Смутное время Опции

[Annanaz]

Я все-таки решила взяться за продолжение "Тени нестабильности") Повествование будет разбросано по разным годам ДДГ - от 3 ДБЯ до... а это уже зависит от того, на сколько у меня хватит энтузиазма) Лица - практически те же, что и в первой части + новые ОС; вероятно появление Вейдера, Императора и первых лиц Альянса на уровне "мимо проходили". Скорее сборник рассказов и зарисовок, чем целостное произведение.

Надеюсь, все получится)

Ну, часть первой главы на пробу)

"Бешеный ворнскр"

3 ДБЯ. Сектор Кэтол, орбита Рутана.

Видавший виды транспортник никоим образом не напоминал грозные пиратские корабли из голофильмов. Покрытый ржавчиной, испещренный царапинами и вмятинами, пестрящий косо приваренными заплатами, он производил жалкое впечатление. Положение не спасала даже крупнокалиберная лазерная турель, не предусмотренная изначальной конструкцией: грозное оружие смотрелось на этой груде космического мусора инородным телом. Собственно, им оно и являлось, принося больше вреда, чем пользы: на каждый залп требовалось такое количество энергии, что сбоил надрывающийся двигатель. Последствия таких сбоев варьировались от мигающего освещения до частичного отказа систем жизнеобеспечения.

Фактически, благодаря этому "наиценнейшему" и безумно дорогому приобретению "Бешеный ворнскр" стал безобиднее котенка. А его экипаж вот уже почти месяц как сидел на мели, лишенный возможности заниматься привычными и приносящими неплохой доход грабежами.

Сейчас "Ворнскр" на досветовой скорости тащился мимо Рутана, благоразумно сторонясь известных маршрутов патрулирования. Дело это оказалось более трудным, чем обычно бывает в подобной глуши: из-за недавнего мятежа имперцы проявляли здесь прямо-таки нездоровую активность и бдительность.

Ронар, старший помощник капитана, фривольно развалился в кресле второго пилота, потягивая из бутылки поддельный гизерский эль. В перерывах между глотками он рассуждал о высоком. То есть о бабах, проклятой турели (ставшей для экипажа постоянной темой обсуждений) и ценах на рабов. Так как он имел привычку перескакивать с одной темы на другую, уследить за нитью его рассуждений было не так-то просто.

Синекожий тви'лекк-пилот и не пытался - лишь изредка поддакивал невпопад. Треп старпома слился для него в монотонный и почти убаюкивающий гул.

- Ну, значит, хватаю я эту стерву за...

Негромкий писк, новой ноткой вклинившийся в "фоновый шум", чуть не заставил пилота подскочить.

- Ага. Ногу с радара убери, - резким тоном потребовал тви'лекк.

- Чего это вдруг? - возмутился Ронар и закинул на несчастную панель и вторую ногу.

Пилот скрипнул зубами:

- Мы засекли что-то. Или ты успел залиться выпивкой по самые уши и теперь сигнала не слышишь?

Ронар с недовольным бурчанием опустил ноги на пол. Расслабленно-благодушное выражение не сошло с его лица, однако взгляд разительно изменился: стал цепким и живым, мигом сбросив поволоку. Пират был не настолько пьян, как ему самому хотелось бы - в космосе он не позволял себе подобной роскоши.

- Чего там, Зэлл? Вроде что-то мелкое, да?

Тви'лекк вгляделся в экран радара. Бегло просмотрел показания приборов. Довольно осклабился, обнажив острые зубы:

- Спасательная капсула. Сигнала бедствия не подает, но вся электроника в норме - она и фонит. Возможно, там даже кто-то живой есть...

- Ну, тогда это джек-пот! За молодого и здорового раба-гуманоида на Нар-Шаддаа порядка сотни тысяч дают. А уж за бабу, да если еще и красивую... - мечтательно протянул Ронар, только что не облизнувшись от предвкушения. - Короче, наводи луч захвата. Я доложу командиру, пусть отмашку даст.

И пират размашистым шагом направился к кают-компании. Перед его глазами уже стоял кейс с маняще поблескивающими под крышкой кредитными чипами.

