Где-то между невозможным и желанным Опции

[Raktena Julhade]

Где-то между невозможным и желанным

1.

Небольшая, сильно удалённая от центральных систем галактики планета со второсортными заводами по очистке топлива - кого она могла заинтересовать ещё несколько лет назад? Но вот уже прошло четыре месяца с тех пор, как сюда завезли новейшее оборудование, присвоили объекту секретность и военный статус, и началось...

Ускоренный монтаж новых и модернизация старых цехов, реорганизация штата, бесконечные надзиратели, проверяющие, немыслимые раньше горы отчётов - это было далеко не всё, что свалилось на плечи управляющей компании. Многие ходили здесь теперь с вытянутыми от хронического недосыпа лицами, а слово "инспекция" стало ругательным. Но всё это было на самом деле ерундой, если учитывать то, что ожидалось...

А предстоящую проверку ждали. И ждали с содроганием, и боялись. Боялись до инфаркта, до помешательства, потому что возглавлять её должен был очень необычный проверяющий. Пугающие слухи бежали впереди второго человека в Империи. Здесь для всех Вейдер олицетворял страх. Нет, скорее, он был этим самым страхом для всех знакомых и малознакомых Веры Скай, дочки директора комплекса этих самых злополучных заводов.
Сама Вера же скорее испытывала волнение за отца и, как не странно, любопытство. Она по привычке слушала, впитывала информацию, настроения окружающих и делала свои собственные выводы. Ведь дочка директора была странноватой особой: молчаливой, замкнутой, а если и говорила что-то, то чаще своему папочке на ухо, нежели вслух.

Отца же своего Вера сопровождала практически везде, буквально являясь его тенью, вторым личным секретарём. А если директор Норман Скай всё же просил свою дочь оставить его ненадолго одного, то Вера практически растворялась в коридорах административного здания. Она могла уйти куда-то, потом внезапно вернуться, при этом двигаясь очень бесшумно и мягко. Она могла бесцеремонно, но тихо войти в любой кабинет посреди разговора, да так, что её не сразу замечали, могла стоять за колонной, вслушиваясь в чей-либо конфиденциальный или очень личный разговор. И Норман Скай всё позволял своей дочери. Впрочем, все сотрудники давно к этому привыкли и перестали возмущаться. А Вера слушала. Слушала она с повышенным вниманием и теперь, когда обстановка на заводах поменялась, впитывала новую информацию.

Сейчас буквально все сплетничали только о предстоящей инспекции и очень осторожно о человеке, что будет возглавлять её. Говорили, что у Вейдера не было вечных привязанностей, что в опалу мог попасть любой. Поговаривали, что даже высшие чины были для него расходным материалом. Вроде как на Империю работали вахтовым методом. Призванная на службу команда получала всё: звания, ордена, почести, а подчас серьёзное богатство. Когда задача исполнялась, команду уничтожали и набирали следующую. Живых не оставалось. Люди погибали за малейшую провинность. Так говорили. Но было ли это правдой? Никто этого не знал. Знали точно, что люди замолкали и бледнели, и непроизвольно вытягивались в струночку, стоило Вейдеру появиться. Об этом странном ставленнике Императора вообще говорили только шёпотом, если говорили, поскольку некоторые о нём даже думать боялись. И лишь единицы могли поднять глаза на него без опасения тут же упасть замертво с переломанной шеей.

Но это была не вся информация. Вере сегодня повезло, она подслушала разговор отца и странного человека в серой форме без знаков отличия. Их разговор был откровенным. Точнее, слишком откровенным. Хорошо "подогретый" спиртным до открытия убийственных секретов человек без знаков различия плакался отцу в жилетку. А отец лишь кивал головой и подливал неизвестному новую порцию расслабляющего мозги пойла. А Вера слушала, оставаясь невидимой для обоих.

Человек рассказывал, что новых людей Вейдер подбирал всегда сам. Ему требовались рьяные и верные. Те, кто поумнее, догадывались, что их ждет. Старались особым рвением заслужить индульгенцию. Но прежние заслуги не спасали. Вейдер регулярно избавлялся от тех, кто, по его мнению, терял хватку. Мёртвыми порой оказывались даже высшие руководители госбезопасности. Человек в форме мрачно-философски заметил, что у имперцев часто есть только два пути — или выдвижение, или быстрая смерть. Реже - арест, допрос и второй пункт. Но бывало и так, что некоторых прямо с мест службы приходилось передавать врачам-психиатрам.

