Мертвые живы страстями Опции

[Граанда]

Автор:Граанда

Фандом:Star Wars

Персонажи: Асока Тано (Шпилька)/Энакин Скайуокер (Дарт Вейдер), Боба Фетт/Асока Тано (Шпилька), Асажж Вентресс, Бэррисс Оффи, Оби-Ван Кеноби, Новый Мужской Персонаж

Рейтинг:NC-17

Жанр:Action/Darkfic/Comedy

Размер:Макси

Статус:В процессе

События: Вейдер без костюма, Не люди, Герой на стороне Империи, Плохие джедаи

Предупреждение:AU, ООС, Насилие, БДСМ, Нецензурная лексика

Саммари: Некоторые девочки взрослеют неправильно. Некоторые связи лучше оставлять в прошлом. А некоторые люди хороши лишь мертвыми, потому что, ожив, их безумие становится страшнее смерти.


Асажж Вентресс: http://www.fanart.info/art/art-view/28477
Таким я вижу Вейдера без костюма (работа не моя): https://pp.vk.me/c630818/v630818660/320b3/fTpqMRy3KYg.jpg

[Граанда]

№38


На свой помятый корвет Асока попала в ту же ночь, как только проводила Инквизитора за дверь наигранно-злобным взглядом. Тот принял увиденное за чистую монету, растрогался, как ребенок, и поразился собственной удаче настолько, что решил не испытывать судьбу дальше и свалил прежде, чем первые курногие голуби со свалки запели свою песню восходящей звезде. Асока в тот момент потрясенно глядела в окно, присматривалась к брачным играм ронто и философски размышляла над тем, зачем он, собственно, приходил. Ей всегда казалось, что его хватит на большее, чем ее расшатанные нервы. Прикрученные веревкой к спинке кровати руки начинали медленно затекать.

Плюнув на его хромую логику, Асока сощурила глаза, направила потоки силы за голову и вслепую начала выкручивать петли из узла, попутно размышляя над тем, как подкинуть Вейдеру идею, что База Дельта Ноль идеально бы подошла для местного терраформирования.

Уже вчера ей начало казаться, что еще день, проведенный на этой планете, и ее мозги окончательно сжарятся, превратившись в пыльный татуинский песок. По сути, выбраться из чертовой пустыни у дома Ларсов было несложно: стоило лишь пустить в расход тормозного, словно стадо надравшихся джав, наемника, за минуту разобраться с управлением его спидером и на двойной скорости пересечь пустыню, поминая Скайуокерскую привычку выжимать из кара больше, чем тот давал даже тогда, когда только сошел с конвейера. После этого надлежало устроить ему грандиозные похороны в огне, усадив за руль бывшего хозяина, и подтереть тем самым последнюю ниточку к Люку.

Как же все тогда казалось просто!

Сейчас же, сидя за штурвалом корвета и наблюдая за размазанными по гиперу звездами, Асока бодала лбом приборную панель и изнывала от скуки и безделья. Взгляд падал на оставленную здесь вечность назад недопитую кружку с вином, но после этой паршивой планеты выворачивало от одной мысли об алкоголе. Невольно думалось об ошибках. Так, когда она разбила свой последний датапад в пользу обедневшего без работы сородича, ей почему-то казалось, что на корабле завалялась еще пара таких же. Но, похоже, они, как и большая часть ее тряпок, остались у Бобы, когда она под шумок разведки боем сбежала от него к повстанцам. Мирила их после этого Асажж; она же и забрала себе лучшую часть ее бластеров. Хмыкнув про себя, Асока озадаченно вскинула бровь и принялась обдумывать новую идею.

— А-ас, — отозвалась она, уткнувшись носом в штурвал, когда связь до Корусканта наконец прошла.

На экране доедавшая бутерброд Асажж озадаченно подняла бровь.

— Конечно,— утомленно вздохнула она, оттолкнула его в сторону и поиграла губами, — как же пройдет полуденный чай без обязательной связи с самим воплощением нового сепаратизма? Попрошу секретаря все застенографировать.

Асока опустила виноватый взгляд к своей приборной панели, но тут же хитро улыбнулась и скосила глаза в сторону помигивающего экрана.

— Инквизитор твой забегал, — неспешно протянула она, смущенно почесывая пальчиками колени, — сбежал быстрее, чем я успела взять для тебя привет, но клятвенно обещал вернуться.

Асажж усмехнулась и ехидно подняла бровь, прочитав про себя и выбитую дверь, и прикрученные морским узлом к кровати руки. К ее чести, хорошо молчать она умела всегда, когда проглатывала собственное колючее ехидство.

— Не убил, значит, — расплывшись в улыбке, протянула она, но тут же нахмурилась и скривила губы, будто вновь попрекая Асоку за выпитый напополам с Феттом стратегический запас кор-веллского вискаря. — Значит, будет действовать через повстанцев.

— Что? — фыркнула Асока, моментально подняв глаза к Асажж и недоуменно нахмурив брови. — Глупость какая!

