Галактика за Вратами Ночи, Кроссовер Звездных войн и Властелина Колец Опции

[Эллия]

Была ни была, я это выкладываю. Над этим фиком я работаю с января, и пока что все еще - в процессе.

Название: Галактика за Вратами Ночи.
Фандом: Звездные Войны и Властелин Колец.
Автор: Эллия.
Бета: сама управляюсь.
Рейтинг: R.
Жанр: экшн, возможно, добавится драма.
Размер: еще не вполне определилась, но большой.
Описание: Император отправляет экспедицию на некую звездную систему в Неизведанных Регионах, в которую до сих пор никто не мог пробраться, и Люк Скайуокер, сын Главнокомандуюшего Империи Дарта Вейдера, разумеется, не может остаться в стороне. Откуда Его Величеству известно об этой системе, ведает лишь он сам… да, пожалуй, один из его давних знакомых, некто сенатор Эрраэнэр, изредка называющий себя Мелькором: «Там остался Саурон, мой ученик…»
Предупреждение: Я честно старалась писать так, чтобы сюжет был понятен любому, кто смотрел ТОЛЬКО фильмы (6 ЗВ+ 3 ВК), а обо всех канонных персонажах из "Расширенных Вселенных" обоих фандомов довольно подробно рассказываю. Поэтому абзацы таких отступлений можно смело пропустить - если имена Трауна и Айсард, Манве и Намо, Элхэ и Гэлеона не вызывают вопросов. С этой же целью я максимально сократила количество используемых имен персонажей, выбирая из всех известных наиболее общеупотребительные (это относится, прежде всего, к персонажам "Властелина Колец"). Исключение - лишь главные герои: Энакин Скайуокер - Дарт Вейдер и Саурон - Гортхауэр. Тоже самое относится к географическим названиям. Кое-какие мотивы почерпнуты из «Черной книги Арды» – уж очень подходяша к теме фика идея об иных мирах, которые существуют за пределами Средиземья и Арды.

Пролог

Мы платим по долгам иной войны,
Еще одну затеяв между делом,
И нервы, как клинки, обнажены,
И струны отливают черно-белым.
И нервы, как клинки, обнажены –
Мы платим по долгам иной войны.
Алькор (Светлана Никифорова),
«Долг»

Праздник подходил к концу, и гости друг за другом покидали Императорский дворец. Сам Палпатин уже давно был в кабинете: просмотрев доклад Арманда Айсарда, директора Имперского Разведуправления, Император переключил несколько кнопок на голопроекторе и в воздухе синеватой дымкой соткалось призрачное изображение двоих – юноша в одежде джедая стоял за плечом молодой женщины, произносившей речь на заседании Сената – тогда еще Республиканского. Кос Палпатин, Темный Повелитель ситхов Дарт Сидиус, погрузился в размышления, время от времени прихлебывая вино. Альдераанское – одно из лучших в Галактике.
Легкий шорох открывающейся двери.
– Ностальгия замучила, Ваше Величество? – вошедший назвал титул Палпатина с легкой иронией, словно говорившей: «Пусть для всей Галактики ты и Император, а я тебя еще с вот таких лет знаю».
Они и впрямь были знакомы издавна – еще в то, казавшееся бесконечно давним время, когда юный Кос Палпатин еще не был ни Императором, ни Темным Повелителем ситхов, ни даже сенатором – студентом одного из набуанских колледжей. Шестьдесят лет. Время словно не имело власти над этим существом: за десятилетия он ничуть не изменился внешне. Высокий – по человеческим меркам даже слишком высокий – но при этом идеально сложенный, он походил бы на людей, если бы не та необычная, нечеловеческая красота, что бросилась в глаза набуанцу еще при первом знакомстве. Впрочем, никому из нынешнего окружения Императора не приходило в голову, что сенатор Эрраэнэр, изредка называвший себя Мелькором, к человеческой расе не принадлежит. И хорошо: меньше знают подданные – лучше спит Император.
– Это голофото времени Войн Клонов, верно? – спросил Мелькор, расположившись в кресле напротив.
Палпатин кивнул:
– Да. Из репортажа о работе Сената – десятилетней давности.
– Десять лет… – собеседник смотрел в никуда – рассеянный взгляд, типичный для форсъюзера, прислушивающегося к Силе. – Жаль все-таки, что погибла сенатор Амидала. Перспективная женщина… была.
– Хотел спросить, кстати, – это точно? Сам понимаешь, меня не слишком радует узнавать о таких вещах едва ли не последним.
– Да, – Мелькор резко повернулся: – Я допросил Бэйла Органу – он присутствовал при рождении Люка и Леи. И смерти их матери.
– Много врал? – осведомился Палпатин. Его собеседник поморщился:
– Пытался. – И снова замолчал, всматриваясь в потоки Силы. Палпатин неторопливо отхлебнул вина.
Какое-то время в комнате висела почти полная тишина. За окном в отдалении переливался огнями Корускант – город-планета, вот уже десять лет носивший гордое название Центра Империи.
Империя… Галактическая Империя – его, Палпатина, творение, восставшее на месте полуразваленной Республики и закосневшего в древних догмах Ордена джедаев. Казалось, последний уничтожен десять лет назад – ан нет, возник-таки призрак прошлого. Возник – задорным смехом черноволосой девочки по имени Лея Органа, приемной дочери альдераанского короля, удивленным взглядом мальчика, смуглого от загара в пустынях захолустного Татуина, – Люка Скайуокера. Дети лорда Вейдера, считавшиеся умершими со своей матерью, Падме Наберрие Амидалой еще при рождении, оказались спрятаны джедаями. Мелькор, обнаруживший их пару недель назад, был уверен – двое близнецов должны были, по замыслу джедаев, сыграть решающую роль в падении Империи ситхов.
Не сыграют – теперь. Палпатин с мрачным удовлетворением наблюдал сегодня на празднике, как смотрел Органа на свою бывшую приемную дочь, ни на шаг не отходившую от настоящего отца. Ничего – это еще небольшая месть за кражу детей.
– Я собираюсь вернуться на свою планету, – внезапно заговорил Мелькор.
– На Лаан Эарту? – Уточнил Палпатин.
– Нет. На Арду, свою первую планету.
От неожиданности Император чуть не поперхнулся вином.
– На Арду – сейчас?!
– Не сейчас – лет через девять-десять, когда повзрослеют Люк и Лея, – ответил Мелькор.
– А как же пророчество о Битве Битв – Дагор Дагорате и твоей гибели?
– А я на тебя рассчитываю, Кос. И на Вейдера с его детьми.
– Если так, то я бы выждал еще лет двадцать, – осторожно заметил Палпатин. – Пока Люк и Лея не станут настоящими ситхами.
Мелькор отрицательно покачал головой:
– Нет. Нет, я и так слишком долго дожидался. Шесть тысяч лет – даже по меркам моей расы значительный срок. Ведь там остался Саурон, мой ученик и последователь, – я должен вернуться.



Давным-давно, в далекой-далекой галактике...

Эпизод I: Новая надежда.

Спустя девятнаднадцать после создания Галактической Империи ее Повелитель, Кос Палпатин обращает свой взор на Неизведанные Регионы. Внимание Императора-ситха приковывает одна малоизвестная планетная система, в которую еще никому никогда не удавалось проникнуть.
На исследование загадочной планеты отправлена экспедиция под командованием гранд-адмирала Трауна. Юный Люк Скайуокер, сын Повелителя Тьмы Дарта Вейдера, также участвует в этой экспедиции – вместе с эскадрильей «Молний», находящейся под его началом…

Глава 1. «Барьер».

