Искренне надеюсь, что обо мне еще не все забыли )
Сразу скажу: у меня очень крупные проблемы с интернетом дома (его просто нету) и неизвестно, сколько это продлится (((
Я наконец-то почти случайно добралась до компьютера с интернетом, поэтому могу выложить очередной отрывок о приключениях младших Скайуокеров...




Притормаживая спидер, Люк проверял Силой пространство вокруг себя. Никого. Где-то вдали скопление живых существ. Вроде бы разумных. Хотя, как говорят на Корусканте, «способность болтать – еще не признак интеллекта». В другой стороне – тут он потянулся аккуратнее, стараясь остаться незамеченным, – ясно улавливалось присутствие существ, сиявших в Силе ярким светом. Один из них был неплохо знаком Люку – тот самый следопыт, Арагорн, который сдал эльфам его пилотов. Остальные казались смутно знакомыми – по Ривенделлу? Впрочем, слишком пристальным вниманием можно было выдать себя, и Люк прекратил наблюдение. Включив световой стержень, закрепленный на руле спидера, он медленно повел машину над каменным мостом, переброшенным через пропасть, тянувшуюся в обе стороны, сколько хватало глаз. Скалы, обрываясь вниз, в бездонный черный провал, смыкались где-то над головой на такой же необозримой высоте, и ни единого солнечного луча не пробивалось сюда. Да, гномы, некогда обитавшие в Мории, знали толк в обороне: достаточно обвалить мостик, и основные подземелья недосягаемы. Если, конечно, нет аэйрспидера, усмехнулся Люк. А у них не было – обычные спидеры могут лишь парить в метре от поверхности, а не летать.

Лея следовала позади. Обернувшись, Люк увидел, как сестра снимает пейзаж на голокамеру:

– Тебе зачем?

– Траун приказал, – отозвалась она. – Хочет побольше узнать о культуре местных народов.

– А-а, – только и протянул комэск «Молний». – А рисунки из книг в библиотеке ему не подходят? И описания прошлых сражений?

– «Голоизображение лучше передает некоторые объемные детали», – Лея скопировала интонацию гранд-адмирала. – Так что буду работать оператором. А насчет описаний – ты же понимаешь, альтернативные источники информации, сопоставление данных…

– Понимаю, – отозвался Люк. Чисс уже упрекал учеников-ситхов за то, что не привезли ему снимки ривенделловской архитектуры. Впрочем, все его странности вполне искупались гениальностью в стратегии и тактике: иначе нечеловеку ни при каких условиях не стать имперским гранд-адмиралом.

Мост благополучно пересекли, и сейчас их путь лежал через огромный зал с колоннадой. Лея возобновила съемку, Люк снова потянулся к Силе, – чтобы обнаружить где-то вдали, в глубине, присутствие неведомого существа. Он попытался коснуться чужого разума, но в ответ последовал удар – словно волна темного огня плеснулась в лицо. Парень невольно вздрогнул, сжав руль машины, и поймал на себе взгляд сестры:

– Нас засекли. Ну что, идем знакомиться, – Лея решительно переключила скорость спидера и вихрем помчала вперед. Обернувшись через плечо,
крикнула: – Говорить буду я. Ты, похоже, для него – слишком джедай!

– Вот еще! Никакой я не джедай! – откликнулся Люк, но обгонять сестру не стал: Лея права, обитатель подземных глубин может и впрямь оказаться благосклоннее к ученице сенатора Эрраэнэра…


Стремительно, почти на предельной скорости промчаться между колоннами по краю зала. Визги орочьей стаи – нынешних мелких неказистых обитателей Мории – перекрывают гул двух моторов. Резкий разворот – спидер едва не черкает по граниту колонны – и ударить по тормозам. Машина почти мгновенно останавливается. Рядом тормозит Лея – подалась вперед всем телом. Люку невольно пришло в голову, что сестра сейчас похожа на хищную нексу, притаившуюся перед прыжком. «Видели бы ее в Имперском сенате – такой…»

Световые стержни выключены, все чувства обострены Силой.

Вокруг темно, хоть глаз выколи; впереди – пятнышко света, на которое и сбежались здешние обитатели.

– Они всерьез собираются сражаться с орками? – прошептала Лея.

– Вполне возможно. Ждем. – И почти одновременно со словами Люка где-то вдали зала раздается глухой рокот, и по колоннам растекается едва видное отсюда алое зарево. Ученица-ситх чуть улыбается, предвкушая хорошую драку. Сам Люк, вопреки стараниям сохранять спокойствие, невольно сжимает сильней руль:

– Ждем.

Орки, почуяв приближение куда более сильного создания, бросаются врассыпную. Великолепно – не будут путаться под ногами. «Ждем».

Балрог приближался, а Люк и Лея, спокойно и осторожно, чтоб не выдать себя, прощупывали Силой сознания противников. Недоумение, изумление, страх – перед неизвестным… «Они, что, просто не понимают? Ничего, скоро поймут» – чуть усмехнулась ученица Эрраэнэра. Впрочем, нет, Сила донесла до нее отголоски других эмоций: беспокойство, опасение – не за себя, за других. Лея мельком отметила, что эти противники достойны уважения – в отличие от пропитанной спайсой и алкоголем шпаны с нижних уровней Корусканта, трясшейся от ужаса за свою шкуру при виде алого клинка.

«Ждем».

– Видишь полуросликов? – прошептал Люк, коснувшись руки сестры. Та кивнула, всматриваясь в бегущих к ним девятерых существ. – Кольцо у черноволосого. Когда они поравняются с нами, я подхватываю его на спидер и ходу. Ты меня прикроешь.

– Неплохо было бы захватить еще кого-нибудь, – прошептала Лея в ответ. – Траун наверняка ими заинтересуется.

– Думаешь? – с сомнением протянул Скайуокер. – Тогда и ты подхвати… да вон хоть того, рыжего. С людьми, эльфом и гномом все равно будет слишком сложно – разве что вырубать их Силой, а это – лишнее время. Идет?

Лея кивнула. Люк выждал еще несколько секунд, затем решительно завел двигатель: – Вперед!

Гул моторов разорвал тишину, нарушаемую лишь топотом бегущих да далеким ревом балрога. Секунды – чтобы преодолеть те несколько десятков метров, что отделяли ситхенышей от их цели, – растягиваются, словно годы. Люк видит: никто из Братства еще не понял, что за новая опасность набросилась на них из темноты впереди, но первые, инстинктивные движения: броситься прочь, в сторону, увернуться от летящей на тебя неизвестной шумящей машины – одинаковы для них всех. Вот и отлично – сами упрощают задачу.

Люк видел, как Арагорн, первым заметив мчащиеся спидеры, бросился в сторону, увлекая за собой Фродо – медленно, слишком медленно. Теперь достаточно выбросить руку в сторону, рвануть на себя нити Силы, пронизывающие все вокруг, и легкое тело хоббита бросает поперек руля спидера. Время обрело свой привычный ход; где-то рядом крики – Лея выдернула еще кого-то. Впереди – ни души: теперь просто промчаться мимо Нээрэ, который, по уговору, возьмет на себя возможную погоню, сделать круг по залу, к мостику – и прощай, Мория!

Резкий всплеск Силы – опасность. Люк обернулся – как раз чтобы увидеть, как старик-волшебник, о котором предупреждал их Первый назгул, поднимает светящийся посох. Лея обернулась одновременно с братом.

Быстро сплести щит Силы, одновременно бросая спидер в сторону – от прямого удара может пострадать машина.

Удар следует почти мгновенно – волна Силы сметает их прочь. Спидер бросает в сторону, Люк судорожно выворачивает руль – хоть бы в колонну не врезаться!

Не врезался – спасли остатки своего же щита. Люк развернул спидер, заглушая двигатель. Спрыгнул, одновременно сдергивая за шиворот пленного хоббита и активируя сейбер. Напрашиваетесь на драку – получите и распишитесь!

– Отпустите хотя бы хоббитов! – выкрикнул кто-то из людей.

– Еще чего! – отозвалась Лея, уже стоявшая рядом с братом. – Мы их в Имперский Сенат возьмем. Представителями от вашей планеты. А что? Вон, как раз здесь присутствуют представители всех рас, обитающих на вашей планете, прямо специально, чтоб выборы провести. Или, может, кандидатуры должен Манве утвердить? Так пусть с ним Олорин осанве свяжется – вы же это так называете?..

«Понесло сестренку», констатировал Люк. Лея начинала язвить по поводу и без обыкновенно в двух случаях: если была сильно напугана или не менее сильно раздражена. Сейчас явно вторая ситуация, – судя по злости, с которой сестра выкрикивала фразы.

Вопреки кажущейся беспечности своих дерзких слов Лея внимательно оценивала обстановку: двое оставшихся хоббитов давно бросились бы к своим собратьям, если бы их не придержал эльф; гном потрясал топором, люди схватились за мечи. Альдераанка прикинула: Арагорн и эльф как форсъюзеры, насколько она могла судить, не сильнее любого Инквизитора или Руки. Настоящую опасность представляет майа – и, едва заметив, как Олорин чуть подался вперед, Лея вскинула руки: добрый десяток метров, разделявший их, был как раз лучшим расстоянием для молний Силы. Ее движение подхватил брат – и бело-синие сполохи, сорвавшиеся с их пальцев, ударились в сферу света, возникшую из навершия посоха волшебника. И одновременно – свой собственный щит, заслон Тьмы, отталкивает враждебное свечение.

Несколько бесконечно долгих секунд граница между щитами противников колебалась; светлое сияние то наступало, отстраняя пелену Тьму, которой закрывалась Лея, то подавалось назад под ударами молний.

Напряженное лицо брата. Она поймала его взгляд: «Я на пределе». Кивнула. Для них – это предел возможностей. В отличие от Олорина. Тот сосредоточен, но спокоен. Потянуться силой назад – Нээрэ уже рядом, дождаться бы! Последнее, отчаянное усилие заслониться, чтобы отступить в сторону…

А в следующее мгновение щит сминается, словно листок флимсипласта под ветром. Их отшвырнуло прочь, точно ураганом у вершин корускантских небоскребов.

Но Лея была ученицей-ситхом.

А ситхов учат бороться до конца.

Вне зависимости от обстоятельств.

Ты должен выполнить задание, добиться своего – а вокруг пусть хоть планеты взрываются и сама Сила выворачивается наизнаку.

А задание – добыть Кольцо.

И Лея в полете взвихрила темные потоки, срывая артефакт с цепочки на шее Фродо. За это пришлось заплатить – собственным щитом.

Который она не успела создать.

Пальцы сомкнулись на золотом кружочке, а затылок ожгло болью. «Колонна», еще успела отметить краем гаснущего сознания альдераанка. Пол стремительно взлетел вверх, к лицу, и ученица-ситх провалилась – в беспамятство.


Лея не очнулась мгновенно – медленно всплыла из мутной воды обморока. Первое, что ощутила – волнение Силы вокруг. Идет бой. И тогда позволила себе вспомнить – осознанно вспомнить: они с Люком в Мории, сцепились с Братством Кольца. А само Кольцо на данный момент зажато у нее в руке.

И кто-то как раз потихоньку разгибает ее пальцы. Осторожно так, явно опасаясь потревожить альдераанку. Надеется, что она все еще без сознания.

Открывать глаза – слишком банально. Лея не сделала ни единого движения – просто сжала Силой чужую руку. Как в тиски взяла. И только услышав вскрик, поднялась и села на полу. Не размыкая захват.

И наконец-то раскрыла глаза.

Неподалеку Нээрэ чертил огенным бичом замысловатые фигуры, проверяя на прочность щит Олорина; дальше Арагорн и эльф махались с Люком на мечах. Рядом с ними гном в расстроенных чувствах сжимал рукоять топора. Восстановить картину происшедшего было проще простого: «Нечего лезть против лайтсейбера, если оружие не обработано с помощью Силы», подумала Лея. Перевела взгляд: в полуметре от нее сидел Фродо, безуспешно пытаясь вырваться из Силового захвата.

– На будущее, парень, – наконец заговорила Лея. – Когда одаренные выясняют отношения, остальным лучше держаться в стороне. Целее будешь. – С этими словами она отпустила захват. – Сиди здесь, если не хочешь попасться под меч.

Хоббит кивнул: судя по всему, он не горел желанием вмешиваться. Ученица-ситх раскрыла ладонь, вглянула на свою добычу: интересно, из-за чего весь сыр-бор начался?

Золотой ободок. В Силе – яркий отпечаток личности Саурона. Это видно – четко и явственно. Но, несмотря на это, у Леи возникло ощущение какой-то неясности. Будто за броской вывеской скрывалось что-то… иное? Какая-то другая, вторичная структура? Или, наоборот, первичная, но хорошо замаскированная?

Времени на исследования нет – надо выбираться. Но ученица-ситх понимала: ее вмешательство практически не изменит расстановку сил.

«Используй Кольцо».

Тихий шепот раздался в ее сознании. Лея, подняв ментальный щит, прислушалась.

«Я смогу помочь тебе».

Ученица-ситх еще раз окинула взглядом сражающихся.

– Вы мне это сами предложили, милорд, – произнесла она, решительно поднимаясь на ноги.


В первое мгновение Лее показалось, что она исчезает, растворяясь во Тьме. Подземелье пропало: перед ней разворачивались картины – гор, морей и городов, неизвестных прежде. Сознание ускальзывало, хаотично мелькали обрывки каких-то мыслей, образов, видений… Нечто подобное происходило во время медитаций, но сейчас ученица-ситх чувствовала, что теряет контроль над собой.

«Соберись!»

Усилием воли Лея заставила себя вернуться: здесь и сейчас – это все, что имеет значение. Она снова была в зале морийского подземелья, но пережитые ощущения никуда не делись – просто чуть поблекли, отходя на второй план. С невероятной, небывалой ясностью ученица-ситх ощущала – не просто Силу – Тьму, пронизывающую мир – от вершин до самых огненных недр планеты; и дальше, на восток, север и юг. Свет, исходивший от эльфийских поселений, теперь казался не ярким потоком, а легким, невесомым покрывалом, наброшенным на океан мрака: чуть тронь – и исчезнет. И с невероятным удивлением Лея осознала: тот светлый ореол, что окружал планету при взгляде из космоса, был лишь попыткой скрыть истинную сущность этого мира – настоящего океана Тьмы. С изумлением понимала девушка: ничего подобного она не видела прежде ни на Зиосте, ни на Коррибане или Дромунд-Каасе – планетах, тысячелетиями служивших столицами древних Империй ситхов.

«Ты чувствуешь».

Чужое присутствие было совсем рядом; и Лея, чуть повернув голову, почти не удивилась, увидев рядом с собой призрак высокого стройного черноволосого юноши с огненными глазами. Хотя их с Гортхауэром разделяла тысяча километров, сейчас расстояние словно исчезло.

«Да».

«Это сила Мелькора, нашего создателя, рассеянная в Арде. Кольцо позволяет тебе, как полумайэ, дочери его сотворенного, ощутить и использовать эту Силу».

Лея чуть коснулась темных потоков – они откликнулись едва заметной вибрацией; и под ногами ситхессы вздрогнула земля.

«Я… могу это… использовать?»

«Да. Не в полной мере, разумеется, но сейчас хватит и тысячной доли той Силы, что ты ощутила».

Лею пробрала дрожь от осознания настоящей Силы Тьмы, открывшейся перед ней, пусть и неподвластной. Впрочем, ситхесса не позволила себе предаваться долгим размышлениям – решительно шагнув вперед, она резким движением перехватила свистнувший рядом огненный бич Нээрэ:

– Довольно, – голос девушки эхом разнесся в подземелье, заставляя всех обернуться к ней.

Она отпустила бич балрога – мельком взглянула на ладонь – ни следа ожога. Все присутствующие одаренные, вне сомнения, ощутили возмущение Силы, и сейчас Лея увидела, что внимание их приковано к ней. Сконцентрировалась, заставляя океан Тьмы мягкой приливной волной качнуться к себе, и развернулась к противникам:

– Игра окончена. Уходите.

– И ты ожидешь подчинения от сына Гондора, морготова ведьма?! – Боромир бросился вперед, невзирая на предупреждающие окрики.

Все произошло молниеносно: вспышка света на стали, росчерк алого луча – и вот в горло наследнику гондорского наместника направлен лайтсейбер, а его собственный меч лежит на полу. В виде двух оплавленных половин.

– Я предложила вам уйти по-хорошему, – медленно заговорила Лея; каждое слово ее падало, точно капля огня, – но должна ли понимать речь одного из вас как отказ всех?

– Не стоит спешить с выводами, гордая дева, – Гендальф подался вперед, – этот человек не знает, кто ты. Отойди от нее, Боромир! Говорю тебе, отойди!

Гондорский наследник подчинился – но демонстративно медленно. Когда расстояние между ним и Леей увеличилось, а ситхесса опустила, но не отключила меч, майа заговорил вновь:

– Ты отняла Кольцо и готова использовать его мощь; но знаешь ли об опасности, что таится в нем? Готова ли к тому, что его сила подчинит тебя – пусть не сразу, но мало-помалу, исподволь, – и ты, изменишься, став рабыней Кольца. Неужто к этому стремишься, дева?

Лея усмехнулась – жестко, недобро:

– Кто сказал тебе, что я буду дожидаться изменений? Или… – Осененная догадкой, она не сумела скрыть тень изумления, мелькнувшую на лице: – ты, Олорин, просто не понял, что я добыла Кольцо не для себя? Впрочем, эта беседа бессмысленна, – и с этими словами альдераанка вытянула вперед руку – на пальце блеснул золотой отблеск. Люк ощутил, как сестра стремительно сплетает нити Силы, пронизывающие пол и колонны вокруг. Поначалу он не понимал, что задумала Лея; но когда по полу зазмеилась трещина, стремительно разрастаясь в ширину, Скайуокер не удержался от возгласа удивления.

А в следующее мгновение под ногами Гендальфа и его спутников с грохотом обвалился пол – под крики падающих взметнулось облако пыли.
Люк мгновение прислушивался к Силе, затем обернулся к сестре. Та стояла – гордая и вдохновенная; Темная сторона окутывала ее, точно покрывалом, и каплей живого огня светилось Кольцо.

– Ты не убила их, – заметил Люк, когда взгляд сестры встретился с его собственным.

– Нет. В этом не было необходимости, – спокойно отозвалась она. – Сам понимаешь.

Люк понимал прекрасно – ни Вейдер с Императором, ни Мелькор не поощряли убийство ради убийства.

– Хотя, конечно, хотелось напомнить им Таникветиль и орлов, – добавила Лея. А затем обернулась к балрогу. Поклонилась:

– Благодарю тебя за помощь, Нээрэ. Не имею права приглашать тебя в Мордор – не я там хозяйка, но Гортхауэр был бы рад тебе и твоим собратьям, если они решат вернуться из пламени Арды.

«Мы вернемся – когда вернется Эрраэнэр», прозвучал в Силе ответ: «И верю, что ждать нам осталось недолго».

Дух огня скользнул прочь.

Когда алые отблески скрылись за дальними колоннами, Люк перевел взгляд на сестру:

– Поехали обратно?

– Поехали.


Они покинули сумрачное гномье царство тем же путем, что и пришли, только теперь Лея ехала впереди, придерживая Фродо, сидевшего перед ней на спидере. Люк с Сэмуайзом следовал за ней. Выехав из Восточных ворот, ученица-ситх остановила спидер, поджидая брата.

Солнце уже садилось, и вершины гор озарялись золотым, а на землю у них подножий легли глубокие тени.

– Где же ты там тащишься, Люк? – весело крикнула альдераанка, обернувшись ко входу в пещеру.

– Что значит «тащусь»? – послышалось в ответ, и спустя мгновение Люк, лихо крутанув спидер, затормозил рядом. – А спорим, я до Черных врат первым доберусь?

– А по-моему, кое-кто здесь собою гордится так, будто он лучший гонщик в галактике! – Опасность, оставшаяся позади, заставляла поддразнивать брата – хотелось вытворить что-то сумасбродно-веселое.

– Потому что этот кое-кто, в отличие от всяких там альдераанских принцесс, в детстве не по струночке с няньками да гувернатками ходил, а в пустыне по каньонам летал, на вомп-песчанок охотился! Догоняй, сестренка, если сумеешь!

И с этими словами Люк помчался вперед. Лея ударила по рычагу – спидер рванулся с места, да так, что Фродо чуть не слетел. И слетел бы, если б не оказался удерживаем девичьей рукой.

Скорость на максимум – и несется земля навстречу спидеру, кочки да камешки мелькают. Медленно поворачивался, уплывая вдаль, лес на горизонте. Лотлориен, одно из последних пристанищ эльфов на этом континенте. Лея поймала себя на том, что стоило лишь вспомнить название, как в уме развернулась цепь воспоминаний: высокая женщина, в волосах которой словно запутались лучи света – Галадриель, нынешняя правительница Лотлориена; ее братья и родственники, давно покинувшие мир живых и ушедшие в чертоги Мандоса; грандиозные сражения огромных армий и поединки на Песнях Силы – с эльфийскими владыками. Словно наяву, представали перед взором альдераанки древние крепости и дворцы затонувшего Белерианда, сами развалины которых сейчас стали прибежищем для океанских рыб.

