Где-то между невозможным и желанным Опции

[Cirkon]

Начало интересное, и Вейдер тааакой интригующий. Что же дальше? Замечательно!

[Ариша]

Да-да-да! Очень захватывающее начало. Шми Скай - интригующе... очень интересна реакция Вейдера на имечко... может они и родственники, хоть и дальние?

Ждём выхода Вейдера!

[Raktena Julhade]

3


Вере казалось, что все вокруг до вмешательства Темного Лорда работают очень быстро, но оказалось, что это далеко не предел скорости и оперативности. Теперь только оставалось поражаться, насколько хорошо организованными были люди, находящиеся под командованием Вейдера. Работа по ликвидации последствий диверсии буквально закипела, и, когда Вера садилась в присланный за ней шаттл, близилась к завершению. Теперь девушка больше волновалась за судьбу отца, о котором так ничего и не было известно, и по поводу предстоящей встречи, а ещё с опаской косилась на сопровождающие её фигуры в белых доспехах.

Вскоре шаттл сел в ангаре большого корабля, и после короткого путешествия по петляющим серым коридорам в сопровождении всё тех же охранников, к которым присоединился человек в имперской форме, Вера оказалась перед ничем на первый взгляд непримечательной дверью, которая спустя мгновение отъехала в сторону, открывая девушке вид в следующее помещение. В приемной Вейдера, отделанной однородными серовато-мглистыми панелями, средне освещенной, на крепких, безо всякой обивки стульях сидели, поджав ноги, в молчаливом ожидании двое незнакомых людей, один из которых был в военной форме, а другой в штатском. И когда немолодой, седоватый мужчина, сопровождавший Веру по коридорам корабля, ввел её внутрь, из-за широкого письменного стола, заваленного стопками дек и инфокристаллами, поднялся маленького роста человек неопределённого возраста с ничего не выражающей улыбкой, с неприметным, серым, переутомленным лицом. Глядя Вере в самые зрачки, он сказал, что придется подождать, не уточняя при этом, сколько ждать, и проводил девушку к свободному стулу возле двух ожидающих приёма людей.

— Прошу вас, здесь...

Вера опустилась на стул, а усталый человек улыбнулся девушке и с привычной вежливостью легонько притронулся кончиками тонких пальцев к накидке, что она держала в руках.

— Разрешите, мисс, я повешу её. Так вам будет удобней.

Он аккуратно отнес накидку Веры, потихоньку повесил её в углу и так же бесшумно сел к своим деками и кристаллам.

Было тихо, чуть-чуть пахло какими-то незнакомыми Вере веществами. Аскетичная обстановка напоминала девушке приёмную её отца, при воспоминании о котором снова болезненно сжалось сердце. Единственное, что здесь так контрастировало с приёмной Нормана Ская, в которой всегда толпилось много людей – это царящая тут тишина. Никакой посторонний шум не проникал сюда; не слышно было ни человеческих голосов, ни шагов в коридоре. Хотя, возможно, когда здешний хозяин появится, всё изменится. А сейчас не было ни звука, ни движения, ни скрипа стульев; молчал за столом человек с усталым лицом; молчали два посетителя.

Молчала и Вера Скай, все более испытывая странное, властно подчиняющее девушку ощущение собственной растворенности в непроницаемо-гнетущей местной тишине, и в своей психологической неподготовленности к личному разговору со странным, властным военноначальником. Вера чувствовала себя усталой, но расслабляться было ещё рано, поскольку ощущение, что вот сейчас раскроется дверь и сюда, в приемную, войдет тот, чей облик врезался в сознание Веры прочнее, неизгладимее образа покойной матери, не оставляло девушку. Наверно, нечто подобное испытывали и посетители, и усталый человек за столом.

Все буквально говорило здесь о каждодневном присутствии человека, управляющего судьбами миллионов людей и алиенов, готовых с убежденностью страдать, терпеть и даже умереть ради Империи. Звук нормального человеческого голоса здесь, казалось, мог привести ожидающих в иное состояние, которое разрушило бы что-то священное. Грузный, пожилой посетитель в штатском, расставив толстые колени, тихонько меняя положение тела, вдруг скрипнул ботинками под стулом и, вроде бы испуганный этим звуком, багровея, покосился на соседа — молодого, подтянутого военного. Начищенный, без единой морщинки на выглаженном кителе, тот сидел, выпрямив грудь, уставясь на маленького человека с серым лицом, просматривающего деки за столом.

Поглядывая на высокую двустворчатую дверь в кабинет, Вера снова и снова перебирала в памяти тезисы доклада, загоняя вглубь себя переживания за судьбу отца. Внезапно в приемной что-то изменилось, стало чуть холоднее. Никто не произнес ни слова, никакого шума не послышалось, никто ни о чем не объявлял, но все выпрямились, подтянулись, грузный сосед Веры в штатском вытащил носовой платок, быстро вытер капельки пота на заблестевшем лбу. По каким-то им одним известным признакам собравшиеся определили, что Вейдер прилетел. И действительно через несколько минут открылась дверь и могучая фигура, закованная в черный доспех безмолвно прошествовала в свой кабинет вместе с четырьмя сопровождающими, двое из которых были в военной одежде, а двое в гражданской.

