Когорта Опции

[V-Z]

Глава третья
СЕЙЧАС. Люк Скайуокер. Сын и ученица
Двенадцать лет после битвы при Явине. Планета Бентен
«Падаван».
Люк знал это слово, слышал во время поисков знаний; так называли джедаев-учеников в Старом Ордене. В Новом оно как-то не прижилось; может, и потому, что за последнюю тысячу лет слово «падаван» четко связывалось с системой «один учитель, один ученик». А на Явине сейчас приходилось поступать по-другому.
Но в чем Скайуокер был точно уверен – ученики ситхов падаванами не именовались никогда. А это значило…
Сейчас он молчал, следуя за тогрутой по длинным коридорам; еще немного позади катился тихо попискивающий R2. Пару раз навстречу им попадались люди в форме; они вежливо здоровались с тогрутой, и та отвечала коротким кивком. Судя по всему, здесь ее знали и уважали.
Люк попытался вспомнить все, что слышал о ее народе; увы, встречаться с представителями такового ему почти не доводилось. В памяти всплыло лишь слово «монтралы» – так назывались те самые выступы на голове, напоминавшие рога. Хотя на рога они похожи были только внешне.
Впрочем, имело ли сейчас значение то, к какой расе она принадлежала?
«Я была его падаваном».
Смысл был ясен – она училась у отца еще в бытность его джедаем. И, похоже, продолжила быть при нем и в имперское время… но как? Люк уже достаточно узнал об одаренных на имперской службе, чтобы быть уверенным – они попадали либо в Инквизиторий, либо в число Рук, либо вообще в Алую Гвардию.
И если она служила Империи – то почему она не с остатками таковой? А Бентен Империи не помогал, иначе бы Люк о нем услышал раньше.
Впрочем… Скайуокеру вспомнилась Мара Джейд, искренне служившая Палпатину; ей не было смысла идти к кому-то другому. Возможно, тут то же самое?
Ушла в стену очередная дверь; тогрута прошла немного вперед и обернулась.
– Тут мой кабинет. И говорить здесь безопасно.
Входя, Люк осмотрелся, и подавил улыбку. Все тот же уже знакомый, аскетичный стиль; разве что в правой стене было большое окно, сквозь которое виднелась панорама фабрики. А так… стол, несколько кресел, терминал, аккуратный шкаф – и все. Только рабочее.
Тогрута легким движением сбросила плащ, и отправила его через всю комнату к шкафу; дверца того послушно распахнулась, принимая мокрую одежду. Под плащом оказался аккуратный бежевый костюм; обычная деловая одежда.
Она устроилась за столом, и молча наблюдала как Люк располагается в кресле напротив. Его одежда уже была почти сухой; зная, что может в любую минуту куда-то отправиться, джедай позаботился о соответствующем гардеробе.
R2 откатился в угол, притворяясь предметом обстановки. Тогрута бросила взгляд в его сторону и еле заметно улыбнулась.
– Меня зовут Асока Тано, – произнесла она.
Совершенно незнакомое имя; в попадавшихся Люку источниках его не было.
– Как я понимаю, вы были рыцарем старого Ордена? – поинтересовался Скайуокер.
– По правилам – нет, – протянула Тано, чуть откидываясь назад. – Я так и не успела пройти посвящение в рыцари до конца Войны Клонов.
Наступило краткое молчание; Люк пытался придумать подходящий вопрос.
– Ты нашел меня по записям Кота? – вдруг спросила Асока.
– Да.
– Я надеялась на это.
«Значит, я был прав, – заключил Скайуокер. – Тут действительно был четкий след… и, судя по тайникам, оставленный именно для меня».
– Это вы их оставили?
Она улыбнулась, покачав головой.
– Нет, это была идея Кота. Я только помогла отобрать те части, которые могли бы привести тебя ко мне.
– Зачем?
Асока помедлила. А потом взгляд ее неожиданно стал холодным и жестким.
– Я предлагаю тебе сделку, Люк Скайуокер, сын Анакина. Ты ищешь ответы, да? Я их тебе дам. На некоторые вопросы не отвечу, уж извини, но многое – расскажу. А потом задам свой вопрос, и ты на него ответишь подробно и не скрывая ничего.
– Какой вопрос? – чуть сдвинул брови Люк.
– Я задам его потом, – повторила Тано.
Джедай помедлил; кто знает, какой вопрос она решит задать? А нарушать обещания Люк не привык.
Но все же… сведения стоят риска, не так ли?
– Обещаю.
– Хорошо, – Люк прямо-таки ощутил, как тогрута расслабилась. – Что ты хочешь спросить?
– Что такое «Когорта»? – задал Скайуокер тот вопрос, который интересовал его больше всего. – Нигде нет сведений.
– Еще бы они были, – усмехнулась Тано. – Это слово употребляли только мы; первым его выдумал Полковник, а остальные подхватили. Учитель не возражал.
Люк вздрогнул; еще никто в его присутствии не говорил о Вейдере «учитель». А с языка Асоки это слетело совершенно естественно.
– И что из себя представляла Когорта?
– Даже сложно сказать, – Тано провела рукой по одному из монтралов. – Совершенно разные люди и не-люди, из разных слоев, в разных званиях. Объединяло нас одно – мы были верны учителю, и работали вместе с ним над самыми секретными делами. Теми, о которых знал только он… и Когорта. И мы его никогда не подводили.
Люк задумчиво кивнул.
– Проще говоря, Когорта – это те, кому он доверял.
Асока чуть склонила голову, и в ее глазах мелькнуло явное удивление.
– Пожалуй, что так. Проще даже и не скажешь.
«У отца была Когорта, – подумал Люк. – Невидимая, не занесенная ни в какие документы… и потому не поддающаяся никакому контролю. У Палпатина такого не… впрочем, нет, роль его Когорты исполняла Алая Гвардия – тоже невидимая. Пойди узнай, видел ли ты вчера именно этого гвардейца или нет…
А почему такой же личной гвардией не мог обзавестись отец? Хотя понятно. Императору охрану иметь просто положено по статусу. А отцу…
Телохранитель Дарта Вейдера. Звучит совершеннейшим оксюмороном».
– Кто в нее входил?
– Этого не скажу, – мгновенно отозвалась тогрута. – Прозвища ты знаешь, а имена, если хочешь, выясняй сам.
– Они все еще живы, – понимающе кивнул Люк. Конечно, логичная предосторожность. РСБ наверняка бы заинтересовалась теми, кто работал по личным поручениям Вейдера.
– Не все… – чуть покачала головой Тано. – Пожалуй… одно имя я могу тебе назвать, ему уже не повредит. Капитан Рескотт Деллиджер, командир звездного разрушителя «Искоренитель».
– Дождь, – вспомнил прозвище из второй части записок Люк.
Асока кивнула.
– А как вам вообще подбирались позывные?
Она слегка улыбнулась:
– Как обычно – чтобы не связывались с нами… или слабо связаны. Дождь – потому что он знал толк в бомбардировках и пару раз сравнил их с дождем. Я – потому что характер весьма подходил… признаю, это было не самое лучшее в плане конспирации, но я привыкла.
– А Кот? – задал Скайуокер давно занимавший его вопрос.
– Ты знаешь такое имя – Экзар Кун? – ответила вопросом Асока.
Люк невольно вздрогнул.
– Более чем знаю.
– При жизни у него был помощник – Крадо. Абсолютно ему верный; потом Кун его послал на смерть, когда понадобилось. Крадо был катаром, раса фелиноидная… вот и прозвали. Кот учителю был верен точно так же.
И добавила после небольшой паузы:
– Вот только учитель его не предавал.
Вновь наступило молчание. Через Силу было сложно что-то ощутить – очень уж умело тогрута скрывала чувства. Что было неудивительно; в конце концов, она практиковалась во владении Силой дольше, чем Люк прожил на свете.
– А как вы вообще встретились? – наконец спросил джедай, чувствуя себя журналистом, берущим интервью.
– Достаточно обычно по традициям Ордена, – пожала плечами Асока. – Мне было четырнадцать лет; кому-то в Совете пришла в голову светлая идея отдать меня на обучение Анакину Скайуокеру. С чего у них возникла такая мысль, учитывая, что шла война… хотела бы я сама знать. Может, решили, что ему надо следовать примеру учителя?
– То есть? – удивился Люк.
– Кеноби его взял в ученичество буквально через пару дней после посвящения в рыцари, – пояснила Тано. – А Анакин стал рыцарем тоже незадолго до того, как Совет ему преподнес сюрприз в лице меня.
Люк отметил в памяти ранее неизвестный факт об учителе. Интересно. Значит, отец был не просто его учеником, а единственным учеником.
– И вы сражались вместе с ним?
– Разумеется, – коротко улыбнулась Асока. – Не всегда бок о бок, правда… война есть война, и даже учителя с учеником нередко разносит по разным планетам.
Скайуокеру очень хотелось спросить – каким был отец в то время. Но Тано его опередила, кивнув на замершего в углу маленького дроида.
– Он, думаю, сможет рассказать больше.
– Что? – удивился джедай.
– Это ведь R2D2, не так ли? – тогрута дождалась кивка в ответ и усмехнулась: – Он был с учителем куда дольше, чем я. Да и с твоей матерью был знаком… собственно, когда он был у нее на службе, они впервые и познакомились.
Люк резко развернулся в кресле и пораженно уставился на астродроида.
– Биип, – смущенно пискнул тот.
– Чего ты молчал-то раньше? – выдохнул джедай.
В ответ раздалась музыкальная трель; примерно такими дроид когда-то на Татуине отделывался от требований показать полное послание.
– А что он рассказал бы? – похоже, тогрута откровенно развлекалась. – Как воевал Анакин Скайуокер? Так это в сотнях материалов по Войне Клонов записано. Да и, похоже, память ему все-таки чистили.
«Мы еще поговорим», – мысленно пообещал Люк и вновь повернулся к Асоке.
– Но как получилось, что вы стали на сторону Империи?
– На сторону учителя, – поправила Тано.
Она помедлила, а потом усмехнулась:
– Что ж… я расскажу.

