Компрометирующие сведения, Короткие рассказы и то, что не вошло в основные фики. Опции

[Cirkon]

Спасибо! Написано так реалистично, что тяжело читать от жалости к ребенку и ко всем остальным персонажам.

[Annanaz]

Спасибо! Написано так реалистично, что тяжело читать от жалости к ребенку и ко всем остальным персонажам.

Пожалуйста)Персонажей пока рано жалеть, еще вторая часть должна быть скоро

[Cirkon]

Пожалуйста)Персонажей пока рано жалеть, еще вторая часть должна быть скоро

Что интересно, что в характере персонажей есть и плохое и хорошее. Понимаешь мотивы их поступков и отчаянно сожалеешь, что в ДДГ как и в любой другой Галактике, нельзя, чтобы всем было хорошо. Ну не бывает такого!

[Annanaz]

Что интересно, что в характере персонажей есть и плохое и хорошее. Понимаешь мотивы их поступков и отчаянно сожалеешь, что в ДДГ как и в любой другой Галактике, нельзя, чтобы всем было хорошо. Ну не бывает такого!

У каждого человека есть свои мотивы, и у многих они вполне благородны (особенно важны благородные мотивы, когда идешь ради них на что-то неприглядное - если человек не конченный моральный урод, ему нужны веские причины для подлости и жестокости). Забегая вперед, тот же Иблис не из повышенной злобности это похищение затеял. Но такого, чтобы для всех все хорошо закончилось, действительно быть не может - особенно в условиях гражданской войны.

Сообщение отредактировал Annanaz - 22 Март 2015, 22:54

[Cirkon]

У каждого человека есть свои мотивы, и у многих они вполне благородны (особенно важны благородные мотивы, когда идешь ради них на что-то неприглядное - если человек не конченный моральный урод, ему нужны веские причины для подлости и жестокости). Забегая вперед, тот же Иблис не из повышенной злобности это похищение затеял. Но такого, чтобы для всех все хорошо закончилось, действительно быть не может - особенно в условиях гражданской войны.

Меня всегда удивляло, как можно показывать сплошь отрицательных или положительных персонажей? Разве такое бывает? Они получаются слишком плоскими и неинтересными. А вот если начинаешь понимать человека и мотивы его поступков, и соответственно переживать за его удачу или неудачу - вот тут интересно. Поэтому и Император в ЗВ в каноне намечен очень схематично. А что еще можно о нем сказать? Зло оно и есть зло. Мелькает в кадре и все.

[Эллия]

- За что? - сбивчиво шепчет она, задыхаясь. - За что ты так... мама... мамочка...

Пока читала, почти поверила в какой-то момент, что Исанн и впрямь сдала дочку обратно в приют.
И Вы очень точно подметили с этим сном: страх быть покинутой на волю чужих людей - и впрямь самый худший для ребенка. Для большинства детей, по крайней мере.

Нирия... За нее печально. Потому что она - почти что случайный человек во всей этой истории. Посторонняя и случайная жертва, попавшая между молотом и наковальней, как говорится. Что же Исанн не проверила родственные связи гувернантки своей дочери? Или племянник перешел на сторону мятежников совсем недавно.

А еще интересно, на что рассчитывают повстанцы - что-то я себе не представляю, чтобы мадам директор так просто пошла на поводу у шантажистов. Дочь она в беде не бросит - может, даже не столько из-за какой-то великой материнской любви, которой пока что не очень-то заметно, сколько из-за того, что подобные действия - прямой вызов ее возможностям и профессионализму, почти что личное оскорбление.

И конечно, я, как всегда, уже держу плакатик "хочу следующую серию"

[Annanaz]

Пока читала, почти поверила в какой-то момент, что Исанн и впрямь сдала дочку обратно в приют.
И Вы очень точно подметили с этим сном: страх быть покинутой на волю чужих людей - и впрямь самый худший для ребенка. Для большинства детей, по крайней мере.

У Агнессы этот страх вдвойне силен: она ведь до трех лет росла в приюте, то есть один раз брошена уже была. Да еще из-за отношения матери она чувствует, что в семье на "птичьих" правах.

Что же Исанн не проверила родственные связи гувернантки своей дочери? Или племянник перешел на сторону мятежников совсем недавно.

Ему лет восемнадцать, так что давно перейти на сторону мятежников он не мог) На тот момент, когда проходила проверка, семья у Нирии была благонадежнее некуда. К тому же парень - мелкая сошка, всего лишь информатор. Таких по галактике миллионы наберется, за всеми не уследишь.