Вскоре вызвали человека в штатском. Снова вытерев лоб, он скрылся за высокой дверью. Наконец, и второй посетитель, который сидел рядом с Верой, вошёл в кабинет. Через какое-то время все вышли из кабинета, кроме толстяка. У людей были разные выражения на лицах: у кого-то серьёзное, у кого-то решительное, у кого-то озабоченное, у кого-то расстроенное, но никто не улыбался. Посетители ушли. Потом в кабинет чеканно проследовали двое в белых доспехах, и через минуту выволокли грузное тело уже мёртвого человека в штатском, который ещё некоторое время назад сидел на стуле рядом с Верой. Глаза девушки расширились от ужаса. Маленький человек с усталым лицом, сидящий за столом с деками, безэмоционально улыбнулся и сказал, обращаясь к Вере:

— Я на своей должности уже четыре года, мисс, и до сих пор жив. Правда я, откровенно говоря, не знаю, что случилось с моим предшественником. Но Милорд просто так не убивает. Продумали, что и как станете говорить?

— Да, - Вера услышала свой голос и не узнала его.

— Излагайте только суть, как можно короче и не лгите даже в мелочах, - маленький человек перестал улыбаться.

— Понимаю, - девушка кашлянула, - а если много подробностей, ряд моментов, требующих пояснения и, возможно, лорд Вейдер не знает…

Мужчина быстро перебил её, неожиданно горячо:

— Не заблуждайтесь, мисс! Лорд Вейдер все знает. Помните об этом. Помните, и ни в коем случае не горячитесь при разговоре. Пуще же всего остерегайтесь возражать! Могут быть обстоятельства, вам совершенно неизвестные, зато известные Милорду. Ясно?

В напряженном взгляде человека, в интонациях его голоса угадывались забота, неожиданное беспокойство за Веру.

— Последую вашим советам! — с признательностью пообещала девушка.

Человек с усталым лицом кивнул, его лицо приняло обычное спокойно-отрешенное выражение. Неслышным движением он встал, без вызова направился в кабинет и, вернувшись, оставил дверь открытой, вымолвил:

— Пожалуйста, мисс.

Стараясь не дрожать, Вера вошла.

В первое мгновение она не разглядела подробно этот просторный, как зал, кабинет с огромным иллюминатором в стене, где переливались холодным , но притягательным сиянием крупинки многочисленных звёзд, с длинным столом для заседаний, с голографической картой на огромном другом столе, и с многочисленным деками, датападами и кристаллами, огромными горами наваленными на третьем. В тот момент Вера, вся напряженно собранная, видела только самого Вейдера — огромного роста, с колыхающимся длинным плащом за спиной, он сделал несколько шагов навстречу девушке чеканной, тяжелой поступью; чернел его доспех, покато облегавший широкие плечи, странной формы маска полностью закрывала лицо, голову венчал блестящий отполированной поверхностью шлем, а механическое дыхание было громким и равномерным. Глядя в непроницаемые линзы маски, скрывающие глаза, Вера приготовилась к докладу. Но сама начать не решалась, а ждала, когда её спросят.

Не поздоровавшись, не пригласив девушку сесть, не садясь сам, Вейдер размеренно заходил около стола с картой.

После довольно продолжительного молчания, пройдя к письменному столу с деками в конце кабинета и задержавшись там, спиной к Вере, Тёмный Лорд спросил с неопределенной интонацией:

— Что вы думаете о последних событиях?

Вера хотела уточнить: "О каких именно событиях, Милорд?" — но ответила через силу сдержанным голосом:

— Если говорить о последних событиях на заводах Нормана Ская, Милорд, то взрывы, кажется, являются диверсией враждебных Империи групп с целью подорвать репутацию моего отца и прикарманить его новейшие разработки, а потом продать новшества подороже тем, кто больше заплатит.

— Кажется или убеждены?

— Убеждена, Милорд.

Вера замолчала, ей показалось: широкая, мощная спина Вейдера пошевелилась, как бы останавливая её и соглашаясь с ней.

Было прохладно в кабинете и тихо. Вейдер взял в руки деку, повернулся от письменного стола, по ощущениям Веры цепко глядя на неё, проговорил настойчиво, словно не расслышал её ответа:

— Если я назначу вас управлять заводами вашего отца, возражений с вашей стороны не будет, мисс Скай? Я хорошо знаю о ваших действиях в кризисной ситуации и о том, как вы и ваш отец прежде вели дела....

Вера вздрогнула при упоминании об отце, но взгляда не опустила, глядя прямо в линзы маски Тёмного Лорда.
"Ответить, что я так или иначе не совсем понимаю причину моего назначения, в силу молодости или ответить, что это назначение для меня неожиданно, — глуповатая искренность. Что ж, значит, мой отец списан со счетов и Вейдер считает его мёртвым. Не думала, что будет именно так".
Девушка почувствовала, как у неё задрожали колени, а в горле защекотало от подступивших так не к стати слёз, но она взяла себя в руки.

— Милорд, хотя я и не солдат, но назначение на любой пост для меня — фактически приказ.

— Полагаю, что хотя вы и не солдат, но по твёрдости духа им не уступите и пора воевать, - пророкотал Вейдер. Вера готова была поклясться, что под маской он натянул на губы, если они у него были, подобие улыбки. - По-моему, здесь тоже возражений нет, — Ситх вгляделся в деку. — Подойдите к карте.

Вера преодолела, словно препятствие, короткое расстояние до стола. Теперь она стояла так близко к Вейдеру, что чувствовала странноватый, металлическо - кожаный запах его доспеха, а сбоку видела широкую, покато-гладкую форму его шлема; и когда Вейдер, помолчав над картой, медленно поднял голову и повернул её в сторону Веры, в визорах его маски был какой-то размягченный блеск внутренней довольной усмешки.

