Эпизод II: Атака клонов
Четыре космических корабля, проскользнув мимо орбитальных дворцов, счастливо миновали крыши небоскребов, которые гигантскими спицами поднимались все выше и выше, до тех пор пока даже горы по сравнению с ними не стали казались мелкими. Солнечный свет, играющий в многочисленных зеркальных окнах, дробился на разноцветные блики, и в его причудливой смеси самый большой из четверки кораблей казался живым существом.
Его сопровождали три истребителя со знаками различия планеты Набу. Машины шли клином, заключив своего подопечного в центр треугольника. Пилот ведущей старательно избегал перегруженные магистрали, где среди разнообразных транспортных средств могли легко затеряться потенциальные, враги. Слишком многие знали, что сенатор Набу Падме Амидала Наберрие возвращается на Корускант, чтобы выступить с очередной пламенной речью. В последнее время постоянно шли разговоры: что пора создавать армию, что джедай не справляются со своими обязанностями, что Орден загружен делами. Но слишком многие не хотели, чтобы решение было не в пользу армии. А чтобы окончательно усложнить дело, Амидала во времена королевской бытности ухитрилась завести могущественных врагов, а у тех хватало и денег, и упорства, чтобы заставить эти деньги работать.
Еще один ветеран сражения с Федерацией капрал Дольф (а именно он возглавлял конвой) вздохнул с облегчением, когда в поле зрения появилась небольшая частная площадка, безопасная и пустая. Дольф оставил ее справа, затем круто развернулся, облетел здание, где располагались апартаменты представителей различных планет. Он оставался в воздухе, пока под прикрытием его ведомых когда-то королевская яхта пошла на посадку.
Затем Дольф сделал еще один крут. Поблизости не обнаружилось ни одного подозрительного корабля, свупа, гравицикла или флаера. Если бы Дольф всю свою жизнь прожил в столице, столь необычное обстоятельство обязательно насторожило бы его. Но капрал был уроженцем Набу. Он посадил истребитель, но не стал глушить двигатель.
Две другие машины отодвинули колпаки кабин. Один из пилотов, капитан Тайфо, недавно назначенный старшим офицером охраны, снял шлем и тряхнул головой. Потом наскоро привел в порядок короткие курчавые волосы и поправил повязку.
— Получилось, — обронил он, обращаясь ко второму пилоту. — Видимо, я ошибался. Опасности не было.
— Опасность существует всегда, капитан, — с легкой надменностью прозвучал голос его напарницы. — Просто порой нам везет, и мы с ней не встречаемся.
Тайфо не стал спорить. Он вылез и размял затекшие ноги. Потом стал смотреть, как яхта неторопливо опускает трап. По предварительному плану сенатор и сопровождающие ее лица должны были уйти с открытого пространства как можно быстрее. Первыми появились два стражника, они зорко поглядывали по сторонам, не выпуская из рук карабинов. Тайфо кивнул собственным мыслям, он был рад, что его подчиненные ничего не принимали на веру, что они осознают серьезность ситуации и намерены защищать сенатора до последнего вздоха.
Следом шла сама Амидала. Тайфо не был исключением — он, как и все молодые королевские стражники, был влюблен в бывшую королеву, считал, что даже в простом крестьянском платье она способна затмить любую из столичных красавиц. А уж в черно-белом церемониальном облачении и в высокой прическе была несравнима ни с кем. Смесь ранней зрелости и невинности, взрослой решительности и детской беспечности поражали Тайфо всякий раз, когда он смотрел на бывшую королеву Набу.
Капитан оглянулся на Дольфа, кивнул в знак одобрения.
А в следующее мгновение оказалось, что он лежит лицом вниз, а голова гудит от столкновения с феррокритом, перед глазами плавают чернильные кляксы, уши заложило от грохота. Когда зрение немного улучшилось, Тайфо осторожно приподнял голову и увидел, что Дольфа взрывом выбросило из кабины, и теперь капрал лежит без движения.
Все двигались ужасно медленно. Тайфо услышал... нет, скорее почувствовал, что кричит, поднимаясь на колени.
В небо Корусканта взлетели обломки горящего металла. То, что осталось от туши королевской яхты, было объято пламенем, а на тармаковом покрытии перед кораблем лежало семь неподвижных фигур. И одна из них — в бело-черных одеждах.
Подняться сразу не удалось.
Тайфо не был новичком. Несмотря на относительно юный возраст, он видел сражения, видел, как умирают, и, глядя сейчас на небольшую фигурку в испачканной кровью и копотью черно-белой одежде, капитан абсолютно точно знал, что произошло.
Раны были смертельны. Его королева умирала, если уже не была мертва.
* * *
— Ты ввел другие координаты! — Оби-Ван с трудом сдержался, чтобы не повысить голос.
У него получилось. Почти получилось.
Вечно у него нелады с этим почти. Он почти уже привык — за десять-то лет! — не накручивать на палец ученическую косичку. И то, как к нему теперь обращаются в Храме и на улицах, тоже почти не вгоняет в краску. Он даже отрастил длинные волосы и бородку, чтобы выглядеть постарше. Все, он больше не падаван. Уже десять лет как рыцарь. Пора учиться вести себя степенно. Оби-Ван украдкой вздохнул, ему так хотелось, чтобы рядом был Куай-Гон. Вот у кого можно было бы, ну если не научиться, так хотя бы скопировать манеру держаться, тактику движения.