«Это мое прошлое, Лея. И история нашего мира», прозвучал в голове чужой голос.

Давно уже ученица-ситх не чувствовала себя настолько растерянной и сбитой с толку, как теперь, когда чужая память обрушилась на ее сознание.
«На вашей планете столько войн – да как вы тут уживались?», нашлась она: «Хорошо, что у вас нет технологий, как у нас – иначе бы от вашей планеты остался б только астероидный рой!»

«Ты говоришь о предметах, подобных вашим летающим машинам? Покажи», последовал ответ.

Теперь уже другие картины заполонили сознание Леи: Эскадрон Смерти лорда Вейдера – флот имперских звездных разрушителей, медленно плывущих во тьме космоса; стремительно мчащиеся истребители и летящие мимо вспышки турболазерного огня; и, наконец, голограмма, подсмотренная недавно украдкой в кабинете отца – идеально ровная сфера, разделенная на два полушария с небольшим «кратером» в одном из них. Боевая звездная станция. И история – история галактики со времен Бесконечной Империи раката тридцать тысяч лет назад до Войн Клонов двадцатилетней давности. История – в тихом шелесте голосов древних ситхов и джедаев в голокронах, сокрытых в специальных хранилищах Императорского музея, и в легкой синеватой дымке экрана – данные официального Голонета. История их собственной Галактики, где росчерк светового меча был приговором, а воля Великой Силы – знаменем, орудием и истиной в последней инстанции.

«Такова наша Галактика, Повелитель», усмехнулась ученица-ситх.

«У нас с вами больше общего, чем можно было ожидать», прозвучало в ответ.

Вскрик Фродо, волна опасности в Силе – и Лея бросила спидер в сторону, огибая скалу, оказавшуюся на пути. Люк уже был далеко впереди: оглянулся через плечо – она заметила насмешку:

– Ну и кто из нас тащится, сестренка?!

«Так, хватит воспоминаний, иначе ты рискуешь врезаться во что-нибудь».

«Повелитель опасается за жизнь союзницы-полумайэ? Кстати, я могу умереть, как люди, или останусь призраком Силы?»

«Потом обсудим. Когда Кольцо привезешь».


Темнело. Они мчались по болотам – только мелькали озерца мутной воды. Над головой сияли звезды, а вокруг, на земле, неярко светились блуждающие огоньки.

– Люк, нам надо поговорить!

– Знаю я твое «поговорить»! Я сейчас приторможу, а ты вперед вырвешься?!

– Люк, я серьезно! – Реакции никакой. – Хатт с тобой, ты выиграл! Ты лучший гонщик, чем я! – крикнула Лея. – Но нам надо поговорить!

Не слова – интонация, с которой они были произнесены, заставила Люка сбросить скорость. Сестра и впрямь была настроена серьезно.

– Говори, о чем хотела.

Но Лея, оглянувшись на хоббитов, спрыгнула с машины:

– Давай пройдемся.

Люк выдернул стартеры – спидеры мертвыми железками легли на болотную тропку. Бросив хоббитам: «Дожидайтесь нас», брат с сестрой пошли прочь. Когда их спутники остались в метрах ста, Скайуокер остановился:

– Так о чем ты хотела поговорить?

– Ты, братик, лучше присядь, не то упадешь, – отозвалась Лея. – А речь – об этом, – подняла руку, демонстрируя золотой блеск. Несколько мгновений ученица-ситх рассматривала Кольцо, затем решительно стянула и спрятала в карман. И заговорила.

К концу рассказа брат и сестра сидели на тропинке. Люк время от времени бросал камешки в безмятежную гладь болотной воды, наблюдая, как они отскакивают от поверхности.

– Вот так и получилось. Я использовала силу Саурона, чтобы обвалить пол пещеры, – тихо завершила рассказ ученица-ситх. – Остальное ты сам видел.
Люк ответил не сразу – через два камешка.

– Папа знает об этом?

– Да, – решительно кивнула Лея. – Я видела в воспоминаниях Саурона, как он разговаривал с отцом. И я не понимаю, почему папа просто промолчал.

– Наверно, решил: мы сами должны все выяснить, – откликнулся Люк, бросая очередной камешек.

Помолчали.

– Получается, я теперь в анкете в графе «раса» должен писать не «человек», а «полумайа»? – тихо, словно сам себе, сказал Люк. – Вот же выяснили… Выходит, мы с тобой нелюди? Экзоты какие-то?

– Выходит, – отозвалась Лея. – Я вот в Сенате тоже за равенство рас боролась. И считала себя человеком, благородно защищающим права <i>разумных существ, не принадлежащих к человеческой расе</i>. А теперь, выходит, я – просто представительница экзотической расы, и отстаиваю свои собственные права. Вот так-то…

Люк бросил очередной камешек. Тот запрыгал по воде: раз, второй, третий…

– Ты говоришь, что видела в воспоминаниях Саурона его разговор с отцом. Это как?

– Так. – Лея подобрала камешек, и бросила сама. Тот отскочил дважды. – Вот же хатт! – И ответила: – Так и видела, Люк. Когда я надела Кольцо, мы с Сауроном как бы переняли воспоминания друг друга. Не все – самые яркие. Я ментальные щиты не сообразила поднять, а он… Не счел необходимым, наверно. Так что теперь я знаю всех валар и майар, а еще помню историю этой планеты за последние… тысячелетий этак десять.

Люк оглянулся на пленных хоббитов, стоявших возле спидеров.

– Я могу ошибаться, но, по-моему, с Фродо ничего подобного не было.

– Он – хоббит, я – полумайэ, – монотонно отозвалась Лея.

– Знаешь,.. – Люк пустил очередным камешком. Тот проскакал раз шесть. Лея прищурилась:

– По-моему, ты мухлюешь, братец. Силой.

– Ага, – легко согласился Люк. – Так вот, в армии слухи ходят всякие глупые… Будто лорд Вейдер не человек вовсе, а порождение Темной стороны Силы – призрак какой, что ли. Я всегда над ними смеялся, говорил своим пилотам, из «Молний»: ну вот как у призрака может быть сын? А теперь, получается, слухи-то правдивые…

Их беседу прервали резкий всплеск воды и крик Сэмуайза:

– Мастер Фродо, держитесь! Я вас вытащу!

Люк обернулся, увидел хоббита, пробирающегося в топь:

– Нет, на пять минут нельзя оставить!

Скайуокеры бегом помчались обратно. На ходу Люк бросил сестре световой меч и коммлинк, сорвал куртку, и, не сбавляя темпа, нырнул в болото – только тина всколыхнулась. Лея рывком вытащила из топи Сэма Гэнджи:

– Какого жирного хатта вас туда понесло? Болот никогда не видели, что ли? Да хорош брыкаться! – воскликнула она, встряхивая вырывающегося хоббита за одежду. – Что-то я сомневаюсь в твоем умении плавать, а, значит, ты скорее сам утонешь, нежели приятеля вытащишь.

Судя по тому, что вырываться полурослик перестал и лишь поглядывал: то взволнованно – на болото, то с опаской – на Лею, предположение ученицы-ситха попало в точку. Сочтя, вероятно, что девушка в данный момент истязать его не собирается, Сэм ответил:

– Там лица, – запнулся, – мертвые. Они зовут, притягивают. Я говорил мастеру Фродо не смотреть, но он не послушал…

Лея перевела взгляд на воду – сквозь нее и впрямь проступали очертания тел – то ли людей, то ли эльфов. Потянулась к Силе, – до сих пор она сознательно «отключилась» от нее, чтобы не отвлекаться на Кольцо, – и ощутила: вокруг витал дух старой боли и агонии. Плохое место, гиблое. Если, конечно, не умеешь черпать силу в чужой боли, как это делают ситхи.

Тем временем над водой уже показался Люк. Отфыркиваясь, выбрался на берег, таща за собой Фродо, чуть не присоединившегося к утопленникам:

– Ну и дрянное местечко! Там, в воде, целая куча трупов. Лея, в твоих новоприобретенных воспоминаниях ничего нет об этих болотах?

– Есть – здесь три тысячи лет назад войско утопили.

– А-а, – протянул Скайуокер. – Так, все по машинам – лично я здесь ночевать не собираюсь…

И сколько же я пропустила...

Новое задание и новые приключения Исанн)

Планета во Внутренннем Кольце - плохой признак. Потому что заварушки во Внешних Регионах - едва ли не норма по жизни, Империя как следует так и не успела их привести в порядок, а вот если на планетах поближе к Ядру Галактики так откровенно разводят антиимперскую пропаганду, получается, что Центр мало-помалу теряет и над ними контроль.

А еще мне нравится, сколько на себя берет Разведуправление)) Потому что вроде бы по правилам, контрразведкой внутри страны (а здесь как раз тот случай) должна заниматься СИБ. А Айсард весьма и весьма настойчиво перетягивает одеяло на себя. А Император не возражает



Неплохие амбиции. Первым Вандрон уже настроился убрать Айсарда, это понятно, но одним директором, видимо, ограничиваться не собирается? А, что, поставить на место Императора кого-нибудь благодарного и лояльного, а самому - на покой. Хороший план, вот только Палпатин за шестнадцать лет Империи попыток переворотов пережил немало.

Сельвина официально назначили "наследником" королей Дромунд-Кааса - полагаю, справится он с этим лучше, чем на Рутане) Пора учитывать ошибки.

Вот ведь скорее всего, отец просто видел то, что хотел увидеть - а другой на его месте уже на призраков Силы подумал.

Ух. Даже не знаю, с чего начинать писать отзыв. Честно.
Вот сейчас буду все комментировать, как следует;) А то задолжала уже отзыв)


Да, можно только представить себе, каково приходится этому, наверно, неплохому человеку, которому суждено наблюдать, как Альянс в своей агонии и безвыходности стремительно становится таким же, какой описывалась в самой злой их пропаганде Империя. Как он себя убеждает в необходимости всего происходящего и не может убедить.

Вот, кстати, к слову пришлось, но интересно стало: а в самом деле, что может вырасти из младшей Айсард? Почему-то я не могу представить ее, повторяющей судьбу матери: Агнесса слишком уж послушная, точнее, забитая. Она не смеет отстаивать перед матерью свою свободу - не сумеет отстоять и судьбу. Вряд ли она станет выдающейся личностью, даже если мать позаботится обеспечить ее будущее.

А, "спящий агент" проснулся.
Внезапно мне пришла в голову мысль, хотя и малость посторонняя: спящие агенты жили как обычные люди, но должны были выполнить один-единственный приказ, о котором в обычное время не помнили. Уж не такими ли спящими агентами были клоны Республиканской Армии? Если бы о приказе 66 было известно заранее, то я никак не смогу поверить, что из скольки-то миллионной армии ни один клон об этом не проболтался - даже в разговоре с другими клонами, который, к примеру, могли подслушать джедаи. Плюс, что еще немаловажно: если бы клоны все время держали в голове саму возможность того, что в какой-то момент они могут быть обязаны убить джедаев, те обязательно ощутили бы угрозу со стороны своих подчиненных. Уж что-что, а опасные для себя намерения окружающих одаренные чувствовали очень хорошо.


Жуткий момент. Когда читала первый раз, подумала, что у девочки уже галлюцинации начались. Только потом поняла, что это сон - но похуже иных галлюцинаций.


Ого... Похоже, что Агнесса начинает потихоньку оценить поступки матери, причем отнюдь не положительно. Что ж, это нормально - взросление называется.

Вот так и вырастет новое поколение - имперцев;)
А если серьезно, в этот момент становится понятно, как сильно Агнессу изменило пережитое. Добрый ласковый пушистый котенок внезапно показывает когтики, пусть даже только мысленно. А еще мне внезапно подумалось: пара-тройка таких "приключений" - и Агнесса сама, чего доброго, превратится в копию своей матери не только внешне, но и внутренне.

Первая в жизни мамина похвала. А ведь Исанн сейчас именно дает дочке идеал, к которому надо стремиться - себя саму.

А вот и подтверждение;)

Вечная дилемма: родители хотят для детей жизни лучшей, чем была у них, а дети хотят быть похожими на своих родителей. Нет, Исанн, конечно, может просто не дать дочери возможность продолжать семейные традиции, но я почему-то не исключаю, что даже в этом случае Агнесса может вырасти подобием собственной матери.


Да, опыт родственных отношений у Исанн богатый, но! Главное отличие нынешней ситуации от прошлых - во что превратится девчушка, зависит в первую очередь от ее матери. Пока что Агнесса любит свою мать - пусть по-детски, пусть "мать - это бог для ребенка". Но перейдет ли эта любовь в привязанность и преданность взрослого человека или же в ненависть и вражду - это уже в руках самой Исанн. И хочется верить, что она это поймет в ближайшие лет пять - потом будет поздно.

"Перечитала свой собственный отзыв" И это же надо было накатать такое сочинение, если просто хотела сказать, что рассказ по-настоящему жизненный и цепляющий за душу? Риторический вопрос)

Вполне возможно, что и предвидел - и собирался направить Энакина либо против Палпатина, либо против Мелькора. Конечно, самому Мелькору Энакин навредить не сумел бы никак, и тут даже Палпатин ничего бы не сделал - Темный Вала бессмертен по определению, а полностью его уничтожить под силу лишь самому Эру. А вот отбить еще на пару тысяч лет у Мелькора намерение возвращаться домой в Арду - это запросто.

Кстати, вполне канонное в рамках Властелина Колец;)

Почти правильно - единственное, что в галактике у Эру тоже есть сторонники. Те самые личности, с которыми он обсуждал планы насчет Альянса.

Да, тут Лея не слишком дипломатично обошлась. Мара, конечно, не дура, поймет, что ей и впрямь лучше пока отсиживаться в Барад-Дуре. Но обиду свою Лее еще припомнит. Попозже, в будущем)

Глава 7. Майар Мелькора. Часть 1.

Дочь была права: у призрачного состояния есть свои преимущества. Раньше Вейдер и представить себе не мог, что необходимо одно лишь усилие воли, чтобы, промчавшись через полконтинента, медленно скользить над песками кхандских пустынь. Вид барханов напоминал о Татуине, выжженном светом двух солнц. Планете, на которой он родился и вырос…

Не родился.

Был сотворен.

Но он этого не помнил.

Хотя должен бы – у майар абсолютная память.

В том, что он принадлежит к этой расе, Лорд Главнокомандующий Имперской армии и флота не сомневался. Равно как и в том, что они с Гортхауром – сотвореннные одного Валы. Отрицание было первой, но недолгой реакцией. При общении через Силу, когда соприкасаются сознание к сознанию, непросто врать – любой ментальный щит ощущается очень ясно. Поэтому и оснований сомневаться в словах новоявленного «брата» у младшего Лорда Ситхов не было. Впрочем, главным аргументом были отнюдь не слова, а какое-то ощущение… подобия, что ли. Сродства. Они не одинаковы – но при этом, чувствовал Вейдер, очень похожи. Последние сомнения развеяла встреча в Ривенделле с Олорином-Гендальфом: та же Сила, и внешнее – в Силе – сходство как между существами одной расы, и вместе с тем – ощущение чуждости, другой стороны Силы. Но не другой природы. Жаль, он не присмотрелся к валинорским майар – проще было бы делать выводы. Но там было не до того.

Наверно, впервые в жизни Вейдер чувствовал, что оказался среди себе подобных: не было того ощущения собственного отличия, да что там отличия – чуждости окружающим, сопровождавшего его всю жизнь. С детства он осознавал себя другим – сначала объяснял это своей одаренностью. Когда на Татуине оказались джедаи – метнулся к ним, сделал все, чтобы рыцарь Квай-Гон Джинн забрал его с собой на Корускант. Даже то, что на Татуине в рабстве осталась мать, его не остановило. Кстати, хороший вопрос: кем была для майа Энакина человеческая женщина Шми Скайуокер? Уж не матерью в обычном смысле точно – и знала ли, кто живет с ней под одной крышей?

Но своим среди джедаев вчерашний мальчишка-раб так и не стал. И в Храме это чувствовали – не хуже, чем он сам. Говорили об Избранности, о великом предназначении. С чего они вообще ту избранность взяли? Что количество мидихлориан в крови зашкаливает? Вейдер усмехнулся – мысленно. Увидели аномалию – объяснили как сумели. Можно только представить себе, как веселился Мелькор, наблюдая за тем, как его сотворенного изо всех сил пытаются втолкнуть в узкие орденские рамки. А ведь Энакин сам уже чувствовал себя другим: Светлая сторона Силы была чужда едва ли не с самого начала, и еще падаваном научился скрывать – то, что в схватке он всегда действует на эмоциях вопреки Кодексу джедаев… «Гнев и ненависть к Темной стороне ведут» – это всем будущим рыцарям Света в подсознание вбивали. Вместе с абсолютной уверенностью в том, что любой, кто использует эту самую Темную сторону, не имеет право на существование. Просто по факту своего отличия. И юный джедай Энакин Скайуокер очень быстро осознал, насколько важно для него суметь скрыть свою сущность. Жизненно важно. Удалось? Вейдер и сейчас не мог бы с уверенностью ответить. Вряд ли. От Оби-Вана точно не удалось. И от Йоды – тоже. Так почему ему позволили жить? Или все-таки – до последнего – расчитывали, что смогут изменить, сломать? Из прирожденного ситха… нет, сотворенного Темного Валы, сделать правильного джедая? Глупо и наивно со стороны магистров. Или сыграло свою роль пристальное внимание к татуинскому падавану тогда еще канцлера Палпатина? Вряд ли…

Вейдер остановился на гребне бархана. Далеко впереди двигался караван мумаков – незачем было показываться на глаза. Медленно – Силой зачерпнул песок, позволил ему ссыпаться обратно. Пора было возвращаться в Барад-Дур – предстояло согласовать с Гортхауром дальнейшие действия.



Подземный лабиринт под плато Горгорот представлял собой запутанную систему тоннелей, комнат, залов и цехов, уходившую глубоко под землю. Он включал в себя не только город, где жили десятки тысяч орков и людей, но несколько «заводов» – с точки зрения Энакина, это слово можно было употреблять с большой натяжкой – военного назначения.

– Так почему и впрямь нельзя просто поставить охрану вокруг вулкана? Какое значение могут иметь два-три лишних месяца – для тебя?

Сейчас майар наблюдали за постройкой катапульты: полтора десятка орков и вастаков крутились вокруг недоделанного механизма, окруженного несколькими подъемниками. Процесс контролировал инженер из морэдайн. Вейдер уже успел оценить как примитивность технологий, так и размах строительства: несколько уже готовых сооружений находились на поверхности.

– Потому что охрана тут бесполезна.

Вейдер в Силе изобразил глубочайшее изумление. Саурону пришлось пуститься в объяснения.

– У меня есть две причины поскорее найти Кольцо. Первая – наш с тобой братец Курумо занимается тем же. Как-то не хочется, чтобы он меня опередил. Вторая, более важная, – Моро уверен, что Кольцо должно быть принесено в Мордор союзником. И утверждает, что в противном случае моя страна будет уничтожена.

– Моро – это…

– Один из назгулов, Видящий. У меня нет причин сомневаться в его словах. Кроме того, похоже, здесь не обойдется без Замысла. Ты и об этом не знаешь?

– Разумеется, не знаю. – Вейдер не пытался скрыть раздражение: «Спасибо тебе, дорогой создатель, что я на этой планете тычусь по сторонам, словно слепой котенок фелинкса».

– У Эру, создателя Валар, есть вполне определенное видение на счет того, какой должна быть Арда. Такой себе план, причем вполне конкретный. И те, кто в этот план не вписываются, весьма плохо заканчивают. В свое время против него пошел Мелькор. За ним последовали некоторые эльфы и люди. Результат – затопленный континент и истребленные народы. И наш создатель, изгнанный за Грань.

Вейдер внимательно рассматривал недостроенную катапульту. Молчал. Отвечать было нечего.

– …сам Он почти никогда не вмешивается. Или отдает приказы Манве – единственному, с кем Он говорит, или просто манипулирует происходящим. Это как игра: человек или эльф случайно оказывается в нужное время в нужном месте. Или невероятно удачно побеждает, к примеру, дракона…

– Дракона?

– А чего ты удивляешься? Были такие создания Мелькора: огнедышащая ящерица с железной чешуей, зачастую крылатая. Самые мелкие – полсотни метров длиной. И эту махину, к примеру, закалывает мечом человек. Представил?

– Это как возможно?