ТОГДА. Асока Тано. Встреча в темноте
За семнадцать лет до битвы при Явине. Планета Элорс
Асока устало прислонилась к стене, стараясь удержаться на ногах и не сползти в липкую грязь. Хорошо еще, что тут был какой-то навес, укрывавший от мерзкого мелкого дождя.
Левой рукой она постаралась получше запахнуть теплый коричневый плащ; пальцы правой по-прежнему цепко держали световой меч. Иногда тогруте казалось, что только это и осталось от прежней жизни, и если она выпустит рукоять – то прошлая, хорошая жизнь навсегда рассеется. И даже засыпая, она сжимала холодный металлический цилиндр.
На Элорс она прибыла три месяца назад, спрятавшись в трюме грузового корабля, и отводя экипажу глаза при помощи Силы. Вот только среди груза не было ничего съедобного, и все три дня полета Асока терзалась от голода. Даже попытки уйти в медитацию помогали слабо.
Первое, что она сделала, оказавшись на планете – незаметным телекинезом добыла несколько пирожков из открытого кафе. Вкус был отвратительным, но голод унялся; с тех пор так она и питалась.
Послышались шаги, и Тано скользнула в удачно обнаружившуюся рядом нишу, скрывшись в тенях. Тусклые отблески скользнули по белой броне; мимо шагал местный патруль из клон-солдат.
Тогрута стиснула меч так, что пальцы побелели. Она с трудом сдержалась, оставшись на месте, пока солдаты не скрылись за поворотом; и лишь потом беззвучно прошептала: «Предатели…»
Прошедшие два года она… охотилась. Сперва на тех из клонов, кто попытался убить ее, потом – на тех, кого встречала.
Все они убивали джедаев. Все стреляли в тех, кого она знала с самого раннего детства… а если кто и не стрелял – так потому, что рядом не было джедая.
Тогда, на Акрее, она стояла к клонам лицом – и лишь потому успела блокировать первый выстрел и отпрыгнуть от последующих. Дальше взяли свое рефлексы, приобретенные на войне – и зеленый клинок распорол первый доспех.
Стоя над взводом тех, кто только что были ей товарищами, Асока чувствовала, как по щекам стекают соленые капли, а в сознании бессильно бьется вопрос: «Почему?»
Ответа она не знала до сих пор. Да уже и не искала его.
Мелкий элорский дождь по-прежнему моросил; застывшая в темной нише тогрута перебирала горсть воспоминаний.
Попытка связаться с Храмом – и сообщение, голоса мастеров Йоды и Кеноби. Окончательное крушение надежд; если уж они говорят, что нельзя появляться на Корусканте…
Попытка найти других джедаев – и диктор новостей, перечисляющий погибших, сопровождая их холодными, совершенно лживыми фразами…
И… бег. Безостановочный, от корабля к кораблю, от планеты к планете, от системы к системе… от смерти к смерти.
Асока и сама не считала, сколько жизней за эти два года прервал ее клинок. Но была уверена – рыцарей погибло куда больше… так что она еще не расплатилась.
Только вот все чаще Тано впадала в тупую апатию; не хотелось ничего делать, не хотелось двигаться… не хотелось ничего. И лишь появление кого-то с оружием в руках будило военные привычки, заставляя вскакивать и наносить удар; часто ответный, часто – опережающий, но всегда – смертельный.
А потом – бежать. Снова и снова.
Сейчас до смерти хотелось сесть; но не в грязь ведь, правда? Асока старалась сохранять одежду настолько чистой, насколько возможно. Иначе было недопустимо; разве может джедай расхаживать покрытым грязью?
Надо найти хоть какое-то здание. Пустое… не так сложно, в этом районе хватает.
Тогрута чуть откинулась назад, чувствуя затылком холодный камень. Устало закрыла глаза, обещая себе, что вот еще пару минут отдохнет, восстановит силы – и двинется на поиски ночлега.
И…
Она дернулась, как от удара; с шипением зажегся зеленый клинок.
Вокруг не было никого, но с юга веяло Силой. Чем-то знакомой, странно искаженной… и темной.
Асока застыла, пытаясь понять, что происходит. Кто здесь появился? Почему? И почему это ощущение куда сильнее, чем памятное – исходившее от Вентресс?
Мгновением спустя ответ стал до боли очевидным.
Дарт Вейдер.
Ситх. Охотник на джедаев. Помощник Императора, выслеживавший рыцарей по всей Галактике.
Тогрута стиснула зубы; она отчетливо понимала, что с Вейдером ей не совладать, даже если в рассказах о нем правды – десятая доля. И ведь не спрячешься; она так и не успела толком научиться маскировать себя в Силе.
Вновь бежать? Фора есть. Можно добраться до космопорта, пробраться на корабль или угнать его… сбежать в другую систему, вновь прятаться, вновь убегать, снова и снова, пока, наконец, не встретится с таким количеством клонов, которое ей не одолеть…
Асока обрушила меч на выступ стены, и ровно срезанный камень шлепнулся в грязь, подняв мелкие брызги.
– Нет, – прошептала она. – Нет. Не могу больше.
Пусть Вейдер поймет, что не все джедаи будут от него скрываться!

Он был один – могучая черная фигура, выглядевшая совершенно чужеродно на пустынной элорской улице. Асока ощущала присутствие солдат – но далеко, слишком далеко, чтобы они успели добежать и помочь своему хозяину. Особенно учитывая на каких скоростях идет схватка одаренных.
Тано прыгнула – слева, привычно держа меч обратным хватом, нанося удар наотмашь. Клинок должен был пройти между плечами и шлемом; этот удар прекрасно работал против всех клонов.
Но не здесь.
Вспыхнул алый клинок; Вейдер призвал меч в левую руку, легко отразив выпад.
Асока не стала дожидаться ответного взмаха; прыгнула в сторону, метнула в уродливую маску сорванный плащ. Она помнила, как Скайуокер как-то раз ошеломил противника таким приемом… и легко пронзил мечом.
На сей раз же плащ отлетел в сторону, отброшенный Силой, а меч Асоки вновь наткнулся на алое лезвие. Тогрута вновь отскочила, удивляясь – почему он не атакует?
И почему ощущение, исходящее от него, кажется столь знакомым?
Она еще не успела попытаться вспомнить, где чувствовала подобное, когда Вейдер произнес:
– Ты все такая же, Асока.
– Что? – изумилась Тано, не забывая взглядом искать уязвимые точки в обороне врага.
«Он меня знает? Но откуда?»
А потом пришло осознание – внезапное, пугающее, и до боли очевидное. Она не узнала его в Силе, потому что считала мертвым… но теперь, стоя близко, совсем рядом, ошибиться не могла.
И словно подтверждая ее мысли, он произнес с легкой иронией:
– Действительно, такая же. Я был прав, когда сказал мастеру Йоде, что ты очень порывиста.
– У-учитель? – выдохнула Асока. Световой меч опустился, едва не выскользнув из враз ослабевших пальцев; лезвие растворилось в мелкой мороси.
– Да, – лаконично ответил тот. Алый клинок погас, и рукоять вернулась на пояс.
Тано смотрела – и понимала, что права. Это действительно был Анакин Скайуокер, и ощущение, исходившее от него в Силе, нельзя было спутать ни с чем. Только теперь к прежнему пламени примешалась тьма, присутствуя всюду, охлаждая знакомый огонь.
«Дарт Вейдер. Охотник на джедаев. Помощник Императора. Мой учитель, рыцарь Ордена».
– Почему? – почти простонала она.
– Почему я стал ситхом? Почему я уничтожил Орден? Почему убивал джедаев?
Он с безжалостной точностью – безжалостной к себе – задавал именно те вопросы, которые не могла облечь в слова Асока. И она лишь кивнула, не в силах оторвать взгляд от черной маски.
Несколько мгновений тишину нарушали лишь мерный стук капель и размеренное дыхание Скайуокера… Вейдера.
«Почему он так дышит? И почему облачен в доспех, когда раньше зачастую и легкой-то броней пренебрегал?»
– Я знаю, ты мне не поверишь, – произнес он наконец. – Но иначе было нельзя; это была цена, которую с меня запросили.
– А что в обмен?
Черная перчатка шевельнулась; он описал в воздухе полукруг, словно очерчивая что-то очень большое.
– Империю.
– Она того стоила? – Асока чувствовала, как из глаз вновь начинают катиться давно сдерживаемые слезы; ей казалось, что она уже разучилась плакать, но этот краткий ответ вдребезги разбил воздвигнутую ей стену контроля.
– Я делаю все возможное, чтобы стоила, – ответил Вейдер. – Ты ведь сама видела, чем стала Республика ко времени войны.
– К хаттам Республику! Почему Орден? Почему – своих? Друзей, соратников, учителей?
– Мой учитель жив, – заметил Вейдер. – Но не в этом дело… Ты действительно хочешь знать – почему?
– Попробуй объяснить, – пальцы тогруты вновь крепко сжались на металле рукояти.
– Слушай, – коротко произнес ситх.
А затем – открыл себя чувствам ученицы.
Асока едва устояла на ногах, когда на нее обрушился… даже не поток, настоящий шторм, невидимый глазу и неспособный сдвинуть даже лист… но от того нисколько не терявший в могуществе.
Она видела роскошный кабинет с разбитым окном и чернокожего джедая, корчащегося в паутине молний. Слышала спокойный, холодный разговор двух людей, молодого и старого – и цену, которую они запросили друг с друга.
Если мнящий себя защитником убивает без колебаний – стоит ли таким защитникам длить существование?
Она ощущала себя в бешеном вихре Силы и полыхания клинков, и каждая жизнь рыцаря, пресекаемая мечом, проходила сквозь нее болезненным уколом. И позади постоянной болью билась горечь от необдуманного приказа и вспышек угасающих коротких жизней.
Ты отдал приказ, и ты знал, как клоны будут работать. Ты знал, как именно этот капитан решает проблемы. Ты знал – и потому убил не хуже чем мечом.
Она чувствовала пылающий жар Мустафара и столкновение потоков Силы и двух мечей; ярость мешалась с беспокойством, но первая подавляла второе. И потом – нестерпимая боль от пропущенного удара и одновременно – осознания своей ошибки, неверного выбора места…
Я выживу. Я выживал, и я смогу встать на этот раз. Я буду жить – потому что цена заплачена, но еще не получено то, что я оплатил.
И дальше – два года, постоянная работа, по двадцать часов в сутки, медицинские процедуры, медитации, схватки с теми, кто выжил и жаждал сокрушить ситха…
Асока не выдержала. Почти упала на колени, но сумела опереться о стену; она вся дрожала, пропустив через себя в какие-то мгновения все, что испытывал Анакин Скайуокер в течение двух лет.
С большим трудом Тано подняла голову, встречаясь взглядом с неподвижным Вейдером.
– Вот так, – спокойно произнес он. – Так все и было.
– Ты нашел меня, – слова давались с трудом. – Зачем… чтобы убить? Клоны бы… справились…
– Я пришел не убивать, – последовал неспешный ответ. – Я пришел позвать тебя, Асока.
– Что?
– Мне нужны те, кому я смогу довериться. Поэтому я тебя и искал.
– Пойти с тобой? – через силу усмехнулась тогрута. – На Темную сторону, что ли? Да никогда! Слышишь – никогда!
Ожил меч; зеленый клинок зашипел, соприкасаясь с каплями дождя.
– Асока, – все так же спокойно и размеренно произнес Вейдер. – Ты уже там.
Она застыла. И медленно, очень медленно, перебрала в памяти все, что происходило с момента схватки на Акрее.
Ярость. Жажда отомстить предателям. Охота. Бешеное чувство справедливости, которое она ощущала при каждом ударе.
– Так это… и есть Темная сторона?
– Для тебя – да, – кивнул Вейдер.
Асока горько усмехнулась. Скрываться, считать себя мстителем за джедаев… и для чего?
– Зачем ты пришел, – промолвила она, даже не пытаясь придать вопросительную окраску. – Все было так понятно…
Вейдер пожал плечами.
– Все понятно и просто лишь детям. Я повзрослел. А ты?
Тогрута подняла меч на уровень глаз, глядя на ровный огонь своего оружия; вспомнила все, что было с ней… и все, что был с учителем. Потом перевела взгляд на ситха, молча ожидавшего ответа.
И слабо усмехнулась:
– Сделай ее действительно стоящей, учитель.
– С твоей помощью, – спокойно произнес Вейдер и протянул руку.