Мы к планете приближались, нас ловили на прицел,
А в наушниках смеялись: «Улетай, покуда цел!»
Но насмешки не спасают, дан приказ, проложен курс,
А исход войны решает человеческий ресурс.
Алькор (Светлана Никифорова), «Рейд»

Всю последнюю неделю погода явно решила побаловать жителей Минас-Тирита: погожие летние дни сменялись ясными ночами, и звезды, творения валиэ Варды, казались яркими, словно ночные фонари улиц. Если бы кто-нибудь из многомудрых ученых мужей при дворе наместника Денетора удосужился бы создать несложный прибор, состоящий из нескольких выпуклых стеклышек, расположенных в определенном порядке, и посмотреть через них на ночное небо, то, вне всякого сомнения, увидел бы крошечный синий треугольник, время от времени заслонявший собою звезды. Но, увы, ни у кого в Средиземье подобных приборов не было, и никто из обитателей бело-сине-зеленой планеты, небольшим пятном плывшей в иллюминаторе имперского звездного разрушителя «Предостерегающий» класса «Империал-1», понятия не имел о визитерах, пришедших из глубин Пустоты – Вселенной-за-Гранью. Разумеется, ни о чем подобном не знал и черноволосый синекожий гуманоид с красными светящимися глазами в белом гранд-адмиральском мундире, стоявший рядом с двумя людьми-офицерами на мостике у огромного транспаристилового иллюминатора, и наблюдавший, как двенадцать шарообразных машин с шестиугольными плоскостями по бокам выстраивались рядом с разрушителем. Затем он оглянулся на техников в яме под мостиком, и один из них ответил на невысказанный вопрос:
– Установлена связь с «Молниями», сэр. Включаю громкую связь.
Гуманоид кивнул и обратился куда-то в пустоту:
– Коммандер Скайуокер, доложить обстановку.
– Эскадрилья «Молний» на позиции, – на весь мостик раздался голос юного комэска. – Ждем вашей команды, господин гранд-адмирал.
– Начинайте операцию.
– Есть! – задорно отозвался Скайуокер. – Первое звено – вперед, второе и третье остаются на местах. Держаться рядом со мной, разбегающихся вомп-песчанок не изображать. Поняли?
Дагон Нириц, командир «Предостерегающего», едва заметно нахмурился, слушая болтовню Скайуокера. К девятнадцати годам парень ударными темпами закончил военную академию на Кариде, отслужил на «Опустошителе», флагмане Дарта Вейдера, вскоре стал командиром эскадрильи и отправился в экспедицию по Неизведанным Регионам под командованием гранд-адмирала Трауна. Со стороны посмотреть – типичный сынок влиятельных родителей, которому по жизни везде «зеленая» улица. Репортеры в Голонете иначе как «сын лорда Вейдера» его и не называли.
Однако спустя несколько месяцев знакомства ни у одного человека на «Предостерегающем» не повернулся бы язык обвинить Скайуокера-младшего в непотизме или профнепригодности: в эскадрилье на командира едва ли не молились, да и сам тот факт, что за последние три месяца никто из пилотов «Молний» не погиб, хотя до экспедиции «Предостерегающий» вовсю гонял пиратов и мятежников по Внешним Регионам, говорил сам за себя. А уж летал он… одно слово – Скайуокер. Недаром еще со времен Войн Клонов фраза «летает, как Скайуокер», была едва ли не высшей похвалой для пилота. Но с соблюдением устава… Нынешние «вомп-песчанки» в эфире по сравнению с записями разговоров в бою, где иной раз можно было услышать и весьма заковыристые выражения хаттской речи, казались еще вполне уставным высказыванием. Нириц пробовал делать замечания: «Коммандер, по вашим словам в эфире вас можно принять за мятежников Альянса, а не пилотов Империи» и слышал в ответ: «Так главное, что на деле-то мы – пилоты Империи». Сейчас Нириц оглянулся на невозмутимого гранд-адмирала Трауна, синелицего чисса, единственного нелюдя-офицера в имперской армии, и счел за благо промолчать. А тем временем первое звено «Молний» уже было на полпути к «барьеру».
Об этом «барьере» стоит рассказать отдельно. Не так давно, за пятнадцать лет до создания Галактической Империи, этот самый Траун, будучи еще не имперским гранд-адмиралом, а синдиком Митт'рау'нуруодо, командиром пограничного флота Доминации Чиссов, открыл новую неизвестную звездную систему. Открыть-то открыл, а исследовать не удалось: вокруг системы, состоящей из желтой звезды, небольшой каменистой планеты и ее спутника, обнаружилась аномалия неизвестной природы, преодолеть которую не удалось. С дроидами и кораблями-беспилотниками после пересечения некоторой отметки терялась радиосвязь, хотя их прекрасно можно было разглядеть в иллюминатор; а специально запрограммированные на возвращение беспилотники оставались «там» вопреки заложенным программам. Как-то раз Митт'рау'нуруодо сам вознамерился пересечь аномальную область, но при прохождении ее у всей команды чиссов начались жуткие головные боли, все усиливавшиеся по мере продвижения вперед, и сразу прекратившиеся после поворота обратно; а двое членов экипажа скончались от кровоизлияния в мозг. После этого никто из правящих семей Доминации уже не заикался об исследовании загадочной системы.
Вновь о ней вспомнили уже после становления Галактической Империи, когда два государства начали поддерживать вполне официальные, хотя и строго засекреченные дипломатические отношения. Тысячи лет назад Доминация не раз и не два сотрудничала с древними империями ситхов; государство Палпатина исключением не стало. Тогда же из-за конфликтов с руководством Доминации синдик Митт'рау'нуруодо покинул родину, перейдя в Имперский космический флот под командование лорда ситхов Дарта Вейдера. А еще через несколько лет была отправлена исследовательская экспедиция в Неизведанные Регионы, неподконтрольные ни Империи, ни Доминации, и вот теперь уже Траун оказался на своем флагмане, ИЗР «Предостерегающем», возле загадочной системы. А идея Его Величества Императора Палпатина о том, что, возможно, через «барьер» мог бы пройти одаренный, воплотилась в присутствие эскадрильи «Молний», первое звено которой во главе с коммандером Скайуокером уже вплотную приблизилось к аномальному пространству.
Второе и третье звенья «Молний» неподвижно висели над ИЗР. Первое же удалялось, выстроившись пирамидой-тетраэдром, в передней вершине которой находился «Молния-один». За ним треугольником скользили остальные ДИ-истребители. Они шли по инерции, с отключенными двигателями, на минимальном расстоянии друг от друга.
Траун обернулся к связистам в яме управления:
– Сигнал первого звена еще есть?
– Да, господин гранд-адмирал, – отозвался техник. Затем обратился по радио: – Первое звено, вы входите в область аномалии.
– Понял, «Предостерегающий», – последовал ответ Скайуокера. Впрочем, и без этого предупреждения Люк ощутил близость опасности. Холодок по спине, едва заметная пока что ломота в висках. Он со своим звеном уже четырежды летал по краю барьера; сегодня предстояло попытаться его пересечь.
Люк привычно потянулся к Силе, окутывая себя ее потоками, создавая непроницаемый заслон от внешнего мира. Боль в висках сразу исчезла, влияние «барьера» было нейтрализовано. Теперь предстоял следующий этап, более сложный: растянуть щиты Силы так, чтобы закрыть не только себя, но и своих троих ведомых, вместе с их машинами. Люк вздохнул, закрыл глаза, глубоко погружаясь в Силу. Теперь, в сплетении ее золотых нитей он видел, как сияющие потоки пронизывают ИЗР и истребители позади, как обтекают его собственную машину, закрытую щитами. А впереди – стена света, все уплотняющаяся по мере того, как истребитель Люка медленно погружался в нее. «Барьер» казался невероятно плотным сгустком потоков Силы; время от времени по нему проходили волны, точно на воде, а сейчас, когда четыре истребителя всколыхнули его гладь, к ним со всех сторон потянулись светящиеся нити и щупальца. Они наталкивались на щиты Люка и отдергивались прочь; но корпуса истребителей пронизывали, погружаясь в электронную начинку консолей управления и человеческие тела, вызывая сбои приборов и боль. Дальше, как Люк уже знал по прежнему опыту, системы истребителя начнут одна за другой выходить из строя, а у пилотов за жуткой головной болью последуют галлюцинации.
«Пора». Люк рывком отодвинул от себя щиты назад и в стороны, раздвигая щупальца, тянувшиеся от барьера. Оторвал руки от штурвала и резко развел их, ассоциируя телесное движение с новым рывком в Силе. Все три истребителя ведомых оказались заключенными в сияющий кокон, в который снаружи бились сверкающие потоки. Его пилоты переговаривались в эфире; Люк не вслушивался в их слова, сосредоточенный на поддержании щитов. Машина, предоставленная самой себе, скользила вперед по инерции. А снаружи, казалось, началось светопреставление: потоки Силы били по щитам, то сминая их, словно резину, то, напротив, вытягивая куда-то прочь. Люк пока что успевал сглаживать эти удары, стараясь поддерживать щиты в неизменном состоянии; но от внешних толчков сияющая гладь колебалась, то и дело угрожающе приближаясь к какому-нибудь из истребителей. «Только бы удержать!» Иногда потоки истончались до игл, ударявших по щитам, и Люк спешно сплетал сияющие нити, «залатывая» истончившиеся участки. Внешние удары, то искажающие, то рвущие щиты, следовали все чаще и чаще, иногда с разных сторон одновременно. У Скайуокера начинала болеть голова. «Да когда же это закончится?!»
Воздействие извне нарастало и усиливалось. В этом сверкающем мареве все сплеталось, смешивалось, вещи теряли привычные очертания, Люк уже с трудом различал голоса товарищей по эскадрилье, летевших следом. Кружилась голова, и уже почти все усилие воли уходило на то, чтобы поддержать рвущийся щит. «Надо возвращаться», мелькнула мысль: «ничего не выйдет». Скайуокер ожесточенно сжал зубы: он не привык отступать. И все же надо было принимать решение: либо рискнуть и идти вперед, надеясь, что барьер закончится раньше, чем он полностью исчерпает силы, или вернуться. Но для того, чтобы вернуться, надо опустить руки на штурвал, отвлечься на управление. Люк чувствовал, что его на это не хватит. Малейшее переключение внимания, и он утратит концентрацию, а щит рухнет. Комэск отлично отдавал себе отчет в собственных возможностях: щиты вокруг себя он восстановить, возможно, успеет, но на это уйдет время, которого хватит, чтобы убить его ведомых. А потом почувствовал, что шанс на возвращение упущен: не хватит сил долететь обратно даже в одиночку. Оставалось одно: вперед, и только вперед. С надеждой, что барьер не бесконечен.
Люку казалось, что прошла целая вечность с того времени, как они по команде «На старт!» покинули ангар «Предостерегающего». Под напором извне истончившиеся щиты скручивались, время от времени пропуская тонкие иглы, ударявшие по кому-то из пилотов. Их вспышки боли Люк ощущал как свои собственные. Еще несколько мгновений, и щит будет смят, точно флимсипластовый листок, после чего от четырех пилотов останется лишь воспоминание. Перед глазами встало лицо сестры, провожавшей его на Корусканте: «Ты скоро вернешься?» Каков ей будет услышать, что брат навсегда остался в этой светящейся западне? А Мара, Рука Императора, его, Скайуокера, невеста? Император пообещал, что после возвращения сына Вейдера из Неизведанных Регионов разрешит им пожениться. После возвращения… А отец наверняка взбесится: за лордом Вейдером водилась нехорошая склонность к необузданной ярости в подобных случаях. Однажды какая-то группировка контрабандистов взяла в заложницы Лею в надежде, что им разрешат беспрепятственно уйти; отец и разрешил уйти – в мир Великой Силы, вырезав всех, кто находился на том корабле. Люк вспомнил свои ощущения тогда: Вейдер казался живым воплощением самой Темной стороны, а волна холодной ярости, исходившая от него, заставляла бледнеть самых отчаянных имперских офицеров. А ведь это способ…
Новый удар достал одного из ведомых, лейтенанта Тикхо Селчу с Альдераана. Его боль, плеснувшаяся в Силе, отозвалась волной гнева в сознании Люка: он не позволит никому и ничему убивать своих людей! Он их сюда привел, он должен и вывести. Молодой комэск сосредоточился на этой мысли, на ненависти к тому, что извне било и скручивало его щиты. Ткань мира изменилась: свет, окутывавший их, погас, потоки Силы стали темными, точно космос вокруг. Тьма ширилась и росла, стремительно окутывала истребители, создавая новый, прочный щит. Потоки света, исходившего от барьера, гасли, рассеивались и поглощались без следа в этом сгустке темных нитей. Барьер был враждебен ему, Люку Скайуокеру, и теперь вместо того, чтобы латать расползающиеся щиты и отражать удары, он позволял чужой Силе рассеяться во Тьме, которой окутал себя и ведомых. Это был один из любимых приемов Императора, который Люк позаимствовал у Палпатина, внеся собственные коррективы. Вот теперь пригодилось…
А потом все исчезло. Закончилось. Прекратилось. Несколько секунд Люк еще сидел, зажмурившись. Потом медленно опустил руки на штурвал и перевел дыхание. На губах – солоноватый привкус крови. Медленно, осторожно рассеять щиты. Потянуться через Силу, проверить других пилотов. Все в порядке. И то хорошо. Стена света осталась позади. Теперь можно посмотреть и на приборы. Изумиться: вся борьба с аномалией длилась чуть более полминуты, а истребители за это время пролетели около сотни километров. Всего-то навсего. И по рации:
– Все, девочки-мальчики, мы на той стороне.
«Девочка» у них одна на всю эскадрилью: лейтенант Джуно Эклипс, «Молния-три». Белокурая красавица, одна из лучших пилотов имперского флота, прежде летала с Черной эскадрильей Дарта Вейдера, но потом перешла к ним. Сейчас ее ДИшка скользила справа сверху от Скайуокеровой машины, и на фразу Люка она отозвалась легким радостным смехом, мигом развеявшим мрачное молчание «перехода».
– Все, теперь нам «вторые» проставиться должны, – это заявил Ведж Антиллес, «Молния-два». Смуглый выходец из миров Коррелии был ведомым и по совместительству лучшим другом Люка. В свой двадцать один год он был обладателем одной из самых насыщенных биографий среди пилотов «Молний». Бывший мятежник, сражавшийся против Империи на стороне Альянса за восстановление Республики, взятый в плен курсантом Каридской академии Люком Скайуокером. – Я с ними поспорил, что пройдем с первого раза.
– А ты, Ведж, естественно, проследишь, чтобы коррелианский лум был достаточно выдержанным, – с легкой ленцой ответил Тикхо Селчу, «Молния-четыре», намекая на родину Антиллеса. Лучший выпусник Каридской академии, как и сам Люк, но двумя годами старше, златоволосый альдераанец был всегда невозмутимо-спокоен, даже среди гущи плазменного огня. – Коммандер, мы возвращаемся или нет?
От мысли, что барьер придется проходить второй раз, Люка бросило в холодный пот. Нет, на такой подвиг он сейчас не готов. Сначала отдых. Сутки. Нет, двое. Ну хотя пару часов.
– Нет, мы посмотрим планету, – отозвался Скайуокер, надеясь, что его голос звучит достаточно бодро. – Но сначала помашем крылышками нашим, что все в порядке.
С этим словами он развернул ДИшку на девяносто градусов и начал очерчивать «мертвую петлю». Ведомые пошли следом. В космосе понятия «вверх-вниз» теряют смысл, но наблюдатели на мостике «Предостерегающего» увидят четкий вертикальный круг, описываемый четырьмя истребителями, развернутыми правыми плоскостями к плоскости «барьера». Условный знак: аномальная область пройдена, с пилотами и машинами все в порядке. Выйдя из петли, Люк увидел, как из второго и третьего звеньев его эскадрильи вылетели вперед два пилота и быстро очертили такую же петлю, но вокруг носа ИЗРа. Это был вопрос: «Что намерены делать?» Оставив своих пилотов, Люк отправился к «барьеру». Почти возле самой стены Света-в-Силе он резко бросил машину вниз, одновременно закручивая вокруг оси. Сделал два оборота, подумал и добавил третий. Теперь у первого звена было шесть часов на исследование планеты. И они не потратят это время впустую.
– Коммандер, что там делается на планете?
Это спросила Джуно, давно привыкшая к полетам с одаренными и тому, что они, находясь на орбите, могут немало рассказать о незнакомом мире и его обитателях. Ведь она летала с Черными. Всякий раз в такие моменты Люк был уверен, что лейтенант Эклипс сравнивает его с отцом. И сравнение зачастую выходит не в пользу младшего Скайуокера.
Люк потянулся через Силу к планете. Теперь, когда «барьер» остался позади, можно было запросто просканировать новый мир Силой.
– Два материка. Много воды. Атмосфера, пригодная для жизни, – сообщил он о первых наблюдениях.
– Мы это и раньше знали. По данным телескопов на «Предостерегающем», – хмыкнул Ведж.
– А еще там есть жизнь, – отозвался Люк. – Разумная в том числе. И… – тут он запнулся, всматриваясь в потоки Света и Тьмы, окутывавшие мир, – похоже, там идет война. Или намечается, по крайней мере.
– Ого! – присвистнул Ведж. – Значит, нам там будут рады. А что? Я с удовольствием посмотрю на их технику…
– Антиллес, будь добр, помолчи, – отозвался Селчу.
– И, похоже, там полно форсъюзеров, – подвел Люк итог своим наблюдениям, – Так что вмешиваться в их дела мы не будем. Просто облетим планету, посмотрим, что к чему, и сразу домой.
Скайуокер произнес слова, которые должен был произнести. Конечно, хотелось познакомиться с местными одаренными. Очень хотелось. Но, в конце концов, он отвечает за своих пилотов. А вмешивать обычных людей в войну форсъюзеров – последнее дело. Хоть так в их Галактике бывало испокон веков.