– А вот так. Если честно, я себе тоже плохо представляю. И, тем не менее, такое бывало. Говорят, что люди свободны – от Судьбы и от Замысла – в отличие от эльфов. Возможно. Но среди людей тоже есть те, кто вопреки всякой логике и здравому смыслу выходят победителями из самых невероятных ситуаций. Потому что их противник в какой-то момент случайно чего-то не заметил. Такие вот ходячие орудия Замысла…

– Полагаешь, охрана вокруг Ородруина в какой-то момент может <i>не заметить</i>, как некая группа существ – <i>орудий</i> Замысла – проберется внутрь и выбросит Кольцо в лаву?

– Запросто. Поэтому и стараюсь взять сам контролировать происходящее. И пока без особых успехов. То, что мои назгулы упустили Кольцо в Шире, тоже кое о чем говорит. Хотя… – тут Вейдер почувствовал: внимание Саурона, до сих пор обращенное к катапульте, оказалось перенаправлено на него. Ощущение у ситха было такое, словно ему сканировали сознание.

– Я вижу лишь одно объяснение твоему присутствию здесь и твоему полному неведению, – вновь заговорил Саурон. – Ты обладаешь силой майа и духом человека; возможно, Мелькор расчитывает, что ты и твои дети окажетесь неподвластными Замыслу.



Ортханк оказался высокой башней, на километры поднимающейся над окружающим пейзажем предгорьев. Вейдер усмехнулся: башня-игла, пронзающая небо – кажется, по этому признаку можно безошибочно отличить всех мелькоровских майар. «Интересно, мое стремление летать – тоже от него?» На мгновение перед глазами встала картина: девятилетний мальчик ночью среди барханов смотрит на звезды: «Мама, я хочу побывать на каждой!» Вот тебе, Энакин Скайуокер, и мечты о небе: этакое отражение стремлений твоего создателя…

Вейдер отогнал воспоминания – ни к чему. Присмотрелся через Силу к Курумо: заметил, нет? Вроде нет – вот и ладно: нечего перед ним откровенничать. Тот перелистывал древний фолиант – а Лорд Главнокомандующий смотрел во все глаза: подобные вещи он видел разве что в Императорском музее, в отделе, посвященном древнейшей истории галактических цивилизаций.

Тем временем бывший глава Белого совета раскрыл книгу на нужной странице:

– Вот. «Лихо Дурина» – так назвали гномы древнее существо, чей сон они потревожили, сами того не желая. Сейчас в Мории нет ни одного гнома – лишь дикие орки, которые время от времени выбираются из пещер, чтобы грабить окрестные селения. Я перекрыл Гендальфу с его Братством пути на юг, в обход гор, и через перевал; им ничего не останется, как спуститься в морийские подземелья.

– Что собой представляет это существо? – Вейдер уже знал о балроге от Гортхаура, но не мог отказаться от возможности вызвать собеседника на разговор.

– Дух огня, создание Мелькора, – коротко пояснил Курумо. – В древности его называли Готмогом – эльфы; или, иначе… – едва заметная пауза, – Нээрэ.

– Оно… разумно? В смысле – соображает?

– Не хуже нас с тобой. Можешь попробовать с ним договориться. И да, «оно» – не лучшее обращение.

– Если ты планировал загнать Гендальфа в Морию, отчего заранее не договорился с этим Нээрэ?

Вейдер намеренно задал этот вопрос – проследить за реакцией.

– Я бы всегда успел это сделать, – реакция была разочаровывающей. То есть никакой. Ладно, не последний козырь:

– Гортхауэр был уверен, что ты отправишь Гендальфа на юг – считает, что ты не сладишь с Нээрэ.

Курумо резко захлопнул фолиант – взлетело облачко пыли.

– И он подослал тебя – выспросить мои планы? – в голосе мага прорвался скрываемый гнев.

«В том числе. Но тебе об этом знать незачем». Поверх ментальных щитов, скрывающих мысли, Вейдер изобразил напускное безразличие:

– Ты так плохо знаешь Гортхауэра, что сомневаешься в его способности проследить путь Братства? Ему неинтересны твои планы: рано или поздно Кольцо вернется в Мордор, и неважно, кто именно его туда принесет.

– Тогда зачем ты здесь?

– Познакомиться с братом пришел. – Вот так, прямо и дерзко. Вполне в духе Энакина Скайуокера.

– Видимо я ошибся: тебя подослал не Гортхауэр, а Мелькор, – заключил маг. – Вот только не пойму, что понадобилось дорогому создателю от меня? Погибнуть вместе с ним в очередной войне с Валинором? Точнее, погоди, – Курумо нарочито задумался: – Если Мелькор вернется в Арду из-за Грани, начнется Битва Битв – Дагор Дагорат, в которой будет уничтожен он сам и все, кого коснулось Искажение. И знаешь, что передай ему, Вейдер? – Сейчас от спокойного и мудрого главы Белого совета не осталось и следа: – У меня нет ни малейшего желания приносить себя в жертву ради дела Тьмы или еще каких-то высоких слов. И тебе тоже не советую: Мелькор ни при каких обстоятельствах не сумеет взять верх в Дагор Дагорате – ведь он уже дважды был побежден армией Валинора. И если в первый раз, в Войне Стихий, это были его собратья-Валар, то потом, в Войне Гнева, они даже не сочли нужным сражаться самим – просто прислали армию своих майар и валинорских эльфов. Любой, кто станет на сторону Мелькора – самоубийца.

– Ты действительно ошибся, – чуть насмешливо отозвался Вейдер. – Видишь ли, меня, к твоему вероятному разочарованию, никто не подсылал. Да еще какой-нибудь месяц назад я не имел ни малейшего понятия о вашей планетке со всеми ее бесчисленными дрязгами и склоками. Кроме того… позволь узнать: раз ты так уверен в исходе конфликта, почему выбираешь сторону побежденных?

– Искренне раскаявшимся всегда рады едва ли не больше, чем никогда не сомневавшимся. Я это уже проверил… когда-то.

– Случайно не перед Войной Стихий? Не удивляюсь, что тебе были рады: в Валиноре любят держать пленников – по своему опыту знаю; а тогда им в плен достался сам Мелькор…

– Да кто ты такой, чтобы судить?! – Курумо шагнул вперед, взмахнув посохом; призрачный Вейдер чуть отстранился: «Похоже, я таки перегнул палку». Но майа уже взял себя в руки:

– Полагаю, Гортхауэр, рассказывая тебе о моем тогдашнем предательстве, не забыл упомянуть о том, почему я покинул Утумно? Например, о том, как я начал обучать орков сражаться – для того, чтобы защитить драгоценных эльфов, с которыми тогда возился наш создатель? Мелькору, видите ли, воинственные уруки не по душе пришлись – вот меня и вышвырнули за дверь. А тот мелкий факт, что вернувшись из плена, мудрый Учитель сам одобрил орочью армию, которую к его возвращению успел собрать его дорогой Гортхауэр, тебе ни о чем не говорит? А твои собственные воспоминания – о том, как ты командовал армией своей Империи, что, разумеется, также прекрасно согласуется с той мирной жизнью, идеал которой в Утумно я посмел разрушить, притащив туда вооруженных орков? Что же ты ее не распустишь, а? Особенно ваша «мирная» экспедиция в Неизведанные Регионы…

– Все сказал? – сухо осведомился Вейдер. – А теперь слушай, дорогой брат. Во-первых, Гортхаур мне действительно рассказал о твоих художествах перед Войной Стихий. Кстати, слово «провокация» тебе известно? А именно так принято называть подобные поступки там, откуда я родом. Во-вторых, запомни на будущее: в своих действиях я отчитываюсь только перед одним человеком в Галактике, и это не ты, и даже не Мелькор. В-третьих, небольшая часть моей армии, о которой ты весьма пренебрежительно отзывался, сейчас находится у нас над головами, и им необходимо ровно пять часов, чтобы превратить вашу планетку в оплавленный камешек. Приказ «база-дельта-ноль» называется. И рано или поздно они так и поступят – если я не вернусь. Причем ввиду преданности одного из командиров мне лично, сомневаюсь, что хоть кто-то в Галактике сможет повлиять на его решение. А от воздействия Силой он неплохо защищен. Это и будет для вас Дагор Дагоратом, причем окончательным. Устраивает перспектива? Я расчитывал с тобой договориться, но теперь выбирай: либо ты вместе с Гортхауром помогаешь мне выбраться отсюда, либо через несколько месяцев список мертвых планет Галактики пополнится еще одной. Что скажешь?

– Ты всерьез полагаешься на своих железных птиц? – В голосе Курумо сквозило пренебрежение.

Вместо ответа Вейдер просто развернул из-под ментальных щитов воспоминание об уничтожении одной из планет, оказавшейся рассадником смертельной инфекции: «Хочешь проверить?» И, дождавшись ожидаемого отрицательного ответа, заметил, как ни в чем не бывало:

– А теперь вернемся к нашим бантам. Схемы морийских пещер у вас есть?


– …Пересечете равнину Дагорлад, потом подниметесь вверх по течению Андуина до Лихолесья, – Ангмарец вычерчивал маршрут на карте, Люк и Лея внимали инструктажу: – доберетесь до Восточных ворот Мории…

– А… мосты через эту реку,.. – Люк запнулся, читая название, – Андуин – есть?

– Нет. Прежде она была границей между враждовавшими востоком и западом. Так что ни к чему мосты.

Ученики-ситхи переглянулись:

– А скалы по берегам какие-нибудь?

Лея подозрительно глянула на брата:

– Это то, о чем я подумала? Ты собираешься лететь на спидере через реку?

– Ага, – подтвердил Люк. Подтолкнул сестру локтем, – ты чего, это же весело! Забыла, как мы на Корусканте через улицы прыгали?

– Вот здесь водопад Раурос, по обоим берегам скалы, – прервал Хэлкар воспоминания ситхенышей. – Тогда – через Мертвые болота, по северным землям Рохана между Лотлориеном и Фангорном. Не пытайтесь соваться в леса – проблем не оберетесь. Вот, – развернул второй свиток, – примерная схема подземелий Мории, постарайтесь не заблудиться.


Люк направился приводить в порядок спидеры, а Лея занялась снаряжением. Пересчет оставшихся упаковок бакта-пластырей и бластерных батарей привел ученицу-ситха в глубокую печаль. Единственным положительным моментом было наличие генератора; если бы она тогда не вытащила эту громоздкую махину из шаттла за минуту до попадания молнии, об электричестве (и всем, что на нем работает, в том числе световых мечах, коммлинках и уж тем более спидерах) пришлось бы забыть. Еще повезло, что достать нефть в Мордоре проблемой не было: ее запасов на северной границе, под Эред Литуй, было предостаточно, хоть и использовалась она по большей части в светильниках. Но вот топлива для ДИ-истребителей, легкой, хорошо горящей жидкости специального состава, смешиваемой с металлической пылью, здесь не было, и четыре машины печально стояли на одной из укромных площадок в горах. Лея позволила себе еще минутку пострадать из-за отсутствия благ цивилизации, затем решительно встала – надо было собираться. Неизвестно, сколько времени уйдет у новоиспеченного Братства Кольца на блуждания в пещерах, но уж ее с братом они точно дожидаться не будут.



Надо сказать, Люк размышлял совершенно иначе. Если его сестра намеревалась как можно скорее отправиться к Мории, комэск «Молний» причин для спешки не видел. В упор не видел.

«Если Хэлкар не ошибся, и хоббиты с сопровождением и впрямь проведут в пещерах дня три; а от Черных Врат до Мории – примерно тысяча миль, это полдня на спидере. Так что времени у нас – ИЗР с маленьким шаттлом впридачу. А раз незачем гнать, словно на пожар, то надо нормально проверить спидеры, чтобы в самый подходящий момент не оказалось, что репульсоры барахлят».

С такими намерениями Люк и отправился на нижние уровни. Спидеры находились там же, где их оставили по приезду: в укромном уголке одного из подземных залов, служившим кузнечным цехом. Здесь же был и генератор. Подключив к нему блоки питания машин, Люк взялся перебирать двигатели, старательно игнорируя грохот молотов, перекрикивания кузнецов и жару, от которой у среднестатистического корускантца мозги бы расплавились.

Когда спустя пару часов работы парень почувствовал на себе пристальный взгляд, да еще и не один, то первое время притворялся, что не замечает. «Поглазеют, да уйдут». Чужое внимание, однако же, ничуть не ослабевало, напротив, к нему присоединялись еще и перешептывания:

– А он правда из Эа?

– Мне папа сказал – он сам слышал: его сестра так и говорит Повелителю Гортхауэру: «Я из Эа, прислана Владыкой Мелькором вам на помощь»

– Врешь!

– А вот и не вру! Он, наверно, на этих штуках прилетел…

– Ой, это так страшно, наверно, там же воздуха нет…

– Еще чего! Есть там воздух – Эарендил же летает…

– А вот Элвир-кольценосец говорит, что если лететь высоко-высоко, то воздуха все меньше и меньше, и ящеры лететь отказываются. А Эарендил – эльф, Валарами посланный, вот и летает…

– Ну и что, что эльф? Им тоже дышать надо. Мама рассказывала, когда наше племя кочевало, на них эльфы налетели, так она одного утопила…

Тут Люк не выдержал – обернулся. На почтительном расстоянии топталась разношерстая компания: двое – судя по внешности, брат и сестра, – из морэдайн, смуглый мальчик-вастак и четверо орчат. Всем по виду можно было дать от силы девять-десять стандартных лет, не больше. Одеты все одинаково: рубашонки да штаны. И замурзанные в пыли и копоти по первое число.

Увидев взгляд Люка, детишки притихли, насторожились, забегали глазенками – куда бы задать стрекача.

– Что смотрите – любопытно?

Детишки закивали. Старший из орчат чуть осмелел, указал на спидеры:

– А это – чтоб летать?

– Нет, не совсем, – ответил Люк.

Светловолосый мальчишка-морадан подобрался ближе, ткнул пальцем корпус спидера и тут же отступил назад. Раздались тихие возгласы: детишки явно восхищались смелостью приятеля. А его сестренка, набрав воздуха, выпалила:

– А вы правда из Эа?



– … Сосредоточься. Ты должна уловить сознанием потоки, связывающие тебя, меня, эти стены, – просторный жест, – и вон тот гаечный ключ на полу. А когда почувствуешь, не отпуская это ощущение, просто представь, что ты берешь ключ в руку…

– Но он далеко!

– Для Великой Силы это неважно. Сосредоточься.

Несколько секунд ничего не было слышно, кроме перестука кузнечных молотов в стороне. Потом – взрыв воплей:

– Ты его подняла! Ты его подняла!

– У меня получилось! – девчонка с визгом оказалась на шее Люка. Тот, смеясь, отцепил ее:

– Вот видишь, ничего сложного. А дома еще потренируешься, ладно? Только запомни: надо быть очень-очень спокойной, поняла?

Из-за угла стены скользнула фигура:

– Что, братец, группу юнлингов собрал, Светлой стороне Силы учишь?

– А что, не всем же ситхами быть, – в тон сестре отозвался Люк. Встал с пола, отряхнул колени: – А теперь бегите к родителям.

Детишки с визгами умчались прочь. Близнецы проводили их взглядами. Лея подала брату рюкзак и форменную куртку – сама она уже была одета.

– Кто это были?

– Здешние дети. Приходили в кузницу посмотреть на работу взрослых – для них это нечто вроде производственной практики. – Люк застегнул куртку, автоматически проверил содержимое карманов: все ли на месте. Лея чуть хмыкнула:

– Сомневаешься?

– Привычка. – Кивнул в сторону, куда убежали дети: – Расспрашивали меня о Галактике, Империи, ситхах. – Люк улыбнулся и, поймав непонимающий взгляд сестры, пояснил: – Точно как я в детстве космопилотов доставал.

– Только ты их в татуинских кантинах доставал. Ладно, поехали, – Лея подключила стартер и, когда репульсоры с легким гулом подняли спидер, заставив его покачиваться в метре над полом, быстро вскочила на сидение. Люк чуть замешкался, поправляя рюкзак, и его сестра уже собралась лететь, но путь ей преградила девичья фигура:

– Далеко собрались?

– Мара, – выдохнула Лея, осознавая неловкость ситуации.

Рука медленно обвела взглядом их – в экипировке, готовых к заданию, на спидерах.

– Меня предупредить забыли?

– Мара, ты сегодня не с нами, – отозвался Люк.

– Вот как?

Спокойствие императорской любимицы было обманчивым – Лея это видела. Но делать было нечего:

– У нас задание – потрепать местных форсъюзеров придется. Извини, но ты там лишняя.

Алый луч полыхнул перед лицом альдераанки:

– То, что я не чувствую Силу на этой проклятой планете, еще не означает, что я разучилась ходить или держать световой меч! Или вам доказать это наглядно?!

Люк заметил, как в их сторону начали оборачиваться:

– Мара, я не говорю, что ты разучилась ходить, но в Ривенделле ты вела себя неправильно.

– Неправильно?!

– Люк ведь рассказывал тебе, как эльфы контролируют воду. – Вмешалась Лея: – А ты словно забыла, что не чувствуешь Силу. Ведешь себя, будто по-прежнему Император поблизости. А это не так.

Мара еще мгновение переводила взгляд с Люка на Лею и обратно. Потом, стремительно развернувшись – только волосы огненной волной хлестнули – метнулась прочь. Выждав несколько секунд, пока она скроется в коридоре, Люк потянулся к коммлинку:

– Рэкс, Мара сейчас не в духе, проследи, чтоб не натворила чего, ладно?
_____________________________________
Морэдайн, вастаки - народы людей, выступающих на стороне Мордора.

И на всякий случай - карта Средиземья.
http://gnomesthirdage.ucoz.ru/_ph/6/350233389.jpg

Ой... С опозданием, но все же присоединяюсь к поздравлениям innatemnikova;)

С Днем Рождения!

Пусть почаще Вашими гостями будут вдохновение, радость и успех!

Вот эмоций как раз в самую меру, а, главное, они весьма правдоподобны: злость от ребельской наглости, оскорбленное достоинство, и где-то глубоко-глубоко материнский инстинкт, умело маскирующийся под первые два чувства.

Похоже, придется "спящему агенту" пробуждаться раньше времени. Главное, чтобы группа на Корусканте о гибели лидера узнала не сразу, а то с них станется отомстить - Агнессе.


Вот этот момент понравился особо)

Все хорошо, вот только очень маленький кусочек;)

Annanaz, innatemnikova, спасибо за такие теплые слова!)

Да, Вейдер довольно жестоко обходится со своими детьми. Но ему по статусу положено. Все-таки в данной конкретной ситуации он выступает больше как лорд-ситх (к ученикам, пусть и не своим) или командир (к подчиненным). А время для семейного общения будет в другой раз.

О причинах предательства Айсарда будет чуть позже - но могу сказать, что это связано с той светлой компанией, которая недавно совещалась насчет того, как лучше уничтожить ситхов и в Арде, и в ДДГ)


А еще они уверяют других, что прежняя личность ушедшего на ТСС, перестает существовать - и появляются сентенции о том, как Дарт Вейдер убил Анакина Скайуокера. Впрочем, я встречала и такое мнение, что Оби-Ван это придумал не столько для Люка, сколько для успокоения собственной совести. Мол, убивал не ученика, а монстра, в него вселившегося.

Насчет как получилось - просто по сюжету Черной Книги души людей, умерших в Арде, покидают ее пределы и уходят на Пути Людей к звездам. О том, что именно собой представляют эти пути, ничего конкретно неизвестно, вот и возникла у меня такая своеобразная версия)


Если честно, эта парочка в ДДГ - одна из моих любимых. Так что убить Люка я бы не смогла:)

Это еще не факт, что он захочет возвращать именно ТОТ свой прежний облик - с обожженными легкими и прочими "радостями". Вейдер, конечно, ситх ситхом, но не мазохист, и сомневаюсь, что ему очень нравилось жить в зависимости от исправности проводки респиратора.

Отличная формулировка!
Разве только не сказал: "Папа, спасибо за такую симпатичную агентшу" Хотя, нет, это если бы не поссорился с Марой, сказал бы)


А Люк даже после объяснений отца уверен, что это была именно сотрудница СБ? Мало ли по Центру Империи воинственных девиц шастает. А если это какая-нибудь наемница или из Альянса? Он же там тоже не всех поголовно знает)))


Интересно, а что, никто на Татуине не помнил, как звали единственного человека, победившего в гонках? Совсем никто-никто - или просто дядя Оуэн не хотел, чтобы Люк этим интересовался?


Что это Люк так растерялся? Пора бы привыкать к общению с высшими чинами Империи)

От Даркнеллы до Корусканта-Центра – полтора дня полета в гиперпространства.

Ощущение чужого присутствия в каюте связи заставило распахнуть дверь.

Исанн замерла, склонившись над голопроектором. Стояла так секунду, потом выпрямилась и совершенно спокойно уставилась на Мелькора. Как будто тот зашел не в каюту на своем корабле, а в ее квартиру.

– Что вы делаете? – Риторический вопрос: на экране голопроектора – списки кодов и времени сеансов связи. – Зачем вам это?