— А какие еще у него есть варианты? — Асажж лениво подозвала к себе силой надкусанный бутерброд. — Да, соглашусь, мелочно, и бесится он от этого пуще твоих недоростков при виде портрета Палпатина, но выбора-то у него нет. Разводил он тебя на болтовню?

Асока нахмурилась и недовольно кивнула, обиженно закусив губу.

— Ну и вот. Считай, что записи твоих откровений уже в кармане у Шато, — Асажж легко взмахнула рукой, проглатывая последний кусок хлеба, и беззаботно подозвала к себе кружку с чаем. — Советую прямо сейчас связаться с ним и подготовить себе все отмазки.

Асока фыркнула еще раз, свела руки перед собой и откинулась на спинку кресла, самоуверенно задрав голову.

— То-то я смотрю, ты мне помогаешь!

— А я что? — Асажж смерила ее взглядом многодетной мамочки, утомившейся в сотый раз повторять ребенку, что таскать за хвосты чужих кошек — плохая идея. — Я говорила, что проще было устроить клановую резню во внешнем кольце. А ты, джедайка несчастная, все лезешь в политику.

— Наемники быстро кончаются, а клинические идиоты — никогда, — скривила Асока губы и тут же сглотнула комок из горла, вновь вспомнив о том, во что превратился Оби-Ван. Вот уж кто был самым настоящим образчиком самодурства!

— Так что просто дай Ар’аллану то, что он хочет, — невозмутимо продолжила Асажж, допила остывший чай из кружки и недовольно постучала по ней ногтем: вспомнив про Инквизитора, захотела что-то покрепче, — а дальнейшее оставь мне — новую роль я ему подобрала.

Асока криво ухмыльнулась, вспомнив, как каких-то десять дней назад дражайшая подруга посмеивалась над ее мнимой влюбленностью, а сама она умудрилась вспомнить слабака Бонтери, запершегося на своем Ондероне, как девица в башне, вместе со скарбом, женой и детишками. Впрочем, спорить ни о чем не было желания, и она махнула головой, а для успокоения души активировала старый меч Энакина. Он даже переливался также: ровно, словно и не было всех этих метаний, прожитых в борьбе с собой лет и несчастной любви, сгубившей к своему финалу половину обитаемой галактики.

— Что еще за железка? — презрительно скривила губы Вентресс, нашарив-таки под столом бутылку слабоалкогольного прау. — Новая жертва в фонд помощи угнетенным? Я думала, что хоть мечи-то они у тебя умеют делать сами.

Асока даже не подняла к ней взгляд, внимательно всматриваясь в дрожащий свет клинка.

— Меч Энакина, — кратко пояснила она и улыбнулась кончиками губ, когда поднесла вторую руку к пульсирующему лучу: в силе он ощущался все таким же колким теплом, перемежающимся с резким, едким холодом. — Забрала из пещеры Кеноби.

— Вы виделись? — Асажж поперхнулась прау и округлила глаза, стукнув чайной кружкой по толстой плексигласовой папке. — Когда?

— Позавчера, — Асока поморщилась от воспоминаний. — Вшивый безвольный предатель.

— Что, не потащил свою генеральскую задницу в твой кружок исторической реконструкции? — Асажж слишком высоко задрала бровь, скрывая под удивлением нежданную заинтересованность. — Так имей уважение к старости!

Асока насторожилась: при разговоре об Инквизиторе она не выглядела такой беспокойной. И тут же расплылась в улыбке, вспоминая про себя, какие слухи в Ордене ходили про старого мастера ее непутевого учителя и первую протеже богомерзкого вероотступника Дуку.

— А тебе-то что за интерес? — переливисто протянула она, скалясь хитрой улыбкой так, что от натяжения даже скулы свело. — Не смеши меня тем, что мечтаешь лично засадить его в казематы.

Асажж скептично свела руки перед собой и нахмурилась, пытаясь сверлить Асоку через экран взглядом высокомерного, большого и грозного начальника. Но та только прыснула в кулак.

— Ладно, — обреченно выдохнула Вентресс и поморщилась, тут же утратив всю надменность. Она повертела в руке чашку прау и недовольно качнула головой, встречаясь с Асокой прямым взглядом. — Мы виделись на Татуине, как только отгремел Приказ.

Всю веселость Асоки как рукой сняло. В голову пробралась назойливая мысль, что вовсе не из глупого перепоя Кеноби принял ее тогда за Асажж. Просто в обращении со всякой рванью она была слишком сильно на нее похожа.

— Почему не сказала? — твердо взглянула на нее Асока.

— Не о чем было говорить, — повела рукой Асажж, задумчиво и недовольно вглядываясь в стол куда-то за границы видимости камеры. — Сама знаешь.

Асока раздраженно сузила глаза, скребя ногтем по ребристой стали рукояти, но, что на это ответить, не знала. В любые времена такой Оби-Ван сделал бы ей лишь больнее, что он и продемонстрировал с большим успехом. Как бы это ни было нелепо, Асажж всегда о ней заботилась больше всех остальных: Скайуокер ее переоценивал, Кеноби давал волю Энакину, безличный Орден лишь поучал, а от семьи она была отлучена еще ребенком. Асажж же видела в ней родную душу и всегда принимала за бестолковую младшую сестру, как только им удалось сработаться в команде.

