Меня терзают смутные сомнения..., Когда Вейдер понял, что Лейя его дочь? Опции

[Lady_Lea]

Здесь уже мелькала такая тема, может быть, там подобное мнение уже высказывалось, но я не видела. Так что извиняйте.

А что, если Вейдер всегда знал или догадывался, что принцесса Лейя Органа - на самом деле его дочь? Ну, не с первого дня его рождения, но он мог видеть ее в Сенате и почувствовать близкую родственницу. То есть когда в "Новой надежде" он мило беседует с принцессой о политике, то для него не секрет, кто она на самом деле. Потому что не верю (с) в то, что из мыслей Люка Вейдер вдруг узнал, что у него еще и дочка есть, а из мыслей необученной и измотаной пытками Лейи не вытянул название планеты, где прятались повстанцы. Наверное, он воспринимал не мысли, а только чувства людей. А вообще с "чтением мыслей" в ЗВ проблемы.
То, что папаша он - не сахар, понятно. Однако принцессу Вейдер щадит. Например, в 4 эп. ей досталось, но выглядит она вполне прилично. И в 5 эп. то же - Хан вообще валится с ног, а Лейя заходит в камеру "легкой джазовой походкой". К тому же, в эп. 4 Лейю приговорили к казни, однако приговор почему-то не был исполнен незамедлительно, и это в Империи, и это у Вейдера, где более серьезных людей без всяких приговоров душат.

Если кто согласен или наоборот, не согласен - прошу высказываться!

[Witch]

anny99
Заимствования из японского вполне объяснимы увлеченностью Куросавой. А вот просматривать словари всех европейских языков, чтобы найти подходящее имя для героя - вам не кажется, что это как-то несерьезно звучит?

Apolla

Документальный фильм о ЗВ свидетельствует об обратном.

А когда был снят этот фильм? И что именно там говорится?

В общем-то, Вейдер и в 5Э жестокий и бездушный.

Но там есть и накоторые более человечные штрихи. Мне, честное слово, не верится, чтобы то воплощение зла, которое показали в чевертом эпизоде просто бы вырвало пистолет у Соло, не придушив его для порядка, или стало бы останавливать Фетта, захотевшего пристрелить Чубакку. Да и принцессу он собирался подарить Ландо, а не казнить по имперским законам, как особо опасную преступницу.