А еще интересно, на что рассчитывают повстанцы - что-то я себе не представляю, чтобы мадам директор так просто пошла на поводу у шантажистов. Дочь она в беде не бросит - может, даже не столько из-за какой-то великой материнской любви, которой пока что не очень-то заметно, сколько из-за того, что подобные действия - прямой вызов ее возможностям и профессионализму, почти что личное оскорбление.

Рассчитывают, что сорвется и на поводу таки ж пойдет: с ребенком никто гуманно обращаться не собирается - повстанцы будут делать все, чтобы как можно сильнее надавить на психику матери. О том, что Исанн к дочери относится как минимум неоднозначно, никто не знает. Но ребенка в беде она не бросит, вы совершенно правы - и насчет мотивации в том числе) По крайней мере, сознательно она будет воспринимать это именно как личное оскорбление. Как при этом поведет себя подсознание и что с эмоциями будет твориться - вопрос уже другой)

И конечно, я, как всегда, уже держу плакатик "хочу следующую серию"

А я, как всегда, очень рада этот плакатик видеть) Со следующей серией постараюсь не затягивать)

Сообщение отредактировал Annanaz - 23 Март 2015, 19:51

[Annanaz]

По сравнению с предыдущей частью, прода микроскопическая, но надеюсь завтра-послезавтра выложить больше)

Часть 2

Агнесса никогда прежде не бывала на средних уровнях. В другое время она наверняка пришла бы в полный восторг: здесь все так отличалось от скучного Правительственного района с его холодной величественностью и чопорностью! Вместо важных и вечно деловитых людей по улицам сновали толпы народа - от явных богачей до тех, кто выглядел очень скромно; от людей до совершенно экзотических существ, которые словно вышли прямиком из фантастического фильма о неизведанных регионах. Девочка уже не знала, куда смотреть: то ли на необычных, будто звери в зоопарке, экзотов, то ли на яркую голографическую рекламу, разноцветной дымкой висящую над проекторами, то ли на здания - причудливые и непохожие друг на друга. Не то что на верхних уровнях, где большинство домов, хоть и очень красивые, но до жути однообразные, а на улицах даже рекламу размещать запрещено! А еще здесь было очень шумно: многоголосый гвалт сливался с музыкой, доносящейся из кафе и магазинов, гулом машин и еще сотней звуков, источники которых невозможно было определить.

- Леденцы! - горланила где-то неподалеку торговка-лоточница. - Всего три кредита штука!

Агнесса вытянула шею и привстала на цыпочки, пытаясь обнаружить торговку в толпе. Ага, вот она, совсем рядом! Румяная толстушка в цветастом платье и стянутыми в тугой пучок ярко-рыжими волосами лавировала среди прохожих, когда огибая, а когда и расталкивая зазевавшихся локтями.

- Нирия, - девочка потянула гувернантку за руку, привлекая к себе внимание. - А можно мне... ой!

Кто-то сильно толкнул Агнессу в бок, и она, оступившись, чуть не упала - благо, Нирия успела подхватить воспитанницу и оттащить в сторону, где народу было поменьше.

- Агнесса, хватит в облаках витать! - прикрикнула она на девочку. - Потеряешься еще!

Ладонь женщины была холодной и немного липкой от пота; голос звучал как-то надтреснуто, будто она в любой момент была готова закричать или расплакаться. И вот это Агнессе очень не нравилось. Нирия странно вела себя с самого утра: нервничала, очень торопилась куда-то, с подопечной то была непривычно строга, то сюсюкаться начинала... и глаза у нее были все в красных прожилках и влажно блестели.

"Похоже, у Нирии какие-то неприятности, - с грустью подумала девочка. - Наверняка мама на нее ругалась и уволить грозилась".

- Извини, я просто хотела...

- Что хотела, маленькая?

- Там тетя леденцами торгует, - неуверенно произнесла девочка, косясь на лоточницу. - Но ничего, пойдем... а куда мы идем, кстати?

Нирия посмотрела на нее очень странно и тут же отвела взгляд.

- Леденцы? Да, конечно, сейчас купим. Почему бы и нет?