СЕЙЧАС. Люк. Молитва по Скайуокеру
Двенадцать лет после битвы при Явине. Планета Бентен
– Вот так все и было, – закончила Тано. Поднявшись из кресла, она потянулась, разминая слегка затекшие мышцы. – Потом… уже не столь интересно. Учитель занес в архивы сведения о моей смерти… довольно подробные. Ну, а дальше уже была работа. И учеба, конечно; я же к окончанию войны так и не завершила обучение, а он терпеть не мог оставлять незаконченные дела. Наверное, это тоже сыграло роль.
– То есть, вы ситх? – уточнил Люк, и сам удивился, насколько легко это прозвучало.
– Нет, – покачала головой Асока. – Науку ситхов он мне не преподавал, разве что базовые техники. У меня характер неподходящий; я могу коснуться Темной стороны, но в полной мере пользоваться ей и контролировать… нет. Так что я скорее Темный джедай.
– И Император о вас ничего не знал?
– Он все-таки был не всеведущ, – насмешливо улыбнулась Тано. – Конечно, рапорт о моей гибели лег ему на стол, и я не сомневаюсь, что он его прочитал. Но не стал проверять как следует… можно подумать, Императору больше заняться было нечем. Это ведь были ранние годы Империи, и у них обоих было работы по горло.
Люк медленно кивнул. Да, все верно…
– Точно так же было и с другими членами Когорты?
– Верно. Я уже сказала, что связь между нами не обозначалась ни в одном документе, и мы никогда не подходили близко к Императору. Собственно, из всех нас он часто видел только Кота и Антипода, но в присутствии Палпатина они почтительно держались на расстоянии. А сканировать разум всех, кого он хоть раз видел рядом с учителем… конечно, Император был подозрителен, но не настолько.
– Так что именно вы делали в Когорте?
– Тайные операции, – пояснила Асока. – В основном… ликвидации. Или саботаж. Я была аналогом Рук Императора, если знаешь, что это такое.
– Знаю, – кивнул Люк. – Но неужели никто не заподозрил?
– Я меняла кристаллы в мече, когда его приходилось пускать в ход, – весело улыбнулась Тано. – И если работала против повстанцев… они считали, что их товарищей убрал кто-то из Инквизиторов. А если против имперцев, как в случае Королевского заговора… то все списывалось на выживших джедаев. Удобно.
– Королевского заговора? – выцепил незнакомое название Люк.
– Узнаешь, если захочешь, – откликнулась тогрута. – Только не от меня. Старая история…
– Но почему вы мне все это так легко рассказываете? – не выдержал Скайуокер. – В конце концов, я все-таки работаю на благо Республики.
– И что? – пожала плечами Тано. – Я ушла с этой войны. Бентен не поддерживает ни одну из сторон, и я не собираюсь создавать клан одаренных… даже если б было из кого. Я сомневаюсь, что ты кинешься в РСБ, рассказывать о том, что ученица Дарта Вейдера живет себе в этих местах.
– Верно, – признал Люк. – Но действительно ли вы не поддерживаете Империю?
– Пусть моффы и гранд-адмиралы пытаются залезть на трон и дальше, – сделала короткий жест Асока. – Мне уже все равно.
– Почему? Ведь отец…
Люк заметил, как Тано едва заметно вздрогнула; точно так же, как ранее вздрогнул он сам, услышав от нее слово «учитель».
– Ведь отец нашел вас именно для того, чтобы вы помогали Империи.
– Он был моей Империей, – жестко ответила Асока. – И другая меня не волнует.
Вновь наступило молчание. Люк смотрел на тогруту, прислонившуюся к стене у окна, и ловил себя на мысли, что с ней общаться куда легче, чем с многими из республиканцев. Во всяком случае, с ней можно было говорить об отце и не ожидать вспышки страха в глазах.
– А если они вас найдут? – наконец нарушил безмолвие он.
– Не найдут, – мимолетно улыбнулась Тано. – Для этого надо знать, что я существую. А также установить контакт через кого-то на фабрике… местные меня не выдадут.
– Уверены? – Люк припомнил все случаи, когда противники добивались своего – подкупом, шантажом…
– Фабрикой сейчас руководит мой племянник; моя настоящая семья оказалась изрядно авантюрной, – меланхолично сообщила Асока. – А те, кто знают, кто я, обязаны мне своим местом, состоянием… кое-кто – и жизнями. Они меня не выдадут.
Что-то в этом рассуждении чувствовалось… имперское. Похоже, Дарт Вейдер учил ее не только мастерству Силы и фехтования…
Люк мысленно отметил, что решилась еще одна загадка: даже сомнений нет, что в зале альфийской крепости отец тренировался именно с Асокой. С кем же еще?
– Каким он был? – спросил джедай, неожиданно даже для себя самого меняя тему.
Тано помедлила, а потом коротко ответила:
– Сильным.
И вновь наступило молчание, которое на сей раз нарушила тогрута.
– Ты спросил все, что хотел?
Скайуокер перебрал в памяти все вопросы и ответы. Да… похоже, что так. Другое, что хотелось узнать, почти наверняка относилось к категории «извини, не отвечу».
– Да.
– Тогда время для моего вопроса, как договорились.
– Да.
Она помедлила, словно не будучи уверенной, какие слова подобрать.
– Вы встретились на Звезде Смерти – Палпатин, учитель и ты. Только ты выжил.
Люк хотел возразить, но не стал. Хотя бы потому, что клонированный, омоложенный Император хоть и обладал памятью Палпатина… но был другим.
– Только ты точно знаешь, что тогда произошло, – продолжала Асока. – А поскольку ты джедай… ты можешь еще и знать, почему. И я хочу, чтобы ты рассказал. Все. Все, что было.
Этой просьбы он не ожидал. Но… он сам постоянно искал хоть какие-то обрывки сведений об отце; почему его ученица не могла стремиться к тому же?
И Люк начал рассказывать. С того момента, как майор Лесим встретил его на Эндоре и препроводил к отцу. Их разговор – даже по прошествии восьми лет Скайуокер помнил каждое слово.
Недолгий полет на орбиту и серые коридоры второй Звезды Смерти.
Фигура в глубоком кресле и присутствие в Силе – словно стоишь у почерневшей звезды. Слова, произнесенные тихим, вкрадчивым голосом… и битва, развернувшаяся за окнами.
Отчаяннй удар меча – и алый клинок, остановивший удар. Поединок, где гнев мешался с недоумением – тогда Люк уже стал достаточно опытен, чтобы понимать: по-настоящему противостоять Вейдеру в бою он не может. Но почему-то тот не пользовался ни одной из возможностей для смертельного удара.
И затем… тяжелое дыхание отца, звякнувший о пол световой меч… и синие молнии, оплетающие тело, проникающие сквозь плоть, заставляющие тело корчиться в судорогах.
А потом – картина, которую он не забудет никогда. Резкое движение; левая рука вцепляется в чужую мантию боевым захватом; обрубок правой удерживает старческое тело, касаясь искрящимися обрывками проводов обнаженной плоти, и не давая Палпатину сопротивляться куда более крупному и сильному противнику.
И – ливень разрядов, стекающий по черному плащу.
И – снятая маска, короткая улыбка на лице, которое он видел впервые в жизни.
И – костер на Эндоре. А потом – видение трех призраков; уже позже Люк вспоминал, с каким смешанным чувством поглядывал на ученика Оби-Ван, и как спокойно улыбался Йода. И чуть ироничную усмешку на губах Анакина Скайуокера.
Люк замолк, и понял, что все это время Асока не шевелилась, по-прежнему стоя возле стены, замерев, как изваяние.
– Ах, учитель, учитель… – прошептала она, почти закрыв глаза. – И ты называл меня порывистой…
Снова повисло молчание. Люк не знал, что сказать; Тано, похоже, вообще не хотела ничего произносить.
Тишину нарушил R2, издавший робкую трель, и это словно пробудило тогруту от транса. Она шагнула к окну и застыла теперь уже возле него, положив ладони на подоконник.
– Ты узнал все, что хотел, и то же самое узнала и я, – не оборачиваясь, сказала Тано. – Можешь покидать Бентен, Люк Скайуокер. Спасибо.
Люк встал из кресла и молча наклонил голову. Он не знал, что тут можно сказать, и можно ли вообще… и потому действительно просто двинулся к выходу.
На ходу он обернулся, запоминая увиденное – большое окно, яркий свет солнца после прекратившегося дождя, и стройная фигура на этом фоне, не отрывающая взгляд от чего-то, видимого лишь ей.
Дверь ушла в стену, пропуская джедая и дроида; в коридоре Люк замешкался всего на мгновение…
И дверь еще не успела закрыться, когда через Силу плеснуло такой болью и горечью, что он едва устоял на ногах.
Учитель, говорят, что я должна радоваться – ведь ты ушел в Силу и Свет, но сердце мое полно горя и границ его я не вижу.
Фраза звучала по-ритуальному, но наполнявшее ее горе было неподдельным, и вонзалось в сердце как меч. Люк невольно ускорил шаг, пытаясь уйти от этого незримого страдания.
Учитель, я никогда не думала, что переживу тебя. Я бросалась в бой первой, и шла в самые опасные места; ты же всегда был позади, прикрывая, защищая и направляя меня. Ты научил меня, как воевать, и я знала, что ты всегда отразишь удар, направленный мне в сердце.
Сейчас он почти бежал; попадавшиеся навстречу сотрудники фабрики бросали удивленные взгляды, но Люк не обращал внимания. Он шел все быстрее; потому что невыносимо было стоять рядом с источником, из которого исходят эти напоенные болью и отчаянием волны.
Учитель, мы часто спорили, но всегда хорошо понимали друг друга. И я знала, что ты укажешь на любую мою ошибку, чтобы я не повторяла ее… и позволял находить ошибки у себя.
Люк выбежал на площадку, где стоял «крестокрыл»; дроиды обслуги принялись поднимать R2 к его гнезду в истребителе. Джедай едва дождался того момента, когда они закончили; он прыгнул в кабину, даже не замечая приставленной лесенки.
Учитель, даже когда я была на другом конце Галактики, я знала, что ты можешь позвать меня, и что я могу воззвать к тебе – и оба мы откликнемся.
Игла горя пронзила сердце, не давая сосредоточиться на приборах; вместо обычного плавного взлета истребитель взмыл резким рывком. И, когда он уже набирал высоту, снизу плеснуло последней волной, последней неизбывной болью, которую Асока Тано позволяла себе выразить только в Силе, но не на лице или в движениях.
Но теперь, учитель, тебя нет. И я могу только помнить твое имя, вздрагивать от боли каждый раз, когда хочу позвать тебя, и жалеть о том, что меня с тобой не было.