* * *

Спасательная капсула на деле оказалась кабиной пилота, отделившейся от основной части корабля - видимо, из-за аварии или полученных во время боя критических повреждений. Зэлл успел припомнить весь свой богатый запас хаттского ненормативного, пока втаскивал на борт эту штуку: трюм у транспортника был достаточно вместителен, чтобы перевезти парочку СИД-истребителей, а вот луч захвата подкачал - отключался, терял фокусировку и всячески демонстрировал свою неспособность управиться с чем-то тяжелее дроида-лазутчика.

Результат тяжких трудов тви'лекка собрал вокруг себя всю немногочисленную команду. Двое пиратов с интересом рассматривали добычу, оживленно перешептываясь. Невысокий коренастый механик вовсю колдовал над кабиной, примериваясь "как бы получше вскрыть эту консервную банку". Капитан - здоровенный забрак, возвышавшийся над остальными как минимум на голову, - с сумрачным видом наблюдал за процессом.

- Если там дохляк, Ронар, я урежу твою долю от следующего дела вполовину. Мы сожгли хаттову прорву топлива, пока доставали этот мусор.

Ронар лишь фыркнул в ответ:

- Переживу как-нибудь... когда увижу бабки, от которых ты собрался отнимать половину.

Прошипел он это желчно, но тихо, склонившись к уху командира. Гверр, вспыльчивый и тяжелый на руку, наедине еще мог спустить издевку, но вздумай кто оспорить его авторитет при всей команде - и выбитых зубов и пары-тройки переломов наглецу не избежать. А один такой и вовсе отправился в открытый космос с проломленным черепом. Отсутствие выдающихся лидерских качеств капитан с лихвой компенсировал увесистыми кулаками и умением ими орудовать.

Глаза Гверра гневно блеснули, однако вступать в перепалку с первым помощником он не стал. Не по такому поводу и не при стольких свидетелях.

Гул плазменного резака неожиданно стих, и герметичные створки кабины распахнулись с душераздирающим лязгом. Механик шагнул в сторону и приглашающе взмахнул сжатым в руке инструментом:

- Готово, кэп.

Ронар подался было вперед, но Гверр грубо оттолкнул его с дороги. Смерив старпома недобрым взглядом, он первым пролез в кабину - пригнув голову, чтобы не стесать корону мелких рожек о низкий проем.

Не прошло и минуты, как капитан вновь показался в трюме: довольный, как хатт, скормивший ранкорам злейшего врага:

- Так сколько, говоришь, за рабов на Нар-Шаддаа дают? А, Ронар?

- Что-то около сотни - это смотря какой раб, и как торговаться. Значит, там все-таки не мертвяк?

Настроение Гверра, резко поднявшееся до заоблачных высот, не испортила даже откровенная насмешка в голосе помощника:

- Он в анабиозе, но вроде жив. Зэлл, Кайяр - вытаскивайте это мясо из банки! За такого громилу мы и все триста сторгуем.

Он торжествующе осклабился в ответ на одобрительные возгласы команды. Похоже, авторитет капитана, изрядно пошатнувшийся в последнее время, здорово поднялся всего за несколько минут.

Пусть даже заслуги Гверра в том не было никакой.

"Как обычно", - желчно отметил про себя Ронар и с досадой отбросил не в первый раз уже мелькнувшие мыслишки о мятеже.

Конечно, он смекалистее Гверра. Но это не значит, что он сможет убить капитана - не говоря уже о том, чтобы удержать команду в подчинении.

Иногда крепкие кулаки куда важнее ума.

* * *

Пробуждение было резким и внезапным, словно кто-то включил свет в непроглядной темноте. Только что он не осознавал себя - и вот ощущения нахлынули на него мощным потоком, грозящим свести на нет слабые попытки разума осмыслить происходящее.

Воздух резал легкие, будто был наполнен раскаленной пылью. Раздражающе-яркий свет бил в глаза даже сквозь плотно смеженные веки. Затекшее тело ныло; невыносимо хотелось пошевелиться, чтобы избавиться от тупой боли и восстановить кровообращение - он почти чувствовал, как натужно ползет кровь по разбухшим венам.