Нирия натянуто улыбнулась и потащила - именно что потащила, а не повела - Агнессу вперед, ко все еще голосящей неподалеку рыжей торговке. Та, безошибочно разглядев в немного дерганой, но вполне прилично выглядящей женщине с ребенком покупательницу, расплылась в широкой улыбке:

- Хотите купить ребенку сладенького, мадам? Смотрите, не стесняйтесь... ой, а девочка-то какая у вас хорошенькая, только худенькая очень, как только ветром не сдувает? Тебе какую конфетку хочется, лапочка?

- Мне с муджей, пожалуйста, если есть, - скороговоркой выпалила девочка, немного смутившись: ей всегда становилось не по себе, когда незнакомые люди начинали с ней сюсюкаться.

Торговка заулыбалась еще шире. Жестом фокусницы, достающей зверушку из шляпы, она протянула девочке конфету.

- Вот, возьми, сладенькая. С вас три кредита мадам. Может, еще возьмете? Вы дешевле леденцов в округе не найдете, а если и найдете, то это же есть невозможно будет, химия сплошная! А у меня вот поставщик...

- Да-да, разумеется, - Нирия не глядя вытащила из кошелька кредитный чип и сунула торговке в ладонь. - Агнесса, идем.

И она потянула подопечную вперед, торопясь и сбиваясь с шага. Лоточница, недоуменно покрутив в руках чип номиналом в сотню, только плечами пожала.
Подумала было окликнуть странную клиентку, но та уже скрылась в толпе.

- Вот фифа богатая, совсем денег не жалеет! - пробормотала женщина себе под нос и вновь затянула свое "леденцы, всего три кредита штука".

Нирия тем временем уводила Агнессу все дальше от турболифта, ведущего на верхние уровни. Проходя перед административными зданиями и крупными торговыми центрами, она зачем-то замедляла шаг, вскидывала голову и подталкивала воспитанницу чуть вперед.
Некоторое время Агнесса шла молча, догрызая леденец, но скоро у нее закололо в боку: она не привыкла ходить пешком, а уж тем более так долго и быстро.

- Нирия, а куда ты меня ведешь? Ты не сказала, - взволнованно спросила девочка, когда они свернули на какую-то боковую улочку. В ее конце виднелся турболифт - уже третий на их пути.

Не ответив, Нирия втащила подопечную в кабину. Когда Агнесса увидела, какая цифра высветилась на поцарапанном табло, ее бросило в дрожь: им предстояло спуститься на целых десять уровней вниз.

- Зачем нам туда? - Агнесса требовательно дернула воспитательницу за руку. - Нирия, я ничего не понимаю! И где господин Тайерс, он же всегда за нами ходит? Я не верю, что мама разрешила нам гулять в таких местах без него! И ты тоже странно себя ведешь...

- Ну хватит! - вдруг воскликнула Нирия. - Прекрати донимать меня вопросами!

Всхлипнув, она на подкашивающихся ногах отошла к стене лифта. Все тело женщины била крупная дрожь; когда она спрятала лицо в ладонях, стало видно, что руки у нее трясутся, как у древней старухи.

- Нирия! - Агнесса испуганно вскрикнула и, подбежав к гувернантке, крепко обняла ее. - Ты что? Почему ты плачешь?

Девочка и сама была готова разреветься: происходило нечто непонятное и наверняка плохое, и она совершенно не представляла, что с этим делать. Нирия рыдала и вся тряслась - на нее рассчитывать было нечего. Мелькнула паническая мысль: "Надо маме позвонить", - но Агнесса тут же ее отбросила. Тогда Нирию точно уволят! Да и все равно комлинка с собой нет.

Дернувшись, лифт остановился. С грохотом распахнулись тяжелые двери.

- Все... все в порядке, маленькая, - прошептала Нирия, ласковыми, но нервными движениями перебирая волосы подопечной. - Нам надо идти, хорошо? Не упрямься.

Агнесса помотала головой:

- Я домой хочу. Давай вернемся? Пожалуйста, поехали домой!

Краем глаза она заметила, как кто-то вошел в лифт. Вот и хорошо: этому человеку наверняка нужно наверх, он нажмет нужную кнопку, пока Нирия мешкает, а там...

Додумать эту оптимистичную мысль девочке не дали. Она даже не успела толком испугаться, настолько быстро все произошло: незнакомец шагнул ближе и вдруг резко протянул руку - а в следующий момент был испуганный крик Нирии и плотная, воняющая какой-то химией тряпка, прижатая к лицу.

Сообщение отредактировал Annanaz - 30 Март 2015, 22:01

[Cirkon]

Прочитала торопясь, потому что отложить не было никаких сил.
И как всегда оборвано на самом интересном. Я по своей наивности, решила, что вторая часть будет полностью вместе с концовкой. Но как жестоко я ошибалась!