— Действительно, — выдавила Асока из себя вместе с выдохом и ожесточенно сжала потеплевшую рукоять меча. — Жалкое подобие на человека.

С минуту Асажж молчала, протянув руку к чему-то, что стояло за гранью обзора проектора, и задумчиво вглядывалась в пустоту.

— Скажи мне, как погиб Энакин? — наконец выдохнула она, плотно сомкнув губы и переведя к Асоке серьезный, полный внимания взгляд.

К чему все это было, Асока не понимала, но и смысла молчать не видела.

— В огне, — пожала плечами она, — он сгорел заживо тогда, когда желал присоединиться к Палпатину.

— И Кеноби толкнул его, верно? — горько уточнила Асажж и сглотнула, с упреком взглянув на опустевшую чашку прау. Через мгновение, повинуясь ее силе, бутылка вновь наполнила ее до краев.

Асока на это только молчаливо кивнула. Нечего было удивляться тому, что даже враги никогда не видели в Энакине джедая.

— Неисправимый моралист, — горько усмехнулась Вентресс и задумчиво подтянула ближе к себе запотевшую кружку. — Так на него похоже. Но и я не уверена, что справилась бы лучше.

Асока неверяще на нее взглянула, хмуря брови. Она точно знала, что в любой слабости Асажж бы нашла силу. Всегда находила, а Кеноби же просто погряз с головой в своем безумии, из которого и не желал выбираться, пряча голову в песке не хуже трусливых джав с разграбленных караванов.

— Он слишком мудр для всего этого, — едва слышно пробормотала Асажж и оперла голову на ладонь, спрятав глаза за рукой. — Ты так ничего и не поняла, да? — она выглянула между пальцев, и Асоке показалось, что рука ее дрожит. — И я тогда не понимала. Он шептал что-то в бреду о герцогине, о потерях… — Асажж горько сморщила губы, вспоминая минувшие дни. — Но никто из нас не жил так, как он. Ты много о нем рассказывала, когда вспоминала былое. Он жил вами: тобой, Скайуокером, вашим несчастным Орденом, — и в одночасье всего лишился. И сейчас вся его дешевая мудрость уходит на то, чтобы запретить себе это видеть, потому что ничего нового жизнь ему не даст. Он и не возьмет, помня былое. И если Скайуокер не будет для него чудовищем, то что останется для него самого?

Асока в злости скривила губы. Ей не было дела до всех этих драм: никто и никогда не сможет отменить того, что Оби-Ван сотворил на Мустафаре, кем бы он в тот момент ни был. Но Вентресс только горько усмехнулась ее реакции и отвела руку от глаз, глотая кислый прау так, что сразу опустошила кружку наполовину, а затем стрельнула в Асоку затравленным взглядом. Тано содрогнулась всем телом: Асажж до смертельной тоски было его жаль.

— Помнишь, я говорила тебе о безвольном киборге, что засел за доспехами Вейдера? — она звонко постучала ногтями по стеклу, прогоняя охватившую ее секунду назад тяжесть. — Так вот, забудь. Этот мертвый голем теперь навеки будет внутри Кеноби, — Асажж залпом допила вторую половину прау из чашки.

Асока смотрела на нее двумя глазами и не видела. Опять мерещился огненный мир и крики Энакина, ночь за ночью пронзающие ее насквозь, когда она в холодном поту и безумных мыслях металась по кровати. Силе ведомо, сколько раз она шептала его имя на ухо Бобе, а тот бездумно прощал, успокаивая ее до того, как она просыпалась. Сердце защемило от предвкушения такой судьбы для Кеноби, и пусть хоть трижды Асажж была права.

— Знала бы ты, как безумно я скучаю по Оби-Вану.

Асока подняла к ней налившиеся кровью и слезами глаза и закусила губу.

— Знаю, — шепнула она ей, — очень хорошо знаю.

Асажж сухо кивнула, ни на мгновение не сомневаясь в чудном умении Асоки прощать людей. Она учила ее жить по себе и знала по себе — она бы не простила.

— За мертвых, подруга, — хрипло отозвалась Асажж и сделала большой глоток прау прямо из горла бутылки, вновь бросив острый взгляд куда-то за край экрана.

— За мертвых, — согласилась Асока, вслепую схватила кружку недопитого вина с приборной панели и сделала большой глоток. Она безумно скучала по Энакину, но по другую сторону связи чувствовала, как мощно, уверенно и твердо бьется сердце Вейдера. Где-то бороздил галактику Инквизитор Асажж. И, в отличие от Кеноби, все они были живы.

Допивая остатки прокисшего вина, Асока улыбалась.

____
Подробнее про встречу Бена и Асажж читайте в сайдстори: https://ficbook.net/readfic/4179647

Сообщение отредактировал Граанда - 21 Февраль 2017, 20:45