Любимые стихи, не свои, но любимые.... Опции

[Aith]

Ну я всё-таки вернусь к серьёзному...Хотя по жизни далеко не вегда такой уж серьёзный...

В мирах любви неверные кометы,
Сквозь горних сфер мерцающий стожар -
Клубы огня,мятущийся пожар,
Вселеленских бурь блуждающие светы
Мы вдаль несём...Пусть тёмные планеты
В нас видят меч грозящих миру кар,-
Мы правим путь свой к солнцу,как Икар,
Плащом ветров и пламени одеты.
Но - странные, - его коснувшись,прочь
Стремим свой бег: от солнца - снова в ночь -
Вдаль,по пути парабол безвозвратных...
Слепой мятеж наш дерзкий дух стремит
В багровой тьме закатов незакатных...
Закрыт нам путь проверенных орбит!
(с) М.Волошин

[BlackFox]

Отражение, кревляясь,
Вырываеться на волю,
Хладнокровно улыбаясь
Или плача, но без боли...
Зеркала следят за нами,
Научившись даже слушать,
Быть и мыслями, и снами,
Искажая наши души.
Тонут в зеркале желанья,
Замедляються движенья...
Нас отдали на закланье,
Нас поймали отраженья.

©Rain

[Airen Demurg]

Мы вышли молча, лишь над головой
Как крылья, бились черные знамена...
Кто испытал отвагу обреченных,
Когда они идут в последний бой?...

Мы бились молча. И враги в тот час
Назвали нас - посланниками Бездны,
Был звон мечей нам - погребальной песней,
Нам даже Смерть закрыть не смела глаз...

Мы умирали молча... Не испить
Вина победы золотую чашу...
Кто вам сказал, что умирать не страшно?
Стократ страшнее клятву приступить...

Восславят победителей сказанья,
А побежденным - суждено забвенье,
Осталось лишь изодранное знамя,
Осталась - кровь на каменных ступенях,

Да путь - как узкий меч из звездной стали...
Так мы ушли. Дальнейшее - молчанье.

[Сестра Вейдера]

* * *
Тебе одной плету венок,
Цветами сыплю тёжку серую.
О, Русь, покойный уголок,
Тебя люблю, тебе и верую.
Гляжу в простор твоих полей -
Ты вся далёкая и близкая.
Сродни мне посвист журавлей,
И не чужда тропинка склизкая.
Цветёт болотная купень,
Куга зовёт к вечерне длительной
И по кустам звенит капель
Росы, холодной и целительной.
И хоть срывает твой туман
Поток ветров, крылато дующих,
Но вся ты - Смирна и Ливан
Волхвов, потайственно волхвующих.
(С. Есенин)

* * *
В саду, где капустные грядки
Красной водой поливает восход,
Кленёночек маленький матки
Зелёное вымя сосёт.
(С. Есенин)

* * *
В одном мгновенье видеть вечность,
Огромный мир - в зерне песка,
В единой горсти - бесконечность
И небо - в чашечке цветка.
(***)

Сообщение отредактировал Сестра Вейдера - 13 Июнь 2004, 13:44

[LastLord]

Казнь Макферсона
Как весело отчаянно
Шел к висилице он
В последний час, в последний пляс
Пустился Макферсон

Привет вам тюрмы короля
Где жизнь влачат рабы
Меня сегодня ждёт петля
И гладкие столбы

В полях войны среди мечей
Встречал я смерть не раз
Но не дрожал я перед ней
Не дрогну и сейчас

Разбейте сталь моих оков
Верните мой доспех
Пусть выйдет десять смельчаков
Я одалею всех

Я жизнь свою провёл в бою
Умру не от меча
Изменник продал жизнь мою
Верёвке палача

Прости мой край весь мир прощай
Меня поймали в сеть
Но жалок тот кто смерти ждёт
Не смея умереть

И перед смертью об одном
Душа моя грнустит
Что за меня в родном краю
Никто не отомстит

Как весело отчаянно
Шел к висилице он
В последний час, в последний пляс
Пустился Макферсон
Р. Бёрнс
(Маркиз Макферсон борец за независимость Шотландии)

[Darth_Ju]

А. Ахматова Песня последней встречи

Так беспомощно грудь холодела,
Но шаги мои были легки.
Я на правую руку надела
Перчатку с левой руки.
Показалось, что много ступеней,
А я знала – их только три!
Между кленов шепот осенний
Попросил: «Со мною умри!
Я обманут моей унылой,
Переменчивой, злой судьбой».
Я ответила: «Милый, милый!
И я тоже. Умру с тобой...»
Это песня последней встречи.
Я взглянула на темный дом.
Только в спальне горели свечи
Равнодушно-желтым огнем

***
Мне голос был. Он звал утешно,
Он говорил: «Иди сюда,
Оставь свой край глухой и грешный,
Оставь Россию навсегда.
Я кровь от рук твоих отмою,
Из сердца выну черный стыд,
Я новым именем покрою
Боль поражений и обид».
Но равнодушно и спокойно
Руками я замкнула слух,
Чтоб этой речью недостойной
Не осквернился скорбный дух.