Зато его спутник никому не желал подражать. Слишком долговязый для своих лет, Анакин выглядел так, словно никак не мог сдержать переполнявшую его энергию. Одет он был точно так же, как и Оби-Ван. Только вечно измятая туника, казалось, вот-вот лопнет по швам при особо размашистом жесте. И вечно он лезет, куда не просят.
— Ну, подумаешь, чуть-чуть дольше пробудем в гиперпространстве, — беспечно заявил Анакин. — Зато выскочим ближе к планете.
Оставалось только вздохнуть и глянуть еще раз, не воткнутся ли они при выходе во что-нибудь твердое и неприятное. Все равно, координаты вводятся до прыжка, а не во время.
— Нельзя выходить на орбиту слишком близко к Корусканту Небезопасно. Я же объяснял.
— Но... — Скайуокер наморщил нос.
— Анакин!
Почему с ним постоянно надо говорить так, будто с нашкодившим кутенком-перуту? Оби-Ван по возможности строже посмотрел на падавана. Тот скромно потупился. Интересно, подумал Оби-Ван. У Куай-Гона тоже не проходило желание треснуть ученика по шее или у меня сказывается небольшой учительский опыт?
— Да, учитель.
Взгляд перешел в категорию «суровый».
— Я знаю, как тебе не терпится, — заключил Оби-Ван. — Мы слишком долго не были дома.
Анакин не поднял головы, но уголки его губ Полезли вверх.
— Не делай так больше, — попросил Оби-Ван, поднялся и вышел из рубки.
Анакин рухнул в кресло пилота, подпер кулаком подбородок и принялся смотреть на приборную панель. Жаль, что нельзя взглядом подпихнуть корабль, заставить лететь быстрее. Где-то на задворках бездарно зачахла мысль, что, наверное, следовало послушаться приказа. Ведь если принять во внимание, куда они летят и кто ждет его там, то игра не стоит риска. Хотя подумаешь, поменял координаты! Зато получим пару лишних часов на Корусканте.
Оби-Ван ошибался. Вовсе не Храм манил к себе падавана, а подслушанная новость, что бывшая королева Набу, ныне сенатор, собирается выступить с речью.
Амидала Падме Наберрие.
Имя согревало и сердце, и душу. Во время их последней встречи Анакину было всего девять лет, по тогда он бодро заявил ей, что когда-нибудь на ней женится. И Анакин не собирался отступать от данного слова. И раньше не отступал, и теперь не намерен. И неважно, что Падме на несколько лет старше. И неважно, что запомнила она его сопливым мальчишкой. И неважно, что джедаям запрещено жениться.
Анакин просто знал. А учитель сказал, что если в чем-то уверен, так оно и будет. То есть это сказал не Оби-Ван... О Великая сила, опять он все путает!
Ну, как они не могут быть вместе, если он до сих пор помнит запах ее волос?
Анакин выпрямился, положил руки на панель управления. Может быть, он сумеет придумать, как еще быстрее добраться до Корусканта?
* * *
Звук сирен рвал воздух на части. Из-за их воя почти не были слышны испуганные крики остолбеневших случайных свидетелей и стоны раненых.
Тайфо с трудом поднялся на ноги и, спотыкаясь, побежал следом за девушкой-пилотом. С другой стороны к неподвижной Амидале ковылял, шатаясь, Дольф. Первой до сенатора добралась девушка-пилот, упала на колени. Стащила с головы шлем.
— Сенатор! — крикнул Тайфо на бегу. — Идем отсюда! Здесь небезопасно!
Пилот только яростно отмахнулась, нагибаясь над умирающей.
— Корде... — позвала она, голос ее сорвался.
Женщина открыла глаза, такие же темные и большие, как у самой Амидалы.
— Прошу прощения, госпожа, — прошептала она, с усилием выговаривая каждое слово. — Я... не уверена, я... — некоторое время она молчала и просто разглядывала склонившуюся над ней Падме. — Я подвела вас.
— Нет!
Что она еще могла сказать?
— Нет, нет, нет!
Корде продолжала смотреть на нее — или мимо нее. То, куда она глядела, было очень далеко от разрушенной посадочной площадки.
— Корде!
— Госпожа, вы по-прежнему в опасности! — заявил подоспевший Тайфо.
Капитан хоть и сделал попытку придать голосу участливый тон, но отступать не собирался.
— Мне не следовало возвращаться, — пробормотала Падме, выпуская компаньонку из объятий.
По щекам юного сенатора текли слезы. Тайфо недоуменно посмотрел на нее. Падме быстро вытерла мокрое лицо.
— Сегодняшнее голосование чрезвычайно важно, — жестко сказал капитан голосом человека, который намерен выполнить свой долг до конца. — Нам надо приступать к своим обязанностям. Корде умерла с честью. Теперь пойдемте.
Он взял Падме за руку, но девушка вырвалась и осталась стоять на месте.
— Сенатор Амидала! Прошу вас!
Она на него не смотрела. И тогда Тайфо разозлился.
— Хотите сделать смерть Корде напрасной, потому что вам вздумалось упрямо стоять и рисковать своей жизнью? Высоко же вы цените ее жертву, ничего не скажешь...
— Достаточно, капитан, — прервала его Амидала.
Тайфо только махнул рукой — Дольфу, чтобы занялся периметром. А сам повел всхлипывающую девушку внутрь здания.
Забытый всеми маленький бело-синий астродроид тоскливо гудел им вслед.