— Не возражаю против ваших рассуждений, мисс Скай, — размеренно заговорил Тёмный Лорд. — В Центре Империи, как известно, мы тоже думали о предателях, которые норовят скрыться сейчас в самых удалённых регионах нашей галактики. Но им не хватит сил. Джедаи снятся каждому имперцу мёртвыми, мисс Скай, вот уже много лет. И я верю в объективные обстоятельства. Ордену Джедаев, как говорят, не хватило их хвалёной бесстрастной мудрости, чтобы не опуститься до предательств и войн. Старые песни... Так джедаи, говорите, мисс Скай? — повторил Вейдер, хотя Вера не употребила этого слова, и пальцем, затянутым в черную кожу перчатки, плавно обвел над картой район взорванных объектов. — Здесь многие оказались в огне и погибли — и наказать виновных наша первостепенная задача, мисс Скай. Согласны?

— Да, Милорд. Я полностью с вами согласна. Однако про джедаев мне почти ничего не известно.

— Почти? Однако именно они замешаны в этом, — продолжал Вейдер после длительной паузы, — Какие у вас соображения по этому поводу?

— Милорд... — проговорила Вера, понимая, почему ситх так настойчиво повторил три раза слово "джедаи". — Я хотела бы сказать, Милорд, что все сейчас зависит от быстроты ликвидации остатков этой опасной группировки. Но моя семья, насколько мне известно, не контактировала с моим братом с тех пор, как его в раннем детстве увезли в Храм и...

"Это он знает лучше меня, и, наверно, говорю я некстати", — подумала Вера, едва лишь произнесла последнюю фразу, но Вейдер, сжав руку в чёрной перчатке в кулак, слегка кивнул.

— Не контактировали, говорите? Ошибаетесь, мисс. Данные о том, что ваш отец пытался навести о вашем брате справки всё же есть...Но продолжайте.

Вера глубоко вдохнула прежде чем снова начать говорить.

— На нашей планете много древних катакомб, Милорд, многие из них я излазила в детстве вдоль и поперёк.

Вейдер молчал, думая о чем-то своем, и отправил деку в бреющий полёт на стол. Вера вздрогнула, но больше никак внешне не проявила своих чувств. Минуту спустя Лорд заговорил :

— Операция по ликвидации предателей будет проведена с особой тщательностью, поскольку диверсия - лишь отвлекающий манёвр их союзников. То, что один из предателей ваш брат по крови - это психологический фактор. Его переломить надо в сознании. Навсегда. Это ясно, мисс Скай? Или нет?

— Ясно, Милорд, — проговорила Вера осипшим голосом, не зная, что и думать обо всём об этом. А потом добавила, впиявив с силой ногти в ладошку:
— Один из джедаев стал причиной смерти моей матери во время войны клонов. Это произошло на моих глазах, - девушка запнулась.- А теперь эта диверсия, возможно, отняла у меня единственного дорогого мне человека - моего отца. Брата я не видела ни разу, хотя знаю о его существовании.Я не знаю, сможете ли вы понять мои чувства и хотите ли вы, чтобы я каким-то образом помогла вам?

Черная бесстрастная маска не выразила ни согласия, ни возражения, но, не то покашливая, не то перхая саднящим горлом, сквозь призму вокодера, Вейдер начал расхаживать по кабинету. Широкие покатые плечи немного ссутулились или Вере так показалось, но у неё возникло чёткое ощущение, что в этот момент ситх был чем-то недоволен, озабочен, вследствие, может быть, каких-то личных мыслей, а, может быть даже воспоминаний, навеянных словами девушки. Но, спустя минуту, Вейдер был уже обычно холодно сосредоточен. Вера взглянула в линзы его маски с неожиданной для самой себя спокойной твердостью.

— В чем задача и цель воина, — заговорил Вейдер, обращаясь уже не к Вере, а скорее к самому себе, в раздумье, как на точных весах взвешивая слова. — Главная задача воина — узнать в лицо и изучить противника. Подготовить и выждать момент. Натренировать мускулы. Внезапно нанести удар. И одержать победу.

Он красноречивым жестом подчеркнул — "одержать победу".

— И джедаи будут окончательно повержены, — договорил Вейдер, вторично жестом подчеркнув слова. — Трусы и малодушные твари, мисс Скай.

Лорд подошел к письменному столу в конце кабинета. Потом минуты две как-то безмолвно-равнодушно стоял к Вере боком, точно забыв о её присутствии; затем его пальцы, затянутые в черную кожу перчатки согнулись, деки на столе затряслись, а одна из них сама собой лопнула и разлетелась на мелкие части. Вейдер повернулся к Вере спиной.

"Видимо он так дал знать, что я должна уйти", - с содроганием подумала Вера. - " Как видно, он вызвал меня, чтобы только задать вопросы про брата, и остался не доволен мной. Наверное надо радоваться, что кости моей шеи на лопнули, как та дека...".

Вейдер раскрошил ещё одну деку и после затянувшейся паузы заговорил очень тихо, обращаясь к Вере по первому имени, по которому к ней обращалась только мама очень давно:

— Скажите, Шми, среди сотрудников вашего отца был некто Килиан Вагнус... Это известный факт. Знакомы ли вы были с ним?

"Почему он спросил о Вагнусе и назвал меня Шми? — мелькнуло в сознании Веры. — Килиан Вагнус..."

— Была знакома, — ответила с сильно забившимся сердцем Вера, припоминая всё об этом незаметном с первого взгляда человеке. — Была знакома, — повторила девушка.

— Какое же ваше личное мнение о Вагнусе? Говорят, был незаметен, но сильно влиял на окружающих?