Сенатор Эрраэнэр вполуха слушал речь представителя Коррелии Гарма Бел Иблиса. Если бы Имперский Сенат не был таким идеальным местом для той игры интересов и устремлений, полуслучайных фраз и намеков, которая развлекала его последнее время, он бы уже давно здесь уже не появлялся. Но игра эта, столь же однообразна, как и помыслы большинства существ, заполнявших зал, была неотъемлемой частью жизни.
Вон там, в ложе Альдераана, юная сенатор Лея Скайуокер. Последние пять лет она представляет мир, ставший для нее родным. Рядом – вице-король Бэйл Органа. Совсем рядом – и неимоверно далеко: эти двое – заклятые враги вот уже девять лет.
Эрраэнэр едва заметно усмехнулся. Если бы он тогда не приехал на Альдераан в очередной раз… Если бы Органа не увидел, как его маленькая приемная дочь чертит в воздухе руну Ллах, и огненный цветок распускается в детских ладонях… «Что ты делаешь, дочь?! Я же говорил тебе: никому не показывай, что можешь то, чего не умеют другие!» – «Но это Астар… сенатор Эрраэнэр показал мне!» И испуг, безумный испуг Органы, хоть и ловко скрытый, и предложение присоединяться к их с Мотмой коалиции… И холод в ответ: «У меня своя коалиция, вице-король». А рядом случайно, – случайно ли? – один из инквизиторов, имперских одаренных, агентов Разведуправления… И вот маленькая Лея в императорском дворце, и металлический голос меддроида: «совпадение ДНК – девяносто пять процентов»…
И новое имя – Гэллеа. У ситхов тоже было принято брать новые имена, отображающие суть феа. Вот и наречена теперь она – Звездной тенью.
В Ордене джедаев сказали бы – воля Силы свела их, учителя и ученицу. Бред. Он сам увидел – нить. Опутавшую Альдераан. Одну из тех, что окружают миры и судьбы. Нить предопределенности, назначенности. Замысла. Увидел – и порвал. А за нитью – оказалась дочь младшего ситха, спрятанная от Империи.
Да, годы, проведенные здесь, не прошли даром – он научился видеть эти нити. То, чего не умел прежде, там, дома. Видел их – и разрывал при необходимости. Правда, крайне редко – иначе неминуемо привлек бы к себе лишнее внимание. Хочешь выжить – умей вертеться. И прятать свою природу. Отвлекать внимание. Как ситхи – тысячу лет.
Органе он сказал правду. Да, у него была своя коалиция. Альянс. Орден. Лучших. Сильных. Умеющих выживать там, где жить невозможно. В лаве Мустафара. В апартаментах канцлера Республики – под носом джедаев. Тысячи лет не прошли зря.
И все же опасность никуда не делась. Иначе не было бы нити судьбы, скрывшей Лею и Люка от зрения ситхов. Не было бы двух последних магистров-джедаев, выжидающих… чего? Вейдер, узнав о спрятанных детях, хотел их уничтожить. Ему тогда через Сидиуса едва удалось остановить пылкого старшего Вэнтэменел…
Иблис закончил речь. На мгновение повисла тишина. И в этой тишине дрогнула ткань мира.