[Annanaz]

Прочитала торопясь, потому что отложить не было никаких сил.
И как всегда оборвано на самом интересном. Я по своей наивности, решила, что вторая часть будет полностью вместе с концовкой. Но как жестоко я ошибалась!

Я тоже думала, что так будет) Но процесс что-то затянулся, так что я решила по частям выкладывать - меньше, но чаще)

[Annanaz]

Темно и холодно. Холодно так, что зуб на зуб не попадает - а вот темно не очень. Свет есть, но очень тусклый: выхватывает из темноты только центр грязной комнаты и дверной проем. А еще - людей вокруг. Двое возятся с парой здоровых голопроекторов, кто-то отдает распоряжения, а еще двое мужчин просто стоят у входа, сжимая в руках оружие - похоже, винтовки, но Агнесса не очень-то в этом разбиралась.

Время от времени на нее бросали взгляды или даже показывали пальцами, что-то говоря. Агнесса не слушала: только съеживалась еще сильнее и отползала назад, стараясь забиться как можно дальше в тень. В углу, где она сидела, было ужасно сыро: по стене текла вода, с потолка иногда срывались крупные капли, падая девочке на макушку или за шиворот. Агнесса терпела. Точнее, даже не обращала на это внимания. Не до таких мелочей было.

Она покрепче обхватила колени руками, чтобы хоть немного согреться и унять дрожь. А ведь Нирия хотела дать ей шаль - даже закутывать в нее начала, когда...

Агнесса судорожно всхлипнула и уткнулась лбом в коленки. Ее сильно затрясло: хотелось плакать, но слезы почему-то не шли - только скручивало спазмом все тело и перехватывало дыхание.

Она все никак не могла поверить, что Нирию убили. Это просто не помещалось в голове: вот только что Нирия была жива, крепко обнимала Агнессу и говорила, что все будет хорошо... и вот она лежит лицом вниз, а в затылке у нее - страшная дыра, выжженная бластером.

Это до сих пор казалось нереальным - как фильм или страшный сон. Такого просто не могло случиться. Сейчас она должна была открыть глаза и проснуться в своей постели. А рядом непременно окажется Нирия, живая и здоровая...

Девочка шумно шмыгнула носом. Потерла тыльной стороной ладони саднящие, но почему-то сухие глаза: слезы ужасно жглись и щипались, но проливаться по-прежнему отказывались.

Глупости. Никакой это не сон. Был бы сон, она бы давно проснулась. Агнесса уже пыталась щипать себя за руку - не помогло. А еще во сне не болят синяки на руках и разбитые в кровь коленки, не душит кашель... не стоит в носу тошнотворный запах горелого мяса. Тело Нирии осталось где-то там, у входа в эти жуткие катакомбы, а запах все не исчезал...

Тихонько заскулив, Агнесса сжалась в комок. Думать обо всем этом было невыносимо, но остановиться она не могла. Будто корку с царапины сдирала: вроде больно и кровь течет, а перестать - никак.

Поглощенная своим горем, девочка практически перестала обращать внимание на то, что происходило вокруг. Все казалось отдаленным, никак ее не касающимся: она краем сознания отмечала, что похитители прекратили возню с голопроекторами, а стоявший рядом с ними человек громко разговаривал по комлинку, но о том, что за этим последует, не задумывалась. Она даже не боялась - но не потому, что смелая: просто пугаться еще сильнее было некуда.

По крайней мере, так Агнессе казалось до того, как один из похитителей навис над ней мрачной громадиной. Без лишних слов вздернув девочку на ноги, он за шиворот поволок ее к центру комнаты. Агнесса попробовала было пнуть его по ноге, но промахнулась и, потеряв равновесие, остаток пути проехала на коленях - судя по ощущениям, содрав кожу до мяса.

Похититель усадил ее на какой-то ящик и угрожающим тоном приказал "сидеть тихо и не рыпаться". Будто бы было куда бежать! Девочка до крови прикусила трясущуюся губу, сдерживая плач. Всхлипывания и впрямь удалось подавить, зато засопела она вдвое громче.

- Связь установлена? - требовательно осведомился высокий темноволосый человек с тоненькой бородкой - тот, который постоянно отдавал распоряжения.