— Это не бросалось в глаза, Милорд, он особенно тесно ни с кем не общался, как я помню.

— Говорят, что он был незаметен, но хитёр. Это так?

— Ничего не могу сказать об этих его качествах, сэр. Не приходилось общаться с Вагнусом в приватной беседе, — ответила вполголоса Вера. — Одно знаю твердо: на заводе он ничем особенным не выделялся — был человеком средних способностей.

— Стало известно, что этот политический авантюрист средних способностей, — с нескрываемым раздражением проговорил Вейдер, — джедай. По вине этого застенчивого тихони несколько тысяч человек погибло, а ещё несколько тысяч серьёзно ранены. По-моему опыту, мисс Скай, под влияние джедаев часто попадают политически и морально нестойкие элементы. В какой-то мере недовольные нашим строем... Согласны?

"Не может быть, чтобы брат Виктор и Килиан -это один и тот же человек! И он виновен в диверсии, и, получается, что и в смерти родного отца? А, может быть, даже отец знал об этом, или всё же не знал? Поэтому Вейдер заговорил об этом?" — опять подумала Вера, ощущая толкнувшуюся ожогом боль в сердце и испытывая непреоборимое желание вытереть жаркий пот с висков.

— Что вы молчите, Шми Вероника? Не согласны?

Вера очнулась, на красивом лице её внезапно прорезались морщины, губы невозможно было разжать, а эта неопределенная боль в сердце расползалась все упорнее, все сильнее, надавливала раскаленными скребущими лапками. Девушка почувствовала сильное желание присесть куда-нибудь, но в то же время знала, что не сделает этого. И выговорила наконец:

— Мой брат стал джедаем не по своей воле. Не знаю его судьбы, но подозревать моего отца в помощи ему, нет оснований, Милорд, подозревать отца в предательстве я не способна.Он был слишком предан своему делу и Империи, и своим разработкам.

Вейдер разломал ещё одну деку, а другую со стуком швырнул на стол и, как живое, надоевшее ему существо, оттолкнул ее без помощи рук далеко в сторону и прошелся по кабинету; Вере показалось, что под маской глаза его сузились.

— Не имел в виду судьбу вашего отца. Возможно, он тут не при чём. Не думал о том, о чем вы подумали, мисс Скай. Имел в виду совсем другую фигуру. Теперь же думаю, что корни предательства всегда уходят в прошлое. У вашего отца такое прошлое есть, — сказал Вейдер.

Вера почувствовала: огненное и нестерпимое распространялось уколами тока от сердца к горлу, горячие струйки пота поползли под мышками; и девушка подумала некстати: "Судите, видимо, по своему прошлому, Милорд".

— Этот не слишком талантливый Вагнус одно время даже был у вашего отца на подозрительно хорошем счету. Удивительно, что никто не раскусил его гнилую сущность. Ни коллеги, ни ваш отец, ни вы сами... — пробасил ситх, и неведомо откуда взявшийся режущий холодок коснулся лица девушки так, что хотелось провести по щекам рукой, чтобы снять с кожи этот металлический холод. — Разве не верно, Скай?

— Мне трудно ответить на этот вопрос, Милорд. Насколько я могу представить обстоятельства, при которых Вагнус попал к нам в штат...Эмм...Но, если с его подачи новые цеха взлетели на воздух, я могу объяснить это животной стороной человеческого падения. Но сближение сотрудников с джедаем сознательно...Это ошибка! Это должно быть ошибкой! Считаю это уже шагом политическим...

Вера всей своей сутью отвергала, не соглашалась со всем тем, что могло лечь тенью на отца, не веря в его слабость, в его малодушие. Опыт Веры, однако, отрицал розовую наивность, бездоказательную уверенность в том, что трагедия обошла её отца совсем стороной. Она по-прежнему допускала, что в сложившихся обстоятельствах отец мог знать о том, что один из его сотрудников - беглый джедай,его сын, избежавший смерти, которая постигла остальных членов Ордена. И как это ни было тяжело - это больше походило на правду.

Однако озвучивать этот свой вывод Вера вовсе не собиралась. Во всех войнах случались предательства, трусость, измены, выдачи секретных документов. Измена отца - существовала ли она? Возможно ли, что он спасал жизнь сына, которая с той минуты стала смертью многих, но и без того всякое предательство — это смерть. И нельзя оказаться замешанным в заговоре только слегка. Вейдер ждал, чтобы Вера определила то заметное в душевных проявлениях изменника, те чуть пробивавшиеся в прошлом корешки, которые объяснили бы, связан ли отец Веры со всем этим или нет. А это Вейдер хотел знать твердо.

— Шагом политическим? - прогрохотал он. - Да, это политика...Но для вашего отца это могло быть делом личным. Вижу, Скай, что вы иногда имеете свою... особую точку зрения на подобные события. Соответствует действительности это моё мнение о вас?

Ожидая продолжения разговора об отце, Вера не предполагала этого вопроса, она ощутила вдруг прошедший в груди ветерок и с чувством непривычного для себя состояния начатого крутого, разрушительного падения с высоты, точно сама уже осознанно готовая к роковому исходу, с трудом произнесла:

— Милорд, наверно, обо мне и отце говорят и худшее. Мне известно мнение о том, что у меня плохой характер. И не сомневаюсь, что были жалобы на меня, да и на отца.

— Почему прямо не отвечаете на вопрос? — резко спросил Вейдер, внезапно навис над Верой и опять зашагал к письменному столу в конце кабинета. — Вы подданная Империи, Шми Вероника Скай, и ответьте мне как подданная Империи. Вы ведь теперь имеете свою личную точку зрения на данное событие?