[Кей-Си Артани]

Ох, я расплакалась...
Спасибо, очень в точку эта повесть сейчас - я сериал смотрю и как-то Асока Тано мне там кажется единственным персонажем, ради которого стоит смотреть.
Как всегда, мастерски.

Одно только меня смутило:

Телохранитель Дарта Вейдера. Звучит совершеннейшим оксюмороном».

Оксюморон - в устах Люка Скайуокера звучит несколько неправдоподобно. Он ведь всё-таки не литературовед, и даже не любитель литературы, чтобы знать такое...

[Vera]

Пронзительно ПОТРЕСАЮЩЕ ПРОНЗИТЕЛЬНО!!! Особено последний кусок (я плакала).Понимаю ,что все уже ими сделано ,сказано ради чего и затевалась эта встреча,но ОЧЕНЬ ХОЧЕТСЯ продолжения истории про Кагорту!

[V-Z]

Кей-Си Артани
Рад, что понравилось.

Оксюморон - в устах Люка Скайуокера звучит несколько неправдоподобно. Он ведь всё-таки не литературовед, и даже не любитель литературы, чтобы знать такое...

Ну, тут вопрос.) Вероятно, повлияла предыдущая моя крупная вещь - "Орден Возрожденный", где Люк упоминал о как раз-таки литературном образовании.

Vera
А будет. По той простой причине, что Асока-то добилась чего хотела. А вот цели Адъютанта немного иные.

[Vera]

УРА!!!УРА!!!УРА!!! Счастливо прыгаю по комноте! А КОГДА надеюсь долго ждать не при дется?

[V-Z]

Vera
*флегматично* When it's done.)

[Юлия Фетт]

V-Z
Спасибо.

[Jagged Fel]

V-Z
Сначало я как то незаметил вашу Когорту. Пропустил. Но сегодня (уже вчера) прочитал менее чем за час! Просто браво! Если что, буду ждать продолжения.

[Darth Catherine]

V-Z
Прочитала сегодня. Мне понравилось, интересный сюжет и слог у вас очень хороший.
Вейдер у вас представлен, как нормальный, живой человек, а не как бесчувственный монстр, что в моих глазах является плюсом.
Буду рада увидеть продолжение.

Мне не совсем понятно вот это:

Люк хотел возразить, но не стал. Хотя бы потому, что клонированный, омоложенный Император хоть и обладал памятью Палпатина… но был другим.

Клон Палпатина? Откуда сведения? Вы сами это придумали или это где-то встречается в книгах? Я читала не так много книг, поэтому многое для меня все еще остается "за кадром".

[V-Z]

Юлия Фетт
Roan Fel
Спасибо за отзывы.)

Darth Catherine
А я никогда монстром его и не считал. Хотя я порекомендую еще "Смерти нет" Альмы; на меня этот текст изрядно повлиял - в плане формирования образов Скайуокеров.

История с клоном Палпатина - это комиксы "Темная Империя". Сразу скажу, история бредовая на редкость, но, к сожалению, является каноном, и ее приходится учитывать.

Сообщение отредактировал V-Z - 2 Февраль 2009, 00:57

[Кей-Си Артани]

V-Z
Хочется уже, хочется! Пишите, маэстро!

[V-Z]