– Кто-то слил Альянсу информацию о вашем присутствии на Даркнелле. – Фраза-обвинение, но на непроницаемом лице разведчицы не дрогнула ни одна мышца. – Я могла бы предположить, что виноват какой-нибудь не в меру любопытный клерк в Центре, но о том, что вы едете со мной из-за чертежей, знали только я, вы и директор Айсард. Себя я исключила по понятным причинам, а причастность директора смогу проверить лишь в Центре.

– И решили поскорее проверить, не предатель ли я? – Кивок. И не без ехидства: – Могу ли узнать результат?

Маска безразличия треснула:

– Отрицательный.

– А вы надеялись на противоположное.

Агент Айсард порывисто вскинула голову. С яростным вызовом:

– Да! Надеялась, еще как надеялась, – хладнокровная разведчица исчезла, сейчас перед Мелькором была обычная человеческая женщина, за агрессией скрывающая боль. Речь лилась потоком: – Как только я увидела джедаев, поняла, что дело нечисто. Эти два почетных пенсионера от форсы, Йода с Кеноби, так просто бы из своего укрытия не вылезли. Я думала сначала: вы сдали. А потом видела то сражение… Они ведь вас ненавидят, знаете?

– Джедаи не могут любить или ненавидеть, вам это пора знать, – Мелькор тяжело опустился на стул. – Они бесстрастно внимают воле Великой Силы и следуют ее велениям.

– Хатта с два, – коротко отрезала Исанн. – Я их видела, в глаза им смотрела. Они вас ненавидят – не так, как нормальные существа, это верно. По-своему, по-светлому ненавидят. Хотят уничтожить, истребить. Тогда… тогда осталась только одна кандидатура. – Она резким, порывистым движением спрятала лицо в ладонях и смолкла.

Повисло тяжелое молчание.

– Исанн, взгляните на меня. – Женщина с трудом опустила руки. В ее лице не было ничего от невозмутимой разведчицы: такое сплетение боли, гнева и какой-то полудетской обиды Мелькор не видел давно. – Это могла быть случайность.

– Нет. В нашем деле нет случайностей. – Говорила медленно, через силу. – Только предательство… или преступная халатность, что ненамного лучше. Простите, что я здесь устроила, – И с этими словами Исанн вылетела за дверь.


Едва Мара коснулась воды, как даже через свою плохую восприимчивость к Силе ощутила порыв – возмущение ткани мира. Вода вокруг словно вскипела: ее потоки, из размеренно-спокойных превратились в бурлящие водовороты. Руку Императора швырнуло в сторону, затем – вниз, задевая дно. Она едва успела сгруппироваться: удар пришелся по коленям. Ноги ожгло болью: «Хоть бы не сломать!» Мара взмахнула руками, попытавшись грести, но тут же налетела грудью на какой-то камень, отчего из легких мгновенно выбило весь воздух. Она судорожно рванулась вверх в надежде добраться до поверхности, но следующий поток вновь увлек девушку ко дну. С минуту ее бросало из стороны в сторону, и в какой-то момент, когда волнение, казалось, чуть утихло, Джейд с ужасом осознала, что просто не знает, куда плыть. Да, ее учили ориентироваться в трехмерном пространстве в невесомости, но подобной скорости явно не предполагалось.

Агентша уже не могла терпеть: едва вестибулярный аппарт более-менее пришел в норму, она, взмахнув широко раскрытыми ладонями, рванулась вверх. Кольцо и нож пошли ко дну, но Мара даже не вспомнила о них, охваченная одним желанием: «Скорее вверх!»

Девушка рванулась: судорожно, исступленно – и почти достигла своей цели: на мгновение голова оказалась над водой. Кто бы мог подумать, что глоток воздуха может быть так прекрасен? Но оглянувшись, увидела, как с галереи, по которой должны были уйти пилоты, кто-то прыгнул вниз. Первая мысль: «Вот же Антиллес дурак, ему убираться надо!» Рассмотреть – не успела: новый поток накрыл Джейд с головой и потащил вниз. Девушка взмахивала руками, пыталась бороться с течением, но очень скоро поняла всю бесполезность этой затеи: ее куда-то несло, и никакой возможности преодолеть течение не было. Пришлось сменить тактику: Мара позволила течению подхватить себя, и только, сжавшись в комок, закрыла голову руками: если от удара потеряет сознание, ей точно не жить.


Люк быстро плыл под водой, резко взмахивая руками. Вокруг бушевал шторм: не только воды – Силы. Нечто похожее он уже пережил, когда пробирался через «барьер», отделяющий эту звездную систему от остальной галактики. С той только разницей, что сейчас возмущения в Силе были все же слабее, а вот истребителя, летящего вперед по инерции, не было. Кроме того, надо было еще искать Мару в Силе – сквозь вспененную и взбаламученную воду ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки.

Гребок, еще гребок. Главное – удержать щит. Темным пятном в Силе – Кольцо, оно где-то неподалеку. Ничего, подождет: главное сейчас – вытащить Мару. Она близко, совсем рядом… Еще чуть-чуть, один рывок – и под пальцами Люка оказалась мягкая ткань платья. Скайуокер рванул добычу на себя, втягивая Мару в свой щит. Мгновение – встреча взглядов: в глазах ее – изумление пополам с радостью, и Люк отвернулся. Эмоции потом.

Просканировал Силу вокруг себя в поисках темного отблеска и поймал – далеко в стороне… на берегу?! Несколько гребков вверх, и Люк вынырнул из воды – как раз вовремя, чтобы увидеть, как в двух десятках метров, на берегу, Фродо поднял с песка Кольцо. Скайуокер глянул на быстро спускавшихся к воде вооруженных эльфов, обернулся на Мару… Если бы не «слепота» подруги, можно было бы рискнуть, но сейчас…

Резкий всплеск ощущения опасности заставил сына ситха быстро уйти под воду. Вовремя: о поверхность над его головой черкнулась стрела. «Пора уходить», – с этой мыслью Люк нырнул ближе ко дну и поплыл прочь, вниз по течению, к точке сбора. Странное дело: едва стоило ему отказаться от идеи заполучить Кольцо, как бурление Силы вокруг стихло, водовороты успокоились, и сейчас они с Марой быстро скользили у самого дна, а потоки воды несли их в нужном направлении. Было ясно: их решили не брать в плен, но изгнать прочь. И ничего не оставалось, как подчиниться.


Лишь оказавшись на другом конце корабля, разведчица перевела дыхание.

Итак, две кандидатуры в предатели. И оба – приближенные Императора.

Один – давний знакомый, работавший еще с канцлером Палпатином двадцать лет назад до создания Империи. Ее, Исанн, отец.

Второй – наставник Палпатина. Основатель Ордена ситхов.

Если, конечно, говорит правду. А проверить рассказ Эрраэнэра о его прошлом у Исанн не было никакой возможности. Если верить архиву, сохранившемуся после разрушения Ордена джедаев, Эарта была открыта пятьдесят стандартных лет назад. И тогда же принята в состав Республики. Прежде считалось, что планета в той звездной системе представляет собой просто необитаемый кусок камня без атмосферы. Исанн хмыкнула: необитаемый? Это-то поблизости от Пространства Хаттов, которые обживают любой метеорит, не то что планету? Бред. И, тем не менее, это было официальной историей Эарты.

А в военном архиве тысячелетней давности, относившемся к последней ситхско-джедайской войне, обнаружилась запись о том, как правитель одной планеты запретил войскам ситхов и джедаев входить в его космическое пространство. Когда Исанн наткнулась на эту запись, сразу пошла к Вейдеру. Советоваться. Но даже он не смог объяснить, какими возможностями должен был обладать тот древний правитель, чтобы тысячи ситхов и джедаев подчинились его запрету. Так что рассказ самого Эрраэнэра-Мелькора вполне с этими фактами согласовался.

Исанн прекрасно отдавала себе отчет в том, что если Мелькор и впрямь по какой-то неведомой причине решил предать Палпатина, доказательств она не найдет. Для порядка порылась в системе связи. Разумеется, без толку. Одаренные могут общаться на огромным расстояниях безо всякой техники – что она могла найти в таком случае? Айсард и не рассчитывала что-то найти: все, что было необходимо ей, – это объяснить свое подавленное состояние Мелькору некоей более-менее благовидной и правдивой причиной. То, что она в данный момент жива, означает успех: в конце концов, она ни разу не солгала в том разговоре. Потому что одаренным лгать нельзя: почувствуют. И эмоции скрывать бесполезно. Но и правды не сказала – о том, что по-прежнему не исключает возможность предательства именно со стороны сенатора от планеты Эарта.

Но доказательств ей не найти. Даже если информацию Альянсу передал именно отец. Исанн прекрасно отдавала себе отчет: чтобы доказать виновность или невиновность директора Имперского Разведуправления, необходимы недели, если не месяцы. С условием, что этот самый директор не будет создавать помех.

Оставался лишь один вариант.

Идти к Императору. Исанн представила себе, как оправдывается: «Знаете, у меня чертежи вашей драгоценной Звезды Смерти сенатор Иблис чуть не вытащил». Да, Иблис чуть не вытащил. А перед этим Старкиллер о стенку приложил. Она потерла до сих пор болевший затылок.

Нет, пусть Император разбирается, кто подослал джедаев. В конце концов, у него просто больше возможностей для проверки. Как у одаренного, прежде всего.

Женщина взглянула в зеркало. Поправила волосы. «А краска с белых прядей почти сошла – потому меня Савич и узнала в кантине». Сейчас, приняв решение, она внезапно успокоилась. Будь как будет. Главное – попасть к Императору на прием до Айсарда и Эрраэнэра. До того, как Его величеству изложат альтернативные версии событий. Исанн не сомневалась: в одной из них она окажется едва ли не предательницей. Да так, что Императору даже не захочется выслушивать ее версию.

Придется успеть – вопрос выживания.

А Исанн была намерена выжить.


– Коммандер, что ты такой мрачный? – вопрошал Тикхо Селчу. – Хорошо же все закончилось.

Люк не ответил, зато отозвалась Лея:

– Хорошо, да не все.

– Что, от Трауна перепало? – сочувственно осведомился второй клон, Рэкс, сидевший за общим столом рядом с Коди.

Счастливое освобождение Джуно и Веджа было решено отметить. Организацию сего мероприятия взял на себя Тикхо: за время, проведенное в Барад-Дуре, он уже успел сойтись с несколькими семьями морэдайн – людей, по происхождению родственных гондорцам, но служащих Тьме. И сейчас первое звено «Молний» в полном составе, клоны Коди и Рэкс, а также Лея с Марой сидели на кухне небольшого домика за одним столом с хозяевами, на дочку которых, стройную сероглазую шатенку, уже не раз и не два поглядывал Ведж Антиллес.

– Бери выше, Рэкс, – отозвалась Мара, – сам Милорд изволил гневаться…

Люк заметил, как сестра при этих словах нервно повела плечами. Было от чего…

… Трое учеников-ситхов стояли плечом к плечу. Призрак Повелителя Вейдера скользил перед ними. На сей раз он предпочел явиться именно в черных доспехах, а не в прекрасном облике Энакина Скайуокера.

– Держать Кольцо в руках и упустить. Позор. Мне даже в голову не могло прийти подобное. – С призрачных пальцев сорвались молнии, заставившие ситхенышей повалиться на пол от боли, изо всех сил сдерживая крик. – Вы подвели меня.

С недавних пор у отца появилась препротивная привычка использовать молнии Силы в качестве наказания. По примеру Императора. Понятно, что имея протезы вместо обеих рук, молниями разбрасываться не будешь. Теперь же, не будучи скованным израненной плотью, Вейдер вовсю пользовался преимуществами своего призрачного состояния.

– Почему? – едва молнии прекратились, спросила Мара, с трудом приподнявшись на локтях. – Да, не чувствуя Силы, я не смогла добыть Кольцо, но я выяснила планы наших противников…

Новая молния.

– Это не оправдание. Ты не выполнила мой приказ.

– Отец, это в самом деле было невозможно, – вступилась Лея. И тут же сама свернулась клубком в потоке синих искр.

– Для вас не должно быть невозможного.

Наконец наказание прекратилось. Трое учеников-ситхов поднялись с пола.

– Я не просто так это говорю, – в голосе Вейдера промелькнул оттенок… беспокойства, что ли? – Я же сам видел: ваши жизни были сегодня в руках противника. Такого больше не должно повториться, – и призрак растворился в воздухе.

Люк помотал головой, отгоняя воспоминание. Отец прав: они сегодня и впрямь допустили промах, который мог стать роковым. И пусть все обернулось если не идеально, то хотя бы приемлемо, это не означает, что так будет всегда. Требования Вейдера всегда на пределе возможностей, как, впрочем, и любого ситха к своим ученикам, но что делать, если иначе их Орден просто не выжил бы?


Небольшой корабль занял одну из посадочных платформ возле Императорского дворца безо всякой дополнительной проверки, просто передав на поверхность планеты опознавательные коды. Такой вот знак доверия и уважения со стороны Его величества. Большинству сенаторов в правительственном квартале Империал-сити было даже на аэйрспидерах запрещено летать.

У трапа – стражник в красном плаще и доспехах. Алая гвардия, личная охрана Императора.

– Агент Айсард, Император желает видеть вас, – произнес безликий голос, искаженный вокодером шлема. – Немедленно.

Исанн вздрогнула. Подобная фраза могла означать только одно: ее уже опередили. Да, но… она еще даже не отчитывалась перед господином директором. Значит, Эрраэнэр? Или все-таки Айсард? Если он связан с джедаями, то знает о произошедшем, а подделать отчет не так уж и сложно... Размышляя, краем сознания отметила разговор эартанского сенатора с гвардейцами:

– Передайте Императору, что я намерен побеседовать со своим соотечественником, его гостем. И да, вот что еще, – тут Мелькор кивнул на застывшего рядом Эарендила: – он – еще один мой соотечественник – со мной.

– Император приказал держать вашего спутника под наблюдением, – отозвался гвардеец.

– Хорошо, – согласился Мелькор. Поймал взгляд Исанн.

«Все нормально, я поведал Императору о событиях на Даркнелле и ваших подозрениях», прозвучал успокаивающий голос в сознании разведчицы, уже направлявшейся ко входу во дворец. Запоздалый страх пробрал Исанн: если бы Мелькор был предателем, она бы все равно не успела его опередить в объяснении с Палпатином.


Император сидел, облокотившись на небольшой резной столик, инкрустированный мелкими кристаллами. «Похоже, на набуанскую работу», пришло в голову Исанн. «И к чему сейчас подобные мысли?» По периметру комнаты – кресла. Похоже, такие собрания здесь проходят не впервые.

– Итак, господа, мы собрались сегодня здесь, чтобы рассмотреть происшествие на Даркнелле, в ходе которого к мятежникам чуть не попали чертежи новой звездной станции, – голос Императора был спокоен – как спокойны воды Набу, в глубинах которых обитают хищные рыбы длиной в полсотни метров.

Профессиональная непроницаемость Арманда Айсарда, директора разведуправления. Коварная усмешка Сейта Пестажа, главного визиря Империи. Отстраненная сосредоточенность Мелькора – он словно рассматривал нечто видимое, лишь ему одному. Двое младших мастеров-ситхов, учеников Вейдера, леди Асока Тано, тогрута, и Верховный инквизитор Малорум. Присутствию последнего Исанн удивлялась: ведь Инквизиторий, хоть и состоял из одаренных, все же был одним из подразделений Разведки. Но, судя по всему, в этом небольшом кругу была некая иная субординация.

По приказу Палпатина разведчица заговорила о событиях на Даркнелле. Изложила факты, внутренне приготовившись к тому, что Палпатин сейчас прикажет ее арестовать или казнить. Но того, что произошло, Исанн не ожидала.

– На Даркнелле ждали меня, – сразу же заговорил Мелькор. – И единственно возможное объяснение такой осведомленности джедаев – предательство директора Айсарда.

Повисшее молчание было похоже на предгрозовое затишье. Исанн пришло в голову банальнейшее сравнение с наэлектризованным воздухом, в котором вот-вот засверкают молнии. С учетом количества присутствующих ситхов, ничего удивительного в этом не было.

– Эти обвинения голословны, – спокойно отозвался Айсард. – О вашей поездке мятежникам могли сообщить их шпионы на вашей планете. Не говоря уже о том, что, насколько мне известно, – тут он чуть кивнул в сторону Малорума, – одаренные могут отслеживать перемещения друг друга. Не так ли?

– Если вы так хорошо знаете об одаренных, то могли бы вспомнить, что мы в состоянии и скрываться в Силе, – отрезал Вала. – Что касается первого вопроса, то позвольте поинтересоваться, директор Айсард: сколько ваших агентов есть на Лаан Эарте? И тот же вопрос я бы еще задал господину Пестажу, как куратору Имперской службы безопасности.

Айсард и Пестаж переглянулись. Промолчали.

– Отвечайте же, господа, – заметил Император, – отвечайте.

– Мне не удавалось ни внедрить своих людей на Эарте, ни завербовать кого-либо из местных жителей, – отозвался Пестаж.

– Равно как и мне, – признался Айсард.

Мелькор усмехнулся:

– Вот и ответ на ваш вопрос. Обитатели Эарты преданы мне лично. А посторонних тщательно контролируют. Так что вы скажете в свое оправдание, директор Айсард?

– Что скажу, – тяжело заговорил главный разведчик. – Скажу, что у меня были веские основания помогать Альянсу. А в перспективе – перейти на их сторону.

Исанн на секунду прикрыла глаза. Сказать, что она не верила в предательство отца, было бы преувеличением, и все же девушка надеялась на иные слова. Не то, чтобы ее поразил сам факт обмана – в конце концов, методы родного ведомства отнюдь не безупречны с точки зрения морали; но есть определенная черта, переходить которую нельзя. А кроме того…

А кроме того, Айсард не мог знать о появлении Эарендила. И, если бы не этот «старый знакомый» Мелькора, она уже была бы мертва. Перед глазами встала картина Бел Иблиса с бластером в руках, выкрикивающего ей в лицо обвинения в смерти жены. И внезапно все стало на свои места.

Трое джедаев – против Мелькора: не победить, но отвлечь.

Иблис, готовый мстить имперцам – всем и каждому.

Директор разведуправления, сообщивший мятежникам столь важную информацию.

Как же просто все оказалось. До омерзения просто – дальше некуда.

– Я должна была погибнуть, верно? – Исанн знала, что может говорить откровенно, не обращая внимания на окружающих одаренных. – Либо там пристрелил Иблис, либо здесь казнил Император, так? А вас, господин директор, приняла бы Мон Мотма в свой Альянс. С распростертыми объятиями. Как страдальца, чья дочь погибла из-за проклятой Империи. И как ценного информатора впридачу. Вы, – сглотнула, чуть улыбнулась, – все великолепно продумали, господин директор, – она смотрела в глаза Арманду Айсарду и видела леденящую пустоту.

– Вы все правильно поняли, агент Айсард, – не меняя спокойного тона, отозвался тот. – Такой аргумент был бы весьма весомым – не для Мотмы и Иблиса, конечно, но для рядового состава Альянса – точно.

Вот и все. Нет, Исанн не упала в обморок и не зарыдала. Просто чуть отступила в сторону, словно уходя со сцены. Молчала, стиснув зубы. Агенты не раз шептались: люди для Айсарда – расходный материал, да она и сама замечала подобное. Оставалось осознать, что родство – не повод делать исключение. Все просто, очень просто…

Мелькор встал, шагнул к директору. Сорвал планку отличий с кителя и одним ударом повалил его на пол:

– Мразь. – Дождавшись, пока тот осознал, что случилось, продолжил: – На что ты рассчитывал в Альянсе?

– Это вас не касается.

– Ты можешь ответить сам. Или я просто выверну тебе сознание.

Айсард молчал, и Темный Вала склонился, прикоснувшись пальцами к его вискам. Тело человека судорожно изогнулось, а вопль, казалось, можно было услышать на другой стороне планеты. Это продолжалось лишь мгновение, и когда Мелькор выпрямился, опустевший взгляд Айсарда был устремлен в потолок.

– Итак, господа, с предателем покончено, – заговорил Император. – Остается лишь один вопрос: о нашем Темном совете имеют право знать лишь его участники, – взгляд желтых глаз остановился на Исанн, – к которым агент Айсард не относится.

Мелькнула мысль: сейчас решается ее, Исанн, судьба, но девушка уже не могла ничего говорить, молча ожидая приговор.

– А что тут решать, – Мелькор оглянулся на нее. – Раз агент Айсард уже знает о Темном совете, предлагаю дать ей на это право. Тем более, что у нас появилась вакансия директора Имперского Разведуправления. Возражения есть? – он обвел взглядом ситхов и Пестажа.

– Нет, – первым ответил бледный визирь, явно не привыкший к подобным сценам.

– Нет, – отозвались Малорум и Асока Тано.