— Стараюсь иметь, сэр. Но моя точка зрения может быть ошибочной.

Вейдер, казалось, глядел куда-то от стола. Давно привыкнув к бесспорному повиновению окружающих, как к норме, он иногда позволял очень немногим из приближенных людей так долго высказывать личное, особое мнение. А ответы Веры, кроме всего прочего, неожиданно напомнили ему женщину из его детства, которая была ему необходима и не только своей настойчивой безбоязненной прямотой при решении жизненно важных вопросов... Их даже звали одинаково...Почти...Он до конца не понял, что в нём было сильнее - гнев, раздражение или свербяще-забытое чувство утраты. Ещё парочка дек разлетелась вдребезги прежде, чем он прогрохотал:

— Ваши сомнения, по-видимому, вы озвучить не желаете?

— Я дочь своего отца, Милорд, даже если он виновен, — ответила Вера, еще ближе придвигаясь к ледяному ветру, губительно подувшему по лицу, по ногам; и, ответив так, поняв, что Вейдер заставил её сказать о том, о чем она не думала говорить, добавила с поразившим её саму спокойствием: — Эта точка зрения сложилась потому, что мне пришлось работать с некоторыми людьми, впоследствии ставшими жертвой клеветы. Я в этом уверена, сэр...

Бас Вейдера заставил Веру вздрогнуть и пожелать провалиться сквозь пол:

— Мне известны такого рода сомнения. Борьба — суровая вещь. И многие из тех, в ком есть сомнения, — люди с потенциальной душонкой предателя. Перегибы и ошибки надо исправлять.

"А теперь я разлечусь по комнате, как дека?" — подумала Вера.

Разговор этот, видимо, настраивал Вейдера на раздражающие, неприятные воспоминания, а Вера всё ещё была жива каким-то непостижимым образом. И ситх почему-то замолчал, подошел к карте, долго смотрел на подробно нанесенную схему объектов по очистке топлива, возможно, думая об предстоящем успехе операции по поимке джедая, а, может быть, о чём-то ином. Наконец, он сказал, сделав отмахивающийся жест:

— Все это к слову! А что касается вашего отца и вас, мисс Скай, не будем зачислять вас в списки предателей. Пока. Будем считать, что это лишь домыслы. В дальнейшем наведем подробные справки. И сообщим... вам. Близкие люди могут друг друга предавать. Так что кто-то с вами в одинаковом положении, мисс Скай.

Возможно, Вейдер хотел добавить еще что-то об этом, но он, медля, передвинул метки на карте и проговорил совсем другое:

— Мне нужна от вас подробная карта катакомб. И я видел работы вашего отца. Они очень достойные и требуют внимательного рассмотрения, поскольку очень многие заводы в Империи требуют подобной эффективной, быстрой модернизации.

Неожиданно у Веры на руке зазвонил комлинк, прерывая ситха. Девушка внутренне приготовилась к худшему.

- Ответьте на звонок, мисс Скай, - потребовал Тёмный Лорд.

- Да, конечно, Милорд, простите, - Вера, скрипнув зубами, нажала кнопку. Появилось изображение Кима Янга, одного из сотрудников администрации заводов отца Веры.

- Ваш отец жив, мы нашли его, но…

- Сила великая и все звёзды! Что с ним? Говорите же, Ким!

- Я не…

- Говорите, всё, как есть! Ну же! - выкрикнула Вера, решительно забыв от волнения, где именно она находится.

- Множественные переломы трубчатых костей, переломы позвоночника, ожоги 2, 3 степени 80% тела, синдром длительного сдавления и ещё там…Короче, всё плохо, мисс. Не знаю, будет ли он жить. Периодически он приходит в себя, зовёт вас, но потом снова впадает в забытье… Вы приедете к нему, мисс Скай?

- Приеду, как смогу, Ким, спасибо, - пролепетала Вера.

- Хорошо, будем ждать вас.

Девушка лишь кратко кивнула в ответ и отключила комлинк. Она стояла перед Вейдером, сжав зубы и опустив глаза в пол. Её грудь часто вздымалась от сбивчивого дыхания, а приподнятые на уровень груди руки сильно дрожали. Вера медленно опустила руки и изо всех сил сжала краешек своей одежды, так сильно натянув ткань, что та затрещала. По её щеке пробежала слеза, которую Вера даже не потрудилась смахнуть. Дело отца должно жить, даже если он умрёт, и он не предатель в отличие от неведомого брата, она сделает это для отца, ради него. Это очень важно! Проглотив комок от подкатившего к горлу рыдания, девушка усилием воли подняла взгляд на молчавшего всё это время Вейдера, распрямив поникшие было плечи, решительно глядя в непроницаемые визоры маски ситха глазами, полными слёз.

- Я готова немедленно начать работу, Милорд, - замогильным голосом сообщила она.

Тёмный лорд стоял, нависая над Верой чёрной неподвижной статуей. Непроницаемая маска, ровное механическое дыхание. Лишь пальцы на левой руке, затянутые в чёрную перчатку согнулись и разогнулись несколько раз.

- Даю вам час, - пророкотал Вейдер.

Вера в удивлении замерла, её глаза расширились.

- Что? – не веря, переспросила она, сорвавшимся на сип голосом.

- Навестите отца, мисс Скай.

Щёки Веры пошли пунцовыми пятнами. Она открыла было рот, но грохочущий бас не дал прозвучать сбивчивым словам благодарности.