Глава четвертая
СЕЙЧАС. Люк Скайуокер. Клинок в пустоте
Двенадцать лет после битвы при Явине. Корускант
– Люк, рад вас видеть, - Джеммель поднялся из-за стола, когда Скайуокер вошел в кабинет. Майор, улыбаясь, протянул руку, добавив: – А я вас уже собирался искать.
– Зачем? – искренне удивился Люк.
– Возникла… пара вопросов, – Джеммель неопределенно помахал рукой и жестом предложил садиться. – Но сперва – ваше дело; ведь вы пришли не просто поговорить, так?
– Увы, да, – развел руками джедай. – Я хотел попросить вас о помощи.
– Вот такое это дело – работа в РСБ, никто просто так не приходит, – вздохнул майор. – Хорошо. Так чем могу помочь?
– Сведениями, Мирлон. О капитане Рескотте Деллиджере и звездном разрушителе «Искоренитель».
– Деллиджер, – после долгой паузы сказал Джеммель, откинувшись в кресле и пристально глядя на Скайуокера. – Люк, вы пришли ко мне специально, или просто потому, что лучше просить помощи у знакомого?
– Поясните, – похоже, сегодня майор был настроен удивлять своими вопросами.
– Мне это имя знакомо очень хорошо, – вздохнул Джеммель. – Как и его корабль, будь он неладен… Так вы знали?
– Ничего я не знал, – покачал головой Люк. – Я сам впервые услышал это имя всего пару дней назад.
– Верю, – кивнул майор. – Что ж, в таком случае…
Он вновь вздохнул и наклонился вперед, положив руки на стол.
– Люк, давайте сделаем так – сперва я задам те вопросы, которые у меня возникли. А потом – расскажу вам все, что знаю о Деллиджере. Согласны?
Предложение не могло не напомнить разговор с Асокой Тано, но отказываться Люк не видел смысла. Но все же уточнил:
– А почему не в обратной последовательности?
– Потому что я на службе, – пожал плечами Джеммель. – И это мой кабинет.
– Логично, – признал Скайуокер. – Что ж, спрашивайте.
– Люк, чем вы заняты? Я просмотрел тот датапад, копию которого отдал вам; похоже, вы не на шутку заинтересовались некоторыми имперцами. Я знаю, что вы некоторое время пробыли на Корусканте, потом направляли сообщение Тэлону Каррде, потом внезапно сорвались в сектор, где у Республики сейчас нет никаких интересов. А теперь еще и спрашиваете о Деллиджере. Знаете, у меня возникают вопросы.
– Вы меня в чем-то подозреваете? – после нескольких секунд молчания спросил Люк. Со стороны его действия и в самом деле выглядели подозрительно.
– Нет, – покачал головой Джеммель. – Если бы речь шла о ком-то другом… но не о вас.
– А если меня кто-то направляет?
Майор неожиданно улыбнулся:
– Люк, я неплохо знаком с вашей биографией. И заметил одну интересную закономерность: вас многие пытались подчинить себе, использовать, впутать в свои планы… и все они благополучно вами давились. У меня нет оснований думать, что эта тенденция сойдет на нет.
– Благодарю, – хмыкнул джедай, выслушав своеобразный комплимент. – Но если у вас нет подозрений… то что тогда?
– Вы – главный джедай Республики, – пожал плечами Джеммель. – Я – сотрудник службы безопасности того же государства. Я не сомневаюсь, что ваше занятие не причинит вреда Республике… но я должен знать, чем вы занимаетесь.
– Понятно, – протянул Люк.
Он внезапно припомнил, как однажды встречался с бывшим сотрудником СИБ, возглавлявшим филиал службы в целом секторе. И был поражен его целеустремленностью и преданностью своему делу; тогда Люку еще подумалось, что он бы и Императора арестовал, если бы пришел к выводу, что действия такового угрожают Империи.
«Может, он тоже был из Когорты? Вполне похоже… на стиль».
– Я действительно ищу тех, кто раньше работал с отцом, – признался Люк, и майор вздрогнул, как и Асока раньше. – Интерес у меня, считайте, чисто личный; если я обнаружу что-то, важное для Республики, я сообщу. Слово джедая.
– А вы еще ничего не обнаружили? – поинтересовался Джеммель.
«Бентен не поддерживает ни одну из сторон, и я не собираюсь создавать клан одаренных… даже если б было из кого. Я сомневаюсь, что ты кинешься в РСБ рассказывать о том, что ученица Дарта Вейдера живет себе в этих местах».
Говорила ли она правду, иронично улыбаясь ему? Мог ли он различить ложь, произносимую куда более опытной в вопросах Силы?
В последнем Люк уверен не был. А вот в первом почему-то не сомневался.
– Пока еще нет.
Джеммель несколько секунд смотрел Скайуокеру в глаза, а потом пожал плечами и сказал:
– Пожалуй, этим мне стоит удовлетвориться. Я не собираюсь мешать вам разбираться… в личных делах.
«Выясняйте семейные проблемы сами» не прозвучало, но было ощутимо, и Люк был не в обиде. Вряд ли бы нашелся еще кто-то с такой же семейной ситуацией, как у него.
– А теперь… ах, да, Деллиджер. Давняя история…
Люк поудобнее устроился в кресле, приготовившись слушать.
– Это было вскоре после Эндора. Сами знаете, гибель второй Звезды Смерти и двух первых лиц в Империи стала для многих настоящим шоком. Большинство ушли в оборону, пытаясь решить, что им делать. Исард стала укреплять власть на Корусканте, Зсиндж взялся за наращивание сил… чем конкретно в этот период занимался Траун, до сих пор никто точно не установил. А вот некоторые развернули активные действия… в том числе и Деллиджер. Честно говоря, имя его мы узнали не сразу; почему-то упоминаний о нем нет ни в одном архиве.
«Стерли? – подумал Люк. – Как и на Альфии, как во дворце… как в случае с Адъютантом… почерк Когорты, вне сомнения».
– Один звездный разрушитель. Всего один – но он доставил Республике немало хлопот. Постоянные атаки на наши суда, на планеты… причем хаотично, без какой-то цели, но с удивительной безжалостностью. Почему – никто так и не разобрался.
«А вот я, кажется, понимаю. Если он действительно был из Когорты… то мог и решить мстить за смерть того, кому был предан. И делал это как умел – как и может это делать капитан корабля».
– Два года мы его ловили, – Джеммель поморщился, вспомнив что-то неприятное. – Я руководил собственно операцией поиска; Деллиджер несколько раз вывертывался из, казалось бы, смертельных ловушек. Насколько мне известно, он не присягал никому из имперских военачальников; лично мне кажется, что в этой ненависти к Республике было нечто личное. Правда, надо отдать ему должное – он бил лишь по военным или важным для флота объектам. Особенно орбитальной бомбардировкой – похоже, была его любимая тактика.
Теперь Люк припомнил – да, он слышал об одиноком корабле, ведущем войну против Республики. Но тогда, в первые годы после Эндора, он был по горло занят, и лишь отметил факт в памяти.
– И чем же закончилось?
– В конце концов, мы его зажали в угол. Правда, Деллиджер и тут сумел вырваться: с очень сильно потрепанным кораблем ушел в гиперпрыжок. Но более мы его не видели… Знаете, Люк, пожалуй, вам стоит об этом скорее поговорить с капитаном Мовелем; он очень хороший специалист по тем операциям. Я-то лишь отслеживал «Искоренитель», а Мовель, как я знаю, копался и в прошлом Деллиджера – дабы установить, не будет ли еще повторения такого же. Отличный специалист; жаль, что он не сразу появился в моем ведомстве.
– Вероятно, действительно стоит к нему обратиться, – кивнул Люк. – Мирлон, простите, если вопрос покажется…
Скайуокер запнулся, пытаясь сформулировать вопрос.
– Почему я так его запомнил, если только отслеживал? – правильно понял Джеммель. – Видите ли, Люк, я ведь еще и видел следы того, как Деллиджер воевал. И вот это мне как раз очень сильно запомнилось – эффективность и совершенная безжалостность. И жестокость – если он атаковал, то в живых не оставлял никого. Даже по меркам обычной имперской манеры воевать… он очень сильно выделялся. Я был искренне рад, когда «Искоренитель» наконец исчез.
– Не сомневаюсь, – медленно кивнул Люк. – Извините, что напомнил…
– Ничего, – покачал головой майор. – Это прошлое, хотя мне и не хочется его вспоминать… Так мне связать вас с Мовелем?
– Буду благодарен, – согласился Скайуокер, и Джеммель потянулся к комлинку.

Разговор оставил странное впечатление – будто Джеммель не высказал всего, что хотел. Может, так оно и было; но если майор решил что-то оставить при себе – то зачем допытываться?
Стоило скорее сосредоточиться на встрече с капитаном Мовелем; Люк чувствовал, что его сведения будут более полны.
Мовель оказался человеком лет пятидесяти, невысоким, крепко сложенным; темные волосы и усы уже изрядно поседели. За приветливой улыбкой Люк ощутил стальной характер – такой же, как и у многих его коллег. Интересно – это служба вырабатывает подобные качества, или же наоборот – для работы в СБ подбирают людей с такой натурой?
– Деллиджер… – задумчиво потер подбородок капитан, когда Скайуокер изложил свою просьбу. – Да, памятное дело. А что конкретно вам нужно знать?
– Если возможно – то все, – честно ответил Люк.
– Вот это сложно. Майор Джеммель, думаю, уже рассказал, что сведения о нем были стерты из архивов, так что пришлось собирать данные по кусочкам. Чаще всего – из уст очевидцев. И, знаете, РСБ в этом отношении в итоге очень повезло – нашли человека, который служил на «Искоренителе», по сути, до самого конца.
– До конца? – изумился Люк. – Я думал, что корабль пропал после боя.
– Так и было, – кивнул Мовель. – И все так думали, пока не встретились с Эвреном Сарнеком – тем самым офицером, помощником Деллиджера. Как выяснилось, из боя вырваться они сумели, но корабль был поврежден, по сути, так, что невозможно восстановить. То есть – возможно, если довести до ремонтной базы, но на этот перелет «Искоренителя» бы уже не хватило.
– И что они сделали?
– Деллиджер приказал всем покинуть корабль – на оставшихся шаттлах, шлюпках, что там еще было… А когда остался в одиночестве – то запустил двигатели и увел корабль в последний прыжок; вот теперь уже пропал окончательно.
– Подождите, – нахмурился Люк. – Разве со «звездным разрушителем» такое возможно? Насколько я знаю, в одиночку управиться с кораблем просто нереально.
– Ну, во-первых, тут была задача – просто включить двигатели, для чего большая команда не требуется. А во-вторых… Дело в том, что «Искоренитель» был кораблем совершенно особенным, полностью в соответствии со своим названием.
– То есть?
– То есть – его основной задачей был не космический бой или доставка войск, а именно уничтожение целей на поверхности планет. По сути, это было нечто вроде скальпеля, которым отсекалось все, что было нежелательного на земле. Вот, например… вы помните трагедию на Фаллиене?
Люк кивнул.
– Когда в городе произошла утечка вирусов, и его уничтожили, чтобы болезнь не разошлась?
– Да. Так вот, это проводил именно «Искоренитель», и для таких операций он и был предназначен. Понятное дело, личный состав подбирался весьма тщательно – для корабля с подобными задачами требуется весьма твердая психика. Потому и экипаж был меньше, чем у обычных разрушителей… а как следствие – куда более существенная автоматизация, множество систем сведено на единый капитанский пульт. Вот это Деллиджеру и помогло направить корабль в одиночку.
– А почему он не покинул борт сам? – поинтересовался Скайуокер. – При такой автоматизации, наверное, возможно было настроить прыжок заранее… Или нет?
– Понятия не имею, – пожал плечами Мовель. – Может, и не было. Но Сарнек высказал версию, которая лично мне кажется правдивой… Видите ли, Деллиджер получил звание капитана точно тогда, когда «Искоренитель» сошел со стапелей. Он никогда не командовал другим кораблем, а этот разрушитель не знал другого капитана.
– Он не хотел пережить свой корабль, – после паузы медленно сказал Люк.
– Очень похоже на то, – согласился Мовель. – Вообще, думаю, я могу вам передать копию беседы с Сарнеком – там нет ничего секретного, но высказываются интересные вещи.
– Был бы очень признателен, – поблагодарил Скайуокер. – А, кстати, а что с ним стало?
– С Сарнеком? Ничего. К тому моменту, как состоялась беседа, это был пожилой человек со множеством старых ран, который уже давно не принимал участия в конфликтах Республики и Империи. Его и нашли-то на нейтральной планете – он уехал к себе на родину.

