Не нужно совершать посадку на Корусканте, чтобы сказать, что эта
планета отличается от всех остальных обитаемых планет. Другой такой нет
ни в одной звездной системе. Далее бравые космические волки поражаются,
как необычно выглядит Корускант из космоса, что же говорить о салагах.
Безумное число дурацких предрассудков просыпается в их душах, когда
вместо привычного голубовато-белого шара они видят каплю расплавленного
металла. Если подлетают с дневной стороны. А если пересечь терминатор,
то покажется, будто светляки со всей галактики собрались на поверхности,
чтобы устроить там свои игры. И все это потому, что Корускант по
большому счету не был планетой. Он был городом.
День, когда Корускант был обычным, давно миновал и погиб под грузом
веков. Столетие за столетием строился город, здание за зданием
поднималось, чтобы со временем на планете не осталось ни клочка
свободной земли. Леса, горы, водные пространства, все исчезло под
натиском зданий. Воздух теперь очищали не растения, а машины. Вода
собиралась и сохранялась в искусственных аппаратах. Флора и фауна
обитала теперь лишь в музеях или маленьких заповедниках с тщательно
контролируемым климатом.
- Столица Республики, - сказал Анакину пилот Рик Олие. - Это место
стоит того, чтобы его посмотреть. Но жить бы здесь я не стал.
- Он такой огромный... - пробормотал мальчик, оглядываясь на
Куай-Гона.
Рыцарь стоял в дверях рубки и смотрел на мерцание огней Корусканта со
странным выражением на лице. Не похоже было, что ему нравилась эта
планета. Из-за его плеча высунулся Джар Джар, полюбовался планетой и
уныло опустил уши, присоединившись к всеобщему мнению. Он скучал по
родному хлюпающему, квакающему, чирикающему болоту не меньше, чем Анакин
- по пустыне.
Корабль королевы медленно вошел в слои атмосферы и - растворился в
потоке летательных аппаратов всех мастей и размеров. Интересно, подумал
Анакин. Наверное, здесь можно прожить целую жизнь и ни разу не ступить
ногой на поверхность планеты. Посадочная площадка плавала в воздухе
высоко над землей. На его взгляд, даже чересчур высоко. Несколько сотен
этажей разделяли площадку и голубоватый туман, затянувший пространство
внизу. Анакин с сомнением заглянул в искусственную расщелину этих
искусственных гор. Голова закружилась немедленно. Он сглотнул и решил,
что лучше будет смотреть на что-нибудь другое.
- Пойдем, - позвал мальчика рыцарь.
Королева уже ждала их в коридоре у шлюза в сопровождении служанок,
стражников и, конечно, Панаки. Амидала кивнула Куай-Гону, показывая,
чтобы он шел первым. Тот не возражал. Мальчик нашел Падме и улыбнулся
ей. Затем поспешил за Куай-Гоном.
Люк отошел в сторону, трап опустился, и джедаи первыми вышли из
корабля. Анакин не отставал от них ни на шаг, упершись взглядом в спину
Куай-Гона. Он очень хотел, но боялся смотреть по сторонам. А еще он
боялся, что может шагнуть прямо за край площадки.
На сходе трапа стояли два человека в официальных одеждах Сената,
окруженные отделением республиканских гвардейцев. Рыцарь подошел к
встречающим и чуть склонился в церемониальном поклоне. Анакин и Джар
Джар быстро повторили движение, хотя гунган вряд ли задумывался, кому
они кланяются и зачем.
Затем на вершине трапа возникла Амидала в черно-золотых одеждах и
головном уборе, украшенном бесчисленными перьями, колыхавшимися в такт
ее шагам. Королеву окружали служанки в алых накидках с капюшонами,
скрывавшими лица. Их сопровождал суровый эскорт в лице капитана Панаки и
стражей.
Амидала остановилась перед ожидавшими ее мужчинами и взглянула на
человека с добрым лицом и тревожными глазами. Сенатор Палпатин,
представитель планеты Набу и самой королевы в Сенате Республики,
поклонился в знак приветствия, спрятав руки в складках своего
зеленовато-синего одеяния.