– Нет, – закончил Палпатин.

– В таком случае… Подойдите, директор Исанн Айсард. – Она машинально повиновалась. «Словно дроид какой-то…» Взгляды всех были скрещены на ней: чего они ожидали – неужели отказа? Еще чего.

– Я, Исанн Айсард, директор Имперского Разведуправления… – Произносила слова присяги – те самые, что и десять лет назад в начале службы в разведке. Только начало иное…

– …клянусь выполнять свой долг перед Галактической Империей и Его Величеством Императором Палпатином. – А мысленно добавила: «И Повелителем Мелькором».

– Я принимаю вашу присягу, директор Айсард, – прозвучал ответ Императора.

«Я принимаю твою присягу, Исанн Айсард» – лишь по неизменившимся лицам Пестажа и остальных поняла она, что голос этот прозвучал лишь в ее сознании: «но тебе предстоит еще многое узнать, понять и… вспомнить».

«Вспомнить что?»

«Свою прошлую жизнь, Исанн. Жизнь Ириалонны».

Все-таки насколько ярко ты умеешь передать переживания героев - кажется, будто не читаешь, а находишься прямо там, рядом с Агнессой и мятежниками и воочию видишь все происходящее.


А ведь торговка наверняка хорошо запомнила - и "фифу богатую", и девчушку. Интересно, это Нирия специально сделала, или само собой вышло?
С другой стороны, все, что она сможет сказать - "да, были на такой-то улице, пошли такую-то сторону" в данной ситуации ненамного больше, чем ничего.


А Нирия еще боялась гнева работодательницы. Хотя, все логично, конечно - мало ли что, вдруг она раскается и как-нибудь свяжется с Исанн Айсард - и вся затея Иблиса банте под хвост.


Нет, мне нравится это высокомерие мятежников - мол, "презренная шпионка, как ты смеешь нам угрожать". Не спорю: ненавидеть Исанн в ситуации Иблиса - это нормально, а вот презирать - презирать можно того, кто слабее тебя, но не равного (а то и превосходящего) по возможностям.


Кхе-кхе... сразу видно, с джедаями товарищ не общался, и о возможностях форсъюзеров без понятия. Или думает, что ситхи настолько доверяют Айсард, что даже не проверяют по ее сознанию, врет она или нет? По-моему, у них это уже до автоматизма доведено.


Бедная малая. Уж при Иблисе-то Айсард себе точно не позволит лишних эмоций, а малая все принимает на свой счет.


Ух, как пафосно и торжественно! Точь-в-точь как Кеноби Люка настраивал, что ситхи - это зло, от которого надо избавить Галактику)

innatemnikova, с Днем Рождения!
Здоровья, успехов во всех сферах жизни и вдохновения - для новых начинаний!

Пока читала, почти поверила в какой-то момент, что Исанн и впрямь сдала дочку обратно в приют.
И Вы очень точно подметили с этим сном: страх быть покинутой на волю чужих людей - и впрямь самый худший для ребенка. Для большинства детей, по крайней мере.

Нирия... За нее печально. Потому что она - почти что случайный человек во всей этой истории. Посторонняя и случайная жертва, попавшая между молотом и наковальней, как говорится. Что же Исанн не проверила родственные связи гувернантки своей дочери? Или племянник перешел на сторону мятежников совсем недавно.

А еще интересно, на что рассчитывают повстанцы - что-то я себе не представляю, чтобы мадам директор так просто пошла на поводу у шантажистов. Дочь она в беде не бросит - может, даже не столько из-за какой-то великой материнской любви, которой пока что не очень-то заметно, сколько из-за того, что подобные действия - прямой вызов ее возможностям и профессионализму, почти что личное оскорбление.

И конечно, я, как всегда, уже держу плакатик "хочу следующую серию"

Я рискну влезть в бурную дискуссию;)

Спасибо! Все-таки приятно было увидеть иной, более оптимистичный (по крайней мере, я на это надеюсь) вариант развития событий.

И Вейдер наконец-то начал осознавать, что у Люка есть чувства и переживания, с которыми надо хоть немного считаться. А то до сих пор было такое впечатление, будто главком напрочь забыл, что перед ним не дроид, а все-таки живое существо. И кроме физического здоровья есть еще и психическое состояние.


Мне почему-то кажется, что до сих пор Вейдер во многом еще и переоценивал возможности Люка, все время равнял его по принципу: "Я выдержал бы такое, и он переживет". Ему даже в голову не приходило, что у Люка "предел прочности" может оказаться иным. И вот теперь настоящее испытание - придется вытаскивать Скайуокера-младшего из этого состояния, показать, что жизнь не закончилась с уходом из Альянса, и т.д. Непросто это будет, наверно.

Гости съехались на дачу )

Да никакого - в особенности с учетом того, что Иблис вообще был в другом месте в момент взрыва. Как говорится, дело ясное, что дело темное Скажем так, просто кому-то очень хотелось испортить жизнь Иблису.

Да, Мелькор с Палпатином повеселятся однозначно - а вот самому Эарендилу будет не до смеха - потому что на Сильмарилл, рукотворный камень, в котором сосредоточена Светлая сторона Силы, появятся и другие претенденты.

А так оно и есть. Эарендил обо всей этой ребельско-имперской заварушке ни сном ни духом - вот и вляпался.

Да я и сама не хочу Люка убивать - не то Вейдер, чего доброго, сорвется и наделает глупостей, даром что призрак.

Спасибо)
Да, Лея у меня - дарксайдерша, Люк - наполовину джедай, но быть одной семьей им это не мешает)

Весьма порадовалась продолжению - уж очень мне нравится образ Люка в этом цикле рассказов.
Дети Леи, прикидывающие куда бы им пойти и кем стать - ситхами или джедаями, умиляют необыкновенно Но больше всего зацепила последняя фраза Хэна: "Теперь всегда ты можешь передумать". Да, Люк сделал то, что никто до него не осмеливался: дал одаренным свободу выбора - своей жизни и стороны Силы.
Спасибо за такой красивые рассказы!

– Кто это с вами? Разве мы не условились с этой Савич, что будем лишь вдвоем?

Похоже, Гарм Бел Иблис с трудом сдержался от резкого ответа. Его мысли было несложно угадать: «Кем себя возомнил Эрраэнэр, чтобы диктовать ему свои условия?» Но коррелианцу отвечать не пришлось:

– У сенатора Эрраэнэра память коротка, раз Йоду не узнал он, джедаев магистра, – сообщил в своей обычной манере лидер уничтоженного светлого Ордена. – Иль сильнее магистра Кеноби переменился в лице я, м-м-м? – конец палки из дерева гимер теперь указывал на Эрраэнэра. Упомянутый магистр Кеноби стоял рядом же, молча наблюдая за происходящим.

Мелькор счел за благо промолчать, обдумывая дальнейшую тактику действий. Присутствие трех джедаев – двух магистров старого Ордена и Старкиллера, ученика лорда Вейдера, недавно переметнувшегося на сторону Альянса, отнюдь не входило в планы Темного Валы. Абсолютно не входило.

А зеленый полурослик (ассоциация с представителями этой расы напрашивалась сама собой) продолжал свою речь:

– В течениях Силы Великой успеха Альянса не видно, если с вами Звезды Смерти чертежи мы не примем. Нас привела судьба сюда и Сила света, что худшие времена владычества Тьмы путеводной звездою нам служит… – в дальнейшие рассуждения Мелькор уже не вслушивался: все и так было понятно.

«Сила. Судьба. Разве что «замысел» не сказал, удивительно. Так, чтоб я уже все понял. И сомнений не было. Интересно, он знал, кто я, еще во время провозглашения Империи? Или только сейчас Сила поведала? Наверно, второе – иначе бы Иблиса ко мне не подпустили. Да и Лею спрятали б подальше Альдераана… Так или иначе, сейчас отступать поздно. А эта девочка, Исанн, вот-вот придет в ловушку. Придется ее прикрывать. Плохо. Ладно, выберемся как-то…»

Когда Йода закончил свою речь, повисло молчание. Джедаи отошли в сторону: магистры расположились в стороне на краю обвалившейся пермакритовой плиты, Старкиллер и вовсе растворился где-то в развалинах. Иблис нервно мерил шагами заброшенный цех, в котором и была назначена встреча, а Мелькор вслушивался в Силу, стараясь одновременно понять переплетения ее потоков и не слишком «раскрыться» перед джедаями. «Раз они уже знают о моей одаренности, пусть хотя бы думают, что я – человек».

Тишина была нарушена шорохом шагов.

– А вот и я. Не ждали, господа сенаторы? – Моранда Савич выскользнула из трещины в стене позади Иблиса, заставив того подскочить на месте. – Так, а кто это с вами? Мы так не договаривались, – воровка нарочито укоризненно покачала головой.

– Обстоятельства изменились, – ответил коррелианский сенатор. – Чип у вас?

Женщина кивнула:

– Да, но должна сказать – у меня тоже обстоятельства изменились, – она идеально передразнила тон сенатора. – Сегодня из достоверного источника я узнала, что стоимость этого чипа – миллион кредиток. Но, так и быть, я готова уступить его вам за пятьсот тысяч.

– Это невозможно, – Иблис ощутил, как по спине прошел холод. О каком источнике говорит эта воровка?

– Не хотите – как хотите, – Моранда Савич пожала плечами. – Думаю, импы мне точно получше заплатят, – и сделала движение, будто намереваясь развернуться.

– Погодите! – Воровка приподняла бровь. Иблис осознал, что выхода нет: – Сто тысяч.

– Четыреста.

– Двести.

Ладно. В конце концов, Коррелия – торговая планетная система. Иблису не впервой договариваться:

– Двести пятьдесят, и ни децикредиткой больше.

– С вами хуже торговаться, чем с хаттами, – демонстративно вздохнула Савич. – Так и быть, согласна. Давайте кредитки.

– Сначала чип...

Иблис уже приготовился к новому витку спора, когда резкий голос заставил его вздрогнуть:

– Именем Галактической Империи, вы арестованы!


Троица хоббитов расположилась в глубине колоннады наблюдать за Советом. Мара, подмигнув им, спряталась рядом, поближе к краю галереи. Она уже успела раз пять изучить местность: река, воды которой плавно струились внизу, должна стать путем отступления.

Справедливости ради следует сказать, что о случае с назгулами на переправе Мара знала. И понимала, что если тот же Элронд управляется с водой хоть вполовину так же хорошо, как и его дочь, ей это грозит крупными проблемами. Но иного выхода (в буквальном и переносном смысле) она просто не видела. Можно было бы перебраться на галерею напротив и сбежать вместе с Антиллесом и Эклипс, но отсутствие, во-первых, восприятия Силы, а, во-вторых, пистолета-подъемника делало этот план невозможным. Так что оставалась река.

– Смотрите, смотрите! – Мери толкнул Пиппина и Мару под бок. – Кольцо!

Тем временем Фродо, положив Кольцо на каменный постамент посреди веранды, вернулся на свое место под тихие перешептывания собравшихся эльфов, гномов и людей. Мара прикинула расстояние до постамента и перил. Нет, без Силы ничего не выйдет. Придется ждать.

Совет тем временем продолжался.

– Столько проблем из-за такой маленькой вещицы, – заметил Боромир.

Похоже, гондорский наследник рассчитывал заполучить вещицу себе. Джейд задумалась. С одной стороны, хорошо – она может спокойно доехать с ним почти до Минас-Тирита, а там – утащить Кольцо на привале и ищи ветер в поле! С другой – плохо: если сейчас собрание пройдет тихо-мирно, пилотам не удастся сбежать.

Впрочем, все ее рассуждения оказались бессмысленными.

– Кольцо должно быть уничтожено…

– Так чего мы ждем?

«Сила есть – мозгов не надо. Да пребудет с тобой Сила» вспомнила Мара старый анекдот республиканских времен, наблюдая, как гном подымается с пола посреди осколков собственного топора. Мда, парень подгорного народа и впрямь хотел уничтожить проклятый Вражий артефакт. Очень хотел.

– Кольцо было создано в пламени Роковой горы, и лишь в нем может быть уничтожено.

«Роковой горы?» Мара недоуменно уставилась на Элронда. «Они, что, собираются ехать в Мордор?» Вслед за изумлением пришла досада: «Так какого лысого хатта Саурон такой шум поднял? Пусть поставит охрану вокруг вулкана – Светлые сами ему Кольцо принесут. Правда, без блюдечка с каемочкой, но это уже детали. Какого хатта я-то здесь париться должна?!» И Мара уже всерьез задумалась о том, чтобы записать все происходящее на голокамеру коммлинка и отправить Лее с соответствующими пояснениями. «Пусть объяснит местным, что к чему, раз они сами не соображают, на то она и дипломат имперский…»

А тем временем на веранде поднялся шум. Каждый из собравшихся считал себя наиболее достойным великой миссии и был твердо уверен, что остальным просто нельзя доверять подобное поручение. Мара усмехнулась: подобный кавардак был ей на руку. Приметила в кругу сидящих проход как раз напротив перил: рядом Фродо и Гендальф…

Размахнувшись, бросила в воду три камня: сначала один, потом два друг за другом, и почти сразу увидела, как на том берегу реки Антиллес выдернул прут из решетки. Отлично. Сжала кортозисный клинок: «За дело, Рука Императора!»

Одно быстрое, скользящее движение – Мара словно перетекла из-за колонны к постаменту мимо спорщиков. На ходу разворот, ладонью – по холодному камню постамента. Перекат – метнуться дальше, к перилам, нож черкает по чьей-то плоти. Ровно два шага, которые завершаются быстрым прыжком, и вот она уже стоит на перилах, балансируя на двадцатиметровой высоте.

Короткий взгляд через плечо: изумленные, ошеломленные участники совета, явно не ожидавшие подобного поворота. Вот и прекрасно: можно уйти без помех. Мара чуть присела, отталкиваясь от перил, и взмыла в воздух, раскинув руки: в правой зажат нож, в левой – Кольцо. Теперь – вытянуться в струнку, руки – над головой, навстречу стремительно приближающейся водной глади.

Спустя мгновение воды реки Бруйнен почти без всплеска сомкнулись над Рукой Императора.


– Так-так, – протянула черноволосая женщина, выходя из укрытия между ржавым турболифтом и полуразрушенной стеной. Вслед за ней появился высокий стройный незнакомец.

– Кто тут у нас? Сенатор Иблис? Вам придется проехать со мной, господин сенатор.

– Кто вы такая?

– Агент Имперского Разведуправления Исанн Айсард.

Коррелианцу показалось, что он оказался в безвоздушном пространстве. Разведка Империи… Это самое худшее, что могло быть. Но не успел он до конца осознать, что это – провал, окончательный и бесповоротный, как заметил изменившиеся лица новоприбывших. Иблис не без злорадства отметил, куда были направлены их взгляды, узнавание в которых сменялось страхом.

Разведчица смотрела на джедаев.

А ее спутник – на Эрраэнэра.


Первым молчание нарушил спутник разведчицы:

– Проклятый Моргот! – вскричал он. – Ты снова решил отнять сильмарилл у нашего рода!

Иблис слегка оторопело уставился сначала на Эрраэнэра, потом последовательно – на джедаев, все еще сидевших в стороне, на имперку, и, наконец, на Моранду Савич, которая, едва завидев Айсард с ее спутником, начала потихоньку пятиться куда-то в сторону. И надо сказать, что воровка была явно испугана, в отличие от всех остальных участников этой сцены, не сумевших до конца скрыть непонимание.

– И я вас приветствую, Эарендил, – не сразу нашелся, что ответить, Эрраэнэр. – А что, с вашей семейной реликвией опять что-то случилось?

– Разве не ты приказал этой женщине из атани похитить у меня Камень Феанора?! – обвиняющий жест, видимо, должен был указывать на Моранду Савич; но пришелся в пустоту, так как воровка бросилась наутек. Далеко ей, впрочем, убежать не удалось: на пути Савич возник Старкиллер, и два синих световых меча скрестились у шеи женщины.

Шаг за шагом, джедай теснил Моранду к центру помещения под полное молчание собравшихся. И нервы воровки не выдержали:

– Да пошли вы все к ситхам! – взвизгнула она. – Забирайте свой камень! – с этими словами сгусток сияющего света полетел на пол. Савич махнула рукой в сторону Исанн: – А чертежи – у шпионки: она их подменила! – И, метнувшись в сторону из-под мечей Старкиллера, она пустилась наутек: – Идите вы все…!

Дальше последовала такая цветистая и сложная речь на смеси общегала, хаттского и коррелианского, что Иблису, несмотря на серьезность ситуации, внезапно пришло в голову: ведь он даже не подозревал о существовании подобной лексики в родном языке.

Старкиллер дернулся было за Морандой Савич, но вмешался Йода:

– Женщину оставь, Гален Марек. Не для того мы здесь, чтобы за воровками гоняться сбежавшими, – магистр спрыгнул с плиты и бойко заковылял к центру помещения.

Это движение вывело из ступора Эарендила:

– Сильмарилл – мой! – И меч из серебристого металла сверкнул в его руках. – Не смейте приближаться! – Он медленно повернулся, направляя клинок поочередно в каждого из собравшихся.

– Да забирай ты свой сильмарилл! – внезапно раздался голос Исанн. – Тебе, что, мешает кто-то?!

Эарендил молниеносным движением подхватил камень с пола. Оглянулся. Убедившись, что никто не собирается на него нападать, опустил клинок и отступил в сторону.

Иблис с надеждой оглянулся на джедаев. И увидел, как Старкиллер поднимает руки. Дальнейшие события слились для коррелианского сенатора в одно целое. Треск и синяя вспышка молний Силы, сорвавшихся с пальцев джедая. Неестетственно изогнутое тело имперки, отброшенное прочь разрядом, ударилось о стену. Ровное гудение синих мечей Кеноби и Старкиллера, зеленая искра клинка Йоды. Звон металла – серебристое сияние в руках Эарендила и черный клинок… Эрраэнэра?!

– Светлую Силы сторону в вашей душе ощущаю я, – снова заговорил Йода. – Неужто сторону Империи Тьмы примете ныне?

– Я дал слово арестовать вас, – по тону Эарендила было ясно: о своем опрометчиво данном обещании он успел десять раз пожалеть, но отступиться не мог.

При первом же ударе мечей Иблис бросился на пол, отполз прочь от схватки. И только сейчас, наблюдая за стремительными, иногда неразличимыми человеческим глазом движениями сражающихся, он осознал: все те слухи, что ходили в Сенате об Эрраэнэре – правда. Что он – словно джедай, что не совсем человек… Не может человек обращаться темным облаком, скользящим в безумной скорости боя. Несколько секунд сенатор наблюдал за сражением одаренных, восхищаясь и ужасаясь одновременно, но затем его мысли вернулись к насущным проблемам: «Что там кричала эта Савич о подмене чипов? Надо бы проверить» – и с этой мыслью он направился к неподвижной имперке.


Мир вращался, и Сила сплеталась в вихре. И не было сил вырваться из этого стремительного кружения. «Люк, помоги!» – отчаянный крик резал сознание, и он протягивал руки – спасти, вытащить, но Мару все глубже и глубже засасывало в ускоряющуюся воронку. Он чувствовал ее боль и ужас, но куда страшнее было ощущение собственного бессилия. Кажется, любимая рядом – один рывок, и она будет спасена, но нет сил, и словно густой кисель или болотная жижа обволакивает Люка, сковывая его движения. А Мара падает и падает, и вот уже исчезает из виду…

Он сорвался с постели. Осознание, что увиденное – сон, пришло не сразу. Комэск «Молний» стремительно подошел к окну, прижался лбом к холодному камню стены. Порыв горячего ветра с Ородруина швырнул в лицо облако пепла. Что это было? Сон? Видение? Когда-то отец упоминал, что предвидел смерть своей матери, а позже – и жены, их с Леей матери, и ничего не смог сделать. Люк прогнал эту мысль: «Я не провидец, я не могу знать будущее…» Но отец тоже провидцем не был…

Стук в дверь.

– Да! – приближение сестры он почувствовал давно.

Чуть скрипнула дверь. Лея, в одной тонкой ночнушке, подошла, прислонилась к стене рядом:

– Люк, что случилось?

– Ты уверена, что с Марой все нормально?

– Она завтра… – Лея взглянула на хронометр, – нет, уже сегодня днем должна вернуться. Коди выехал спустя полчаса после того, как ты получил сигнал с ее комма. – Юная ситхесса умолкла на минуту, но продолжила вновь, настойчиво: – Люк, так что произошло?

– Я думаю, у меня было видение Силы, – тихо ответил он. – Как те, о которых папа рассказывал, помнишь?

– Хатт, – прошептала Лея, широко распахнув глаза. – Вот же хатт.

– Нам надо лететь туда. И поскорее.

– Люк, ты хоть знаешь, сколько времени? Еще не наступил рассвет.

– Нам надо лететь, – упрямо повторил ситхеныш. – Я поговорю с Эрионом.