Люди, возившиеся с голопроекторами, почти синхронно кивнули. Ни один из них не подал голоса - Агнессе почему-то показалось, что они боятся своего командира. Возможно, все дело было в том, что она сама была напугана до полусмерти.

- Выводите изображение. Передающий луч - на девчонку.

Над проектором немедленно возникла голограмма - на удивление четкая и яркая: если бы не полупрозрачность и голубоватое свечение, можно было бы подумать, что высокий седовласый человек действительно стоит прямо перед Агнессой. Не будь девочка так подавлена и испугана, она наверняка сравнила бы незнакомца с благородным космическим пиратом из детского фильма: он был один в один старый капитан, борющийся со злыми и алчными конфедератами - от волевого, даже в старости красивого лица с роскошными усами до легкой боевой брони, которая на большинстве пожилых людей смотрелась бы странно, но на этом будто всю жизнь была.
Вот только от его взгляда становилось по-настоящему страшно: старик смотрел на Агнессу очень холодно, с какой-то мрачной решимостью. Вроде бы без откровенной злобы, но легче от этого почему-то не становилось.

- Девочка доставлена, сэр, - громким и твердым голосом отрапортовал "главный", как Агнесса про себя окрестила человека с бородкой. Заявление ей показалось глупым: разве и так не понятно, что доставлена?

- Я вижу, - тонкие губы старика чуть дернулись: то ли ему тоже подробности лишними показались, то ли он вспомнил о чем-то неприятном. - Как скоро вы пробьетесь к ее матери?

Агнесса испуганно охнула и прижала ладошки к лицу. Мама. Этот человек хочет навредить маме, вот ради чего весь этот ужас! Конечно, она бы и сама поняла - если бы хоть на минуту задумалась.

- Уже сделано, сэр.

"Главный" (который, судя по всему, вовсе и не главный) отошел в сторону от второго проектора. Как раз в тот момент на его панели надпись "ожидание ответа" сменилась на "связь установлена".

"Мама!"

Первым порывом девочки было с радостным визгом кинуться к голопроектору; закричать, что она здесь, что ей очень плохо и страшно...

Она осталась сидеть - только боязливо приподняла голову, с робкой надеждой глядя на голограмму матери.

Мама ведь ее здесь не оставит, не может оставить!

- Госпожа директор, - лицо старика дернулось, будто он увидел нечто невообразимо мерзкое. - Рад, что вы соизволили со мной поговорить.

Женщина казалась совершенно невозмутимой - разве что на какое-то мгновение немного сощурила глаза.

- Иблис, - в ее мелодичном голосе сквозило неприкрытое презрение, - ждала вашего звонка с того момента, как узнала об убийстве одного из моих сотрудников. С каких пор промышляем похищениями детей?

Старик нахмурил кустистые брови. Кажется, слышать эти слова ему было неприятно.

- С недавних, и ни малейшего удовольствия от этого не получаю.

- Ах вот как. И что же вы хотите от меня? Сочувствия?

Агнесса невольно затаила дыхание: эти ледяные нотки она знала очень хорошо. И взгляд, от которого хочется хоть провалиться сквозь землю, лишь бы не
ощущать его на себе. На месте этого Иблиса у нее бы затряслись поджилки и отнялся язык - но старик явно был посмелее маленькой девочки.

- Яд прибереги для придворных, - холодно ответил он. - У нас обоих слишком мало времени для обмена любезностями.

Исанн улыбнулась - неприятной, полной злой насмешки улыбкой.

- Зачем же так обобщать? - осведомилась она, вскидывая бровь. - Времени мало у вас, господин Иблис. И сейчас вы попусту тратите его, вместо того, чтобы хорошенько обдумать возможность капитуляции.

Верхняя губа старика чуть дернулась, обнажая зубы. Когда он заговорил, его голос упал практически до рыка:

- Никакой капитуляции не будет, Айсард. Потому что Империя задержит атаку ровно на трое суток. Ты заставишь Палпатина и Вейдера поверить в то, что это необходимо: уж в умении выдавать чушь за подлинные сведения тебе не откажешь.

- И что же заставит меня пойти на подобную глупость?

У Агнессы все внутри перевернулось от этих слов. В ее широко распахнутых глазах промелькнул не страх даже - ужас. Как это - "что заставит"?! Неужели мама не понимает, к чему клонит этот страшный старик? Или... ей все равно?

Кровь бросилась Агнессе в лицо; сердце забилось в груди так бешено, что казалось, его стук был слышен на всю комнату.