- Счастлив видеть вас живой и невредимой, ваше величество! - с
улыбкой сказал он, когда выпрямился. - Позвольте представить вам
верховного канцлера Валорума.
Валорум был высоким седым мужчиной с жестким складчатым лицом и
крючковатым носом. Канцлер обладал достаточно величественной внешностью
и глубоким голосом, но его голубые глаза были усталыми и воспаленными.
Странное недоумение плескалось в их глубине.
- Добро пожаловать, ваше величество, - сказал Валорум с улыбкой,
сгладившей жесткий абрис его лица. - Рад, что наконец имею честь
познакомиться с вами лично. Я должен заверить вас, что меня удручает
ситуация, создавшаяся на Набу. Я созвал специальное заседание Сената,
чтобы вы могли присутствовать на нем и сделать официальный запрос.
Королева встретила его взгляд абсолютно спокойно. Торжественные
одежды придавали ей царственный вид, набеленное лицо казалось холодным
как лед.
- Благодарю вас за заботу, канцлер, - неторопливо сказала она.
Казалось, королева задавала свой собственный неспешный ритм
официальной беседы.
Краем глаза Анакин заметил, что Падме поглядывает на него из-под
своего капюшона. Когда мальчик обернулся к ней, девушка лукаво
подмигнула. Но вот улыбка была - и погасла, лицо застыло в выражении
крайней сосредоточенности, взгляд устремлен чуть вперед и вниз.
Анакин вспыхнул.
Палпатин подошел к королеве и повел рукой в сторону ожидавшего их
воздушного челнока.
- Есть некая процедурная проблема, но я уверен, что победа останется
за нами, - сказал он, следуя за Амидалой по посадочной площадке.
Служанки, солдаты-набу и капитан Панака шли следом.
Анакин и Джар Джар остановились в нерешительности. Мальчик видел, что
джедай по-прежнему стоит рядом с верховным канцлером. Анакин посмотрел
на Куай-Гона, спрашивая взглядом, куда им лучше идти. Королева и
служанки замедлили шаг, и Амидала обернулась и жестом велела Анакину и
гунгану присоединиться к ним. Мальчик вновь взглянул на Куай-Гона, тот
молча кивнул.
Войдя в челнок вслед за королевой, Анакин и Джар Джар забились на
самое дальнее сиденье.
Сенатор Палпатин, сидевший впереди, обернулся и смерил их пристальным
взглядом.
- Моя быть здесь не очень хорошо, Ани, - неуверенно прошептал Джар
Джар.
Анакин кивнул и, нахмурившись, упрямо сжал губы.
Они летели недолго: практически до соседнего городского узла -
сине-черного металло-кристаллического нароста, состоящего из домов,
парка при них, посадочной площадки - похоже, предназначенной только для
воздушных челноков, - и башни, стройной, украшенной шпилем и круговым
ярусом балконов. На площадке все вышли, и Палпатин проводил их в
официальное представительство Набу на Корусканте, где всегда были готовы
апартаменты для приема королевы и ее свиты. Анакин обрадовался, что так
приглянувшаяся ему башня венчает сине-зеленый массивный блок, где,
собственно, и располагалось представительство.
Анакину и Джар Джару выделили комнату и оставили одних, дав
возможность с шумом и гамом умыться и поваляться на покрывалах роскошных
кроватей.
А потом пришла одна из служанок - увы, не Падме - и повела к кабинету
Палпатина. Дом-замок был холодным и равнодушным. Джар Джар, ежась, шел
по зеркальным полам, иногда приостанавливался, смотрел в отраженный
потолок, словно прикидывал, как лучше нырнуть под поверхность.
- Ждите здесь, - сказала провожатая, оставила их в приемной и ушла.