– А ты уверен, что это именно видение? – спросила Лея, наблюдая, как брат быстро одевается. – Может, просто кошмарный сон, а?

Люк обернулся, стоя на пороге:

– Уверен. И это не сон.


Звон металла, гудение световых мечей, треск молний и грохот обваливаемых конструкций – все это слилось в сплошной гул, под аккомпаненмент которого Гарм Бел Иблис копался в карманах Исанн Айсард. Коррелианец нервничал: если имперка придет в себя – ему точно не поздоровится… Пальцы нащупали твердую пластинку – вот и чип! Наконец-то!

А в следующую секунду запястье словно обхватили тиски. Иблис повернул голову и наткнулся взглядом на широко распахнутые разноцветные глаза женщины.

Ощущение было – будто ледяной водой обдали спину. Он чуть попятился, споткнулся, сел на пол. Оглянулся – рядом бластер. Вот и решение проблемы…
Рывок – пока имперка полностью не очнулась. Выстрел в упор, но женщина в последний момент дернулась в сторону, и как-то нелепо попыталась заслониться от бластера – плазменный импульс прожег руку у локтя.

Иблис вскочил на ноги, отчаянно сжимая в левой руке чип с чертежами, ради которых все это и затевалось. Бластер плясал в ладони – сенатора трясло от возбуждения, смешанного со страхом.

– Не двигайся! – выкрикнул он, изо всех сил стараясь твердо направить оружие на лежащую Исанн. Та, явно не до конца придя в себя, чуть приподнялась на локте. – Не двигайся, выстрелю!

– Ты думаешь, сможешь? – усмехнулась имперка. – Убивать разумных существ, не так-то просто, знаешь ли.

– Смогу. Еще как смогу, – Сенатор чувствовал, как теряет над собой контроль: – А знаешь, почему? Вы убили мою жену.

– Тот взрыв был несчастным случаем, – покачала головой Исанн.

– Не-ет. Это твое ведомство организовало. Твой папаша и приказал: испугался, что она Империю вслух ругала.

– За это не убивают, – усмехнулась Исанн. – Припугнуть могли. Но не убивать. Смысл?

– Но ведь убили же!

Позже Иблис так и не смог вспомнить, как получилось, что спутник имперки, сражавшийся с Кеноби на другом конце помещения, оказался совсем рядом. Серебристая вспышка – и бластер в руках Иблиса разлетелся на осколки. Сенатор чуть отступил: ему в горло оказался направлен клинок.

«Так глупо умереть – даже не вибромеч, просто примитивный кусок стали» – мелькнула неуместная мысль. Тут же над головой полыхнула синяя вспышка, и сенатор Иблис увидел, как с потолка вниз рушится вниз ржавая балка. Эарендил метнулся в сторону, но, не успев увернуться, оказался прижатым к полу. А Иблис поймал себя на мысли, что просто не успевает осознавать происходящее.

– Чего ждете, сенатор? – выкрикнул Старкиллер, обваливший балку. – Бегите!

Но Иблис стоял, как вкопанный, не в силах отвести глаз от Эрраэнэра, сражавшегося с тремя джедаями. Черный меч летал молнией, отводя удары светящихся клинков. Но в тот миг, когда упавшая балка придавила спутника имперской шпионки, сенатор Эарты внезапно остановился. Мгновение, не больше, он смотрел на Исанн и Эарендила, лежащих без сознания, но этого хватило, чтобы пропустить удар. Замысловатый прыжок маленького магистра, быстрый росчерк зеленой искры и крик боли. Нечеловеческий крик, исполненный ярости.

Словно взорвался детонатор – так джедаев расшвыряло в разные стороны. Иблис, словно очнулся от столбняка, метнулся к выходу. Вовремя – потому что в следующую секунду где-то внизу, глубоко под ногами, раздался глухой стон, и содрогнулся пол. Коррелианец споткнулся, чуть не упал. Здание содрогалось снова, и снова. Со стен сыпалась штукатурка, над головой ходили ходуном балки. «Землетрясение!» – Иблис бросился прочь и был уже у выхода, когда услышал… песню.

Пел Эрраэнэр. Коррелианский сенатор не мог разобрать слов, но ясно ощутил, как в такт пению вздрагивала земля. И тогда Иблиса охватила паника: вслепую, точно животное охваченное ужасом, он бежал прочь: от имперской шипонки, все еще сидевшей на полу в рушащемся зале, от этих одаренных, с их страшной и непостижимой простым существам Силой. Он несся, не разбирая дороги, натыкаясь на стены, а за спиной медленно складывалось здание. И, когда оказался снаружи, бросился к аэйрспидеру. Трясущимися руками сенатор завел двигатель и помчался прочь – как можно дальше от заводского квартала.


Сквозь щели в нагромождении балок и плит проникали лучи света, вырисовывая причудливые узоры. Исанн зажмурилась. Просидела так несколько – не смогла бы сказать – секунд? Минут? Потом снова огляделась – все по-прежнему, только немного прошло головокружение после удара о стену. Проанализировала ощущения – болят голова и простреленная рука, но ничего не сломано, что уже неплохо.

Эарендил лежал рядом, под завалом. Исанн подползла, столкнула несколько осколков пермакрита поменьше. Попыталась приподнять балку, сорванную Старкиллером, – бесполезно.

– Хаттовы джедаи! – выругалась, но легче не стало. Потрясла лежащего: – Эй, ты меня слышишь?

– Не слышит, – голос позади.

Исанн оглянулась на Мелькора:

– А, это вы. – Нашла обломок трубы, поддела им балку, точно рычагом. – Эта сволочь, Иблис, – рывок. Балка не сдвинулась, – хотел забрать чертежи.

- И забрал?

- Нет, обманку вытащил. По-моему, нам здесь больше нечего делать.

– Я отвезу вас в Центр, – волна Силы сносит прочь завал.


– Ну что там? – Лея уже полчаса наблюдала, как брат неподвижно стоял на краю скалы.

Уже давно рассвело, и солнце поднялось к зениту.

– Вроде все нормально, – бросил Люк, не оглянувшись.

Они не рискнули близко подлетать к Ривенделлу и сейчас расположились на одной из скал возле того самого брода, где месяц назад пришлось поплавать назгулам. Ящер Эриона, который в свое время оказался первым живым существом Средиземья, познакомившимся с пришельцами, смирно сидел позади юной ситхессы, свернув кожистые крылья.

Брат и сестра молчали, вслушиваясь в Силу. Лея Мару не чувствовала – видимо, виной слабость той как одаренной. Люк же утверждал, что поймет, если с его милой что-то случится. «Главное, чтоб не слишком поздно понял», – подумала Лея, но вслух сказать не рискнула.

– Летим! – Люк стремительно сорвался с места и метнулся к ящеру, одним быстрым прыжком оказываясь на загривке животного. Лея последовала примеру брата, и спустя несколько мгновений узкая черная тень скользнула по эльфийской земле.

– Смотри, там Коди! – Лея указала брату на вершину одного из холмов, окружавших Ривенделл. Здесь не было леса как такового – лишь кустарники и россыпи крупных камней, скрывавшие штурмовика, который и привел сюда три спидера: как раз, чтобы выбраться пилотам.

«Спускаемся» – Люк в Силе коснулся примитивного разума ящера. Где-то на заднем плане мелькнула мысль о том, как Коди вообще удалось пробраться так глубоко на территорию эльфов. Вероятно, тут не обощлось без влияние отца; верно, обман разума или отвод внимания – столь любимые джедаями приемы… но сейчас не до того. «Нас-то заметят», отстраненно подумал ситеныш. Обратно придется прорываться с боем, не иначе.

«Может, и не придется», словно наяву услышал Люк голос Вейдера. Рефлекторно покрутил головой, но никакого призрака не увидел. Зато ощутил присутствие за спиной – знакомое, хотя и непривычно… как бы сказать поточнее, светлое, что ли. Обычно отец выглядел в Силе темным облаком, а тут – светлое существо. Или почти светлое. Ненормально.

– Что головой крутишь? Папа здесь? – осведомилась Лея. И получив утвердительный кивок, усмехнулась: – Нехорошо говорить, но у него есть сейчас определенные преимущества.

Призрак ответил ментальным импульсом какого-то очень скептического настроения. «Очень смешно. Давайте поскорее, мне не так-то просто маскироваться самому и заодно вас прикрывать».

– А Коди прятать – проще? – шепотом спросила Лея.

«Проще. Он неодаренный».

Коди довольно спокойно отнесся к их появлению. За три года службы под командованием Энакина Скайуокера, а потом еще двадцать – Дарта Вейдера, штурмовик успел насмотреться всякого. Если здесь одаренные, значит, необходимо по ситуации. Оглянулся только на ящера:

– Как на нем летать?

– Ментальный контакт через Силу, – прошептал Люк, устраиваясь рядом с клоном на кромке скалы и принимая полевой бинокль. Лея тоже распласталась поблизости.

– Понятно, значит, придется держаться рядом с вами, – коротко отозвался Коди.

Люк осмотрел окрестные строения, на минуту остановил внимание на шумном собрании на веранде, перевел бинокль чуть правее, и… Мара! Девушка сидела в стороне за колоннами, облокотившись на поручни.

– Коди, какой план? – прошептал Люк, передавая бинокль сестре.

Пока штурмовик объяснял, по какой именно тропинке будут подниматься на скалу из нижней галереи сбежавшие пилоты, Скайуокер молчал. Все это он уже знал: в конце концов, план побега они с Вейдером и Марой составляли вместе на основе разведданных, которые сообщил призрак Повелителя Тьмы; но когда зашла речь об уходе самой Руки, он встрепенулся:

– Она, что, всерьез вздумала выбраться рекой?!

Коди кивнул:

– Да, я должен подобрать ваших пилотов и спуститься по реке на полкилометра ниже. Там есть небольшая заводь, где я и буду ждать агента Джейд.

– Последнее Мара сама придумала? Первоначальный план был иным, – заметила Лея.

– Она утверждает, что так сможет украсть какое-то кольцо, – пожал плечами клон.

– Она с ума сошла, – отрезал Люк.

– Но, братец, Мара неплохо плавает…

– Лея, я видел, как местные обращаются с водой. Без Силы у Мары нет шансов. С ней как-то можно связаться?

– Нет, – отозвался Коди. – Она не может использовать комм не виду у местных.

– Тогда план меняется, – объявил Люк. Оглянулся на три спидера, потом – на ящера. – Лея, я смотрю, ты неплохо с этими зверушками общаешься? – И после утвердительного ответа добавил: – Растолкуй ящеру, что когда у него на спине окажутся три человека, он должен быстро и аккуратно доставить их в Мордор. Без всяких финтов. А мы с тобой, сестренка, останемся – Мару вытаскивать.

– И как именно ты собираешся ее вытаскивать? – осведомилась Лея, продолжая изучать спорящую толпу напротив.

– Отведешь вместо Коди спидеры к той заводи. А я… – Тут Люк чуть повел плечами: – а я рискну выкупаться в местной речке. Будем надеяться, их собьет с толку моя приверженность Светлой стороне. – И, увидев, как сестра скептически качает головой: – Или у тебя есть идеи получше?

– Ты же татуинец! – воскликнула шепотом Лея. – Ты плаваешь хуже меня!

– Зато ты – дарксайдерша, – отрезал Люк. Сестра хмыкнула, но все же направилась к ящеру – объяснять животному его предстоящую миссию. Положа руку на сердце, Люк и сам понимал: от того, что он в Силе выглядит светлым существом, мало что изменится, когда он выдаст себя, но сидеть на скале, когда сестра будет спасать его невесту – это уже слишком.

Тем временем объект их обсуждения поднялась, прошлась по веранде. Легкий плеск воды заставил Коди приподняться на локтях:

– Сигнал!

Люк свесился через край, надеясь рассмотреть летчиков. Увы, взгляду его предстала лишь крыша галереи. Правда, через секунду снизу донесся звук ломающегося металла, который, впрочем, тут же был заглушен громкими криками с того берега. Скайуокер перевел взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть изящный прыжок Мары.

– Я вниз, – бросил он Коди, и, держа наготове световой меч, бросился к той самой тропинке к галерее.

Нет, все-таки насколько хорошо эльфы охраняли границы своих земель, настолько же они были беспечны, когда речь заходила о безопасности внутри зданий. Спускаясь, Люк убедился в этом – вопреки ожиданиям, здесь не было никакой охраны. Отметив эту странность краем сознания, он тут же забыл о ней до лучших времен. Один быстрый прыжок с помощью Силы, и он оказался на крыше галереи. Перевернуться на руках через край, – и вот он уже стоит перед собственными пилотами, направляющими ему в грудь короткие ножи.

– Джуно? Ведж? Все нормально?

– Коммандер! – Антиллес просиял. – Вы нашли нас!

– Да, нашел, а теперь – быстро наверх и в Мордор.

– Куда? – изумилась Джуно.

– К нашим союзникам, – Люк вовремя вспомнил, что летчики о них ничего знают, но объяснять было некогда. – Бегом марш! – Повторять не пришлось – пилоты тут же исчезли с галереи.

Люк осмотрелся. Как он и ожидал, достаточно Маре было оказаться в воде, как та превратилась в бурлящий котел. Клубы белой пены взлетали едва не до галереи, но едва ли не хуже было мерзкое, тянущее предчувствие чего-то неотвратимого. С противоположного берега за происходящим наблюдали участники совета. Люк отметил, что многие мужчины держали наготове луки, но не стреляли.

«Тут и стрелять не надо: Мара – не бессмертный назгул, из такой круговерти живой не выплывет». Скайуокер сжал в зубах кислородный фильтр. Проверил второй, в кармане, – взятый у сестры. Прикрепил бесполезный под водой меч к поясу, выбрался на перила галереи. Юношу заметили: стрела ударилась о стену напротив головы Люка; но он уже падал вниз, в белые буруны, окутывая себя щитом Силы.

Да, версия даркнеллских событий у меня выходит своеобразная. Даже очень) На самом деле, многие канонные моменты пришлось упростить, а то и вовсе не упоминать (того же Хэла Хорна, к примеру), а то уж сюжет вышел бы слишком загроможденным. Но уж очень хотелось добавить немного авантюрно-безумного духа, такого типичного для ЗВ. Отсюда и погони, и саббак, и корабли в качестве ставок;)

Вы совершенно правы, Эарендил действительно из Арды, причем на стороне Светлых) Он приходится отцом тому самому Элронду, у которого сейчас "гостит" Мара и очень-очень дальним предком Арагорну. Это если в двух словах. А еще он отличился во время Войны Гнева, после которой Мелькора выставили за Грань. Так что скоро будет о-ч-чень интересная встреча;)

А Мара - да она такая Мара. Воспитанница Палпатина, одним словом;)

Мило И действительно, зачем им о таком догадываться? ))

А король все испытывает Сельвина на прочность. То так, то эдак. И оценивает, для чего он ему такой сгодится)


Похоже, что Рессевен искренне сожалеет, что родился на четыре тысячи лет позже. И что слава и мощь родной планеты давно канули в Лету.


Голокрон! А, не до конца, знать, на Дромунд-Каасе забыли о том, что их планета - все-таки ситхская)
И Вельн оказался одаренным - я этого уже давно дожидаюсь, если честно. Еще с той самой зарисовочки)
Голокронный лорд-ситх - весьма колоритный персонаж) Достал его, видите ли, предыдущий подопечный. Да, невеселая жизнь у него - всяким оболтусам элементарные вещи объясняй


Вот это поворот! Насколько я понимаю, родной сын короля и наследник престола погиб, и Рессевен решил его "подменить" - причем так, чтобы не было лишних дворцовых переворотов в перспективе?

Моранда Савич прошлась туда-сюда вдоль квартала. Похоже, слежки не было. Вот и отлично.

До встречи еще почти три часа. Правильнее было бы сидеть у себя в номере и не высовываться, но, опасаясь слежки, она вышла раньше и теперь не знала, как убить оставшееся время. Женщина и сама не заметила, как оказалась возле той самой кантины, где она, к счастью или нет, и раздобыла чертежи. «Зайти, что ли?»

Хотя до вечера было далеко, в небольшом помещении уже расположилось десятка полтора всяких экзотов и несколько человек. Стоявший в воздухе запах спайса дурманил мозги любому непривычному к подобным заведениям существу, но Моранда себя к таким не относила. Почти все присутствующие сгрудились вокруг стола для игры в саббак. Похоже, там происходило нечто необыкновенное: даже хозяин кантины внимательно наблюдал из-за стойки. Воровка с профессиональной ловкостью втерлась в толпу, пробираясь поближе.

Играли шестеро. Двоих Моранда узнала сразу: зеленый родианец с длинными ушами-антеннами и розовокожая твиллека все время околачивались в этой кантине. Остальные четверо: двое забраков, ботан и человек, судя по одежде, были космопилотами, решившими скоротать время в кантине, пока их корабли на погрузке. Сомневаться в исходе игры не приходилось: все денежки скоро окажутся у местных шулеров.

Закончился очередной круг.

– Ваши ставки, господа, – равнодушным тоном объявил обслуживающий дроид. Вне сомнения, ему в думатель вшиты две-три нелегальные программы, позволяющие склонить ситуацию за столом в пользу того или иного игрока. В саббаке очень важны переключения: раз за круг все карты игроков, кроме тех, что лежат на блокираторе, произвольным образом меняют масть и стоимость. Произвольность изменения как раз-таки определялась дроидом.

Игра шла по-крупному: никто меньше тысячи кредитов не поставил.

– Сейчас мы с вами отыграемся, – объявил ботан.

– Рискните, ребятки, – усмехнулась твиллека, соблазнительно изогнувшись. Забраки впились взглядами в ее фигурку, едва прикрытую одеждой. Моранда усмехнулась про себя: просто, но эффективно. Ботан, впрочем, не отреагировал: внимательно смотрел в карты, чуть топорща мех на загривке. Размышлял. И только человек, высокий черноволосый мужчина лет тридцати, едва взглянув на карты, обвел скучающим взглядом кантину. Впечатление было таким, словно ему откровенно наплевать на деньги, а сам процесс игры здорово прискучил. Твиллека сразу отреагировала:

– Похоже, вам скучно в нашем скромном обществе, сударь?

– О, нет, – отозвался он: – но было бы куда интереснее, если бы игра шла на что-то, по-настоящему ценное.

– А чем тебя кредитки не устраивают? – в голосе забрака была неприкрытая агрессия. Человек в ответ лишь усмехнулся, чем тут же вывел из себя и без того взвинченных игроков.

Круг закончился, и лежащие на столе кредитки перераспределились между игроками. Как и следовало ожидать, большая их часть ушла к родианцу и твиллеке, и лишь небольшая доля досталась ботану.

– Ценное, говоришь? – воскликнул взбешенный очередным прогрышем забрак. – А давайте так: пусть сейчас каждый из нас четверых сейчас поставит на кон самое ценное, что у него есть, но взамен вы двое, – он указал на родианца и твиллеку: – ставите все креды, что выиграли у нас. Идет?

И, прежде чем кто-то успел сказать хоть слово, второй забрак хлопнул по столу декой:

– Вот! Здесь все коды управления от нашего корабля.

Родианец что-то проскрипел на своем языке.

– Мы согласны, – подтвердила твиллека. И одним грациозным движением поставила на стол сумочку, заполненную кредитными чипами.

У Моранды перехватило дух. Красть в такой ситуации было весьма небезопасно, но как же соблазнительно!

– Я пас, – объявил ботан.

– Ну и вали отсюда, коврик меховой, – отозвался старший забрак. – А ты что ставишь? – Этот вопрос был адресован человеку.

Тот, беспечно улыбнувшись, вынул из кармана небольшой камень. По кантине пронесся вздох, а Моранда почувствовала, как ослабли коленки. Ничего невероятнее она не видела в своей жизни: прекрасный кристалл размером с кулак ребенка словно сиял изнутри, источая мягкий свет. Казалось, в кантине стало светлей, словно лучи солнца озарили унылую комнату. Непонятно откуда пришло осознание: этот камень лучше всего, что она видела в жизни, ценнее имперских чертежей, дороже целой планеты ауродиума – да что там планеты – сама галактика ничто в сравнении с ним. Безумно хотелось прикоснуться к камню, подержать в руках. «Не будь я Моранда Савич, если этот камень не станет моим», ожгло мгновенное озарение. Но, оглянувшись вокруг, воровка почти с ужасом поняла, что ни одно существо в кантине не стало исключением: все взгляды были прикованы к камню. Слабый голос разума твердил: почти невозможно украсть драгоценность, за которую вот-вот сцепится вся кантина, но Моранда тут же отвергла эту мысль.

В реальность ее вернул голос дроида:

– Следующий круг невозможен, так как участников только пятеро.

Все взгляды метнулись в сторону спасовавшего ботана:

– Нет-нет, с меня хватит, – объявил он и мгновенно вылетел из кантины.