Четверка ДИшек начала снижение над планетой. Но перед этим пересекли терминатор и направились к материку, скрытому от прямой видимости с «Предостерегающего». Большой роли это уже не играло: все равно на таком расстоянии с разрушителя их можно увидеть как темно-серые точки, да и то лишь в мощный телескоп. А на выборе материка настоял Люк: здесь одаренные хоть и были, но немногочисленные. Лезть же в одиночку к целой толпе светлых форсъюзеров на втором континенте сын ситха не рискнул. В голову пришла шальная мысль: что, если здесь собрались джедаи, выжившие после приказа 66? Впрочем, он тут же отмел ее: после Чистки уцелели, если верить оценкам Имперской Службы Безопасности, максимум несколько сот джедаев; здесь же, на планете, обитали тысячи, если не десятки тысяч светлых одаренных.
Уже войдя в верхние слои атмосферы и размышляя над тем, как могло случиться, что в изолированном ото всей галактики мире обитает целый неучтенный орден форсъюзеров, Люк проворонил момент, когда стрелки приборов на пульте управления начали подозрительно трепыхаться из стороны в сторону.
– Хаттова дрянь! – в голосе Веджа удивленное непонимание сочеталось с опасением. – У меня проблемы с приборами: нестабильные показания.
– И у меня, – почти сразу подтвердили Тикхо и Джуно.
«Значит, не только у меня», подумал Скайуокер.
– Первое звено, прекращаем спуск, возвращаемся на орбиту повыше, – приказал молодой комэск. Увы, слишком поздно.
– У меня рули высоты отказали, – раздался в наушниках голос лейтенанта Эклипс. А Ведж выражал свое мнение о пляшущих показаниях приборов во всей красоте и богатстве коррелианской речи.
Люк тем временем пытался поднять свою машину. Безрезультатно: свистопляска датчиков нарастала, а управление отказывало. В эфире все более усиливающийся треск помех уже начал заглушать речь пилотов.
Скайуокер спешно потянулся к Силе: пилоты были живы-здоровы, хоть и напуганы. Ничего зазорного: когда твой истребитель камнем падает через атмосферу неизвестной планеты, не испугается только придурок.
А ДИшки и впрямь падали. Мертвыми грудами металла с напрочь отказавшим управлением. И двигателями. И связью. Даже система катапультирования, и та сдохла. А ведь она была одной из самых надежных в этих хрупких машинах.
Паршиво. Очень паршиво. Судя по всему, эти помехи – электромагнитной природы. Если они тянутся вниз еще хотя бы на несколько километров, в плотные слои атмосферы, они все превратятся в очень красивые падающие звезды. Падающие и горящие. А Люка такая перспектива отнюдь не устраивала. «Хотя бы в Силе никаких особых возмущений».
Итак. «Нет эмоций – есть покой». Несмотря на воспитание отцом-ситхом, Люк предпочитал использовать Светлую сторону. Как джедай. Вейдер, разумеется, был не в восторге, но не признать, что сыну и впрямь проще найти центр спокойствия среди бури, чем обращать гнев в силу, было невозможно. И обучать ребенка пришлось соответствующе: благо, для бывшего джедая Энакина Скайуокера это большой проблемы не составило.
Люк сосредоточился, прикасаясь Силой к разумам подчиненных: «Без паники». Успокаивал их, одновременно заставляя сосредоточиться: помехи могли прекратиться в любой момент. Затем начал сплетать нити Силы перед падающими ДИшками, рассчитывая хотя бы немного уменьшить их скорость. Увы, удавалось плохо: корпус уже начал нагреваться, еще немного – и их не спасет даже жаропрочное покрытие.
Сосредоточившись на торможении за счет Силы, Люк едва не упустил момент, когда индикаторы на консоли управления, мигнув последний раз, снова ровно засветились, указывая на состояние машины. Что удивительно, обошлось без серьезных повреждений: подплавленная кое-где оболочка не в счет, разгерметизации нет, сядем – залатаем… Скайуокер включил рацию:
– «Молния-лидер» – всем. Как слышно? Прием.
– «Молния-два» – «Лидеру». Связь в порядке, остальные системы – тоже.
– «Молния-три» – то же самое.
– «Молния-четыре» – то же самое. Это что за испытания на прочность, а?
– На чью прочность: машин или нашу? – осведомился Ведж.
– Хотел бы я знать, – задумчиво отозвался Люк.