[Airen Demurg]

Я помню…

Твои глаза словно черные дыры,
Провалы в душу,
Как звезды другого, забытого мира...
И память душит...

Я помню, что ты говорил о свете,
О ярких звездах,
И пела душа, как поет только ветер,
Сквозь слезы.

Я помню огонь на моей ладони...
И песни эха
Рождались тогда не из слабого стона -
Из смеха.

Я помню цветов золотых запах
И небо ночное,
И как мне до боли хотелось плакать,
Но от покоя.

Я помню... но боль подступает криком,
Последней песней,
Мы клятвы шептали тогда, не молитвы
За шаг от бездны...

Огонь... ведь они же смерти не знали,
За что же...
Лишь губы тогда по привычке шептали:
О Боже...

Молчаньем стон - прости, не забыла,
Звездное имя.
Я помню тела, и нет им могилы -
Цветы на равнине.

Я помню... но помнить подчас так больно,
Не скроешь!
И память срывается яростным словом...
Ты помнишь?...

Звезда моя - сердце почти не бьется,
Как больно,
О, сколько еще этой крови прольется
Сколько...

[Керуня]

О виртуальной любви ( отрывки )

Я не знаю цвет глаз
И не трогал волос
Почему же сейчас
К монитору прирос
...
...
Знаю женщин земных
Подарю им тепло
Мне ответят вдвойне
На желанье мое

Это было не раз
Это было не два
Ну зачем я сейчас
Подбираю слова

Или я идиот
Или крези кругом
Почему я не сплю
В теплом доме своем

Тихо строчки бегут
Мне опять не до сна
Я смотрю на экран
А за ним - пустота

Нет ведь радости встреч
Нет обьятий твоих
Только строчек разбег
Для меня ?Для двоих ?
...
...
Я читаю слова
А за ними обман
А вокруг тишина
Виртуальный роман...

АД плюс

[Airen Demurg]

Ты слышишь печальный напев кабестана?
Не слышишь? Ну что ж, не беда...
Уходят из гавани Дети Тумана;
Уходят... Надолго? Куда?

Ты слышишь, как чайка рыдает и плачет,
Свинцовую зыбь броздя?
Скрываются стройные черные мачты
За серой завесой дождя.

В предутренний ветер, в ненастное море,
Где белая пена бурлит,
Спокойные люди в ненастные зори
Уводят свои корабли.

Их ждут штормовые часы у штурвала,
Прибой у неведомых скал,
И бешенный грохот девятого вала,
И рифов голодный оскал,

И теплые ночи, и влажные сети,
И шелест сухих парусов,
И ласковый теплый целующий ветер
Далеких пребрежных лесов.

Их ждут берега четырех океанов,
Там плещет чужая вода.
Уходят из гавани Дети Тумана;
Вернутся нескоро... Когда?

[Керуня]

-Отдать тебе любовь?
-Отдай...
-Она в грязи.
-Отдай в грязи...
-Я погадать хочу.
-Гадай...
-Еще спросить хочу...
-Спроси...
-Допустим, постучусь?
-Впущу...
-Допустим, позову?
-Приду...
-А если обману?
-Прощу...
-Стой!-прикажу тебе.
-Стою...
-Запри для друга дверь!
-Запру...
-Скажу тебе: Убей!
-Убью...
-Скажу тебе: Умри!
-Умру...
-А если захлебнусь?
-Спасу...
-А если будет боль?
-Стерплю...
-А если вдруг стена?
-Снесу...
-А если узел?
-Разрублю...
-А если сто узлов?
-И сто...
-Любовь тебе отдать?
-Любовь...
-Не будет этого...
-За что?
-За то, что не люблю рабов!

[Sam_Lee]

Хорони, хорони меня, ветер
Родные мои не пришли
Надо мною блуждающий вечер
И дыхание тёплой земли

Я была как и ты свободной
Но я слишком хотела жить
Видишь, ветер, мой труп холодный
И некому руки сложить

Закрой эту чёрную рану
Покровом вечерней тьмы
И вели голубому туману
Надо мною читать псалмы

Чтоб легко было мне, одинокой
Отойти к последнему сну
Прошурши высокой осокой
Про весну, про мою весну

©А.Ахматова

А мне вот интересно: там, где © не стоят - это что, ваши шедевры?

[Сестра Вейдера]

Ученица мага.

Учитель, меня научи
Из радужной пены выстраивать замки,
Из музыки делать ключи,
Учитель, меня научи.