Дверь кабинета была приоткрыта, и Анакин с Джар Джаром прекрасно
видели, что происходит внутри. Там находилась королева, в этот раз
облаченная в платье из пурпурного бархата, ниспадающее складками вдоль
ее маленькой мальчишечьей фигуры. Длинные рукава подчеркивали изящные
руки. На голове была необычной формы корона, украшенная кистями и
бисером. Амидала сидела в кресле и слушала, что говорил сенатор
Палпатин. Служанки в алых накидках стояли в стороне, опустив на лица,
капюшоны. Анакин не смог угадать, где стоит Падме. Он предпочел бы хоть
на мгновение увидеть ее, чем впустую высиживать в приемной... Анакин
прислушался.
Беседа была явно односторонней. Сенатор Палпатин ходил по комнате,
величаво взмахивал руками и говорил, королева же сидела, как каменная.
Анакину хотелось знать, о чем идет речь. Он посмотрел на Джар Джара.
Судя по озабоченным глазам гунгана, тот также думал, как бы подобраться
поближе.
Когда в проеме двери возник капитан Панака и на мгновение закрыл им
обзор, Анакин невольно встал, жестом велел Джар Джару оставаться на
месте и приложил палец к губам. Затем он на цыпочках подошел к двери.
Сквозь щель слышались приглушенные и невнятные голоса Палпатина и
королевы.
Палпатин перестал расхаживать, остановился перед королевой и покачал
головой.
- Республика уже не та, что была прежде. Сенат заполонило множество
корыстных деятелей, которые думают только о себе и своих планетах. Их не
интересует общее благо, лишь политика... - Он устало вздохнул. - Это
удручает. Я должен быть честным, ваше величество. Шанс на то, что Сенат
остановит вторжение, очень мал.
Амидала выдержала паузу:
- Канцлер Валорум считает, что у нас есть надежда.
- Если мне позволено будет сказать, - доверительно и грустно сказал
сенатор, - канцлер не обладает истинной властью. Он погряз в
безосновательных обвинениях: коррупция, незаконные доходы. Его терзает
сфабрикованный скандал... Сейчас на Корусканте всем заправляют
бюрократы.
Королева встала и высокомерно выпрямилась.
- Сенатор, что мы можем предпринять? Палпатин на мгновение задумался.
- Лучше всего было бы подтолкнуть Сенат к выборам нового верховного
канцлера, сильного, такого, кто смог бы контролировать бюрократов,
поддержать законы и восстановить справедливость. - Он пригладил вьющиеся
волосы и потер лоб. - Вы можете поставить на голосование вотум недоверия
канцлеру Валоруму.
Казалось, ни тени удивления не промелькнуло по белому холодному лицу
королевы.
- Валорум - самый сильный наш защитник. Есть другой путь? Палпатин
замер.
- Передать дело в суд...
- На это нет времени, - быстро прервала его королева. В ее голосе
звякнул металл. - Суды рассматривают дела еще дольше, нежели Сенат. -
Она решительно шагнула вперед. - Наш народ умирает. С каждым днем все
больше жертв. Мы должны действовать быстро. Мы должны остановить
Торговую Федерацию, пока не стало слишком поздно!
Палпатин пристально посмотрел королеве в лицо. Это было явным
нарушением этикета
- Будем реалистами, ваше величество. Может, стоит признать правление
Торговой Федерации на Набу. Чтобы, по крайней мере, выиграть время.
Амидала медленно покачала головой.
- Этого я сделать не могу, сенатор.
Сенатор и королева молча смотрели друг на друга. А прятавшийся за
дверью Анакин с тоской подумал: «Куда же запропастился Куай-Гон?"