…И дрогнула ткань мира.
Но для нее – оборвалась связь.
Гэллеа внимательно слушала речь коррелианца. Иногда даже в самой что ни на есть пустопорожней идеологически напыщенной болтовне можно поймать крупицу информации. Поймать и использовать. Это и есть игра под названием политика, в которую с одиннадцати играла ее мать, королева Амидала. В которую с четырнадцати играла она сама, сенатор Лея Скайуокер для мира неодаренных. Сейчас она не сосредотачивалась на Силе, и, тем не менее, почувствовала – дрожь. Где-то очень далеко, на грани слышимости. А потом что-то рванулось, и она внезапно ощутила пустоту там, где еще мгновение была нить Силы, связывавшая ее с братом.
Эта ниточка была для них чем-то вроде коммлинка, который всегда под рукой. А теперь была лишь пустота, словно часть ее собственной фэа была вырвана вместе с этой связью. Она вздрогнула: ничего подобного не было с тех пор, как девять лет назад отец привез откуда-то из Внешних Регионов светловолосого мальчишку: «Это Люк, твой брат, Лея». Она резко вскинула голову, взглянула в сторону Императора: заметил? Но Палпатин как ни в чем ни бывало переговаривался с Пестажем, Визирем Империи. Следующий взгляд – на ложу сенатора Эрраэнэра: «Что-то случилось с моим братом, Астар!»
«Не думаю, Гэллеа. Возможно, в Неизведанных Регионах есть какие-то аномалии Силы. В любом случае, гранд-адмирал Траун обо всем доложит лорду Вейдеру…»
Гэллеа несколько успокоилась. Эрраэнэр отправил Палпатину ментальный сигнал: «Как ты собираешься ей объяснять происходящее?» Тот откликнулся сразу:
«А зачем?»
«Ты намерен использовать Вэнтэменелион вслепую? Полагаешь, они смирятся с этим, если с Люком что-то случится?»
«Я хорошо знаю Вейдера и его преданность мне».
«Я тоже хорошо знаю его. И Гэллеа. Они слишком дорожат друг другом».
«Это мой Орден».
Снова старый спор. После смерти Дарта Плэгаса Сидиус был уверен, что остался старшим ситхом. Непросто было ему узнать в один прекрасный день, что в галактике существует некто, по чьему слову джедаи впервые восставали против Силы и своего Ордена. Два Великих Раскола. Двадцать четыре с половиной тысячи лет назад Легионы Леттоу стали первыми в Светлом Ордене, кто заговорил о Тьме как о неизвестных прежде возможностях. Их уничтожили; но семь тысяч лет назад история повторилась вновь. Но теперь уже раскольники не пытались стоять до последнего: бежали прочь, к неведомым звездам, где были встречены и приняты расой истинных ситхов… А тот, кто впервые показал отступникам, как управлять Темной Стороной, остался неназванным в легендах и трудах историков. Остался: жить в Республике и наблюдать за ней. И время от времени рвать нити судьбы. Это ему удавалось – даром что на запястьях по-прежнему железные оковы от цепи Ангайнор, которой его когда-то сковали собратья Валар…
Сидиус, тем не менее, от положения главы Ордена ситхов отказываться не собирается. Пусть так. Ему решать, в конце концов. И разбираться с последствиями.
Эрраэнэр покинул свою ложу. Пройдя по нескольким коридорам Сената, оказался на балконе – под самым куполом Сенатской ротонды. Ни души. Вокруг раскинулся Корускант – город, разросшийся на всю планету. Джунгли из камня и металла. Небо стемнело уже давно, но город жил собственной жизнью вне зависимости от времени суток, и ритм ее не сбавлялся ни на мгновенье. В кварталах подальше от правительственного море искусственного света затмевало звезды, а в шуме моторов непросто было расслышать собственный голос, но здесь, на балконе Ротонды, было темно и тихо, только ветер, сильный, как везде на верхних уровнях, хлестал в лицо, и огни небес искрами сияли во Тьме Эа, Вселенной. И где-то там, вдали, есть и искра, освещающая Арду, его родной мир... И черный плащ за спиной сам собой развернулся в крылья, и Сенатская Ротонда скользнула вниз, и Мелькор остался сам – один на один с ветром, тьмой и звездами…
_____________________________________________________________
Вэнтэменел - Скайуокер (в переводе на эльфийский язык).

Сообщение отредактировал Эллия - 20 Сентябрь 2014, 01:48

[Эллия]

Искренне надеюсь, что обо мне еще не все забыли )
Сразу скажу: у меня очень крупные проблемы с интернетом дома (его просто нету) и неизвестно, сколько это продлится (((
Я наконец-то почти случайно добралась до компьютера с интернетом, поэтому могу выложить очередной отрывок о приключениях младших Скайуокеров...

Глава 7. Майар Мелькора. Часть 2.

***

Притормаживая спидер, Люк проверял Силой пространство вокруг себя. Никого. Где-то вдали скопление живых существ. Вроде бы разумных. Хотя, как говорят на Корусканте, «способность болтать – еще не признак интеллекта». В другой стороне – тут он потянулся аккуратнее, стараясь остаться незамеченным, – ясно улавливалось присутствие существ, сиявших в Силе ярким светом. Один из них был неплохо знаком Люку – тот самый следопыт, Арагорн, который сдал эльфам его пилотов. Остальные казались смутно знакомыми – по Ривенделлу? Впрочем, слишком пристальным вниманием можно было выдать себя, и Люк прекратил наблюдение. Включив световой стержень, закрепленный на руле спидера, он медленно повел машину над каменным мостом, переброшенным через пропасть, тянувшуюся в обе стороны, сколько хватало глаз. Скалы, обрываясь вниз, в бездонный черный провал, смыкались где-то над головой на такой же необозримой высоте, и ни единого солнечного луча не пробивалось сюда. Да, гномы, некогда обитавшие в Мории, знали толк в обороне: достаточно обвалить мостик, и основные подземелья недосягаемы. Если, конечно, нет аэйрспидера, усмехнулся Люк. А у них не было – обычные спидеры могут лишь парить в метре от поверхности, а не летать.

Лея следовала позади. Обернувшись, Люк увидел, как сестра снимает пейзаж на голокамеру:

– Тебе зачем?

– Траун приказал, – отозвалась она. – Хочет побольше узнать о культуре местных народов.

– А-а, – только и протянул комэск «Молний». – А рисунки из книг в библиотеке ему не подходят? И описания прошлых сражений?

– «Голоизображение лучше передает некоторые объемные детали», – Лея скопировала интонацию гранд-адмирала. – Так что буду работать оператором. А насчет описаний – ты же понимаешь, альтернативные источники информации, сопоставление данных…

– Понимаю, – отозвался Люк. Чисс уже упрекал учеников-ситхов за то, что не привезли ему снимки ривенделловской архитектуры. Впрочем, все его странности вполне искупались гениальностью в стратегии и тактике: иначе нечеловеку ни при каких условиях не стать имперским гранд-адмиралом.

Мост благополучно пересекли, и сейчас их путь лежал через огромный зал с колоннадой. Лея возобновила съемку, Люк снова потянулся к Силе, – чтобы обнаружить где-то вдали, в глубине, присутствие неведомого существа. Он попытался коснуться чужого разума, но в ответ последовал удар – словно волна темного огня плеснулась в лицо. Парень невольно вздрогнул, сжав руль машины, и поймал на себе взгляд сестры:

– Нас засекли. Ну что, идем знакомиться, – Лея решительно переключила скорость спидера и вихрем помчала вперед. Обернувшись через плечо,
крикнула: – Говорить буду я. Ты, похоже, для него – слишком джедай!

– Вот еще! Никакой я не джедай! – откликнулся Люк, но обгонять сестру не стал: Лея права, обитатель подземных глубин может и впрямь оказаться благосклоннее к ученице сенатора Эрраэнэра…

***

Стремительно, почти на предельной скорости промчаться между колоннами по краю зала. Визги орочьей стаи – нынешних мелких неказистых обитателей Мории – перекрывают гул двух моторов. Резкий разворот – спидер едва не черкает по граниту колонны – и ударить по тормозам. Машина почти мгновенно останавливается. Рядом тормозит Лея – подалась вперед всем телом. Люку невольно пришло в голову, что сестра сейчас похожа на хищную нексу, притаившуюся перед прыжком. «Видели бы ее в Имперском сенате – такой…»

Световые стержни выключены, все чувства обострены Силой.

Вокруг темно, хоть глаз выколи; впереди – пятнышко света, на которое и сбежались здешние обитатели.

– Они всерьез собираются сражаться с орками? – прошептала Лея.

– Вполне возможно. Ждем. – И почти одновременно со словами Люка где-то вдали зала раздается глухой рокот, и по колоннам растекается едва видное отсюда алое зарево. Ученица-ситх чуть улыбается, предвкушая хорошую драку. Сам Люк, вопреки стараниям сохранять спокойствие, невольно сжимает сильней руль:

– Ждем.