И настроение Вейдера никогда не улучшалось. Он был или нейтральным, или в гневе. Никто и никогда не видел его лица. Никто не знал, кто скрывается под чёрной маской. Никто не знал, был ли на самом деле Вейдер человеком. Но он был воином, и всегда был готов к войне и внутренней, и внешней, и решал любые вопросы быстро и эффективно, усеивая окружающее пространство трупами недовольных, непокорных, проштрафившихся. И, как результат, был окружен людьми, рвущимися доказать свою преданность и эффективность.

Отец на самом деле поил имперца, как поняла Вера, чтобы выведать причину, по которой столь важная и зловещая шишка будет инспектировать работу его предприятий лично. Но пьяный никак не раскалывался и в конечном итоге уснул.

Вера, поняв, что сегодня она больше ничего интересного не услышит, с лёгкой кошачьей проворностью покинула административную часть здания управляющей компании и юркнула в свои любимые катакомбы, находящиеся под фундаментом постройки, чтобы обдумать услышанное. Девушка любила побродить здесь, в этих тёмных коридорах, в которых никто не бывал, просто не зная об их существовании. Знали о катакомбах только отец и Вера. Пользуясь лишь слабым лучом крошечного фонарика, который всегда был при ней уютно устроившийся на коротком шнурке на шее, девушка бродила в прохладном мраке в безмолвных размышлениях, наслаждаясь спокойной гулкой тишиной.

Сообщение отредактировал Raktena Julhade - 8 Май 2013, 02:33

[Raktena Julhade]

По многочисленным просьбам решила запостить написанный кусок следующей главы, поскольку пока совсем не знаю, когда смогу дописать её, возможно, даже не раньше выходных.
Так что, ловите, что есть И сознаюсь, кое-какая идея здесь - заслуга Ариши.

-6- (1)

В шаттле Вейдер сел рядом с ней. Слишком близко. Механическое дыхание, казалось, отдаёт эхом в ушах. По позвоночнику поползли мурашки, захотелось передёрнуть плечами и укутаться в какой-нибудь плед. Вера вжалась в своё кресло и никак не могла понять, почему близость этого странного человека всякий раз вызывает в ней подобную реакцию; ни страх, ни желание убежать прочь, а какую-то непонятную дрожь, проникающую повсюду; иногда казалось, что мурашки бегут везде, забираясь даже в голову, а может быть ещё глубже.

Потом, когда дрожь затихла, на смену ей пришло новое ощущение - цепкое, обволакивающее, что-то такое, от чего хотелось закрыть глаза, замереть, перестать дышать. Будто бы девушку завернули в кокон из непонятного материала, который пропитывает насквозь. Но понять, какой этот материал на самом деле на ощупь, очень сложно.

Вера осмелилась поднять глаза на Милорда и отметила, что тот успел сменить пыльный плащ на чистый, хотя на шлеме по-прежнему тускнели две так неприятно отзывающиеся в восприятии отметины. Из запахов остались только остро щиплющий обоняние сильный кожано-металлический и примешивающийся к нему ещё один терпкий, незнакомый Вере - возможно, так пах новый плащ Вейдера.

Милорд молчал, повернув голову в сторону иллюминатора, видимо, что-то там сосредоточенно разглядывая, или что-то обдумывая. Руки его были скрещены на груди. Вера решила, что Вейдер ждёт, когда она начнёт объяснять ему суть своей работы без напоминания или команды с его стороны. Она включила датапад, подгрузила всю необходимую информацию, напомнив себе установку на ближайшее время: работа решает все душевные проблемы.


Но Вейдер так и не пошевелился. Вера вежливо кашлянула, но ответной реакции не получила. Тогда девушка откинулась на спинку кресла и стала краешком глаз рассматривать Тёмного Лорда. Плащ укрывал широченные могучие плечи, частично заслоняя чёрные пластины, симметричными полосами идущие до середины груди, скрещенные на груди руки были закрыты толстым тусклым материалом до самых перчаток. Вера вдруг вспомнила, какие на ощупь эти самые перчатки, и нервно облизала губы, на нежной коже которых ещё сохранились крошечные ранки от соприкосновения с загрубевшей поверхностью, больше похожей на мозоли ... Странные ассоциации с мозолями… Хотя, что тут странного? Милорд, похоже, трудоголик.

Ни единого кусочка живой человеческой плоти снаружи, но твёрдая уверенность, что там, под устрашающей бронёй всё же живой человек. Девушка вдруг поняла, с каким глубоким спокойствием она думает о Вейдере. Просто человек, зачем-то носящий такую необычную одежду. Не видно лица, не видно мимики, невозможно заглянуть в глаза, чтобы понять эмоции и чувства, но это неожиданно не угнетает. Теперь. Хотя и прежде не угнетало, скорее удивляло, волновало, заставляло чувствовать себя немного не уютно в его присутствии, но никогда не вызывало страх.