Полученную запись Люк прослушал очень внимательно, иногда останавливая и размышляя. Имперский офицер – худощавый человек возрастом около шестидесяти, почти полностью седой, – никак не был похож на офицера с корабля-уничтожителя. Разумеется, Скайуокер уже давно отказался от мысли рисовать в уме всех имперцев в черных тонах… но на «Искоренитель»-то особо подбирали тех, кто будет убивать без затруднений!
Или уверенность в том, что власть права, и привычка следовать приказам влияют настолько сильно?
Насчет Сарнека Люк так и не составил определенного мнения. А вот о Деллиджере представление появилось… и изменялось. Поначалу Скайуокер испытал искреннюю неприязнь, услышав, что работа капитану искренне нравилась; но вскоре после этого прозвучал запавший в память диалог – одного из разведчиков занимало то же самое.
– Но как ему могло такое нравиться? Даже не в бою… просто уничтожение.
– Я не пытался влезть в душу к капитану. Но, как мне показалось… Знаете ведь, есть люди, которые отлично умеют что-то строить или собирать – дар такой, от природы. Так вот, мне кажется, что капитан от природы получил талант к разрушению; потому-то ему и нравилось дело. Как может быть неприятно то, к чему у тебя способности?
– Безумие.
– Возможно. Но безумие, оказавшееся полезным Империи.
В этот момент Люк остановил запись и задумался. Да, пожалуй, это можно назвать безумием… и кто знает, попал бы Деллиджер с такой склонностью в капитаны обычного корабля? Не факт.
Но теперь понятно, почему капитан «Искоренителя» был верен Дарту Вейдеру – тот распознал его способности и нашел место, где их можно было наилучшим образом применить. Деллиджер искренне верил в Империю – и ему дали возможность послужить ей, одновременно занимаясь тем, что ему было по душе. Это ли не причина для верности?
Скайуокера не покидало чувство, что на погибшем корабле он найдет что-то важное, существенное… и один фрагмент рассказа Сарнека о последних часах «Искоренителя» подкреплял эту мысль. Вот только как найти корабль, если никто понятия не имеет, куда совершен последний прыжок? И никак не установишь…
Стоп.
Разве?
Люк задумчиво потер подбородок: мысль казалась до того простой, что не верилось, будто никто раньше не додумался. Но попробовать стоит…
Так, что из себя представлял «Искоренитель»? Модификации касались оружия и внутренних систем… но трогали ли двигатель? Вряд ли, незачем, обычная ходовая система ИЗР отлично подходит для такого корабля.
А стало быть…
Люк вновь включил запись – на сей раз отыскав место, где Сарнек рассказывал о полученных кораблем повреждениях. Он прослушал сказанное четыре раза, пока наконец не представил себе раны корабля так ясно, будто сам их видел.
А теперь, исходя из этого, можно рассчитать – насколько далеко мог прыгнуть «Искоренитель» в таком состоянии…

Закончив расчеты, Скайуокер с легким удивлением обнаружил, что провел за работой восемь часов, даже не заметив этого. Впрочем, это было не впервой – Люк достаточно давно выработал привычку предельно сосредотачиваться на какой-либо проблеме, призывая на помощь Силу и максимально обостряя разум.
Обычно решение находилось.
Вот как сейчас – Люк мог с уверенностью назвать расстояние, которое был способен преодолеть «Искоренитель». Теперь дело было за звездными картами.
Вызвав голограмму нужной части Галактики, Скайуокер вновь принялся анализировать.
Прежде всего – отбросить все населенные системы. Деллиджер ведь хотел, чтобы корабль никому не достался, верно?
Потом – отбросить ненаселенные, но посещаемые, вроде богатых минералами – рудные компании обычно каждый камень обшаривают.
И соседствующие с системами из двух предыдущих категорий – потому что таковые могут посетить чисто случайно.
Три волны исключений – и остались восемь систем. Потенциальные гробницы «Искоренителя».
Люк встал и прошелся, разминая слегка затекшие мышцы. Сердце грело искреннее удовлетворение от решенной задачи; а под этим чувством начинал биться азарт предвкушения встречи с новой тайной.
Вот только…
На «крестокрыле» облететь восемь систем, конечно, не проблема. Но вот обследовать корабль не выйдет; для этого надо вылезать наружу. Скайуокер даже мимолетно позавидовал пилотам СИДов с их герметичными костюмами.
Нужен скафандр и нужен более крупный корабль… к тому же такой, капитана которого можно без проблем оторвать от дел.
Вывод? Есть такой человек. И, насколько Люк помнил, он сейчас на Корусканте.

В первые годы знакомства с Хэном Соло Скайуокер был почти уверен, что он либо сидит в кантине, либо куда-то летит, либо копается в «Соколе». Ничем другим, похоже, кореллианин не занимался.
Конечно, это было не так. Но этим трем занятиям Хэн действительно посвящал немало времени всегда – и сейчас Люк застал его как раз за очередным ремонтом «Сокола». Или переделкой? Не поймешь, даже будучи специалистом в технике.
– Хэн, ты не слишком занят? – поинтересовался Скайуокер, наблюдая, как Соло чуть ли не полностью залез под приподнятую панель.
– Бубрпрвр… – донеслось в ответ.
– Что?
Контрабандист вылез, отплевываясь и вытирая лицо.
– Тьфу! Хаттово масло, или что это за мерзость там протекла… Да нет, не очень. А что случилось?
– Хотел попросить об услуге – у меня тут небольшое путешествие наметилось. Конечно, вы с Леей только с дипмиссии вернулись, так что…
Хэн захохотал, едва не съехав с корпуса корабля.
– Что такое? – удивился Люк.
– Да ничего, просто я эту «дипмиссию» еще долго помнить буду… Это ж система была, в которой правит бывший имперский полковник – из местных, знатнейшего рода. Герцог он теперь, понимаете ли. Так вот, представь: приходим мы с Леей и ее болтунами-помощниками, а нам дворецкий заявляет: мол, его светлость не намерен принимать посла Новой Республики.
– И что? – заинтересовался Люк.
Хэн ухмыльнулся:
– Дипломаты, конечно, начинают возмущаться, но тут Лея одним жестом их затыкает… а потом выпрямляется – даже как-то выше стала – на лице возникает гордость за тысячу поколений отсутствующих благородных предков, взгляд – как у хэйпанской королевы… и чеканит морозным тоном: «Тогда передайте его светлости, что принцесса Лея из Дома Органа домена Альдераан согласна предоставить ему аудиенцию».
– И он вас принял? – рассмеялся Люк.
– Куда он денется! Даже еще и извинился. И договор заключили без проблем. Вот что значит дворцовое воспитание…
– Еще бы… Так сумеешь слетать, или корабль не на ходу?
– Скажешь тоже! – возмутился Соло, спрыгивая вниз. – Полностью в норме, только два узла подправить.
– Врргррау! – донесся возмущенный рев изнутри.
– Ну ладно, четыре, – поправился Хэн. – А куда лететь-то?
– Пока не знаю, – признался Люк. – Есть список из восьми систем, их надо осмотреть.
– Чего ищем?
– «Звездный разрушитель». Почти разрушенный.
Хэн присвистнул.
– На кой тебе?
– Долгая история. Впрочем, нам все равно лететь немало, так что в пути расскажу.

– М-да, – задумчиво сказал Хэн, когда Люк закончил рассказ. – Вот умеешь же ты приключения на ровном месте находить; может, это такое джедайское свойство?
– Кто бы говорил? – возмутился Скайуокер.
– Ну, я-то обычно представляю, куда и зачем лечу. А ты сам как думаешь – что найдешь на этом твоем корабле? Если мы его все-таки отыщем.
– Возможно, сведения, – пожал плечами Люк. – Тут сложно сказать, не отыскав.
– Угу, – кивнул Хэн, почесав затылок. – Слушай, это не ты ли мне рассказывал, как джедаи в древности копались в ситховских вещах, а потом у них крыша ехала, и всей Галактике становилось нехорошо?
– Тут нет «ситховских вещей», – возразил Люк. – Деллиджер-то ситхом или даже одаренным не был, а на корабле вряд ли какие-то артефакты держали.
– Ну-ну. Тебе виднее, но лучше бы поберегся.
Скайуокер вздохнул.
– Впрочем, сейчас вообще смысла нет обсуждать. Мы же еще даже его не отыскали.
– Кстати, – протянул Хэн, – знаешь, я сейчас вспомнил, что слышал про этот корабль и его капитана. Где-то года за два до Явина столкнулся со знакомым – на одном курсе были в Академии, только он со службы не ушел. Он-то и помянул…
– Он что, служил на «Искоренителе»?
– Нет, видел его в деле. Просто Мейвин меня попытался вернуть на имперскую службу, я честно сказал, в каком месте ее видел… ну, поспорили за бутылкой лума, он и обмолвился о корабле, который по планетам бьет. Интересный факт сообщил: что капитану его как-то раз предлагали корабль в черный цвет покрасить. Чтоб страшнее было – какой-то психолог от дизайна выискался.
– И что Деллиджер?
– Отказался. Сказал, что ему не от кого прятаться, а для страха ему хватит орудий корабля.
Люку невольно вспомнилась фраза из записок Адъютанта: «он называет своим любимым оружием «звездный разрушитель». Вполне похоже… конечно, в таком случае человек никому не позволит что-то привносить извне.
Образ Дождя все более четко вырисовывался в сознании. И Скайуокер мог определенно сказать – этот человек ему несимпатичен, они бы никогда не стали друзьями… Скорее всего, у него вообще было мало друзей. Но, похоже, он был полезен Империи и Вейдеру, сознавал это, и этот факт все искупал.
Люк не мог не задуматься: а не необходимы ли такие люди любому государству?

Чубакка начал недовольно рычать уже на второй обследованной системе. Вуки намеревался слегка отдохнуть на Корусканте, и хотя признавал, что Люк не попросит делать глупость… но все же он считал, что прыгать в необитаемые системы и кропотливо их изучать в поисках разбитого корабля – бред.
О чем и заявил, с присущей ему прямолинейностью и громогласностью.
Хэн, считавший примерно так же, из чувства противоречия возразил, и капитан со вторым пилотом завязали жаркий спор. Люк в нем не участвовал, полностью сосредоточившись на показаниях сенсоров.
В их чуткости Скайуокер поначалу усомнился, но Соло напомнил, что «Сокол» уже множество лет возит контрабанду. А для контрабандиста чуткие сенсоры, способные распознать засаду – вещь, пожалуй, первой необходимости.
Впрочем, даже такие сенсоры не улавливали никаких следов громадной массы металла.
– Ты вообще уверен, что он должен быть в одной из этих систем? – отвлекся от спора Хэн.
– Должен, – твердо ответил Люк. – Простые же расчеты. Я даже удивляюсь, почему никто раньше не провел.
– Люк, – усмехнулся Соло. – Открою тебе глаза – но не все в Галактике джедаи и технические гении.
– Гм, ты прав, хотя я себя гением не считаю, – вынужденно согласился Скайуокер. – Но в любом случае – я уверен, что корабль либо где-то здесь, либо вообще не вышел из гипера.
– А если не вышел – тогда что делать будешь? Только не говори, что снарядишь научную экспедицию в гипер, этого мне еще не хватало.
– Нет, конечно, – вздохнул джедай. – Тогда буду искать другие зацепки.
– Тогда лучше отыскать, – констатировал Соло. – А то ты еще найдешь по пути какую-нибудь жуткую пакость, как с джедаями обычно и бывает.