Орки, почуяв приближение куда более сильного создания, бросаются врассыпную. Великолепно – не будут путаться под ногами. «Ждем».

Балрог приближался, а Люк и Лея, спокойно и осторожно, чтоб не выдать себя, прощупывали Силой сознания противников. Недоумение, изумление, страх – перед неизвестным… «Они, что, просто не понимают? Ничего, скоро поймут» – чуть усмехнулась ученица Эрраэнэра. Впрочем, нет, Сила донесла до нее отголоски других эмоций: беспокойство, опасение – не за себя, за других. Лея мельком отметила, что эти противники достойны уважения – в отличие от пропитанной спайсой и алкоголем шпаны с нижних уровней Корусканта, трясшейся от ужаса за свою шкуру при виде алого клинка.

«Ждем».

– Видишь полуросликов? – прошептал Люк, коснувшись руки сестры. Та кивнула, всматриваясь в бегущих к ним девятерых существ. – Кольцо у черноволосого. Когда они поравняются с нами, я подхватываю его на спидер и ходу. Ты меня прикроешь.

– Неплохо было бы захватить еще кого-нибудь, – прошептала Лея в ответ. – Траун наверняка ими заинтересуется.

– Думаешь? – с сомнением протянул Скайуокер. – Тогда и ты подхвати… да вон хоть того, рыжего. С людьми, эльфом и гномом все равно будет слишком сложно – разве что вырубать их Силой, а это – лишнее время. Идет?

Лея кивнула. Люк выждал еще несколько секунд, затем решительно завел двигатель: – Вперед!

Гул моторов разорвал тишину, нарушаемую лишь топотом бегущих да далеким ревом балрога. Секунды – чтобы преодолеть те несколько десятков метров, что отделяли ситхенышей от их цели, – растягиваются, словно годы. Люк видит: никто из Братства еще не понял, что за новая опасность набросилась на них из темноты впереди, но первые, инстинктивные движения: броситься прочь, в сторону, увернуться от летящей на тебя неизвестной шумящей машины – одинаковы для них всех. Вот и отлично – сами упрощают задачу.

Люк видел, как Арагорн, первым заметив мчащиеся спидеры, бросился в сторону, увлекая за собой Фродо – медленно, слишком медленно. Теперь достаточно выбросить руку в сторону, рвануть на себя нити Силы, пронизывающие все вокруг, и легкое тело хоббита бросает поперек руля спидера. Время обрело свой привычный ход; где-то рядом крики – Лея выдернула еще кого-то. Впереди – ни души: теперь просто промчаться мимо Нээрэ, который, по уговору, возьмет на себя возможную погоню, сделать круг по залу, к мостику – и прощай, Мория!

Резкий всплеск Силы – опасность. Люк обернулся – как раз чтобы увидеть, как старик-волшебник, о котором предупреждал их Первый назгул, поднимает светящийся посох. Лея обернулась одновременно с братом.

Быстро сплести щит Силы, одновременно бросая спидер в сторону – от прямого удара может пострадать машина.

Удар следует почти мгновенно – волна Силы сметает их прочь. Спидер бросает в сторону, Люк судорожно выворачивает руль – хоть бы в колонну не врезаться!

Не врезался – спасли остатки своего же щита. Люк развернул спидер, заглушая двигатель. Спрыгнул, одновременно сдергивая за шиворот пленного хоббита и активируя сейбер. Напрашиваетесь на драку – получите и распишитесь!

– Отпустите хотя бы хоббитов! – выкрикнул кто-то из людей.

– Еще чего! – отозвалась Лея, уже стоявшая рядом с братом. – Мы их в Имперский Сенат возьмем. Представителями от вашей планеты. А что? Вон, как раз здесь присутствуют представители всех рас, обитающих на вашей планете, прямо специально, чтоб выборы провести. Или, может, кандидатуры должен Манве утвердить? Так пусть с ним Олорин осанве свяжется – вы же это так называете?..

«Понесло сестренку», констатировал Люк. Лея начинала язвить по поводу и без обыкновенно в двух случаях: если была сильно напугана или не менее сильно раздражена. Сейчас явно вторая ситуация, – судя по злости, с которой сестра выкрикивала фразы.

Вопреки кажущейся беспечности своих дерзких слов Лея внимательно оценивала обстановку: двое оставшихся хоббитов давно бросились бы к своим собратьям, если бы их не придержал эльф; гном потрясал топором, люди схватились за мечи. Альдераанка прикинула: Арагорн и эльф как форсъюзеры, насколько она могла судить, не сильнее любого Инквизитора или Руки. Настоящую опасность представляет майа – и, едва заметив, как Олорин чуть подался вперед, Лея вскинула руки: добрый десяток метров, разделявший их, был как раз лучшим расстоянием для молний Силы. Ее движение подхватил брат – и бело-синие сполохи, сорвавшиеся с их пальцев, ударились в сферу света, возникшую из навершия посоха волшебника. И одновременно – свой собственный щит, заслон Тьмы, отталкивает враждебное свечение.

Несколько бесконечно долгих секунд граница между щитами противников колебалась; светлое сияние то наступало, отстраняя пелену Тьму, которой закрывалась Лея, то подавалось назад под ударами молний.

Напряженное лицо брата. Она поймала его взгляд: «Я на пределе». Кивнула. Для них – это предел возможностей. В отличие от Олорина. Тот сосредоточен, но спокоен. Потянуться силой назад – Нээрэ уже рядом, дождаться бы! Последнее, отчаянное усилие заслониться, чтобы отступить в сторону…

А в следующее мгновение щит сминается, словно листок флимсипласта под ветром. Их отшвырнуло прочь, точно ураганом у вершин корускантских небоскребов.

Но Лея была ученицей-ситхом.

А ситхов учат бороться до конца.

Вне зависимости от обстоятельств.

Ты должен выполнить задание, добиться своего – а вокруг пусть хоть планеты взрываются и сама Сила выворачивается наизнаку.

А задание – добыть Кольцо.

И Лея в полете взвихрила темные потоки, срывая артефакт с цепочки на шее Фродо. За это пришлось заплатить – собственным щитом.

Который она не успела создать.

Пальцы сомкнулись на золотом кружочке, а затылок ожгло болью. «Колонна», еще успела отметить краем гаснущего сознания альдераанка. Пол стремительно взлетел вверх, к лицу, и ученица-ситх провалилась – в беспамятство.

***

Лея не очнулась мгновенно – медленно всплыла из мутной воды обморока. Первое, что ощутила – волнение Силы вокруг. Идет бой. И тогда позволила себе вспомнить – осознанно вспомнить: они с Люком в Мории, сцепились с Братством Кольца. А само Кольцо на данный момент зажато у нее в руке.

И кто-то как раз потихоньку разгибает ее пальцы. Осторожно так, явно опасаясь потревожить альдераанку. Надеется, что она все еще без сознания.

Открывать глаза – слишком банально. Лея не сделала ни единого движения – просто сжала Силой чужую руку. Как в тиски взяла. И только услышав вскрик, поднялась и села на полу. Не размыкая захват.

И наконец-то раскрыла глаза.

Неподалеку Нээрэ чертил огенным бичом замысловатые фигуры, проверяя на прочность щит Олорина; дальше Арагорн и эльф махались с Люком на мечах. Рядом с ними гном в расстроенных чувствах сжимал рукоять топора. Восстановить картину происшедшего было проще простого: «Нечего лезть против лайтсейбера, если оружие не обработано с помощью Силы», подумала Лея. Перевела взгляд: в полуметре от нее сидел Фродо, безуспешно пытаясь вырваться из Силового захвата.

– На будущее, парень, – наконец заговорила Лея. – Когда одаренные выясняют отношения, остальным лучше держаться в стороне. Целее будешь. – С этими словами она отпустила захват. – Сиди здесь, если не хочешь попасться под меч.

Хоббит кивнул: судя по всему, он не горел желанием вмешиваться. Ученица-ситх раскрыла ладонь, вглянула на свою добычу: интересно, из-за чего весь сыр-бор начался?

Золотой ободок. В Силе – яркий отпечаток личности Саурона. Это видно – четко и явственно. Но, несмотря на это, у Леи возникло ощущение какой-то неясности. Будто за броской вывеской скрывалось что-то… иное? Какая-то другая, вторичная структура? Или, наоборот, первичная, но хорошо замаскированная?