Но он оставался неподвижен. Рядом кто-то был: голоса раздавались прямо над его головой - всего два, но он кожей чувствовал, что в помещении находятся как минимум четверо. Он ощущал на себе их взгляды, улавливал смутные движения воздуха... и рефлекторно затаил дыхание. Расслабил напрягшиеся было мышцы.

Не выдавать своего присутствия врагу. Напасть внезапно и убить быстро.

"Какого врага? Напасть на кого?"

Малейшее умственное усилие потянуло за собой целую лавину воспоминаний эмоций. Путаных, стихийных, вспышками проносящимися в голове. Заставляющих сдерживать вопль отчаяния за крепко стиснутыми зубами.

Война против Империи. Одно поражение сокрушительнее другого. Все, чем он дорожил, пеплом рассыпается в руках. Смерть за смертью. Потеря за потерей. Мертвое тело отца на руках - такое легкое и такое неподъемное одновременно. Его возлюбленная, оказавшаяся врагом. Любимая и искренне любящая женщина, одной рукой оберегающая, а второй - вонзающая нож в спину. В ту же ночь - отдан его последний приказ. Слова горчат на губах, а злой смех сотрясает плечи. Родная планета сдана врагу, народ - обращен в рабство волей своего же вождя и освободителя. А он сам - сжимает в напряженных ладонях штурвал корабля, держа курс на имперскую орбитальную станцию в своей последней, самоубийственной атаке. Мольбы любимой отдаются в груди глухой болью, но он лишь увеличивает скорость.

Скоро все закончится для них обоих.

Очевидно, не закончилось. Неужели он попал в руки Империи? Выжил лишь затем, чтобы быть казненным в назидание всем, кто посмеет и впредь поднять голову?

- ...рудники на Нал-Хатте? Командир, да ты глянь на него! Это ж готовый кадр для бойцовских ям Нар-Шаддаа! Там каждый раб за три сотни минимум идет! А если он еще и обученный...

Предыдущая реплика прошла мимо его внимания, но этих слов с лихвой хватило, чтобы понять, с кем он имеет дело. Обыкновенное отребье, отрывшее спасательную капсулу в космическом мусоре. Что ж, это все упрощало.

Он приоткрыл глаза - совсем немного, стараясь не выдать своего пробуждения. Оценил ситуацию. Прямо над ним возвышались двое: здоровенный широкоплечий забрак и непримечательный, среднего телосложения человек. Оба вооружены бластерными пистолетами. Поблизости кто-то переминался с ноги на ногу; с другой стороны, на самой грани слышимости, угадывалось чье-то дыхание.

Расклад не в его пользу. Со всеми ему не справиться. Но просто так сдаться на милость какой-то швали... против этого вопиял и глас рассудка, и собственная гордость.

Значит, придется действовать изобретательнее.

Мозг работал быстро и четко. План сформировался почти мгновенно - рискованный, на грани фола, но все же осуществимый.

В бытность свою лидером сопротивления Сельвин Вельн не раз решался на подобные безумства - и в итоге выходил победителем. Оставалось только надеяться, что анабиоз не лишил его тело силы и скорости.

Сообщение отредактировал Annanaz - 14 Ноябрь 2014, 01:25

[Annanaz]

День спустя.

- Возвращайся сегодня пораньше, ладно? А то Исанн скоро забудет, как папа выглядит.

Габриэлла ласково улыбнулась и чуть привстала на цыпочки, чтобы поцеловать мужа. Арманд бережно обнял ее, одной рукой поглаживая по талии, а вторую запуская в шелковистые волосы, еще не уложенные в очередную сложную прическу.

Он давно уже не испытывал к жене такой нежности, как сейчас: за много лет ее доверие и ласка стали чем-то обыденным, самим собой разумеющимся. Но вчера он едва не лишился их - и теперь, вновь видя в глазах Габриэллы тихое обожание и преданность, со всей ясностью осознал, каким сокровищем обладает.

Пусть она - идеалистичная и взбалмошная дура. Это нисколько не мешает ей быть лучшей женщиной во всей галактике.