Слова о том, что случайностей не существует, и удачи не бывает, Люк встречал во многих философских текстах, в том числе и касавшихся джедаев. Обоснования приводились веские, но иногда Скайуокер с ними не мог согласиться.
Чем еще, если не удачей, объяснить то, что в третьей системе они нашли искомое?
Трое в рубке «Сокола» не раз видели имперские крейсера: и спокойно висящие в пространстве, и пытающиеся подстрелить верткий грузовик… Но сейчас картина была иной.
Безмолвный космос, усеянный серебристыми искрами звезд. Безжизненная планета, каменный шар, куда миллионы лет не ступала нога живого существа.
И на этом фоне – исполинский белый клинок, выщербленный и искореженный, без единого огня, медленно дрейфующий по своей орбите. Выброшенный, покалеченный – но не кажущийся сломанным по-настоящему.
Хэн потрясенно выругался, Чубакка негромко что-то проворчал.
А Люк лишь задумчиво смотрел на мертвый корабль, машинально потянувшись в его сторону Силой… и тут же перестав.
Нет. Тут надо смотреть самому.
Сканирование издалека казалось… неправильным.
– Воздуха там, как у хатта жалости, – заметил Хэн. – Я надеюсь, ты нормальный скафандр прихватил?
– Все в норме, – кивнул Люк. – В любом случае, о любом дефекте я сразу узнаю.
– Если ты в вакууме поймешь, что скафандр отрубился, то Лея из моей головы третий взрыв Звезды Смерти сделает, – проворчал Соло. – Что ж, ладно… Чуи, начинаем сближение. Где у этого корыта шлюз?
– Рррраруу, – недовольно сообщил вуки.
– Что значит «сам должен помнить»? Можно подумать, мы часто к «звездным разрушителям» стыковались.
Люк не слушал ставший за годы привычным спор кореллианца и вуки, вглядываясь в медленно приближающийся белый клинок.

Скайуокеру еще не доводилось оказываться в космосе в полной тишине. Даже в долгом одиночном полете были звуки – то сообщения сенсоров, то пищание R2… так что тишина никогда его не окружала.
А вот сейчас, шагая по мертвому кораблю, он погрузился в безмолвие, нарушаемое лишь звуком собственного дыхания.
Это беспокоило. Даже скорее нервировало, заставляло принуждать себя к спокойствию. А были ведь еще и ощущения в Силе – ничего живого вокруг, ничего дружелюбного… лишь металл и слабое эхо когда-то служивших здесь людей.
Слегка помогало то, что надо было концентрироваться на передвижении – в невесомости Люк бывал не так часто – и это отвлекало от ощущений.
Двери, разумеется, не открывались; приходилось применять Силу, и Скайуокер чувствовал себя неудобно: он не привык крушить лишь для того, чтобы освободить себе путь.
Но делать это приходилось – и металл беззвучно гнулся под сосредоточенным воздействием, пропуская джедая. И все повторялось по новой – пустой холодный коридор, заклиненная дверь, взлом…
В безмолвии. Холодном, равнодушном, непроницаемом безмолвии. Черном молчании – и темноту вокруг нарушал только свет фонаря, который джедай захватил с собой; другую руку занимал массивный аккумулятор.
Когда за очередной дверью наконец обнаружился выход на мостик, Люк искренне обрадовался – наконец это молчаливое путешествие подошло к концу!
Впрочем, радость тут же схлынула – еще ничего не кончилось.
Луч скользнул по иллюминаторам, пультам, креслам… высветил то, что Скайуокер и ожидал увидеть. Да, правильно – кое-что, чего не было в конструкции других кораблей – стоящий отдельно пульт, к которому, видимо, было сведено управление множеством систем.
«Высокая автоматизация», – повторил про себя Люк.
В порядке ли системы этого пульта? Корабль не запустишь, конечно, но, судя по некоторым словам Сарнека…
Панель отошла легко; пара минут осмотра показала – да, тут все в норме. Только вот энергии ни капли.
Но ведь для этого он и захватил аккумулятор, так?
Когда Люк подключил питание и Силой дотянулся до нескольких клавиш, то результат последовал немедленно: над панелью засветилась голограмма. Джедай поспешно остановил начавшуюся было воспроизводиться запись, и постарался подключить ее к системам скафандра – дабы и звук слышать.
И только после этого включил вновь – вслушиваясь в то, что говорили последние записи мертвого корабля, вспоминая услышанное в разговоре с Сарнеком, сопоставляя с тем, что говорили Джеммель и Мовель…

ТОГДА. Рескотт Деллиджер. Полет «Искоренителя»
Через шесть лет после битвы при Явине
– Щиты с правого борта потеряны!
Словно в подтверждение этих слов «звездный разрушитель» мостик тряхнуло от попадания.
– Когда восстановятся? – быстро спросил Рескотт Деллиджер; капитан приподнялся в кресле, сжав подлокотники.
– Минут через пятнадцать, не раньше, – отозвался техник, не отрывая взгляда от пульта.
Долго. Слишком долго в бою – когда лучи чужих орудий уже вгрызаются в обшивку корабля.
– Правому борту – максимальную плотность огня, – приказал Деллиджер; возможно, хоть это не даст мятежникам разнести броню.
Для капитана «Искоренителя» они по-прежнему были мятежниками – пусть и организовали уже свое государство. Точно так же, как для Старой Республики образованная по всем правилам Конфедерация все равно оставалась сборищем сепаратистов.
Слева раздавались четкие, уверенные команды: Эврен Сарнек координировал действия орудий и метавшихся в космосе истребителей. Капитан испытал невольное удовлетворение: у него был очень хороший помощник. В конце-то концов, разве и корабль не лучший?
Но не в этих условиях. «Искоренитель» мог стереть с лица планеты даже самую укрепленную твердыню, но при этом кораблю пришлось пожертвовать большей частью способности биться в космосе. До сих пор «разрушителю» и команде удавалось избегать серьезных сражений, но сейчас их все-таки зажали – два крейсера, несколько более мелких судов… и заградитель, который не даст уйти из системы.
Корабль сотрясался от попаданий, искры сыпались со стен и потолка; Деллиджер, даже не вслушиваясь в сообщения, понимал, что истребители гибнут один за другим, пытаясь отогнать мятежников. Он за считанные секунды свел все отчеты о повреждениях, получая четкую картину, сжал зубы.
Не выстоять. И даже не уйти – потому что их не собираются отпускать, заградитель надежно удерживает «Искоренитель» тут, предусмотрительно укрываясь за другими судами.
Глаза Деллиджера внезапно расширились: сверкнувшая в сознании мысль была неожиданной, непростой, опасной… но что терять сейчас?
– Истребителям вернуться на борт, – приказал Рескотт, опустив руки на панель собственного пульта. – Управление кораблем – на мою консоль. Управление «колоннами» – тоже.
«Колоннами» на «Искоренителе» прозвали основную ударную силу корабля – турболазеры, предназначенные для ударов по планетам, уничтожения городов и выжигания земель.
Деллиджер почти всегда включал их сам, заметив как-то: «Мой корабль, моя обязанность, моя ответственность».
Приказ был выполнен с предельной четкостью, и Рескотт на мгновение испытал гордость за всю команду разом. А потом – отбросил все, сосредоточившись на управлении.
С другим «разрушителем» это бы не получилось… но «Искоренитель» изначально строился так, чтобы с ним управлялись немногие. И за годы службы Деллиджер не раз пробовал вести корабль в одиночку, хотя для этого и не возникало необходимости. Ему просто нравилось чувствовать себя единым с белоснежной громадой «Искоренителя», ощущать, как исполинский белый треугольник подчиняется движениям его рук.
Где-то позади звучали отрывистые фразы:
«…щиты с левого борта потеряны!..»
«…истребители на борту…»
«…щиты сверху еле держатся…»
Сознание отмечало сказанное, но все внимание Рескотта было приковано к управлению; он чувствовал, как корабль послушно движется в такт его приказам, меняя курс, взмывая по диагонали вверх, поднимаясь над полем боя, поворачивая…
– Подготовьтесь к прыжку, – отрывисто приказал Деллиджер.
– Что? – прозвучал изумленный голос кого-то из офицеров, тут же перекрытый рыком Сарнека:
– Приказа не слышали, лейтенант? Подготовиться к прыжку, живо!
«Спасибо, Эврен», – мысленно поблагодарил капитан, вновь соскальзывая в холодную сосредоточенность управления. Помощник наверняка был удивлен приказом не меньше, чем другие, но верил своему командиру. Именно это Рескотту сейчас и требовалось.
Он больше вообще не обращал внимания на слова офицеров в рубке. Мир сузился до пульта и пары экранов, отражавших положение чужих кораблей; «Искоренитель» трясло ежеминутно, но даже это не отвлекало Деллиджера.
Еще несколько секунд. Еще пара, и…
Есть.
Пальцы капитана пробежались по клавишам включения «колонн».
Курс, избранный Деллиджером, провел огрызающийся «Искоренитель» сквозь огонь мятежных судов, позволил пройти над ними… и в выбранный с ювелирной точностью момент турболазеры внизу ударили слепящим зеленым светом.
Прямо в заградитель.
Это оружие могло уничтожить город за считанные минуты; кораблю хватило и десятка секунд, чтобы разлететься мириадами обломков.
– Прыжок! – приказал Деллиджер, одновременно перенаправляя удар «колонн» – так, чтобы на прощание зацепить и один из крейсеров.
– Включить гипердрайв! – повторил приказ Сарнек.
Звезды за иллюминаторами размазались в полосы – но за мгновение до этого корабль сотряс особенно мощный удар, на мостике потемнело. В последнюю секунду мятежники все-таки сумели лишний раз дотянуться до «Искоренителя».
Но когда аварийное освещение вновь позволило видеть – «разрушитель» мчался сквозь гиперпространство, а Деллиджер, скрестив руки, сидел прямо и неподвижно, оглядывая мостик – усеянный сорвавшимися панелями и кусками металлических стен. Двое офицеров осторожно вытаскивали из кресла третьего, его голова безвольно моталась, лицо было залито кровью.
– Повреждения? – сухо отчеканил Рескотт.
– Оцениваются, сэр, – отозвался Сарнек. Деллиджер медленно кивнул.
– Когда выйдем из гипера?
– Через десяток минут, сэр. Не было времени рассчитать дальний прыжок… и гипердрайв поврежден, поэтому придется выходить быстро.
Капитан снова кивнул.