- Но с такими повреждениями смерть для него - спасение, по сравнению с тем существованием, что ему придётся влачить, если он выживет.

Бросив эту фразу Вейдер покинул кабинет. Впавшую в ступор Веру обдало холодным потоком воздуха от всколыхнувшегося плаща.

Сообщение отредактировал Raktena Julhade - 15 Май 2013, 02:51

[Dart lea]

Ура!!!!!!!!!!Прода!Классно написано!Жду проды!

[Атри]

Спасибо за продолжение:) Барышня такая интересная.И у меня нехорошие сомнения появились-брат-джедай,она-шми. Она Вейдеру как-то там сложно не сестричка случайно?
Буду ждать продолжения.

[Алита Лойс]

Я в восхищении:) Отпишусь попозже. Скажу только, что эта глава сделала мне сегодня утро:)

[innatemnikova]

Интрига... Я не думаю, что девушка родственница Вейдера... Имя Шми меня почему-то не смущает, а вот наличие брата-джедая заинтересовало...

- Но с такими повреждениями смерть для него - спасение, по сравнению с тем существованием, что ему придётся влачить, если он выживет.

Узнаю Вейдера)))

[Raktena Julhade]

Благодарю всех за душевные отзывы! Мне искренне приятно, что читаете и поддерживаете!

[Атри]

Перечитала еще раз-точно не сестренка, но уж родственницей должна оказаться:) Мне очень нравится, что вы героев раскрываете и как вы их раскрываете.

Сообщение отредактировал Атри - 15 Май 2013, 23:29

[Лора М]

Интересный персонаж Вера. Может действительно, его сестрёнка? Жду продолжения!

[Raktena Julhade]

-4-



Вера сидела на полу, скрестив ноги. Морг. Здесь было очень холодно, и ей бы, возможно, хотелось, чтобы этот холод заставил немного забыть о душевной боли и заморозить боль сердечную. Но именно здесь были те, кто погиб в диверсии. И вскоре сюда дроиды принесут ещё других, кто уже умер и ещё умрёт, и среди них будет её мёртвый отец, такой изуродованный и непохожий на себя.

За те полчаса, что Вера провела рядом с ним, отец пришёл в себя на несколько минут. Он просто смотрел на свою дочь эти короткие мгновения, и его взгляд убил Веру, выжег её изнутри, как раньше пламя пожара сожгло отца снаружи – он просил прощения своим взглядом, и тогда ещё Вера не знала, за что. Отец снова потерял сознание, а Вера убежала прочь, не помня себя. Примчавшись домой, она рылась в документах и нашла то, что больше всего на свете не хотела найти, а потом ей на комлинк пришло сообщение о смерти отца. Теперь же девушка очутилась здесь, в морге.

Она отключила комлинк и сидела здесь в немом оцепенении уже неизвестное количество времени. Почти никто не решался потревожить её. А Ким Янг, который попытался было вразумить Веру, был вынужден выслушать самые отборные ругательства, которые никто и никогда не ожидал услышать от приличной девушки.

А потом в морг ворвались люди в белых доспехах и куда-то потащили Веру. Её швырнули в какое-то полутёмное помещение без окон, с жёсткой кроватью. Вера же забилась в угол и сидела там тихо, беззвучно, уставившись в одну точку. Она не слышала, как открылась дверь, как кто-то вошёл. Из оцепенения её вырвал знакомый механический бас:

- Вы заставили меня ждать.

Вера промолчала. Она сидела с опущенной головой, даже не поднимая взгляда.

- Вы будете отвечать, когда я говорю с вами.

Шею девушки сдавило, она начала задыхаться. Потом захват исчез. Откашлявшись, Вера подняла на Вейдера сухие глаза без слёз.

- Будет лучше, Милорд, если вы убьёте меня быстро, - глухо сообщила она. - Всё, что вам нужно, вы можете найти в моём датападе и датападе моего отца. Там есть планы катакомб и планы по модернизации заводов, и ещё несколько важных документов. Я вам больше не нужна. Теперь я - лишь расходный материал.

И она всё смотрела на него с проявившейся во взгляде болью, обречённо и безжизненно. И её взгляд, её лицо, её эмоции, которые он слишком ясно ощущал, отбирали у него часть обычной холодной злобы и равнодушия, часть бродящей по закоулкам души ненависти, всегда такой необходимой, такой понятой им, нужной ему, чтобы чувствовать свою разрушительную силу.

Вера ждала, что сейчас низкий механический бас произнесёт: «Как пожелаете, мисс».
Её шейные позвонки с хрустом лопнут, и всё закончится. Это было бы логично, жизненно и реалистично. Но ничего такого не происходило, слышалось лишь равномерное механическое дыхание.

Вейдер лишь спросил, продолжая сверлить её нечитаемым взглядом сквозь линзы маски:

- Вы просидели в морге несколько часов. Почему?

- Там холодно, тихо и… спокойно… - отстраненно сказала Вера.

«И мёртвые не предают,» - мысленно добавила она.

- Мертвые не предают… - эхом озвучил он её мысль.

Какое-то время они оба молчали. Лишь звук механического дыхания беспокоил тишину пространства.

С ледяным ознобом, облившим спину, не очень понимая, что делает, Вера заговорила полушёпотом, сама не зная зачем.

- Он спасал Виктору жизнь ценой собственной, ценой жизней нескольких тысяч человек. Он спасал сына, но при этом сознательно всех убил. Всех тех людей. Если бы я не вмешалась, то погибло бы больше. Вы были бы заняты, спасая планету, а Виктор бы улетел. Если бы всё пошло по отцовскому плану, Виктор уже был бы в Неизведанных регионах, а я с кучей рекомендательных писем летела бы в Центр Империи, к влиятельным друзьям отца.

