За всего годы знакомства Ади Галлия не разу не видела Валорума таким
разбитым и подавленным. Иногда он бывал в дурном настроении и был
излишне строг к себе, но обвинение в коррупции опрокинуло его в пучину,
из которой ему было не под силу выбраться на поверхность. Ей показалось,
что за месяц, прошедший с их прошлой встречи, он постарел на год.
- Ауродиум оказался последним ударом, который нанес мне «Невидимый
фронт», - говорил он. - Террористы решили одним махом покончить и со
мной, и с директоратом Торговой Федерации. Это все объясняет. А знаете,
почему мои родственники на Эриаду не сказали мне ничего об ауродиуме?
Потому что они почувствовали себя уязвленными тем, что я воспользовался
гостеприимством заместителя губернатора Таркина, который, кажется, для
них нечто вроде исчадия. А я сделал это просто из вежливости к сенатору
Палпатину, который теперь считает себя частично повинным во всем этом
несчастном стечении обстоятельств.
Ади хотела что-то сказать, но Валорум не дал ей такой возможности.
- Хотя я спрашиваю себя, а не замешаны ли в этом определенные
сенаторы. Те, кто предпочел бы увидеть меня опозоренным, нежели просто
лишенным полномочий.
Ади пришла к нему в офис в здании Сената, который стал теперь местом
многозначительных перешептываний и намеков. Дух Сената изменился - и
Валорум считал себя в ответе за это.
- Это только вопрос времени. Вас обязательно реабилитируют, -
попыталась заверить она его.
Он покачал головой.
- Немногие хотят, чтобы моя честь была восстановлена. И пресса -
меньше всех. А поскольку террорист Хавак мертв, некому засви
детельствовать, что Торговая Федерация не пыталась меня подкупить.
- Если бы это было так, зачем бы тогда вам так стараться обложить
налогами торговые маршруты? Налог сам по себе есть доказательство вашей
честности.
Слабая улыбка Валорума выдала всю безнадежность, которую он сейчас
ощущал.
- У моих оппонентов есть объяснение. Чтобы компенсировать налог,
доходы с него, которые будут направлены на развитие внешних систем,
будут переправлены в глубокие карманы мантий неймодианцев.
- Это все только гипотезы, - сказала Ади. - Они рухнут.
Но Валорум вряд ли слышал ее.
- Меня не волнуют, что говорят они обо мне лично. Но теперь все, чего
мне удалось добиться в Сенате, висит на волоске. Меня заставили принять
Мас Амедду, который так помешан на регламенте, что никакой новый закон
не пройдет. На свет появилось еще больше комиссий и комитетов, а вместе
с ними - и новые возможности для взяточничества и коррупции.
Валорум надолго замолчал, горестно покачивая головой.
- Убийства на Эриаду и нынешний скандал будут иметь далеко идущие
последствия. Мне уже сейчас ясно, что джедаев нельзя будет привлечь к
разрешению торговых споров без специального разрешения Сената. Но хуже
всего то, какую плохую услугу я оказал Республике. На первых лиц
государства смотрят все сограждане - даже если истинная роль не является
решающей. Я ищу причины и пути коррупции и не могу понять, в чем моя
вина. Неужели я выкинул из памяти все сделки, которые я заключал с
темными личностями? Неужели я выкинул из памяти, что я и сам брал
взятки?
Он поставил локти на стол и сжал виски, опустил голову.
- Прошлой ночью мне приснился ужасный сон. Наверное, это скорее
отражение моего прошлого, чем предвидение будущего. Мне снилось, что
меня со всех сторон осаждают какие-то призрачные армии, разные духи.
Что-то тянулось ко мне из темноты, чтобы схватить меня мертвой хваткой и
раздавить.
- Это ужасно, но это ведь всего лишь сон, - сказала Ади. - Не
видение.
Валорум поднял глаза и попытался выжать из себя хотя бы ту же
предательски слабую улыбку. Не вышло.
- Если бы у меня было больше таких сторонников, как вы и сенатор
Палпатин...
- Лучше иметь несколько преданных сторонников, чем множество
фальшивых друзей, - сказала Ади. - Возможно, это вас хоть немного
утешит.
В башне Совета Ордена одиннадцать джедаев слушали подробный рассказ
Ади о ее встрече с Валорумом. Ки-Ади-Мунди недавно присое динился к
Совету. Йода, как всегда, прохаживался, постукивая своим посохом из
дерева гимер. И на правах участников событий присут ствовали Куай-Гон с
Оби-Ваном.
- Верховный канцлер прав в одном, - сказал Мэйс Винду. - Переправить
ауродиум мог только Хавак. Коул доставил ему украден ные слитки, потом
Хавак открыл конфиденциальный счет и позаботился о том, чтобы ауродиум
был инвестирован в компанию Валорумов.
- Но зачем? - спросил Йараель Пуф.
- Инсценировав заговор, Хавак рассчитывал одним ударом свалить и
верховного канцлера и Торговую Федерацию.
- Валорума, возможно, - сказала Депа Биллаба. - Но в платежной
ведомости неймодианцев числится большая часть Сената. Торговую Федерацию
скандал не затронул.
- Действительно, не затронул, - согласился Оппо Ранцисис.
- Слишком мало над этими событиями размышляли мы, - сказал Йода. -
Все мы.
Йадль повернулась к Куай-Гону и Оби-Вану, стоявшим за пределами круга
магистров.
- Вы двое: летали туда, летали сюда, куда улики вели вас... А если бы
хоть на мгновение остановились вы, чтобы Великую силу ус лышать,
предвидеть наступающее могли бы.
- Я делал то, что должен был делать, магистры, - Куай-Гон и не думал
оправдываться.
Йода испустил долгий вздох.
- Не виним тебя мы, Куай-Гон. Но сердишь нас ты.
Куай-Гон слегка пригнул голову в поклоне.
- Скандал - работа не только «Невидимого фронта», - сказала Ади. - У
верховного канцлера много врагов - тайных врагов, которые плетут против
него интриги. Они пытаются заставить его совершить серьезную ошибку,
чтобы выразить вотум недоверия или вынудить его уйти в отставку.
- Чтобы заменить его кем-нибудь вроде Бэйла Органы или Айнли Тима, -
пробормотал Саэссие Тийн.
Винду кивнул.
- Он был слишком доверчив.
- Слишком наивен, - резко поправил Эвен Пиелль.
Йода перестал мерить зал шагами.
- Помочь ему должны мы, - твердо сказал он. - Тайно, если надо.
- В этом деле мы должны положиться на волю Силы, - сказал Винду. - Мы
должны найти пути, чтобы уберечь Республику от вихрей предательства,
которые затягивают ее. Возможно, мы должны помочь Валоруму обойти
врагов.
- Он предчувствует смутные времена, - сказала Ади. - Словно некая
темная сила пробудилась и хочет охватить всю Галактику.
Ей никто не ответил.
Долгое молчание нарушила Йадль.
- Пророчество это было, равновесие колеблется.
Йода посмотрел на нее.
- Колеблется, да. Но от нехороших времен к хорошим идем мы или от
плохих к худшим? Винду свел ладони перед лицом.
- И чья рука вызывает колебания?
|