори, что ищещь благовидный предлог подружиться со своей именитой соотечественницей».
Это был намек: еще не поздно передумать и выбрать какого-то другого сенатора. Однако Килина была намерена отстаивать свой выбор:
«Лея Органа - одаренная», коротко ответила девочка. «Ее отец – один из важнейших лидеров оппозиции. Возможно, мне удастся склонить Лею на нашу сторону».
«Уж не вздумала ли ты взять собственного ученика?»
«Я еще слишком мало знаю о Силе, чтобы брать на себя подобную ответственность».
Расценив молчание лорда Сидиуса как согласие, Килина задумалась о том, как ненавязчиво познакомиться с принцессой. Может, просто подойти и сказать: «Привет, Лея, я - Килина, твоя соотечественница»? Вариант, конечно, но это уж в самом крайнем случае. Слишком навязчиво выйдет. Надо понепринужденней как-то, естественней. Чисто случайно, что ли. Хотя...

***
Внезапным сполохом из глубин подсознания всплыли воспоминания детства: они с мамой приехали к ее семье в Альдеру, столицу Альдераана. Почти с порога началась ссора. Килина не понимала почти ничего из слов мамы, бабушки и дядей – маминых братьев, но отлично улавливала интонации, полные отвращения и ненависти. Их эмоции, слишком разнообразные и сильные, жгли ее разум, вызывая почти физическую головную боль. Тогда, в шесть с половиной лет, она еще не была толком обучена техникам Темной стороны, позволявшим черпать силу как в своих, так и чужих эмоциях. Поэтому, улучив момент, когда взрослые за своими разборками позабыли о ней, выскользнула из дому и побежала прочь по улицам, не разбирая дороги. Хотела одного – увеличить расстояние между собой и родными, чтобы фон, создаваемый случайными прохожими, заглушил отзвуки голосов в ее голове. Килина бежала до тех пор, пока не натолкнулась на высокую кованую ограду, скрывавшую чей-то сад. Остановившись, начала рассматривать деревья за забором. Особо интересными ей показались толстые старые шууры, усыпанные множеством сочных спелых плодов. А после беготни в жаркий летний день пить хотелось особенно...
Килина мгновенно засекла голокамеру, в обзор которой попадала, и внимательно посмотрела на кронштейн, к которому та крепилась. Нити микротрещин ясно проявились на дюрасталевых стержнях. Оставалось чуть-чуть их расширить, чтобы кронштейн хрустнул, и камера повисла на одном проводе. Через несколько секунд девочка уже перемахнула через забор и расположилась на ветке дерева, с удовольствием вгрызаясь в брызжащий соком плод.
– А ну слезь с моего дерева! – внезапный вопль чуть не отправил замечтавшуюся Килину в свободное падение. Однако, глянув вниз, она рассмеялась: с земли на нее уставилась темноволосая девчушка в белом платье, не старше ее самой.
– Слезь с моей шууры!
– А вот не слезу! А вот не слезу! А ты меня не достанешь! – Килина запустила в нахалку огрызком фрукта, попала ей в высокую прическу и сорвала себе следующую шууру.
– Я те щас покажу, – пообещала девчонка и решительно полезла к Килине, даже не вытащив огрызок из волос. Та хихикнула: в родном квартале на Корусканте она лазила по всяким конструкциям лучше и быстрее всех остальных ребят. Даже старших ее на несколько лет. Однако эта альдераанка мигом вскарабкалась на соседнюю ветку и заявила, показывая на плод в руке Килины:
– Отдай мою шууру!
Фрукт как по команде выскользнул из пальцев девочки и поплыл по воздуху к ее обидчице. Килина лишь секунду изумленно смотрела, затем предприняла меры по пресечению поползновений на ее собственность:
– Не дам! – вытянула и сама руку, пытаясь дотянуться до шууры. Та остановилась посредине между тянущимися к ней пальцами девочек.
– Пусти!
– Не дам!
Тонкая кожица фрукта лопнула, обдавая спорщиц соком. Белое платье нахалки стало в фиолетовую крапинку. Ничуть не смущаясь, та рукой стерла с лица остатки сока и облизала пальцы. Килина проделала то же самое.
– А как тебя зовут? – причина ссоры лопнула, исчезла и ссора.
– Килина. А тебя?
– Лея. Давай дружить.
– Давай. Лезь сюда, на мою ветку.
Лея перелезла.
– А я не знала, что другие так умеют, – заявила Лея, болтая ногами и уминая сорванную шууру. Еще одну по воздуху отправила Килине: – Держи. Папа ругается, если видит, что я так делаю. Он говорит, раз другие так не могут делать, то и я не должна.
– А моя мама не ругается.
– А кто твоя мама?
– Секретный агент, – гордо заявила Килина. – А твоя?
– А моя мама умерла.
Килина удивленно уставилась на собеседницу. Она еще не знала, что в таких случаях положено извиняться, но удивление быстро сменилось испугом. Как это – жить без мамы?
– Она была такая красивая-красивая, – продолжала рассказывать Лея. – Когда мне грустно, я закрываю глаза и вижу ее перед собой. И разговариваю с ней, вот как с тобой сейчас. А папа мне не верит, что я умею с ней разговаривать...
...Через полчаса прислуга сняла с дерева шууры двух девчонок, перепачканных с ног до головы соком и щепками. Охая и ахая, сонм тетушек во главе с королевой Бреей увел наследную принцессу дома Органа во дворец, а уличную девчонку выставили за ворота. Килина потопталась немножко, а потом рванула бегом обратно. Как оказалось, в ее отсутствие в доме маминых родителей состоялся грандиозный скандал: родня торжественно отреклась от дочери-предательницы, которая работает на Империю и помогает проклятому ситху истреблять выживших джедаев, а Онье заявила, что не желает иметь со своими родными ничего общего. Впрочем, все это Килина узнала намного позже, а тогда, сидя рядом с мамой в салоне пассажирского лайнера, направлявшегося к Центру, она украдкой рассматривала подарок Леи – тоненький узорный браслетик и без особой жалости вспоминала тренировочный световой меч, отданный в ответ. От наставника потом, конечно, влетело на всю катушку: «Меч – твоя жизнь, Килина. Ты не должна его терять ни при каких обстоятельствах!».
А потом учитель привел ее к Императору и приказал повторить свой рассказ. Килина послушно рассказала о подружке-принцессе, не без затаенного страха перед наказанием: она к тому времени уже знала, что хвастаться своими способностями перед чужими существами очень плохо. Но Повелитель Сидиус, выслушав ее, приказал убираться восвояси, и даже слова не сказал в осуждение. Своей малоразвитой эмпатией девочка почувствовала: что-то в этой истории заинтересовало и даже обеспокоило обоих Повелителей Тьмы. И, сегодня вспомнив те давние события, на мгновение задумалась: уж не ради ли возобновления знакомства двух одаренных альдераанок Сидиус приказал им с Марой следить за сенаторами? Скорее всего. С этим вопросом Килина обратилась по ментальной связи к Повелителю Вейдеру, но в ответ получила лишь малоинформативное предложение следовать приказам Императора и не мешать своему учителю. Удержавшись от искушения спросить о новом звездном разрушителе, ученица-ситх отправилась претворять в жизнь собственную инициативу.