«Искоренитель» покинул гиперпространство через двенадцать минут; система была необитаемой, почему навигаторы в спешке ее и выбрали. Деллиджер, не сменив позы за это время, слушал отчет Сарнека.
– Большая часть систем вышла из строя, сэр. Лазарет, отсеки экипажа – не действуют. Девяносто процентов вооружения критически повреждено, орудия уже в конце боя еле держались. Из двух эскадрилий СИДов уцелело четырнадцать машин. Мы потеряли тридцать процентов еще остававшегося экипажа.
– Двигатели?
– В очень плохом состоянии. Гипердрайв… – Сарнек помрачнел. – Сэр, техники определенно утверждают, что еще один гиперпрыжок – и вся двигательная система сгорит окончательно. А также полностью отключатся все еще действующие системы, они и так на пределе. Собственно, техники даже не гарантируют, что из гипера мы выйдем.
– И ни одной планеты с хорошими верфями поблизости, – тихо добавил Деллиджер, помнивший звездные карты.
Сарнек кивнул.
– Два года… – все так же тихо произнес капитан. – Два года… и так все кончилось…
Он чуть заметно качнул головой.
– Что с истребителями, шаттлами, канонерками?
– Они в порядке, сэр, – с облегчением ответил помощник. – Все, что остались – целы, гипердрайвы у канонерок в порядке.
– Начинайте эвакуацию, – приказал Деллиджер. – Если не хватит мест в канонерках – можете попробовать скрепить их с шаттлами или СИДами. Действуйте быстро.
– Сэр?!
– Корабль не починить, остается лишь уйти с него, – сухо пояснил капитан. – Мятежникам он, впрочем, тоже не достанется, уйдет в последний прыжок.
– Но… автоматика повреждена, его не настроишь на…
– Нет нужды, – перебил Деллиджер. – Я остаюсь и его уведу. Переведите на мою консоль управление навикомпьютером.
Глаза Сарнека расширились; прежде чем он успел что-то сказать, капитан с легким отвращением глянул на рукав, распоротый пролетевшим осколком и прожженный парой искр, и продолжил:
– Выполняйте приказ об эвакуации, Эврен. А, да – когда будете докладывать о выполнении – принесите мне из каюты новый китель, она не заперта, кажется. Исполняйте.
– Так точно, сэр! – автоматически выдохнул Сарнек.

Он появился на мостике спустя полчаса с кителем в руках. Капитанская каюта действительно была открыта, но Сарнек все равно чувствовал себя неловко, открывая чужой шкаф. Случайно бросив взгляд в другую комнату, он заметил там странное устройство – похоже, портативный мощный узел связи… но подходить, разумеется, не стал.
– Положите на пульт, – бросил Деллиджер, не отрывая взгляд от экранов. – Что с эвакуацией?
– Практически завершена, сэр… – Эврен аккуратно опустил одежду на пульт рядом. – Покинем корабль через десять минут.
– Хорошо. Еще через десять корабль уйдет, так что поспешите. Идите, Эврен.
Сарнек шагнул к выходу, заколебавшись, остановился. Рескотт оглянулся на него, недовольно нахмурившись:
– Что?
Помощник помедлил. Потом коротким резким жестом вскинул руку к фуражке.
– Я был рад служить под вашим командованием, сэр.
Ответный жест был столь же четким, но более медленным; вторую руку от груди капитан не отнял.
– Я был рад служить с вами.
Выходя, Сарнек услышал странный металлический звон позади. Но возвращаться было уже поздно.

Порванный китель упал на пол; Деллиджер, двигаясь с трудом, облачился в принесенную Сарнеком одежду; на рубашке расплывалось кровавое пятно. Осколок, только что выдернутый капитаном из тела, валялся под ногами.
Рескотт неплохо разбирался в ранах; он знал, что без помощи и лазарета он проживет в лучшем случае еще полчаса… если быть оптимистичным. Этого хватило.
– Вот как вышло… – прошептал Деллиджер, положив ладонь на холодный металл пульта. – Я-то думал, что ты меня переживешь на долгие годы… извини, что не уберег.
Раздался треск; несколько экранов на мостике мигнули.
Капитан слабо улыбнулся.
– Но мы все-таки неплохо справлялись, правда? Все шестнадцать лет…
Он посмотрел на хроно, прикинул время. Потянулся к пульту, на который все еще были перенаправлены все двигатели, медленно касаясь клавиш, ввел курс. Систему он выбрал еще когда отдавал приказ – необитаемая, неинтересная… там не найдут. Корабль не попадет в руки мятежникам.
Навикомпьютер внес коррективы, слабо пискнул, подтверждая результат.
Деллиджер, ссутулившись, опустил руки на клавиши; глаза застилала красная дымка, и капитан последние минуты держался уже только на собственной воле.
– Похоже, эвакуация завершена, – он снова посмотрел на хроно. – Включить режим записи.
Загорелся индикатор, возвещая – холокамера включена.
Капитан выпрямился, на мгновение прикрыл глаза. Снова поднял веки, обвел разбитый мостик холодным жестким взглядом. Загорелась еще пара индикаторов, подтверждая готовность к прыжку, оставалось нажать только одну клавишу.
Еще несколько секунд молчания – и зазвучал твердый голос:
– Тем, кто найдет этот корабль и включит запись. Это «Искоренитель», корабль Галактической Империи. Я – капитан первого ранга Рескотт Деллиджер.
В битве с мятежниками «Искоренитель» поврежден без надежды на восстановление. Я смертельно ранен; нам обоим остается жизни на один прыжок, и я даже не знаю, выйдем ли мы из гиперпространства.
На борту нет никого, кроме меня; как только закончится запись, я включу гипердрайв. Те, кто найдет нас – знайте, что мы не сдавались.
Вечная слава моему лорду, моему кораблю и нашей Империи.
Деллиджер связь закончил.

СЕЙЧАС. Люк Скайуокер. Шаги на пустом корабле
Двенадцать лет после битвы при Явине. На борту «Искоренителя»
Холод.
Именно холод Люк сейчас чувствовал, несмотря на то, что скафандр не пропускал леденящие прикосновения вакуума. К обычной температуре это не имело отношения: джедай никак не мог избавиться от ощущений, сопровождавших последний бой «Искоренителя».
Скайуокер выпрямился, глядя на капитанское кресло и неподвижно застывшую в нем фигуру. Наверное, можно было бы извлечь ее и похоронить, но… все эти годы Деллиджер не расставался со своим кораблем, и Люк не чувствовал себя вправе разлучать их.
Он не сочувствовал Дождю – в конце концов, на руках того было столько крови, что Скайуокер мог сравнить ее лишь со своим собственным счетом из явинской битвы. Но в то же время Люк ощущал, что этого человека он мог бы не терпеть и уважать одновременно.
Джедай отсоединил аккумулятор и некоторое время молча стоял, глядя в мертвое лицо. Слова не шли на ум… да и что тут можно сказать?
В конце концов Люк лишь склонил голову, и покинул рубку. Здесь узнавать было нечего… а вот одна обмолвка Сарнека могла пригодиться.
В том, что касалось расположения кают, «Искоренитель» не отличался от обычного ИЗР, так что капитанские покои Скайуокер нашел быстро. Снова заклиненная дверь… снова применение Силы.
Луч фонаря выхватывал отдельные детали – распахнутый шкаф, терминал у стены, небольшой стол в углу… дверь в другую комнату. Шагнув внутрь, джедай через пару секунд высветил то, что его больше всего интересовало – замеченный помощником узел связи.
Модель совершенно незнакомая; пара взглядов – и у Люка не осталось сомнений в том, что он предположил правильно. Именно такие узлы получали состоящие в Когорте; и если Деллиджер не очистил все, что могло храниться в памяти устройства, то это новый след.
При помощи Силы Скайуокер поднял механизм над полом, двинувшись к выходу. Он чувствовал себя так же неловко, как и Сарнек, пришедший за кителем… но джедай попытался это чувство побороть. В конце концов – след нужен.

– Зачем тебе эта штуковина? – удивился Хэн, когда Люк вернулся на «Сокол». – И что это вообще такое?
– Узел связи, – Люк осторожно опустил механизм на пол. – Постараюсь выяснить, что в нем записано, определю, где находятся адресаты – это при некоторых условиях возможно.
– А потом полетишь туда? Слушай, там-то может оказаться не просто мертвый корабль, а чего-нибудь куда более активно-агрессивное.
– Справлюсь, – пожал плечами Скайуокер. – В первый раз, что ли?
– И кто-то еще меня называет авантюристом, – проворчал Соло. – Люк… помимо этого коммлинка-переростка ты что-то на корабле нашел?
Джедай оглянулся – на тающий в иллюминаторе белый силуэт. И тихо ответил:
– Холод.

[Vera]

УРА!!!Долгожданное (очень долго) продолжение!!! А дальше будет?

[V-Z]

Ясное дело) Далеко не все члены Когорты показаны.
А комментарии по впечатлениям будут?)

[Vera]

Ясное дело) Далеко не все члены Когорты показаны.
А комментарии по впечатлениям будут?)

Впечатления потресающие,в смысле пробирает до дрожи, особено последние слова Деллиджера
Те,кто найдет нас-знайте,что мы не сдавались. Вечная слава моему лорду, моему кораблю и нашей Империи.
Мурашки по коже и звуки Имперского Марша в ушах!