"Нет, ей не может быть все равно. Она просто время тянет. Она просто..."

- Твоя дочь, Айсард. Никогда не задумывалась, каково это - видеть смерть родного ребенка? Понимать, что он умирает, а ты ничего не можешь сделать?

- Мамочка...

Этот жалобный писк удивил в первую очередь саму Агнессу: ей-то казалось, что говорить она уже не способна - губы онемели и тряслись, а мысли от ужаса разбежались напрочь - вели ей кто связать хоть два слова, она бы не сумела.

Взгляды и старика, и матери тут же оказались устремлены на нее. Агнесса испуганно вжала голову в плечи и согнулась в три погибели, будто бы это могло как-то ее защитить.

- Мстим, значит, господин Иблис? - если Исанн и услышала голос дочери, то виду не подала. Она лишь окинула Агнессу беглым взглядом - изучающим, но совершенно равнодушным. - Как это неблагородно. Я бы даже сказала, низко.

Лицо Иблиса исказил жутковатый оскал.

- Благородство - роскошь, которою я давно уже не могу себе позволить. Тем более с теми, кому это понятие чуждо.

Коротким движением головы он указал на Агнессу:

- Подведите девочку ближе. Кажется, ее мать не до конца понимает серьезность ситуации.

Агнессу тут же подхватили под руки и поволокли к проекторам. Она даже не сопротивлялась: безвольно повисла на руках здоровяка в темно-серой броне, цепляясь за пол носками туфелек.

- Достаточно. Поставьте на колени.

Ее бросили на пол, будто мешок с овощами - девочка слабо пискнула от боли, ударившись о холодный шершавый металл, - и тут же дернули за шиворот, заставляя выпрямить спину.

Подняв голову, Агнесса встретилась глазами с матерью - все такой же невозмутимой и равнодушной. Она напрасно ожидала хоть какого-то ободрения: ласкового слова или хотя бы взгляда - да чего угодно, лишь бы стало ясно, что маме не все равно!

Но - ничего. Будто Агнесса была госпоже директору совсем чужой девочкой.

Агнесса не успела толком ужаснуться этой мысли: почти немедленно к ее плечу приставили дуло бластера. Она попыталась было отпрянуть, но чьи-то сильные пальцы больно впились ей в руку, удерживая на месте.

А в следующее мгновение раздался выстрел.

Боль была страшная: руку будто окунули в кипящую воду, предварительно содрав кожу. Агнесса выгнулась дугой, судорожно ловя ртом воздух. Она даже не сразу смогла закричать - дыхание сперло в груди так, что ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Трясясь, словно в лихорадке, девочка рухнула на бок. Скорчилась на полу, заходясь плачем и баюкая в здоровой левой руке правую, обвисшую безжизненной культей.

Агнесса не могла видеть, что на сей раз лицо ее матери все-таки дрогнуло. Правда, совсем немного, и непонятно - то ли от жалости, то ли от раздражения.

- На первый раз - плечо, - пробился сквозь затуманенное сознание девочки голос Иблиса. - Если через четыре часа приготовления к атаке не будут приостановлены, девчонка пострадает сильнее. Если атака все-таки начнется, одной Айсард в галактике станет меньше. Думай, директор. Время пошло.

Сообщение отредактировал Annanaz - 6 Апрель 2015, 00:23

[Cirkon]

Да, Иблис пошел ва-банк. Непонятно зачем только убили няню. С ребенком ведь возиться самим придется? Или они вообще не рассчитывали что придется возиться? Скорее всего все равно убить собираются. Не выпустят. И Айсард это понимает.

[Annanaz]

Да, Иблис пошел ва-банк. Непонятно зачем только убили няню. С ребенком ведь возиться самим придется? Или они вообще не рассчитывали что придется возиться? Скорее всего все равно убить собираются. Не выпустят. И Айсард это понимает.

А зачем она им нужна живой? Лишняя пленница только мороки добавит. А возиться с ребенком никто не собирается: главное, чтоб не сбежала. И отпускать Агнессу действительно никто не собирается: максимум, просто бросят в катакомбах, если мать на сделку пойдет.

Сообщение отредактировал Annanaz - 6 Апрель 2015, 10:06

[innatemnikova]

а нам сиди и переживай, пока Автор напишет проду.
Если что это переводится как браво)))

[Annanaz]

а нам сиди и переживай, пока Автор напишет проду.
Если что это переводится как браво)))

Спасибо))) автор придет из института и начнет писать проду)