Вейдер молчал, замерев безмолвной статуей. Вера сделала глубокий вдох, более похожий на стон и продолжила.

- И при этом, Милорд, он ждал, что я приму эту его грандиозную жертву. Он всё просчитал до мелочей. Зная, что все его коллеги погибнут, все свои разработки он оставил мне, вместе с уликами и письмом, что всю вину берёт на себя. Единственное, что он не учёл, что я вмешаюсь и разверну запасную спасательную операцию, которую он сам же и разработал. И ещё…Ещё он не подумал, как,… как я вообще смогу с этим жить. И…И вряд ли он мог предположить, что я, так же как он, больше дорожила его жизнью, чем своей. Что больше всего на свете, я боялась его потерять!

Она замолчала, странно чувствуя, что от огромной фигуры перед ней, от которой всегда прежде веяло лишь мертвенно-тихой, холодной, смертельной пустотой или плещущей яростностью, появилось теперь какое-то кажущееся обманчиво- живым ощущение.

Веру била крупная дрожь, у неё выстукивали дробь зубы, заледенело все тело, и не отпускало желание сжаться в комочек, зажмуриться, ни о чем не думать — только так, мнилось ей, могло прийти облегчение.

Она так и сделала: села, по-детски туго собравшись калачиком; распущенные длинные волосы обрамляли её лицо, мраморно-белое, потерявшее милую девичью живость, с особенно четкими бровями, чуть сжатыми тихой тяжелой мУкой; и брови, и затвердевшие от непролитых слёз ресницы её, казалось, тихонько подрагивали, шевелились; а глаза смотрели с таким неподдельным отчаяньем.

Вейдер отвернулся, закрыв глаза, так стиснул руки в кулаки, так сжал зубы, что свело болью кожу под непроницаемой маской. Он боялся, что не выдержит сейчас, сделает нечто яростно-сумасшедшее в странном состоянии, в которое его погрузили её слова, её боль. Он вдруг вспомнил, как ярко он сам ощущал когда-то то, что исходило от Веры сейчас: точно кончилась жизнь, и ничего не было теперь.

Всё в это краткое мгновение было из чужой, виданной в больном жару, нереальной жизни. А теперешняя жизнь, с её обычной чернотой, обычными звуками, густой и покойной тьмой, одетой в неизмеримый часами мрак, откатилась куда-то далеко вглубь покорёженной души.

От этой девушки шёл угарный запах обычной человеческой беспомощности, но в нём почувствовалась жизнь и надежда на жизнь.

В районе сердца Тёмного Лорда что-то потянуло, холодная резкая струя пробила спертую душевную духоту, и в полутьме где-то на задворках заворочались чувства, тихие, раздавленные долгой борьбой с болью. И стало так невыносимо тяжело дышать, как когда-то давно. Он стоял, закрыв глаза. Что это было? Искра сочувствия? Понимание боли чужого человека, потому что нечто подобное когда-то испытал и он сам? Потому что в действительности память его никогда не освобождалась, держала все внутри.

Было правильным уйти прочь, прочь, чтобы не говорить, погасить в душе странную вспышку, не слышать, не видеть, не продолжать разговор. Вейдер уже развернулся к двери, как вдруг что-то остановило его.

Это был её тихий голос:

- Не уходите!

Он сделал ещё один решительный шаг к двери, когда услышал её сдавленный от скользнувшего лезвием отчаянья крик.

- Прошу вас, Милорд!

Он обернулся.

Неожиданно спотыкаясь, Вера поднялась на ноги, сделала несколько шагов к нему, рухнула на колени, в тупом отчаянии прижалась лбом к холодной шершавой перчатке его руки. Что-то жарко и горько сдвинулось в её горле; она сморщилась, стиснув зубы, и долго терлась губами и лбом об эту ледяную, шершавую и жесткую кожу перчатки, молча, с острым сладострастием глотая слезы. Она плакала так одиноко и отчаянно впервые в жизни. И кожа перчатки была горячей и влажной от её слез.
Когда рыдания её стали затихать, он убрал руку и тихо вышел, не запирая за собой дверей, оставив Веру одну.

[Dart lea]

Ну вот у Вейдера сердца оттаивать начало!Мне просто интересно,а Вера одареная или нет,брат же вроде джедай?

[Алита Лойс]

Raktena, большое спасибо за скорое продолжение! Помнится, кто-то сомневался, что может писать прозу, не сомневайся больше! Ты можешь Живо, красочно, ярко, полный эффект присутствия.

Мне почему-то в третьей главе очень запомнилась приемная и момент ожидания в ней. Военный с его выправкой и кителем без морщинки, толстяк с красным лицом и выступающим на лбу потом, скрип его ботинок в тишине, и сам эта тишина, тяжелая, напряженная, какая-то нереальная, тянущаяся как патока. Потрясная картинка вышла.
Толстяка, кстати, жалко... Я не ожидала такого от тебя, милый автор. Учитывая твою доброту:) Но, оказывается, расслабляться нельзя... Замечательно!)))