* * *
Только одно-единственное здание на Корусканте стояло отдельно от
остальных. Колоссальная пирамида со срезанной вершиной поднималась все
выше и выше, пока не завершалась огромной башней со шпилем, втыкающимся
в прозрачное небо планеты, словно лазерный меч. Что было внутри
пирамиды, могли рассказать только те, кто обитал на верхних ее этажах, а
они не отличались особой словоохотливостью. Остальные жители Корусканта
называли ее попросту Храмом. Не уточняя, кому посвященным. Как в любом
храме, здесь можно было найти уединенные уголки для размышлений и
медитаций. Здесь была обширнейшая библиотека, открытая всем желающим, и,
кроме зала просителей, бывшая единственным местом в Храме, куда могли
войти посторонние. Выше располагались жилые помещения обитателей Храма,
и простым смертным вход туда был заказан. Ну, а в башне бывали лишь
немногие из джедаев.
Вот и сейчас то, что происходило в круглой комнате на верхнем этаже
башни, становилось известно только четырнадцати участникам встречи.
Двенадцать из них сидели в расставленных по кругу креслах. Двое стояли в
центре круга.
Куай-Гон Джинн не любил заседаний Совета. Будь его воля, он предпочел
бы рассказать все учителю наедине, и пусть тот потом сам решает, что
делать с полученными сведениями. Но Совет согласился с просьбой
верховного канцлера - послать на Набу джедаев. В качестве платы за эту
услугу Совет потребовал, чтобы сведения сначала были переданы им.
Во время рассказа Куай-Гон изучал лица слушателей, пытаясь уловить их
реакцию на свои слова. Они не отводили взглядов. Кермианин
Йараель Пуф, которому не было равных в том, что торговец Уотто
презрительно называл «ваши штучки с мозгами», и который предпочитал Силу
любому другому оружию, потому что его слишком хрупкие, воздушные кости
не позволяли ему никакого другого. Ки-Ади-Мунди с Цереи - у них был один
учитель, сидяший сейчас здесь же. Пло Коон с Дорина - когда-то они
вместе сражались, и тогда ему приходилось носить кислородную маску, а
теперь вот Пло не снимает дыхательного аппарата и защитных очков.
Кореллианка Ади Галлия, это она рассказала верховному канцлеру про Набу
и предложила обратиться к Совету... Куай-Гон вновь повернулся к старшему
из магистров, сидевшему рядом с Иодой, и мельком подумал, что именно
этих двоих он должен будет убедить в своей правоте. Но это - чуть позже.
- Он владеет навыками джедаев, - негромко сказал он, закончив
рассказ, - Единственный вывод, который я могу сделать: тот, кто напал на
меня на Татуине, - это ситх.
Тишину, повисшую в зале Совета, можно было потрогать рукой. Она
длилась вечность. Потом за своей спиной он услышал, как судорожно
вздохнул Оби-Ван, и этот звук как будто разбудил остальных. Обмен
взглядами, бормотание, голоса встревоженные, но, по большей части, -
недоверчивые. Первым, конечно, выскажется магистр Винду.
- Ситх? - покачав головой, переспросил Мэйс Винду, глава Совета. Его
темное лицо осталось спокойным. Как, впрочем, всегда.
- Не может быть! - гневно воскликнул Ки-Ади-Мунди, даже не
побеспокоившись спрятать свое недоверие. - Ситхи вымерли тысячу лет
назад!
Йода пошевелился и далее разлепил веки. Он был бы похож на сидящего в
засаде мангалора - такие же остроконечные уши и раскосые сонные глаза, -
если бы не малый размер и хрупкое тело, на котором даже самый короткий
плащ сидел мешковато.
- Плохо Республике будет, если ситхи решили вернуться, - проговорил
учитель, не глядя на ученика.
Опять: бормотанье вполголоса, переглядывания, пожимание плечами,
недовольные и неодобрительные взгляды. Они верили, что уничтожили
ситхов. Они верили, что те сами пали жертвой своей жажды власти.
Куай-Гон Джинн промолчал. Пусть привыкнут к мысли, что они ошибались. За
его спиной с ноги на ногу переминался Оби-Ван, которого начинала
беспокоить общая напряженность.
- Трудно поверить, Куай-Гон, - наконец, высказал общее мнение Мэйс
Винду. - Я не понимаю, каким образом ситхи смогли вернуться без нашего
ведома.
Конечно, они забыли послать весточку по комлинку.