Ведь очень часто люди натягивают на свои лица отвратительные лживые выражения, которые бывают пострашнее этой пугающей на первый взгляд маски, и ходят с такими перекошенными лицами всю жизнь.
Здесь же что-то другое. Милорд слишком прямолинеен, чтобы быть лживым. Его механическое дыхание… Скорее всего с Лордом что-то случилось, и он теперь не может иначе, и...

Вейдер резко обернулся, будто бы почувствовал, что Вера думает о нём.
Линзы его маски застыли двумя чёрными холодящими глазницами, в которых отразилось бледное Верино лицо. А девушка вдруг неожиданно спокойно для себя самой сказала:

- Работа, Милорд, - и указала своим тонким изящным пальчиком на экран.

Он медленно кивнул.

- Начнём, Скай, - механический бас прозвучал бесстрастно, но Вера готова была поклясться, что её окатило волной недовольства и чего-то ещё непонятного, отчего по спине внезапно покатились капельки холодного пота, щёки стали огненно – горячими, а сердце застучало, словно молот.

«Работа, только работа», - напомнила себе Вера, усилием воли сосредотачиваясь на информации, что была на экране, и окунаясь в такой привычный для неё мир чертежей, формул, расчётов, допустимых значений и выводов.

Поначалу объясняла она скованно, но потом, всё больше увлекаясь любимой темой, расслаблялась. Голос её, наконец, стал уверенным и чётким, формулы и чертежи мелькали одни за другими, сопровождаемые краткими и ёмкими пояснениями.

Вейдер слушал очень внимательно, сначала молча. Но потом начал делать какие-то замечания, задавать вопросы. После вообще стал что-то критиковать и, неожиданно, даже предлагать какие-то альтернативные варианты решений.

Вера с нескрываемым восторгом осознала, что перед ней сидит инженер, техник высшего разряда, который, может, досконально и не разбирается в так любимой ею отрасли, но при желании может быстро вникнуть в суть вопроса и сделать правильный вывод. На секунду она даже забыла, кто перед ней, и ляпнула что-то вроде комплимента.

Вейдер нисколько не смутился, а лишь фыркнул и, повернув голову в сторону девушки, несколько минут сверлил её нечитаемым взглядом своих линз, потом снова вернулся к изучению следующей схемы на датападе, задав Вере очередной подковыристый вопрос. Впрочем, на все, даже на самые хитрые вопросы девушка тут же находила ответ – она была в своей стихии. Всё это было её миром с детства и до сегодняшнего дня, всё это было тем, что она любила, знала досконально.

Время пролетело незаметно, шаттл уже некоторое время назад прибыл на место, о чём доложили пилоты, но Вейдер лишь отмахнулся от них. Тёмный лорд продолжал изучать работу Веры. Вейдер уже рассуждал о том, что было на экране, вслух, что-то тут же активно дочерчивал, пересчитывал. Девушка, увлёкшись, уже даже аккуратно спорила с ним, доказывая свою точку зрения. Милорд иногда неожиданно для Веры соглашался, иногда быстро и логично разъяснял ей свой вычурный альтернативный подход. Такие люди попадались редко, девушка испытала даже какую-то странную приподнятость настроения: её понимали, говорили с ней на одном языке – так мог раньше делать только один человек…

Вера чуть поникла, вспомнив, как они с отцом так же сидели, порой, споря до хрипоты, а иногда всё так совместно удачно комбинируя. Это было такое захватывающее ощущение совместного творчества, какого-то душевного единения. Сейчас отблеск этого утраченного ощущения подарил сначала радость и восторг, а потом окунул в боль, обнажая всё ещё свежую и слишком глубокую душевную рану.

Вера закусила губу, ковыряя стилусом болячку на ладошке, пытаясь разобраться в своих противоречивых ощущениях, и искоса поглядывая на замолчавшего вдруг Вейдера. Тёмный Лорд разглядывал девушку несколько показавшихся бесконечными секунд, потом резко поднялся с места.

- Идём, Скай, времени осталось мало, - сурово сказал он, неожиданно переходя на «ты». – Покажешь в деле всю эту твою кухню.

Тяжелая рука в чёрной перчатке вдруг опустилась на Верино хрупкое плечо и крепко, даже болезненно для девушки сжала его. Боль отрезвила.

«Работа, только работа», - снова напомнила себе Вера, поднимаясь из кресла. - «И станет легче. Должно стать.»
Она встряхнулась, взъерошила волосы пальцами, выпрямилась, сунула под мышку датапад и поспешила вслед за гигантом в чёрных доспехах.

Сообщение отредактировал Raktena Julhade - 28 Май 2013, 15:20