Вейдер... Вейдер получается интересным товарищем, неоднозначным таким. Мне, как читателю, хочется его разглядывать - как нечто диковинное
Он несколько чудно разговаривает. Выражая свои мысли. Словно говорит на неродном ему языке, в плане построения предложений. Он прекрасно владеет этим языком, но в моменты пиковых эмоций чужеродность языка все же дает о себе знать. Это специально так? Мне нравится:) С одной стороны, казалось бы, он - холодная глыба... где холод - там нет эмоций. Ан нет, деки разлетаются только так со стола, он не считает нужным себя сдерживать. Живой, горячий, разный. Загадочный:) И если с инстинктом самосохранения плохо - таки захочется залезть под броню, чтобы узнать, что там.
Интересный момент с братом Веры. Довольно неожиданный. Милорд быстренько все раскопал и сделал правильные выводы... мда.

В четвертой главе пронзительно передано состояние пустоты и отчаяния Веры. Мне неловко, но я фактически прослезилась. Очень больно, когда умирают близкие. Но здесь такой момент... когда тебя опустошает не сама их смерть, или не только она, а то, что человек, твой отец, делает то, что раньше ты твердо считала невозможным для него, попирает принципы, на которых растил тебя (интересно, жил ли он когда-нибудь по ним сам? предал ли он сам себя или просто лгал всей своей жизнью?). Это сбивает жизненные векторы, цель, направление. Опустошает намного больше, чем потеря человека. На самом деле его можно потерять, даже если он остается жив - а тут Вера лишена возможности хотя бы поговорить с ним, чтобы хоть как-то примириться с произошедшим, разобраться, скорректировать свою векторную систему. Полная пустота, над пропастью.

Наверное, учитывая ее состояние и сопутствующие обстоятельства, включающие арест, камеру и явление Вейдера, можно понять ее совершенно отчаянный жест - мольбу, чтобы Вейдер остался, припадание к его руке на коленях. Но я все же такого не ожидала:)

Понятно, что ей ужасно страшно оставаться над этой пропастью, в темноте, в отчаянии. Нужно хоть что-то, хоть какой-нибудь ориентир. Понятие гордости перестало существовать, на какое-то время. Но Вейдер... который бросил ее в камеру, придушил ее, абсолютно чужой человек, страшный человек... Мне все же интересно, что ее бросило ему в ноги? Или это было мольбой, чтобы он ее отпустил? Вряд ли, мне так не показалось. Возможно, она ощущает его эмоции? потому что тоже чувствительна к Силе? и неосознанно тянется к нему, доверяя на каком-то уровне?

Прошу прощения, если сумбурно написала. Очень жду продолжения:)

[Raktena Julhade]

Девочки, благодарю за отзывы! Искренне приятно, что читаете и оставляете свои эмоции и вопросы, и предположения!

Толстяка, кстати, жалко...

Мне самой было жалко Но Вере надо было показать, что Вейдер может убивать, и это не слухи.

Вейдер...Он несколько чудно разговаривает. Выражая свои мысли. Словно говорит на неродном ему языке, в плане построения предложений. Он прекрасно владеет этим языком, но в моменты пиковых эмоций чужеродность языка все же дает о себе знать. Это специально так? Мне нравится:)

Поймали, что называется, с поличным Перед написанием главы смотрела фильм про Сталина, наверное отразилось У меня хорошая слуховая память: уж и не знаю в этом случае радоваться этому или нет

Полная пустота, над пропастью.

Именно такое состояние у Веры. И ещё желание умереть, она не может принять то, что свалилось на неё.

Мне все же интересно, что ее бросило ему в ноги? Или это было мольбой, чтобы он ее отпустил? Вряд ли, мне так не показалось. Возможно, она ощущает его эмоции? потому что тоже чувствительна к Силе? и неосознанно тянется к нему, доверяя на каком-то уровне?

Видимо, я не раскрыла этот момент. Написала неоднозначно. Может, так даже лучше, каждый подумал что-то своё. Но, тем не менее, Вера ожидала, что её убьют. Сознательно шла на этот шаг, подсознательно перекладывая ответственность за свою смерть. На самоубийство её бы не хватило, а тут вроде бы есть кто-то, кто не прощает ошибок, не прощает ожидания. Вера фактически уже считала себя мёртвой, когда была в камере. Но её не убивают, она не понимает почему, не понимает, как ей жить дальше с "пустотой над пропостью", особенно с её нелюдимостью и странностями. Она была тенью отца. У неё нет ни друзей, ни родных, никого. Она до последнего искала лёгкий путь, надеялась на смерть. В её странном порыве было многое: и отчаянье, и непонимание, почему Вейдер вот так просто уходит, Веру поставило в тупик его неоднозначное поведение. Чувствовала ли она его эмоции или действовала интуитивно, думаю что Вера и сама этого не поняла, а, возможно, провела некую аналогию между поведением этого страшного человека, и другого, более ей близкого. Но об этом дальше

Прошу прощения, если сумбурно написала. Очень жду продолжения:)

Алита,, спасибо за такой подробный и вдумчивый комментарий! Очень ценю и благодарю! Такой бальзам на душу, честное слово

[Ариша]

Душещипательно прям
При прочтения этой части вспомнилась толи история, толи прича, как в древности один толи шах, толи царь победил в войне, взяв в заложники всех организаторов. И к нему на поклон пришла женщина и стала его молить о пощаде, потому что у него в плену оказались её и муж, и сын и брат. А царь-шах ей и говорит: забирай, только одного! Кого на своей спине из дворца моего вынесшь, того и отпущу.
Как ни странно женщина выбрала брата со словами: мужа я себе ещё найду, сына рожу, а вот брат у меня одни.
Не уверена, что это к теме главы, но всё же
Вере можно только по сочувствовать... а в железной бране Вейдера ещё не все шрамы зарупцевались:)
В желетку главкому ещё не кто не плакался
Спасибо за продолжения - ждём!