- Я постараюсь, Габи, но ничего обещать не могу, - произнес Арманд с теплотой и сожалением. - С этой войной работы просто тьма, ты же знаешь.

Габриэлла чуть вздрогнула, будто сказанное испугало ее. По напрягшемуся лицу пробежала тень, отразившись в глубине светло-серых глаз.

- Да. Я знаю, - вздохнула женщина, потупив взгляд. - Знаю, - повторила она совсем тихо. Ее ногти чувствительно впились Арманду в плечи.

- С тобой все в порядке? Плохо себя чувствуешь?

- Все хорошо, дорогой. Просто... - Габриэлла осеклась на полуслове и мотнула головой, будто не соглашаясь сама с собой. - Даже не знаю. Голова что-то болит... я, наверное, просто не выспалась. Не обращай внимания.

Бледные губы женщины едва заметно подрагивали. Слишком часто расширялись и сужались зрачки глаз, красноватых от полопавшихся капилляров.

Охваченный внезапным беспокойством, Арманд покрепче стиснул Габриэллу в объятиях. Она немедленно пристроила голову ему на плечо; ее частое, горячее дыхание защекотало шею.

- Послушай, Габи, тебе надо прилечь, - произнес он мягко, но непреклонно. - Мне пора идти, а ты отправляйся спать.

- Да когда же мне? Сейчас Исанн будить надо...

- Исанн сама соберется в школу, не маленькая уже. А тебе нужно больше отдыхать после того срыва.

Габриэлла сердито встрепенулась. Вскинула голову, глянув на мужа с вызовом и укором.

- Я не больна. То, что мне пришлось съездить к психоаналитику, еще не значит, что ко мне надо относиться как к ущербной!

Арманд с трудом сдержал торжествующую улыбку. Так вот как жена запомнила визит к Ирвену: "Пришлось съездить к психоаналитику". Обыденно и совсем не страшно. Видимо, доктор и впрямь творил с разумом чудеса: слабого психотропного препарата и гипноза оказалось достаточно, чтобы унять жажду справедливости и страхи Габриэллы. Не пришлось даже лезть в ее память: как объяснил Ирвен, свои скандалы она теперь будет воспринимать с таким стыдом, что даже вспоминать о
них лишний раз не захочет. Равно как и об их причинах.

Великолепный результат. За такой можно и на дополнительное финансирование для НИИ расщедриться.

- Родная, хватит искать двойной смысл там, где его нет. Я ни в чем тебя не упрекаю.

Не давая жене возразить, Арманд торопливо поцеловал ее, после чего разжал объятия.

- Отдыхай, и скоро тебе станет лучше. Я постараюсь вернуться пораньше, - пообещал он на прощание, уже стоя в дверях.

Габриэлла немного натянуто улыбнулась в ответ. Вымучила какие-то ласковые слова - пустые, словно положенные по этикету. С каждой секундой, проведенной на ногах, у нее все хуже получалось сконцентрироваться на происходящем: виски будто сжимало в тисках; в голове нарастал странный шум. Когда за Армандом закрылась дверь, женщина обессилено прислонилась к стене. Она терла лоб, массировала виски, зачем-то давила на переносицу - но боль не унималась. Напротив - нарастала, становясь совершенно невыносимой.

"Это все упадок сил. И еще стресс. Да, точно. Доктор же говорил... говорил? Черт возьми, что он говорил?"

Попытка вспомнить обернулась лишь какими-то неясными обрывками слов и картинок. Габриэлла помнила, что разговаривала о чем-то с психоаналитиком - и после этого ей стало лучше. Она перестала бояться... так, а разве она чего-то боялась?

Что с ней вообще было? Нервный срыв - из-за чего? Почему в памяти остался лишь этот диагноз?

Ощущая легкую тошноту, женщина почти на ощупь начала пробираться к гостиной: глаза заволокло пеленой, ноги не держали, предательски подкашиваясь.

Ей нужно прилечь. Стоит лишь немного отдохнуть, и все встанет на свои места. Она ведь не сумасшедшая. Или...

Нет. Точно нет.