- Не видна взгляду темная сторона, - вздохнул Йода прежде, чем рыцарь
успел ответить.
Ки-Ади-Мунди кивнул на Куай-Гона длинной, украшенной гребнями
костяных наростов головой:
- Может быть, этот чужак вновь объявится.
- Да, - согласился магистр Винду. - Он напал не без причины, это
ясно. Его цель - королева. Один раз он потерпел неудачу и может
предпринять другую попытку.
Йода вновь приоткрыл сонные глазки. Ткнул пальцем в Куай-Гона.
- С королевой Набу оставайся ты, Куай-Гон, - сказал он. - Беречь ее
должен.
Остальные опять забормотали. На этот раз они были согласны с
решением. Рыцарь опять промолчал. Он ждал.
- Мы сделаем все, чтобы проникнуть в эту тайну, - пообещал Мэйс
Винду. Его глубокий голос звучал уверенно и спокойно. Куай-Гон молчал. -
Мы обязательно узнаем, кто напал на тебя. Да пребудет с тобой великая
Сила.
Он почувствовал, как за его спиной Оби-Ван поклонился и направился к
выходу. Сам он остался стоять перед Советом. Шаги за спиной стали
медленнее и затихли. Оби-Ван опять вздохнул. Это уж точно, мой юный
падаван, усмехнулся в усы джедай. Сейчас все начнется. Зато и кончится
быстро.
- Рыцарь Куай-Гон, - сказал ему Йода, - есть что еще сказать тебе?
Либо делай, либо не делай. Одно из двух.
- С вашею позволения, учитель, - спокойно сказал он. Ему приходилось
не раз отступать, но от боя он не отказывался никогда. - Я столкнулся со
странным отклонением в Силе.
- Отклонением, говоришь ты? - эхом откликнулся Йода.
- Внутри живого существа? - быстро спросил Винду.
Куай-Гон кивнул.
- Мальчик. В его клетках самая высокая концентрация мидихлориан,
какую мне приходилось видеть. Возможно, он появился на свет только
благодаря мидихлорианам.
Ну что ж, он добился тишины, еще более мертвой, чем в первый раз. Они
тоже знали пророчество. Об избранном, чьи клетки будут напитаны
мидихлорианами с избытком, кому не будет равного в Силе, и чьей судьбой
станет изменить эту Силу навечно. А еще они знали то, о чем забывали
падаваны. Это пророчество было самым древним, его истоки терялись во
тьме веков.
- Ты говоришь о пророчестве, - подал голос Мэйс Винду.
Остальные просто не решались заговорить.
- О приводящем в равновесие разные стороны Силы. По твоему, это он?
Куай-Гон пожал плечами:
- Не мне судить.
- Но ты судишь! - возразил ему Йода. - Суждение твое открыто,
Куай-Гон!
Что ж, если не получается не делать, остается только одно:
- Испытайте его, учитель.
Члены Совета переглянулись.
- Обучить его просишь, м-м? - поинтересовался Йода.
- Наша встреча была предопределена Силой. Я в этом не сомневаюсь.
Мэйс Винду поднял руку, предупреждая возможные споры.
- Приведи его к нам, - решил он.
* * *
Анакин отпрянул от двери и едва успел с независимым и невинным видом
усесться в кресло, как дверь распахнулась, пропустив Амидалу, ее свиту и
Палпатина. Анакин одарил гунгана грозным взглядом. Тот мгновенно
занервничал.
- Моя им не говори, - пообещал он как раз в тот момент, когда
процессия проходила мимо них.
Взгляд Анакина стал еще более грозным.
Сенатор прошел мимо них, не повернув головы. Улыбка словно
приклеилась к его губам, они так и застыли в ней. Анакин поежился.
Амидала замедлила шаг. Ненамного, но все-таки. Идущая следом Рабе
кивнула.
- Почему бы тебе не пойти с нами, - шепнула она, не поворачивая
головы. - На этот раз тебе не придется подслушивать за дверьми.
|