Учитель, ты мне покажи,
Что в мире прекрасно, достойно и ценно,
А что недостойно и бренно,
Учитель, ты мне покажи.

Учитель, направь мой поток
В законное русло, полезное людям.
Пускай за дела не осудят!
Учитель, направь мой поток.

Учитель, открой мне глаза,
Чтоб сразу печали и радости видеть,
Узнав и поняв, не обидеть.
Учитель, открой мне глаза.

Неси, как котёнка в горсти,
Пока не превысит сияние меры...
Тогда, чтобы жить и цвести,
Учитель, меня отпусти.

(О. Котова)

[Таквааш]

Как плохо всё! Уйти, махнув рукой,
На ссоры наши, примиренья, войны?
С другими будет просто и легко,
С другими будет ясно и спокойно…
Намучившись, намаявшись душой,
«Как плохо!» – повторяю я со вздохом.
Но что мне делать, если это «плохо»
Дороже, чем с другими «хорошо»?..
(Ю. Друнина)

[sir Garret]

Иосиф Бродский.

Сидя в тени.

I

Ветренный летний день.
Прижавшееяся к стене
дерево и его тень.
И тень интересней мне.
Тропа, получив плетей,
убегает к пруду.
Я смотрю на детей,
бегающих в саду.

II

Свирепость их резвых игр,
их безутешный плач
смутили б грядущий мир,
если бы он был зряч.
Но порок слепоты
время приобрело
в результате лапты,
в которую нам везло.

III

Остекляневший кирпич
царапает голубой
купол, как паралич
нашей мечты собой
пространство одушевить;
внешность этих грамад
может вас пришебить,
мозгу поставить мат.

IV

Новый пчелиный рой
эти улья займёт,
производя жилой,
электрический мёд.
Дети вытеснят нас
в пригородные сады
памяти - тешить глаз
формами пустоты.

V

Природа научит их
тому, что сама в нужде
зазубрила, как стих:
времени и т. д.
Они снабдят цифру «100»
завитками плюща,
если не вечность, то
постоянство ища.

VI

Ежедневная ложь
и жужжание мух
будут им невтерпёж,
но разовьют их слух.
Зуб отличит им медь
от серебра. Листва
их научит шуметь
голосом большинства.

VII

После нас - не потоп,
где довольно весла,
но навождение толп,
множественного числа.
Пусть торжество икры
над рыбой ещё не грех,
но ангелы - не комары,
и их не хватит на всех.

VIII

Ветренный летний день.
Запахи нечистот
затмевают сирень.
Брюзжа, я брюзжу как тот,
кому застать повезло
уходящий во тьму
мир, где, делая зло,
мы знали ещё - кому.

IX

Ветренный летний день.
Сад. Отдалённый рёв
полицейских сирен,
как грядущее слов.
Птицы клюют из урн
мусор взамен пшена.
Голова, как Сатурн,
болью окружена.

X

Чем искреннее певец,
Тем всё реже, увы,
давешний бубенец
вибрирует от любви.
Пробовавшая огонь,
трогавшая топор,
сильно вспотев, лодонь
не потреплет вихор.

XI

Это - не страх ножа
или новых тенет,
но того рубежа,
за каковым нас нет.
Так способен Луны
снимок насторожить:
жизнь, как меру длины,
не к чему приложить.

XII

Тысячилетие и век
сами идут к концу,
чтоб никто не прибег
к боибе или к свинцу.
Дело столь многих рук
гибнет не от меча,
но от дешёвых брюк,
скинутых сгоряча.

XIII

Будущее черно,
но от людей, а не
оттого, что оно
чёрным кажется мне.
Как бы беря взаймы,
дети уже сейчас
видят не то, что мы;
безусловно не нас.

XIV

Взор их неуловим.
Жилистый сорванец,
уличный херувим,
впившийся в леденец,
из рогатки в саду
целясь по воробью,
не думает - «попаду»,
но убеждён - «убью».

XV

Всякая зоркость суть
знак сиротства вещей,
не получивших грудь.
Апофез прыщей
вооружён зрачком,
вписываясь в чей круг
видимый мир ничком
и стоймя - близорук.

XVI

Данный эффект - порок
только пространсва, впрок
не запасшего клок.
Так глядит в потолок
падающий в кровать;
либо - лишённый сна -
он же, чего скрывать,
забирается на.

XVII

Эта песнь без конца
есть результат родства,
серенада отца,
ария меньшинства,
петая сумме тел,
в просторечьи - толпе,
наводнившей портер
под зановес и т. п.

XVIII

Ветренный летний день.
Детская беготня.
Дерево и его тень,
упавшая на меня.
Рваные хлопья туч.
Звонкий от оплеух
пруд. И отвесный луч
- как липучка для мух.

XIX

Впитывая свой сок,
пачкая куст, тетрадь,
множась, точно песок,
в который легко играть,
дети смотрят в ту даль,
куда, точно грош в горсти,
зеркало, что Стендаль
брал с собой, не внести.