* * *

Тело давно уже затекло от неудобной позы, но Габриэлла не могла заставить себя даже перевернуться на другой бок. Не то чтобы у нее не было сил - скорее, не было желания. Она лежала, свернувшись клубком и обхватив себя руками; бездумный взгляд был устремлен в одну точку - невидящий, никак не побуждающий мысль к работе.

Хватит, наработалась уже. Довспоминалась - через неимоверное напряжение, до непереносимой боли в голове и крови из носа, но вспомнила ведь! Не все, но вполне достаточно, чтобы понять...

Лучше бы не вспоминала. Лучше бы покорилась и поверила, как бывало всегда! Была бы слепой и счастливой, чем плохо?

Утренние часы теперь казались волшебным сном. Сбывшейся мечтой, в которой не было места страшной действительности. Где ее муж не был убийцей... где он никогда не поступил бы с ней так жестоко за попытку возразить.

Габриэлла так и не смогла толком восстановить в памяти, что было с ней после разговора - вернее, скандала в кабинете. Четкость обрели лишь некоторые эпизоды. Вот она лежит на койке в комнате, напоминающей больничную палату. Кажется, она кричит... нет, только хочет кричать, но ужас сковал ее так сильно, что даже слова из себя выдавить невозможно. А врач - благообразный, с окладистой седой бородой и сочувственным взглядом - мягко объясняет ей что-то, гладя по тыльной стороне ладони... последний всплеск страха вызывает шприц, мелькнувший в его руке. А потом понемногу приходит спокойствие и умиротворение. Еще несколько фраз, из которых Габриэлла не запомнила ни слова, - и жаркой волной накатывает стыд. Хочется вскочить и кинуться на поиски мужа, чтобы как можно скорее извиниться за свою глупость и истеричность.

Она до скрежета сжала зубы, вспомнив, с какой собачьей преданностью смотрела на Арманда, когда тот переступил порог палаты. Как цеплялась за его руку, торопливо шагая по неприветливым коридорам и не обращая никакого внимания на то, что клиника больше смахивает на хорошо охраняемую тюрьму.

В этот раз Габриэлла отделалась легко. Но что будет, если ее поведение вновь покажется мужу опасным? Или просто неприемлемым? Не окажется ли она в "клинике" на более долгий срок? И будут ли с ней обращаться так же мягко в следующий раз?

"Чем больше у человека власти, тем охотнее он злоупотребит ею. Один раз оставшись безнаказанным, он войдет во вкус и начнет совершать преступления, даже не задумываясь. Он будет знать, что никто не остановит его..."

"Мон, как же ты была права... как права..."

У Арманда власти было предостаточно. А вот совести, похоже, не имелось совсем... да и жалости немного осталось - даже к собственной жене.

Как ей дальше жить с таким мужем? Как Исанн жить с таким отцом? Смириться с ролью покорных рабынь, жизнь которых полностью зависит от милости хозяина?

Габриэлла судорожно всхлипнула. По ее щеке соскользнула слеза, которую женщина и не подумала утереть.

Она ведь любит его, эту сволочь! Всей душой любит... настолько, что одна лишь мысль о разводе заставляет сердце болезненно сжиматься. Но знать, что в любой момент, за любую провинность она рискует снова оказаться в руках таких вот "заботливых докторов", как тот... что подобное может случиться и с Исанн, если девочка навлечет на себя гнев отца...

Хотелось выть от отчаяния, надрывая голос и захлебываясь слезами. Или упаковать вещи и, забрав дочь из школы, кинуться к ближайшему космопорту - прочь от Корусканта и любимого человека, оказавшегося безжалостным монстром. Или... заставить себя забыть. Выбросить все произошедшее из головы и вновь стать счастливой женщиной - беззаботной, не задумывающейся о завтрашнем дне.

Противоречивые чувства и порывы бушевали внутри неистовой бурей - сталкиваясь друг с другом и разрывая душу на части... но Габриэлла все так же лежала, сжавшись в комок и тихо глотая слезы.

Ни на что большее сейчас она не была способна.


Сообщение отредактировал Annanaz - 21 Декабрь 2014, 12:23