Времени на исследования нет – надо выбираться. Но ученица-ситх понимала: ее вмешательство практически не изменит расстановку сил.

«Используй Кольцо».

Тихий шепот раздался в ее сознании. Лея, подняв ментальный щит, прислушалась.

«Я смогу помочь тебе».

Ученица-ситх еще раз окинула взглядом сражающихся.

– Вы мне это сами предложили, милорд, – произнесла она, решительно поднимаясь на ноги.

***

В первое мгновение Лее показалось, что она исчезает, растворяясь во Тьме. Подземелье пропало: перед ней разворачивались картины – гор, морей и городов, неизвестных прежде. Сознание ускальзывало, хаотично мелькали обрывки каких-то мыслей, образов, видений… Нечто подобное происходило во время медитаций, но сейчас ученица-ситх чувствовала, что теряет контроль над собой.

«Соберись!»

Усилием воли Лея заставила себя вернуться: здесь и сейчас – это все, что имеет значение. Она снова была в зале морийского подземелья, но пережитые ощущения никуда не делись – просто чуть поблекли, отходя на второй план. С невероятной, небывалой ясностью ученица-ситх ощущала – не просто Силу – Тьму, пронизывающую мир – от вершин до самых огненных недр планеты; и дальше, на восток, север и юг. Свет, исходивший от эльфийских поселений, теперь казался не ярким потоком, а легким, невесомым покрывалом, наброшенным на океан мрака: чуть тронь – и исчезнет. И с невероятным удивлением Лея осознала: тот светлый ореол, что окружал планету при взгляде из космоса, был лишь попыткой скрыть истинную сущность этого мира – настоящего океана Тьмы. С изумлением понимала девушка: ничего подобного она не видела прежде ни на Зиосте, ни на Коррибане или Дромунд-Каасе – планетах, тысячелетиями служивших столицами древних Империй ситхов.

«Ты чувствуешь».

Чужое присутствие было совсем рядом; и Лея, чуть повернув голову, почти не удивилась, увидев рядом с собой призрак высокого стройного черноволосого юноши с огненными глазами. Хотя их с Гортхауэром разделяла тысяча километров, сейчас расстояние словно исчезло.

«Да».

«Это сила Мелькора, нашего создателя, рассеянная в Арде. Кольцо позволяет тебе, как полумайэ, дочери его сотворенного, ощутить и использовать эту Силу».

Лея чуть коснулась темных потоков – они откликнулись едва заметной вибрацией; и под ногами ситхессы вздрогнула земля.

«Я… могу это… использовать?»

«Да. Не в полной мере, разумеется, но сейчас хватит и тысячной доли той Силы, что ты ощутила».

Лею пробрала дрожь от осознания настоящей Силы Тьмы, открывшейся перед ней, пусть и неподвластной. Впрочем, ситхесса не позволила себе предаваться долгим размышлениям – решительно шагнув вперед, она резким движением перехватила свистнувший рядом огненный бич Нээрэ:

– Довольно, – голос девушки эхом разнесся в подземелье, заставляя всех обернуться к ней.

Она отпустила бич балрога – мельком взглянула на ладонь – ни следа ожога. Все присутствующие одаренные, вне сомнения, ощутили возмущение Силы, и сейчас Лея увидела, что внимание их приковано к ней. Сконцентрировалась, заставляя океан Тьмы мягкой приливной волной качнуться к себе, и развернулась к противникам:

– Игра окончена. Уходите.

– И ты ожидешь подчинения от сына Гондора, морготова ведьма?! – Боромир бросился вперед, невзирая на предупреждающие окрики.

Все произошло молниеносно: вспышка света на стали, росчерк алого луча – и вот в горло наследнику гондорского наместника направлен лайтсейбер, а его собственный меч лежит на полу. В виде двух оплавленных половин.

– Я предложила вам уйти по-хорошему, – медленно заговорила Лея; каждое слово ее падало, точно капля огня, – но должна ли понимать речь одного из вас как отказ всех?

– Не стоит спешить с выводами, гордая дева, – Гендальф подался вперед, – этот человек не знает, кто ты. Отойди от нее, Боромир! Говорю тебе, отойди!

Гондорский наследник подчинился – но демонстративно медленно. Когда расстояние между ним и Леей увеличилось, а ситхесса опустила, но не отключила меч, майа заговорил вновь:

– Ты отняла Кольцо и готова использовать его мощь; но знаешь ли об опасности, что таится в нем? Готова ли к тому, что его сила подчинит тебя – пусть не сразу, но мало-помалу, исподволь, – и ты, изменишься, став рабыней Кольца. Неужто к этому стремишься, дева?

Лея усмехнулась – жестко, недобро:

– Кто сказал тебе, что я буду дожидаться изменений? Или… – Осененная догадкой, она не сумела скрыть тень изумления, мелькнувшую на лице: – ты, Олорин, просто не понял, что я добыла Кольцо не для себя? Впрочем, эта беседа бессмысленна, – и с этими словами альдераанка вытянула вперед руку – на пальце блеснул золотой отблеск. Люк ощутил, как сестра стремительно сплетает нити Силы, пронизывающие пол и колонны вокруг. Поначалу он не понимал, что задумала Лея; но когда по полу зазмеилась трещина, стремительно разрастаясь в ширину, Скайуокер не удержался от возгласа удивления.

А в следующее мгновение под ногами Гендальфа и его спутников с грохотом обвалился пол – под крики падающих взметнулось облако пыли.
Люк мгновение прислушивался к Силе, затем обернулся к сестре. Та стояла – гордая и вдохновенная; Темная сторона окутывала ее, точно покрывалом, и каплей живого огня светилось Кольцо.

– Ты не убила их, – заметил Люк, когда взгляд сестры встретился с его собственным.

– Нет. В этом не было необходимости, – спокойно отозвалась она. – Сам понимаешь.

Люк понимал прекрасно – ни Вейдер с Императором, ни Мелькор не поощряли убийство ради убийства.

– Хотя, конечно, хотелось напомнить им Таникветиль и орлов, – добавила Лея. А затем обернулась к балрогу. Поклонилась:

– Благодарю тебя за помощь, Нээрэ. Не имею права приглашать тебя в Мордор – не я там хозяйка, но Гортхауэр был бы рад тебе и твоим собратьям, если они решат вернуться из пламени Арды.

«Мы вернемся – когда вернется Эрраэнэр», прозвучал в Силе ответ: «И верю, что ждать нам осталось недолго».

Дух огня скользнул прочь.

Когда алые отблески скрылись за дальними колоннами, Люк перевел взгляд на сестру:

– Поехали обратно?

– Поехали.

***

Они покинули сумрачное гномье царство тем же путем, что и пришли, только теперь Лея ехала впереди, придерживая Фродо, сидевшего перед ней на спидере. Люк с Сэмуайзом следовал за ней. Выехав из Восточных ворот, ученица-ситх остановила спидер, поджидая брата.

Солнце уже садилось, и вершины гор озарялись золотым, а на землю у них подножий легли глубокие тени.

– Где же ты там тащишься, Люк? – весело крикнула альдераанка, обернувшись ко входу в пещеру.

– Что значит «тащусь»? – послышалось в ответ, и спустя мгновение Люк, лихо крутанув спидер, затормозил рядом. – А спорим, я до Черных врат первым доберусь?

– А по-моему, кое-кто здесь собою гордится так, будто он лучший гонщик в галактике! – Опасность, оставшаяся позади, заставляла поддразнивать брата – хотелось вытворить что-то сумасбродно-веселое.

– Потому что этот кое-кто, в отличие от всяких там альдераанских принцесс, в детстве не по струночке с няньками да гувернатками ходил, а в пустыне по каньонам летал, на вомп-песчанок охотился! Догоняй, сестренка, если сумеешь!

И с этими словами Люк помчался вперед. Лея ударила по рычагу – спидер рванулся с места, да так, что Фродо чуть не слетел. И слетел бы, если б не оказался удерживаем девичьей рукой.

Скорость на максимум – и несется земля навстречу спидеру, кочки да камешки мелькают. Медленно поворачивался, уплывая вдаль, лес на горизонте. Лотлориен, одно из последних пристанищ эльфов на этом континенте. Лея поймала себя на том, что стоило лишь вспомнить название, как в уме развернулась цепь воспоминаний: высокая женщина, в волосах которой словно запутались лучи света – Галадриель, нынешняя правительница Лотлориена; ее братья и родственники, давно покинувшие мир живых и ушедшие в чертоги Мандоса; грандиозные сражения огромных армий и поединки на Песнях Силы – с эльфийскими владыками. Словно наяву, представали перед взором альдераанки древние крепости и дворцы затонувшего Белерианда, сами развалины которых сейчас стали прибежищем для океанских рыб.