XX

Наши развив черты,
ухватки и голоса
(знак большой нищеты
природы на чудеса),
выпятив челюсть, зоб,
дети их исказят
собственной злостью - чтоб
неотступить назад.

XXI

Так двигаются вперёд,
за горизонт, за грань.
Так, порождая род,
передаёт себя ткань.
Так, подмешавши дробь
в ноль, в лейкоциты - грязь,
передаёт себя кровь,
свёртыванья страшась.

XXII

В этом и есть, видать,
роль материи во
времени - передать
всё во власть ничего,
чтоб заселить ветро-
град голубой мечты,
разменявши ничто
на собственные черты.

XXIII

Так в пустыне шатру
слышится тамбурин.
Так впопыхах икру
мечут в ультрамарин.
Так ломают листы
запятая, словцо.
Так говорят «лишь ты»,
заглядывая в лицо.



*****

Н. Заболоцкий «Метаморфозы»

Как мир меняется! И как я сам меняюсь!
Лишь именем одним я называюсь, -
На самом деле то, что именуют мной, -
Не я один. Нас много. Я - живой.
Чтоб кровь моя отхлынуть не успела,
Я умирал не раз. О, сколько мёртвых тел
Я отделил от собственного тела!
И если б только разум мой прозрел
И в землю устремил пронзительное око,
Он увидал бы там, среди могил, глубоко
Лежащего меня. Он показал бы мне
Меня, колеблемого на морской волне,
Меня, летящего по ветру в край незримый, -
Мой бедный прах, когда-то так любимый.

А я всё жив! Всё чище и полней
Объемлет дух скопленье чудных тварей.
Жива природа. Жив среди камней
И злак живой, и мёртвый мой гербарий.
Звено в звено и форма в форму. Мир
Во всей его живой архитектуре -
Орган поющий, море труб, клавир,
Не умирающий ни в радости, ни в буре.

Как всё меняется! Что было птицей,
Теперь лежит написанной страницей;
Мысль некогда была простым цветком;
Поэма шествовала медленным быком;
А то, что было мною, то, быть может,
Опять растёт и мир растений множит.
Вот так, с трудом пытаясь развивать
Как бы клубок какой-то сложной пряжи,
Вдруг и увидишь то, что должно называть
Бессмертием. О, суеверья наши!

[Таквааш]

***
"Купим слова! Купим слова!" -
Кричат на базаре словес.
Бегут продавать и стар, и млад
Словеса на вес.
Если есть в душе твоей слово, брат,
Не неси его в шумный торговый ряд,
А в молчанье прячь под навес.
<Р. Тагор>

***
Нет, не напрасно я в звёздном лесу
Радостно лёгкое сердце несу.

Переплывая извечный поток,
Знаю я: мир полногласный широк.

Буду я камнем у моря молчать,
Розовым озером небо качать,

Руки раскинув на лунном пути,
Буду торжественным дубом расти,

Солнечной ласточкой резать лазурь,
Прыгать дельфином - товарищем бурь.

Время настанет - войду в хоровод
Скал и деревьев, равнины и вод,

Вечной останусь над миром звездой,
Птицей, растением, зверем, водой.

И человеческий голос во мне
Чьей-то по-братски ответит струне.
<В. Рождественский>



Всадник.
Темноликий и огневолосый,
Весь в лучах уходящего дня,
Прорываясь сквозь сумрак белёсый,
На обрыве он вздыбил коня.

И глаза его в сумрачном блеске,
Разгораясь, как тёмный алмаз,
С полустёртой столетьями фрески
Неотступно летели на нас...

Живописца в монашеской келье,
Видно, мучили странные сны,
Если он не ушёл от похмелья
Забродившей в душе старины.

И должно быть, каноны святые
Нарушая, он вспомнил о том,
Как рубился с ордою Батыя
На таком же коне боевом.

И тогда, словно гул издалече,
Захлестнув заповедный придел,
В нарастающем грохоте сечи
Донеслось к нему пение стрел.

И возник перед ним, как виденье,
Этот всадник на голой стене,
Уносящийся вихрем в сраженье,
Со стрелою, застрявшей в броне.

Он схватил свои кисти в восторге,
Чтоб навеки тот миг удержать,
Словно некогда сам, как Георгий,
Вёл на недругов русскую рать.

В полумраке пустого собора,
Про еду забывая и сон,
Он писал то, что встало для взора
Из клубящейся дали времён.

Он писал - не для тьмы и покоя,
Не для нимбов и ангельских крыл, -
Он в отважное сердце героя
Неуёмную страсть перелил.

И летит его всадник крылатый,
Всех архангелов краше стократ,
Принимая на светлые латы
Бурной жизни победный закат.
<В. Рождественский>