– Я в игре, – внезапно раздался женский голос. Моранда, обернувшись, чуть не охнула: из толпы вышла та самая брюнетка с белыми прядями. И, прежде чем, кто-то успел сказать хоть слово, она положила на стол небольшого металлического паучка и коммлинк: – Дроид-шпион с пультом управления, производство корпорации Эн-Тей, пятая модель. Стоит триста тысяч кредиток на черном рынке. Идет?

Моранда почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Имперский агент. Как все плохо…

– Идет, – кивнула твиллека.

– И…– выдержав паузу, заявила женщина, – еще одна ставка. Здесь, в кантине, находится воровка, укравшая у меня один важный чип. Информация на нем стоит около миллиона кредиток. Она вон там, у двери.

Эти слова Моранда Савич услышала, уже занося ногу за порог, но дверь кантины захлопнулась у нее перед носом. Обернувшись, она увидела ухмыляющегося бармена возле пульта управления. Рядом, нехорошо скалясь, стояли те самые двое забраков. Словно во сне, воровка подошла к столу, подталкиваемая со всех сторон толпой.

– Инфочип, пожалуйста, – произнесла агентша, нежно улыбаясь. От этой улыбки и взгляда разноцветных глаз Моранда ощутила, как внутренности завязываются узлами. Словно на автомате, она достала чип и подала женщине. Та, проверив его содержимое на своей деке, положила на стол к остальным ставкам.

– Круг начинается, – объявил дроид.

Все взгляды мгновенно переключились на стол. На Моранду Савич уже никто не обращал внимания. «Плакали мои кредитки» Вслед за сожалением пришла злость: «А Иблису я продешевила! Всего пятьдесят тысяч мне пообещал, сволочь, да и те пришлось выторговывать, точно у хатта». И постепенно, наблюдая за раздачей карт, Савич начала составлять новый план. В случае успеха ей должен был достаться не только чип с чертежами, но и светящийся камень. А при хорошем раскладе – еще и сумочка с выигрышем твиллеки-шулера.


Пожалуй, самым странным было дежавю – Мара то и дело ловила себя на том, что вон тот водопад и круглое здание с ажурными стенами рядом она уже видела прежде. И даже вспоминала, где именно: Тид, столица Набу, славилась своей архитектурой еще во времена Республики, а уж за последние двадцать лет родная планета Императора и вовсе расцвела. Пусть даже речь могла идти лишь о внешнем сходстве, да и то отдаленном: то ли воздушная легкость эльфийских строений играла свою роль, то ли изысканность, сквозившая в любой мельчайшей черточке, и каждом декоративном элементе, но Рука Императора чувствовала себя «как дома». Приходилось периодически одергивать себя: при одном лишь намеке на инопланетное происхождение ее ждет смерть. И Мара, кожей ощущая опасность, внутренне сжималась, словно пружина, готовая к удару. Главное, чтобы никто не заметил ее напряженность.

Пока – не замечали.

Пару раз она ловила на себе взгляды Элронда, когда делегация Гондора пришла приветствовать правителя Ривенделла, но в ответ на сквозившую в них настороженность, смешанную с подозрительностью и удивлением, лишь шире, по-детски изумленно, распахивала свои глаза цвета изумрудов.

Ей не то, чтобы не доверяли, но не видели смысла говорить много. Даже Боромир в ответ на вопрос: «Зачем вы здесь?» заявил: «Будем вместе с Врагом бороться». Именно – с Врагом: по интонации ясно было, кого он имеет в виду.

И никакой конкретики.

Мара не удивлялась. И не настаивала. Будет подозрительно, если крестьянская девчонка начнет слишком интересоваться делами сильных мира сего.

Не спрашивала – следила. Как-никак, она – профессиональный агент. Рука. Пусть даже здесь и сейчас – без Великой Силы. Ничего. Справимся. Бывало и хуже. Гуляла, смотрела, расспрашивала. Обо всем, что не относилось к делу. И лишь изредка позволяла себе попробовать что-то выяснить о пленных имперских пилотах.


– А ты сама откуда будешь? – осведомился Пиппин, в очередной раз затянувшись трубкой.

Тройка неразлучных друзей расположилась на ступеньках небольшой лестницы, ведущей в галерею. Мара сидела чуть ниже, так что ее макушка оказалась вровень с шевелюрой Сэмуайза. Мелочь – а именно из таких мелочей складывался образ непосредственной глуповатой девчонки, готовой услужить всем и каждому, которую играла Рука.

Не скупясь на подробности, она рассказала о жутких орках, разоривших ее деревеньку, о храбрых гондорских рыцарях – своих освободителях.

– …и они тут как пустятся наутек – все как один! Да так быстро, что своих же волков обогнали! – Мара, размахивая руками, показала, как убегали злые орки. Хоббиты рассмеялись, Джейд вместе с ними.

– Складно говоришь, девица, – раздалось сверху. Продолжая хихикать, Рука оглянулась: рядом прислонился к стене высокий брюнет, в котором Мара без труда узнала того самого следопыта, который и помог взять в плен имперских пилотов. – Училась где?

– Не-ет, – нараспев протянула Мара, кокетливо подмигивая, – мы ж не горожанки какие-нибудь, чтоб учиться. А что рассказываю складно, так были у нас в деревне, – печальный вздох, – старухи, что говорили – заслушаешься! И про дивных эльфов сказывали, и про Белый город, и края заморские.

– Правда? – оживился тут же Мериадок. – У вас о Благословенных землях знали? Расскажи!

«Благословенные, значит. Вот как вы их называете».

– А и расскажу. Если только вот господин тоже что-нибудь расскажет, – Мара сделала глазки. – Вот, например, правду сказывают, будто есть люди, что Черному Врагу служат?

– Правду, – отозвался следопыт. – Харадцы с юга и восточные племена. А чего спрашиваешь?

«Ну, была, ни была!»

– Да слыхала, будто двоих таких здешние эльфы в плен взяли, в подвалах держат. Наверно, они – как орки: страшные такие, что раз посмотришь, и ночью мерещиться станут?

Следопыт опустился рядом на ступеньки:

– Как зовут-то тебя, медноволосая красавица?

– Мара. А к вам, господин, как обращаться?

– Да какой я господин, – усмехнулся собеседник. – Так, странник. Арагорном меня здесь называют; если хочешь, Мара, можешь также звать. А насчет людей Врага… – тут он оглядел всю компанию и со вздохом продолжил: – харадрим и восточан можно по темной коже узнать, да они не самые худшие.

– А, что, есть и другие? – наивно осведомилась Мара.

– Есть. И самое страшное, что они ничем от нас с тобой не отличаются. Слабые души, что по невежеству или из любопытства обратились к Тьме, становятся рабами Врага. И губят они всех, кто рядом с ними живет: родных ли, друзей ли. Такие хуже всего.

– Неужто и такое бывает? – ахнула Мара. – Да как же так можно?

– Бывает, – внезапно заговорил Сэм. – Вот мы по дороге сюда встретили: вроде люди как люди, а оказались – шпионы Врага.
Помолчали, затем Рука заговорила вновь:

– И, что ж, их совсем-совсем отличить нельзя?

– На лбу у них ничего не написано, – усмехнулся Арагорн.

– Да не может быть такого, – упорствовала девушка. – Я ведь людей видела, знаю: вот иной раз встретишь – и хорош собой, и говорит ладно, а глянешь в глаза – и точно мороз проберет. А потом окажется: с гнильцой человек. Или врун, или подлец, или еще чего похуже. А тут – чтоб вражий раб и не видно… Да быть такого не может!

– Не веришь – сама сходи, посмотри на них, – невесело ответил Сэм.

– А можно? – робко спросила Мара.

– Отчего же нельзя, – чуть усмехнулся Арагорн.


– Сбрасываю, – объявил старший забрак.

Моранда увидела, как человек, хозяин сияющего камня, нервно сжал ладонь. Чуть переместившись в сторону, она взглянула на его карты: парень сидел с минус девятнадцатью. Интересно, как он будет выкручиваться?

Дроид-крупье раздал карты. Парню досталась четверка. Минус пятнадцать. Все равно – слишком мало.

– Замена, – объявил дроид. Забраки сразу положили по нескольку карт на поле помех. Что ж, все понятно: привычка цепляться за полученные карты – типичная ошибка неопытного игрока.

На индикаторе все быстрее и быстрее мигали синий и красный огоньки, пока не засветился красный.

Двойка у парня превратилась в дюжину. Он сбросил карты младших арканов с отрицательными значениями. Прикупил еще одну – четверка.

– Открываюсь, – родианец положил карты на стол. Девятнадцать очков.

Это довольно много: теперь все зависит от комбинаций у других игроков.

Человек тоже открыл карты.

По кантине пронесся вздох. Двадцать очков.

– Не ваш сегодня все-таки день, – злорадно усмехнулся проигравшийся забрак, обращаясь к родианцу.

Парень потянулся к банку, но его рука на полпути оказалась перехвачена тонкими женскими пальцами.

Агентша посмотрела ему в глаза. И медленно, спокойно положила на стол свои карты.

Десятка, туз и Упорство – карта младшего аркана в минус два очка. Двадцать три – чистый саббак.

Выигрыш.

Моранда приготовилась царапнуть небольшим ножиком одного из забраков, рассчитывая спровоцировать драку, но это не понадобилось.

– Мошенница! – пропищал родианец. Шулеру явно не хотелось упускать сегодняшний выигрыш из рук.

– Докажи, – спокойно отозвалась агентша.

Вместо ответа экзот резко схватил ее за руку, надеясь, видимо, что из рукава у нее выпадет ручной переключатель карт или что-то в этом роде. Но женщина отреагировала рефлекторно: стремительно развернувшись, одним плавным движением ударила родианца сбоку, заламывая ухо-антенну. Тот взвыл от боли не своим голосом. На агентшу с визгом набросилась твиллека, но тут же ее головные хвосты оказались перехвачены и намотаны на руку противницы.

«Сейчас или никогда!» Пока вся кантина с улюлюканием следила за дракой, Моранда Савич одним плавным движением скользнула к столу, смахнула камень и чип, одновременно подхватывая на локоть сумочку твиллеки с кредитками, и мгновенно бросилась прочь.

Дверь кантины разъехалась перед Морандой в стороны, когда она услышала за спиной крики:

– Держи воровку!!!


– Держи воровку!

Прескверная ситуация. Потому что толпа (ну ладно, пусть не толпа – десяток) существ, гонящихся на свупах за жертвой, неминуемо пробуждает инстинкт преследования у всех представителей разумных рас хищного происхождения, вроде тех же вуки. И сейчас, кроме обворованных игроков и завсегдатаев кантины, за свупом Моранды Савич мчались еще пара десятков транспортных средств существ стольких же рас, а их вопли: «Держи воровку!» были, наверно, слышны на весь город. И все же она ни на мгновение не усомнилась в том, что добыча того стоит.

До назначенной встречи был еще час, и Моранда очертя голову мчалась по улочкам, не разбирая дороги. Сбросить погоню во что бы то ни стало! И женщина маневрировала, пролетала в узкие проходы между домами, ныряла в арки – благо, небольшой и верткий свуп позволял. Единственный недостаток – машина двигалась на высоте полутора метров – ни больше, ни меньше. Иначе она бы уже давно оторвалась, перелетев через какое-то здание. А сейчас приходилось лишь петлять по улицам.

Спустя полчаса головокружительной гонки Моранда Савич, в очередной раз оглянувшись назад, увидела, что погоня отстала. За пять кварталов позади еще летели агентша и хозяин камня, но после очередного поворота и быстрого облета по кругу через внутренние дворы какого-то заброшенного завода пропали и они. Великолепно.

Воровка остановила свуп возле груды ржавой арматуры. Надо было отдышаться, успокоиться и выдвигаться на встречу с Иблисом. В голове крутился один вопрос: соглашаться на пятьдесят тысяч, оговоренных прежде, или затребовать больше? Но у Иблиса может не оказаться с собой большей суммы, а держать чип у себя Моранда дольше намерена не была. «С Даркнеллы надо валить, и чем скорее, тем лучше», размышляла воровка.

Она вынула добычу, наспех засунутую в карман. И снова залюбовалась прекрасным камнем. Он казался живым: таким нежным и ласкающим был его свет, что хотелось смотреть вечно. Наконец, с трудом преодолев себя, Моранда спрятала камень и взглянула на чип, с которого все и началось. Покрутила в руках. Уже хотела спрятать в карман, но что-то в виде устройства ее смутило. Она пристально рассмотрела каждую сторону. И внезапно осознала: этот не тот чип. На пластинке, которую она отдала агентше в кантине, сбоку была царапинка. На этой – не было.

Моранда ощутила, как по спине побежали мурашки. Ну, конечно, она еще удивилась, как имперка не побоялась поставить на кон сверхсекретные чертежи. Агентша же ничем не рисковала: она просто подменила карточку на точно такую же с виду «пустышку». «Хаттова дрянь!» Придется теперь впарить Иблису этот чип и как можно скорее слинять с деньгами, прежде чем бывший сенатор обнаружит обман. Потому что иначе… Моранда не знала, как принято поступать в таких случаях в Альянсе, но ничего приятного или полезного для жизни ждать не приходилось.


Ведж Антиллес. Лейтенант Имперского космоческого флота. Коррелианец.

Так, должно быть, начинается его личное дело.

И почему-то именно сегодня пришло в голову: неужели закончится словами: «пропал без вести во время экспедиции в Неизведанные Регионы»?

Не хотелось бы.

Вырваться бы отсюда. Поскорее.

Не только из подвала – с планеты. Умчаться прочь, к звездам.

А в Империи – старшая сестра осталась. Между прочим, известная актриса – в голофильмах снимается.

И как-то некстати вспоминается, что уже почти полгода с ней не разговаривал – даже по голонету. Все некогда – или ей, или Веджу.

Сквозь зарешеченое окно видно реку и кусок темнеющего неба.

Звезды, как назло, такие яркие…

Четыре шага: от двери до окна: «Привет, сестричка!»

Развернуться; обратно: «Пишу тебе с планеты в Неизведанных Регионах. Точнее сказать не могу, сама понимаешь. Меня взяли в плен местные. Ты не бойся, кормят хоть и паршиво, но жить можно. Намного лучше, чем в имперских тюрьмах. Даже чем в Альянсе иной раз.

А вообще, я скоро отсюда выберусь. Вернусь на Корускант. И мы вдвоем поедем на нашу родную станцию Тина-2. Помнишь ее? Там, наверно, много изменилось…»

Ведж понимал, что такое письмо он никогда не отправит. Отсюда – не сможет. А если вернется к своим, то оно потеряет смысл. Зачем писать о плене и зря волновать сестру? Достаточно будет и простого: «У меня все нормально, успехов. Ведж». Так, чтоб было ясно: он жив. А все остальное – несущественные детали…

– Лейтенант Антиллес!

В первую секунду он подумал: ослышался.

– Лейтенант Ведж Антиллес!

У окна стояла рыжая девчонка не старше его самого. Ведж подошел.

– Вы кто?

– Мара Джейд, специальный агент Империи. Держите, – не давая времени на ответ, она просунула ладонь между стержнями решетки. В лунном свете тускло блеснул металл. – До утра уберете один стержень в решетке. Полностью не выпиливать, ровно настолько, чтоб можно было быстро сломать.

Антиллес кивнул, рассматривая предмет, который ему передала Мара. Небольшой нож. С одной стороны – зубцы для распилки металла. С другой – гладкая кромка. Ведж поднес палец – проверить…

– Осторожно, не порежтесь. Отточено до толщины клетки кожи.

Ведж подергал решетку:

– Полагаете, возьмет?

– Это кортозис, – отозвалась Мара. – Если не возьмет, не знаю, что вообще их может взять.

Ведж едва слышно присвистнул. Будучи в Альянсе, он слышал о двух металлах во всей галактике, способных противостоять удару светового меча. Мандалорианское железо и кортозис. Оба очень дорогие: секрет обработки первого знают лишь мандалорцы; второй же невероятно трудно добывать.

А Мара продолжала инструктаж:

– Завтра у них какое-то собрание. Я отвлеку внимание, вы с лейтенантом Эклипс по сигналу выберетесь из камер, пройдете по галерее до конца. Потом подниметесь по камням вверх, и по тропинке выйдете к перевалу между холмами. Вас там будут ждать. Если что – у вас остаются ножи. Сигнал – брошу в реку три камня: сначала один, потом еще два – друг за другом. Вопросы есть?

– Да, – отозвался Ведж. – Бластера у вас не найдется?

– А ДИ-истребитель вам не подогнать? – осведомилась Мара. – Я сюда едва эти ножи притащила, а вам бластер подавай.

– А я-то так надеялся на свою ДИшку, – усмехнулся Ведж.


– Мы ее не потеряем из виду?

Айсард зло глянула на мужчину:

– Если не замолчите – потеряем.

Они вдвоем расположились на краю полуобрушившейся стены, выглядывая из-за выступа. Савич, сидевшая на куске арматуры внизу, крутила в руках чип-«пустышку».

Но новый знакомый молчать, видимо, не умел.

– А те чертежи действительно так важны?

– Нет, нашему ведомству просто нечем больше заняться, – прошипела разведчица в ответ. – А вы, вообще, кто такой?

– Мое имя – Эарендил, я – свободный пилот. – И, поймав настороженный взгляд Исанн, уточнил: – нет, я – не контрабандист. Просто пилот с одной из планет на границе с Неизведанными Регионами. – И после некоторой паузы добавил: – Этот камень имеет огромное значение для нашей планеты, я не могу вернуться без него.

– Надо было думать, когда играли, – жестко отрезала Исанн. – А теперь – сказала же: заберете камень, когда я закончу с ней, – кивок в сторону воровки, – и покупателями чипа.

– Дайте мне слово, что не попытаетесь присвоить камень, – взволнованно сказал Эарендил. И в ответ на недоуменный взгляд собеседницы: – Просто дайте слово.

Разведчица пожала плечами:

– Да пожалуйста. Мне он все равно ни к чему. Хотя вообще-то,.. – тут она скосила глаза на собеседника: – карточные долги – святое.

– Я помогу вам арестовать тех существ. Это достойный обмен?

Исанн хмыкнула:

– Даете слово?

– Клянусь!

– Ладно. У меня среди покупателей есть свой… – она на мгновение запнулась, но решила не вдаваться в детали: – человек, которому они доверяют, так что будет немного проще. Но все же… – тут она, развернувшись, критически оглядела Эарендиля: – бластером владеете?

– Да, немного.

– Тогда держите наготове.

Вот интересно, насколько Мотма и Ко всерьез полагают Лею предательницей, а насколько просто хотят найти "козла отпущения" за провал?

innatemnikova, Annanaz, спасибо за столь теплые слова!


Союзники же, как-никак. Пока что они еще довольно настороженно относятся друг к другу, а там видно будет


Не помню, честно сказать, как в книге, а в фильме Мелькор упоминается всего один раз: когда Братство приходит к Келеборну и Галадриели, Леголас на их вопрос о Гендальфе отвечает, что маг погиб в Мории, в бою с балрогом Моргота. Так вот, Мелькора светлые называют "Морготом" - "Черным Врагом". К тому времени, когда происходит действие ВК, Мелькор уже шесть с лишним тысяч лет находится за пределами мира Арды, по версии канона - висит в цепях в Пустоте и планирует Дагор Дагоррат
Очень рада, если удалось хоть отчасти передать образ этого главного ситха всей Арды


К сожалению, я боялась слишком отвлекаться на прошлое Люка и Мары - чтоб не уйти слишком далеко от общей линии повествования.
А кроме того, я еще ни разу не писала любовных линий в фиках. Вот Лее пора бы себе кавалера найти, а я до ужаса боюсь "слить" сюжет неудачным поворотом О_о


Положим, в Риверделле народ собрался тоже не промах - но, да, Марушку они пока что еще не оценили


Спасибо) Это было несложно - она и в каноне весьма колоритная особа: подменить идентификаторы и выдать себя за Исанн - это надо уметь)
Правда, меня в этом моменте всегда удивляло, что на идентификаторах нет голофото или чего-нибудь в том роде. А то высокотехнологичная цивилизация - а документы - как паспорта до революции при царе-батюшке: бумажка без фотки, кто хочет, тот и берет.

Багровое Око Барад-Дура смотрело на северо-запад. Конкретно – на Ривенделл, эльфийский город, в котором правил лорд Элронд. Причина столь пристального внимания была проста: именно там, если верить последним данным, находилось Кольцо Всевластия.

Черные тени скользили по крыше башни. Слишком густые и темные, чтобы быть обычными тенями.

– Вернулся? – одна из теней материализовалась, если так можно сказать, приняв очертания человеческой фигуры, охваченной огнем.

– Да, вещи собрать, в Ривенделл переезжаю.

– Очень смешно, Вейдер.