«Это мое прошлое, Лея. И история нашего мира», прозвучал в голове чужой голос.

Давно уже ученица-ситх не чувствовала себя настолько растерянной и сбитой с толку, как теперь, когда чужая память обрушилась на ее сознание.
«На вашей планете столько войн – да как вы тут уживались?», нашлась она: «Хорошо, что у вас нет технологий, как у нас – иначе бы от вашей планеты остался б только астероидный рой!»

«Ты говоришь о предметах, подобных вашим летающим машинам? Покажи», последовал ответ.

Теперь уже другие картины заполонили сознание Леи: Эскадрон Смерти лорда Вейдера – флот имперских звездных разрушителей, медленно плывущих во тьме космоса; стремительно мчащиеся истребители и летящие мимо вспышки турболазерного огня; и, наконец, голограмма, подсмотренная недавно украдкой в кабинете отца – идеально ровная сфера, разделенная на два полушария с небольшим «кратером» в одном из них. Боевая звездная станция. И история – история галактики со времен Бесконечной Империи раката тридцать тысяч лет назад до Войн Клонов двадцатилетней давности. История – в тихом шелесте голосов древних ситхов и джедаев в голокронах, сокрытых в специальных хранилищах Императорского музея, и в легкой синеватой дымке экрана – данные официального Голонета. История их собственной Галактики, где росчерк светового меча был приговором, а воля Великой Силы – знаменем, орудием и истиной в последней инстанции.

«Такова наша Галактика, Повелитель», усмехнулась ученица-ситх.

«У нас с вами больше общего, чем можно было ожидать», прозвучало в ответ.

Вскрик Фродо, волна опасности в Силе – и Лея бросила спидер в сторону, огибая скалу, оказавшуюся на пути. Люк уже был далеко впереди: оглянулся через плечо – она заметила насмешку:

– Ну и кто из нас тащится, сестренка?!

«Так, хватит воспоминаний, иначе ты рискуешь врезаться во что-нибудь».

«Повелитель опасается за жизнь союзницы-полумайэ? Кстати, я могу умереть, как люди, или останусь призраком Силы?»

«Потом обсудим. Когда Кольцо привезешь».

***

Темнело. Они мчались по болотам – только мелькали озерца мутной воды. Над головой сияли звезды, а вокруг, на земле, неярко светились блуждающие огоньки.

– Люк, нам надо поговорить!

– Знаю я твое «поговорить»! Я сейчас приторможу, а ты вперед вырвешься?!

– Люк, я серьезно! – Реакции никакой. – Хатт с тобой, ты выиграл! Ты лучший гонщик, чем я! – крикнула Лея. – Но нам надо поговорить!

Не слова – интонация, с которой они были произнесены, заставила Люка сбросить скорость. Сестра и впрямь была настроена серьезно.

– Говори, о чем хотела.

Но Лея, оглянувшись на хоббитов, спрыгнула с машины:

– Давай пройдемся.

Люк выдернул стартеры – спидеры мертвыми железками легли на болотную тропку. Бросив хоббитам: «Дожидайтесь нас», брат с сестрой пошли прочь. Когда их спутники остались в метрах ста, Скайуокер остановился:

– Так о чем ты хотела поговорить?

– Ты, братик, лучше присядь, не то упадешь, – отозвалась Лея. – А речь – об этом, – подняла руку, демонстрируя золотой блеск. Несколько мгновений ученица-ситх рассматривала Кольцо, затем решительно стянула и спрятала в карман. И заговорила.

К концу рассказа брат и сестра сидели на тропинке. Люк время от времени бросал камешки в безмятежную гладь болотной воды, наблюдая, как они отскакивают от поверхности.

– Вот так и получилось. Я использовала силу Саурона, чтобы обвалить пол пещеры, – тихо завершила рассказ ученица-ситх. – Остальное ты сам видел.
Люк ответил не сразу – через два камешка.

– Папа знает об этом?

– Да, – решительно кивнула Лея. – Я видела в воспоминаниях Саурона, как он разговаривал с отцом. И я не понимаю, почему папа просто промолчал.

– Наверно, решил: мы сами должны все выяснить, – откликнулся Люк, бросая очередной камешек.

Помолчали.

– Получается, я теперь в анкете в графе «раса» должен писать не «человек», а «полумайа»? – тихо, словно сам себе, сказал Люк. – Вот же выяснили… Выходит, мы с тобой нелюди? Экзоты какие-то?

– Выходит, – отозвалась Лея. – Я вот в Сенате тоже за равенство рас боролась. И считала себя человеком, благородно защищающим права <i>разумных существ, не принадлежащих к человеческой расе</i>. А теперь, выходит, я – просто представительница экзотической расы, и отстаиваю свои собственные права. Вот так-то…

Люк бросил очередной камешек. Тот запрыгал по воде: раз, второй, третий…

– Ты говоришь, что видела в воспоминаниях Саурона его разговор с отцом. Это как?

– Так. – Лея подобрала камешек, и бросила сама. Тот отскочил дважды. – Вот же хатт! – И ответила: – Так и видела, Люк. Когда я надела Кольцо, мы с Сауроном как бы переняли воспоминания друг друга. Не все – самые яркие. Я ментальные щиты не сообразила поднять, а он… Не счел необходимым, наверно. Так что теперь я знаю всех валар и майар, а еще помню историю этой планеты за последние… тысячелетий этак десять.

Люк оглянулся на пленных хоббитов, стоявших возле спидеров.

– Я могу ошибаться, но, по-моему, с Фродо ничего подобного не было.

– Он – хоббит, я – полумайэ, – монотонно отозвалась Лея.

– Знаешь,.. – Люк пустил очередным камешком. Тот проскакал раз шесть. Лея прищурилась:

– По-моему, ты мухлюешь, братец. Силой.

– Ага, – легко согласился Люк. – Так вот, в армии слухи ходят всякие глупые… Будто лорд Вейдер не человек вовсе, а порождение Темной стороны Силы – призрак какой, что ли. Я всегда над ними смеялся, говорил своим пилотам, из «Молний»: ну вот как у призрака может быть сын? А теперь, получается, слухи-то правдивые…

Их беседу прервали резкий всплеск воды и крик Сэмуайза:

– Мастер Фродо, держитесь! Я вас вытащу!

Люк обернулся, увидел хоббита, пробирающегося в топь:

– Нет, на пять минут нельзя оставить!

Скайуокеры бегом помчались обратно. На ходу Люк бросил сестре световой меч и коммлинк, сорвал куртку, и, не сбавляя темпа, нырнул в болото – только тина всколыхнулась. Лея рывком вытащила из топи Сэма Гэнджи:

– Какого жирного хатта вас туда понесло? Болот никогда не видели, что ли? Да хорош брыкаться! – воскликнула она, встряхивая вырывающегося хоббита за одежду. – Что-то я сомневаюсь в твоем умении плавать, а, значит, ты скорее сам утонешь, нежели приятеля вытащишь.

Судя по тому, что вырываться полурослик перестал и лишь поглядывал: то взволнованно – на болото, то с опаской – на Лею, предположение ученицы-ситха попало в точку. Сочтя, вероятно, что девушка в данный момент истязать его не собирается, Сэм ответил:

– Там лица, – запнулся, – мертвые. Они зовут, притягивают. Я говорил мастеру Фродо не смотреть, но он не послушал…

Лея перевела взгляд на воду – сквозь нее и впрямь проступали очертания тел – то ли людей, то ли эльфов. Потянулась к Силе, – до сих пор она сознательно «отключилась» от нее, чтобы не отвлекаться на Кольцо, – и ощутила: вокруг витал дух старой боли и агонии. Плохое место, гиблое. Если, конечно, не умеешь черпать силу в чужой боли, как это делают ситхи.

Тем временем над водой уже показался Люк. Отфыркиваясь, выбрался на берег, таща за собой Фродо, чуть не присоединившегося к утопленникам:

– Ну и дрянное местечко! Там, в воде, целая куча трупов. Лея, в твоих новоприобретенных воспоминаниях ничего нет об этих болотах?

– Есть – здесь три тысячи лет назад войско утопили.

– А-а, – протянул Скайуокер. – Так, все по машинам – лично я здесь ночевать не собираюсь…