– Знаю. – Вторая тень сгустилась в призрак человека. – Гортхауэр, давай условимся сразу: если ты ожидаешь, что я сейчас задушу тебя от радости знакомства, то глубоко заблуждаешься. Мы знакомы без году неделя, да и то больше из-за общих врагов. В упор не вижу оснований для горячих братских чувств.

– По-твоему, я похож на идиота? И знаешь, мой опыт общения с себе подобными отнюдь не безоблачен. Так что смело опускай все вступления и рассказывай.

– Что рассказывать?

– Где был, что видел. И не говори, что всю последнюю неделю любовался видами перевала Карадрас.

– Не скажу. Но я был в Ривенделле.

– Засекли?

– Нет. Я умею маскироваться под светлого. Элронд объявил, что собирает лидеров всех народов вашего континента.

– Да, мои агенты в Гондоре недавно сообщили, что Боромир, старший сын гондорского наместника, уже отправился в путь. Что еще?

– Насколько я понял, Элронд хоть и держится по-королевски, но отнюдь не контролирует ситуацию. Всем заправляет некий Гендальф.

– Истари.

– Кто?

– Один из пяти майар, присланных из Валинора для спасения Средиземья от власти темных сил. – Злая насмешка Гортхауэра, смешанная с презрением и ненавистью, бьет Энакина по сознанию. Так говорят только о врагах. Заклятых врагах. Он сам так говорит – о джедаях.

– Пятерых? – Чтобы не молчать.

– Да. Двое ушли на восток – убеждать тамошние народы стать на сторону Запада. Судя по тому, сколько вастакских вождей привели свои племена к Мордору, миссию свою они доблестно провалили.

– А еще двое?

– Один – Радагаст, майя Йаванны, – предпочитает лес и общество ежей с кроликами разумным существам, так что его можно не принимать в расчет. А вот второй, Курумо, он же Саруман, как называют его эльфы, до недавнего времени возглавлял Белый Совет, состоявший из эльфийских правителей.

– Сейчас не возглавляет?

– Сейчас… – в Силе ясно чувствовалось, что Гортхауэру крайне неприятно об этом говорить, – сейчас он вроде бы мой союзник.

– Откуда такая неуверенность? – удивился Энакин.

– Оттуда. Мы с ним вместе были учениками Валы Ауле. Потом оба ушли к своему создателю, Мелькору – тоже почти вместе. Но позже Курумо предал нас и вернулся к Валар.

– Давно это было?

– Десять тысяч лет назад. Теперь вот снова вроде бы на стороне Тьмы. Только я Курумо не верю. И ты, Вейдер, держись от него подальше.

Мгновение оба молчали, вслушиваясь в Силу. Затем Вейдер снова обратился к Саурону:

– Я намерен отправить в Ривенделл своего человека.

– Не вернется. И маскировка под светлого не поможет. Твоего сына они знают, а дочь… Скажем так, Лее практически невозможно скрыть использование Темной стороны.

– А я не их отправлю. Мару Джейд.

– Но она же не одаренная? – удивился Саурон.

– Скажем так: не совсем неодаренная. Просто здесь, на этой планете, она не способна чувствовать Силу.


Мара Джейд была девушкой необычной. С этим никто не спорил.

С точки зрения обывателей, большинства чиновников и аристократии, обивающих пороги Императорского дворца юная «графиня» родом с какой-то захолустной планетки Внешних Регионов, была фавориткой Его Величества. В свете с четырнадцати лет – того возраста, который с равным успехом сойдет и за семнадцать, и за двадцать три. Стройная рыжеволосая зеленоглазая девица невысокого роста с грацией хищной нексу запросто разгуливала по дворцу; и ни один праздник не обходился без ее танцев и песен, которыми восхищался в большей или меньшей степени искренне весь двор.

С точки зрения узкого круга, состоящего из Повелителей Тьмы и учеников-ситхов, Мара Джейд была уникальна. Очень низкий для одаренного уровень мидихлориан в крови практически напрочь лишал ее шанса использовать Силу,.. если бы не «сцепка». Вся ее куцые возможности были направлены на то, чтобы образовать связь с другим форсъюзером и использовать его силу. Это можно было бы сравнить с паразитизмом в биологическом мире, если бы не возможность «видеть глазами друг друга», превращавшая эту связь в более-менее взаимовыгодный симбиоз. Когда Палпатин, впервые выяснив о такой способности, обратился с вопросами к Мелькору, тот лишь недоуменно пожал плечами: «Чтоб я знал, что это». Тогда в поисках ответа Сидиус обратился к биологическим изысканиям своего первого наставника, Дарта Плэгаса, а так же древних владык ситхов. Но, так и не выяснив ничего, просто махнул рукой и стал обучать девочку владению Силой. Замкнув, разумеется, «сцепку» на себя.

Но в жизни у столь уникальной личности главной проблемой был обыденный до безобразия вопрос: что делать, если отношения с семьей жениха не слишком ладятся. А именно так и было в Марином случае.

Поначалу это была обычная детская ревность. Ученица Дарта Сидиуса очень быстро заметила, что внимание наставника уделяется отнюдь не ей одной. И полбеды, если бы ее соперницей оказалась Империя, – нет, у Палпатина был другой ученик. Старший. Сильный. Опытный. Могущественный в Силе. В общем, превосходивший Мару по всем параметрам. Иногда она спрашивала о чем-нибудь наставника и получала ответ: «Тебе это знать незачем, а вот Повелителю Вейдеру…» Когда подросла, добавилась вполне осознанная зависть: Вейдер был величайшим одаренным этого времени, а она… что она вообще такое без сцепки с Императором? Да ничто.

Это выливалось в мелкое пакостничество, вроде попытки облить младшего ситха водой (авось, систему жизнеобеспечения закоротит); сам Вейдер предпочитал не замечать детских шалостей. Но когда появились Люк и Лея, – абсолютно не обученные, но с таким огромным потенциалом, о чем в Ордене ситхов не говорил разве что немой, – зависть Мары вышла на новый уровень. Между детьми разгорелась настоящая вражда, на которую, впрочем, старшие внимания не обращали. Напротив, находили, что это даже полезно: соперничество выливалось в усердную учебу. Но когда Люк запрограммировал боевую дройдеку на охоту за «рыжей», а сама Мара вытащила из меча Леи фокусирующий кристалл за минуту до тренировки с дроидами, Палпатин решил исправить ситуацию.

Дикая планета, полная хищников. Трое подростков безо всяких запасов. «Через неделю быть на сборном пункте за сто километров отсюда. Всем троим. Без опозданий». Лея и Люк подстерегли Мару, связали и бросили в лесу; вырвались вперед – и были наказаны: день отлеживались в бакта-ванне после молний Палпатина, а на следующий, полуживые, едва стоящие на ногах, снова оказались в чаще: «Пока не научитесь выживать все вместе».

С тех пор они стали лучшими друзьями. И сейчас, спустя шесть лет, иначе как без смеха то время не вспоминали. Но осадок остался, и отношение Мары к Вейдеру, хоть и перешло в сдержанное уважение и признание авторитета, особо теплым не было. Равно как и со стороны младшего Повелителя сильной любви Рука Императора не замечала. Ну и пусть. Главное, они с Люком уже два месяца как помолвлены. И сидя у его постели на одном из верхних этажей Барад-Дура, они весело смеялись, вспоминая всякие проделки на Корусканте:

– А помнишь, когда та дройдека погналась за мной, я убегаю, отмахиваюсь мечом от выстрелов, а у нее – силовой щит, и непробиваемый!

– Ага, я тогда стоял за углом с пультом управления и думал: вот сейчас она тебе как снесет голову выстрелом, будешь знать, как Лею маслом обливать! И тут меня кто-то берет за ухо и так не спеша поднимает. Оглядываюсь – Император! Думал, все, не жить мне больше…

– Веселитесь? – призрак Вейдера возник посреди комнаты. – Мара, у меня есть для тебя задание.


Исанн Айсард в который уже раз пересматривала недавно полученную информацию. Последние несколько дней были весьма и весьма плодотворны – именно в плане разведки.

Даркнелла представляла собой захолустую планетку в стороне от основных торговых путей. Колонизована людьми она была достаточно давно, и, тем не менее, даже в лучшие времена численность ее населения не превышала нескольких миллионов – очень мало по галактическим меркам.

Если верить данным, полученным Исанн из Центра, чертежи Звезды Смерти прошли через руки примерно полудесятка различных связников Альянса. Большинство из них даже не представляли, что находится на маленьком инфочипе, который они получили на планете Н. и обязались доставить в целости и сохранности на планету М. Последним в этой цепочке оказался человек-юноша. Его видели с предыдущим связником, после чего он сел в рейсовый лайнер, направлявшийся к Даркнелле. Покопавшись в базе данных даркнелльской голокамерной сети, Айсард проследила путь паренька от космопорта до гостинницы и небольшой кантины на окраине города. Туда она и наведалась. И узнала великолепную историю о том, какие приключения выпали на долю связника неделю назад в этой самой кантине.


Моранда Савич, профессиональная карманница со стажем, была весьма довольна жизнью, в особенности прошедшей неделей. Предстоящая сделка обещала быть невероятно выгодной… если, конечно, после этого голова Моранды останется на своем законной месте, а в коже не появится лишних дырок. Вероятность чего была, однако же, весьма и весьма высока.

Начать с того, что после вынужденного побега с Коррелианской системы, где ей уже наступала на пятки местная полиция, у Савич уже едва ли не месяц не было сколько-нибудь стоящей добычи. Пара срезанных у пассажиров лайнера кошельков не в счет: уж слишком тощими они оказались. Да и чего ждать-то от полунищего сброда, в компании которого пришлось путешествовать Моранде?

На самой Даркнелле Савич тоже не очень везло аж до прошлого воскресенья, когда она решила наведаться в одну из кантин рядом с космопортом, рассчитывая на встречу с каким-нибудь не очень трезвым пилотом, не успевшим до конца пропить свой заработок. Но то ли судьба, то ли Великая Сила уготовили Моранде куда более увлекательную встречу. Заметив в углу зала дерганого паренька, который то и дело украдкой проверял содержимое правого кармана пальто, воровка тут же обозначила его как свою цель номер один. Устроив небольшой спектакль со сломанным каблуком, разлитым вином и нечаянно оброненной зажигалкой, Моранда Савич быстренько покинула кантину под истошные вопли парня, срывавшего с себя горящую одежду.

Увы, поначалу добыча более расстроила воровку, нежели обрадовала. В столь тщательно хранимом пакете оказался инфочип с каким-то загадочными чертежами. Единственным понятным знаком оказалась шестеренка – герб Империи рядом с каждым чертежем и надпись «Совершенно секретно», вконец опечалившая Моранду. Женщина мигом поняла, что влипла: с Империей шутки плохи. Поесть купить не на что, зато есть гостайна. Которую в перспективе можно было бы неплохо продать, вот только кому?

Самым простым выходом было бы отнести чип в местное отделение Имперской службы безопасности, да вот незадача: там наверняка захотят проверить ее личность, а потом и ориентировка с Коррелии обязательно обнаружится… и прости-прощай, привольная жизнь, привет спайсовым шахтам Кесселя. Такой вариант Моранду не устраивал категорически.

Пришлось проявить изобретательность. Разыскав свою жертву и последив за ней несколько дней, Моранда Савич узнала, что парень тогда в кантине дожидался ни много, ни мало… коррелианского сенатора Гарма Бел Иблиса, известного своими крайне резкими высказываниями в адрес Его величества Императора Палпатина. Встреча их таки состоялась, впрочем, на ней оказался еще один участник, к которому Иблис обращался «сенатор Эрраэнэр». Савич немало посмеялась, наблюдая, как вся эта компания, изображая из себя опытных шпионов, собралась в одном из заброшенных заводов. Устроили целый спектакль с паролями и отзывами и не удосужились проверить небольшой закуток между водосточными трубами, в котором и расположилась Моранда. Ничего существенного она не услышала, кроме упоминания некоего «альянса», из чего следовал логичный вывод, что вся троица принадлежит к тому самому пресловутому Альянсу за восстановление Республики, который вот уже третий год вовсю клеймила имперская пропаганда как бунтовщиков и террористов. А еще Иблис костерил связника-неудачника за потерю чертежей на чем свет стоит, и Моранда поняла: ей выпал шанс провернуть сделку, которая обеспечит воровку если не всю оставшуюся жизнь, то уж лет на двадцать-тридцать точно. Если только…

Савич едва заметно повела плечами. Смутное предчувствие не давало ей покоя. А все из-за того, что из окна гостиничного номера она только что заметила скромно одетую женщину-человека лет тридцати с двумя белыми прядями в черных волосах. Незнакомка торопливо шла по улице, опустив голову. В руках – небольшая сумка. Ни дать ни взять – провинциалка откуда-то с Внешних Регионов, работающая сиделкой в ближайшей лечебнице, спешит на работу. Вот только Моранда видела ее уже в третий раз. А впервые они столкнулись у той самой кантины, где воровка заполучила проклятый чип с имперскими чертежами.


Над лесостепью на восточном берегу реки Бруйнен едва занялся день, а Боромир, старший сын и наследник Денетора, наместника короля Гондора, уже ехал во главе небольшого отряда, направлявшегося вверх по течению. До конечной цели их путешествия – Ривенделла – оставалось еще два дня пути, когда разведчик, выехавший вперед, подал сигнал тревоги. Всадники пришпорили лошадей, и спустя минуту поняли причину сигнала: группа орков набросилась на гондорцев из-за небольшого пригорка.

Три тысячелетия вражды между Гондором и Мордором и, как следствие, лютая взаимная ненависть народов были достаточными причинами для любой битвы. Орки между собой хвастались количеством срубленных человеческих голов, люди – орочьих, и поэтому теперь никому даже в голову не пришло уклониться от схватки, и звон металла нарушил предутреннюю тишину небольшого леса. Впрочем, стычка была недолгой: то ли поднимающееся солнце напугало чернокровный народ Мордора, не выносивший дневного света, то ли решительность гондорских воинов сыграла свою роль, но только очень скоро орки начали отступать в лес, а потом и вовсе побежали. Зная своих людей, Боромир протрубил сбор: в противном случае с гондорцев сталось бы гнать орков едва ли не до самого Ородруина.

– Командир! Тут их лагерь неподалеку! – это кричал разведчик, тот самый, что первым заметил тварей.

Лагерем это было назвать трудно: костер, неподалеку кучей свален всякий хлам: одежда, конские упряжи и тому подобное. Похоже, орки промышляли грабежом, позабирав в какой-нибудь деревушке все, что представляло мало-мальскую ценность.
Но главным сюпризом оказалась человеческая девчушка-подросток, грязная и избитая, испуганно сжавшаяся возле оркского барахла. Дрожа то ли от страха перед вооруженными людьми, то ли от холода (на ней была лишь рваная рубашка да юбка из тонкой ткани) она, казалось, мечтала провалиться сквозь землю под взглядами гондорцев.

– Ты кто? – спросил Боромир, спешившись и подходя к девчонке. Отметил ее яркую, необычную для женщин его родины внешность: копна огненно-рыжих волос, изумрудно-зеленые глаза. Из Рохана она родом, что ли? Но услышав его голос, девчонка вздрогнула и сжалась еще сильней.

– Ты не бойся, мы тебя не тронем. – Сын наместника старался говорить спокойно и мягко: можно только догадываться, какие ужасы она пережила в плену орков. – Так как твое имя?

– Мара, – робко прошептала девчушка. Взглянула ему в глаза и чуть улыбнулась: – Мара Джейд.


– Вы хотели меня видеть? – агент Айсард перешагнула порог гостиничного номера.

– Да, Гэлмаа, заходи.

То, что в гостинницах у стен есть уши, – непреложный факт. И даже проверка номера на наличие прослушивающих устройств не обеспечивает секретности разговора. Поэтому Исанн пришлось-таки воспользоваться своими поддельными документами: путешествовала она под видом помощницы сенатора Эрраэнэра.

– Взгляни-ка на этот отчет – только что прислали, – с этими словами Мелькор подал ей датапад.

Исанн быстро пробежала глазами запись:

«Вчера Иблису прислали анонимку с предложением выкупить чертежи. Он согласился, и встречу назначили на завтрашний вечер на дюрасталевом заводе».

Айсард быстро прикинула: дюрасталевый завод находился в глубине заброшенного промышленного района. При необходимости в соседних зданиях можно спрятать целую роту штурмовиков. «И уважаемый сенатор Гарм Бел Иблис вполне может этим воспользоваться».

– Я бы кое-что здесь исправила, – произнесла она вслух: – вот эти прогнозы импорта горючего для аэйрспидеров неоправданно завышены…

Она говорила всякую чепуху, быстро набирая на деке:

«Я проверю данные по перемещениям сил Альянса в этом секторе. И Моранду Савич было бы неплохо провести от самой гостинницы».

– Взгляните, сенатор Эрраэнэр, – добавила она, возвращая деку.

– Похоже, твои замечания верны, Гэлмаа. Можешь быть свободна.

«И почему он просто не воспользуется своей этой Силой?» уже у себя в номере размышляла Исанн. «Ведь для одаренного, наверно, несложно на время отключить прослушивающую технику, если таковая имеется. Хотя,..» тут она скептически хмыкнула: «Кто их поймет, этих форсъюзеров».


«Этап первый. Внедрение в группировку неприятеля. Прошел успешно».

Мара привыкла делать подобные мысленные отметки. Это помогало разобраться в ситуации, «разложить по полочкам» все спорные или малопонятные моменты. В общем, приводило в порядок мозги. Вот и сейчас, сидя на лошадином крупе позади Боромира, она спокойно размышляла, обдумывая те скупые сведения об эльфийском быте, которые сумела почерпнуть в Мордоре. Главной проблемой ее миссии казалось полное отсутствие каких-либо сведений о планировке Имладриса, расположении зданий, дорог вокруг поселения и тому подобных мелочей, без которых, однако, нельзя спланировать ни освобождение пленных пилотов «Молний», ни кражу Кольца, порученные ей Вейдером.

Встреча с местными одаренными ее не пугала. Сама одаренная, она не хуже Лорда Главнокомандующего понимала, что избежать лишних вопросов не так уж сложно. Через Силу видны настроения и эмоции существа; именно на них и ориентируются форсъюзеры при общении. Поэтому в прежние времена для джедаев так опасны были охотники за головами. Их безразличие к своей жертве и отсутствие агрессии зачастую сбивало с толку рыцарей Света; и приставленный к виску бластер те замечали слишком поздно. Сейчас Мара собиралась последовать примеру наемников: равнодушие, прикрытое наивным любопытством, как нельзя лучше убедит местных светлых в отсутствие опасности с ее, Мариной, стороны. Тем более, что она здесь – не одаренная. А когда Элронд поймет, что к чему, Рука Императора будет уже далеко.

Пока все шло гладко. Гондорцы поверили ее печальному рассказу о своей жизни в одной из мелких деревушек, так внезапно и грубо прерванной орочьим набегом. Маре без труда удалось уговорить Боромира взять ее с собой к эльфам: мол, деревня сожжена дотла и возвращаться не к кому. Воины Гондора поверили – не столько словам, сколько изодранной одежде и израненному лицу. Поверили – перепуганной и измученной до смерти деревенской девчушке, которую хладнокровная Рука сыграла так же легко, как прежде играла избалованную и изнеженную графиню при Императорском дворе. Тем более, что все синяки и ссадины были настоящими: уж лучше маленько потерпеть, чем глупо проколоться со стершейся краской.

А впереди уже был виден Имладрис – ажурные легкие конструкции по обоим берегам реки, примостившиеся на крутых высоких берегах. Город был красив – куда как прекраснее Корусканта, пронзающего небо многокилометровыми небоскребами. Мара отметила этот факт, однако не позволила себе продолжать подобные раздумья: она на задании, а не в музее. Когда посланники Гондора миновали ворота, Руке Императора, увидев встречавших их жителей, понадобилась вся сила воли, чтобы сохранить то самое, равнодушно-любопытное настроение. Потому что она узнала – без труда узнала в обитателях Имладриса представителей той же расы, один из лидеров которой совсем недавно приговорил ее наряду с Леей и лордом Вейдером к смерти от орлиных когтей. Мара подавила глухую волну ненависти. Ничего. Просто они еще не знают, кто пожаловал в их город.

________________________________________
Ух, выложила. Уж извините, что так долго тянула между выкладкой на фикбуке и здесь. Когда страница загружается раза этак с стопятьсотого, это реально начинает напрягать.

Ремонт - это ремонт) А когда в нем участвуют дети, становится еще веселей. А когда одаренные дети, так вообще)
Мара, надеюсь, потом никого за такую прекрасную расцветку не прибьет?

И невзначай так поднимается вечный вопрос о сосуществовании одаренных и неодаренных в одной семье

И да, я тоже присоединяюсь к общей радости по случаю возвращения Атри

О-о-о... Смерть точно гуманнее, чем существование в виде человека-растения. Это ведь даже жизнью не очень-то назовешь.