Следующим вечером Хэн собрал сестер всех девяти датомирских племен на
праздник в Зал Воительниц племени Поющих Гор. Ведьмы надели свои лучшие
шлемы и плащи, но вся их роскошь блекла в сравнении с сиреневыми шелками
королевы-матери и радужными галлинорскими самоцветами у нее в волосах.
Та'а Чьюм, казалось, несколько раздражало происходящее, и она неловко
примостилась на грубых кожаных подушках с таким видом, будто общество
ведьм ниже ее достоинства. Она то и дело хлопала мошкару, рассеянно
поглядывая на дверь, словно ей не терпелось вернуться на Хэйп к своим
делам.
Хэн весь вечер наблюдал за ней, заинтригованный прекрасным лицом за
сиреневой вуалью и неприятно удивленный дурными манерами королевы.
В разгар пира Хэн передал. Огвинн сертификат на владение Датомиром, и
старая женщина заплакала, растроганная. Потом слуги принесли корзины с
золотом и драгоценностями и высыпали на пол к ногам Хэна.
Тот на мгновение онемел, потом сказал:
- Я, хм, совсем забыл об этом. Знаете, мне все это не нужно. - Он
взглянул Лее в глаза. - Я уже получил все, что хотел.
- Сделка есть сделка, генерал Соло, - сказала Огвинн. - Кроме того,
мы обязаны вам большим, чем можем заплатить. Вы не только избавили нас
от Цзинджа, но помогли сокрушить Ночных Сестер. Мы перед вами в вечном
долгу.
- Да, однако... - Хэн начал было возражать, но Лея ткнула его под
ребра.
- Помолчи. Нам это пригодится оплатить свадьбу.
Хэн взглянул на драгоценные камни у своих ног и только подивился, с
каким размахом Лея планирует закатить свадьбу.
- У меня есть объявление, которое тоже произведет впечатление на ваш
народ, - сказал Изольдер, поднимаясь с подушек рядом с матерью. -
Тенениэл Дйо, внучка Огвинн Дйо, согласилась стать моей женой.
- Нет! - воскликнула Та'а Чьюм, встав и гневно взглянув на сына. - Ты
не можешь стать мужем женщины из этой нецивилизованной грязной дыры! Она
не может стать королевой-матерью Хэйпа.
- Она принцесса и наследует планету, - возразил Изольдер. - Я думаю,
этого достаточно. А вам еще очень много лет сидеть на троне, и за это
время вы обучите ее.
- Даже ЕСЛИ она принцесса, - упорствовала королева-мать, - думаю, ты
не сможешь отрицать, что ее семья владеет этим миром не более пяти
минут! В ней нет королевской крови, у нее нет родословной.
- Но я люблю ее, - сказал Изольдер. - И женюсь на ней даже без вашего
разрешения.
- Дурак! - прошипела Та'а Чьюм. - Думаешь, я допущу это?
- Нет, - ответил Люк из дальнего конца зала. - Я также уверен, что вы
никогда не собирались женить его на Лее. Почему бы вам не убрать вуаль и
не рассказать сыну, кто подослал к ней убийц?
Люк говорил уверенным, властным тоном, как всегда, когда прибегал к
Силе. Та'а Чьюм съежилась, словно ее коснулся электрический щуп, и
отпрянула назад.
- Ну-ка, - повторил Люк, - уберите вуаль и расскажите!
Та'а Чьюм дрожащей рукой откинула вуаль, борясь с приказом Джедая.
- Это я послала убийц. Изольдер вытаращил глаза.
- Зачем? - с печалью в голосе спросил он. - Вы же сами дали согласие.
Вы послали дары и свою свиту. Я ничего не скрывал.
- Ты попросил союза, который я не могла одобрить, - ответила Та'а
Чьюм. - Ты выбрал пацифистку, демократическую бесприданницу. Только
послушай разговоры об этой распрекрасной Новой Республике! Четыре
тысячелетия мы правим в Хэйпанском созвездии, а ты собрался отдать Хэйп
ей, и через поколение ее дети откажутся от контроля над правительством,
отдадут все черни! Однако я не хотела отказывать тебе в этой прихоти. Я
не хотела... подрывать твою преданность мне.
- Лучше убить кого-то, чем потерять мою преданность? - Изольдер
раздул ноздри. - И вы надеялись таким образом еще дальше оттолкнуть меня
от моих теток?
Королева-мать прищурилась.
- О, у твоих теток хватает убийств! Они не менее опасны, чем ты
думал. Но Лея - пацифистка. Я не могу позволить тебе жениться на
пацифистке. Она слишком слаба, чтобы править. Разве ты не видишь сам?
Если бы до возвышения Империи Хэйп был сильнее в военном отношении - что
я всегда отстаивала, - мы бы никогда не попали под ее власть.
Сладкоречивые пацифисты и дипломаты чуть не сокрушили наше царство.
- А госпожа Эллиар? - с удивлением проговорил Изольдер. - Она была
пацифисткой. И ее тоже вы убили?
Та'а Чьюм накинула на лицо вуаль и отвернулась.
- Я не потерплю такого допроса. Я удаляюсь. В голосе Изольдера
послышались нотки изумления и ужаса.
- А мой брат - он тоже был слишком слаб, чтобы править? Да? Вы никому
не уступали права выбирать наследницу трона!
Та'а Чьюм обернулась.
- Оставь свои догадки при себе! - проговорила она злобно. - Не суйся
в дела, в которых не понимаешь! Не забывай, что ты всего лишь мужчина.
- Я понимаю, что такое убийство! - крикнул Изольдер, раздув ноздри. -
Я понимаю, что такое убийство собственных детей!
Но Та'а Чьюм уже пробиралась через толпу к выходу.
Тенениэл взяла Изольдера за локоть и тихо проговорила:
- Дай мне поговорить с ней. Та'а Чьюм! - тихо окликнула она королеву,
и та остановилась, словно Тенениэл натянула невидимую веревку. - Я
собираюсь стать женой вашего сына и когда-нибудь буду вместо вас править
вашими мирами. - Та'а Чьюм обернулась, и даже сквозь сиреневую вуаль был
виден вспыхнувший в ее глазах огонь, а Тенениэл продолжала:
- Позвольте заверить вас, я не пацифистка. Только за последние два
дня я убила несколько человек, и если вы попытаетесь причинить
какой-либо вред мне или моему мужу, я заставлю вас публично признаться
во всех ваших преступлениях, а потом казню. Уверяю вас, вы этого
заслуживаете!
У стены стояли четверо охранниц королевы. Тенениэл не знала, что
угроза королеве-матери являлась достаточной причиной для немедленной
казни. Охранницы потянулись к своим бластерам, но Тенениэл взмахнула
рукой, и сломанные бластеры со стуком упали на пол. Одна из охранниц
бросилась вперед, но Тенениэл, не сходя с места, сделала жест, и
невидимый кулак ударил защитницу королевы-матери в челюсть. От
сокрушительного удара она упала навзничь и потеряла сознание.
Краем глаза Та'а Чьюм наблюдала за короткой стычкой.
- Подумайте, госпожа, - сказал Изольдер. - Вы как-то говорили мне,
что не хотите, чтобы нашими потомками правили сгибатели ложек и
вращатели рамок. Но если моей женой будет Тенениэл, ВАШИ внуки будут
гнуть ложки.
Та'а Чьюм поколебалась. В течение долгой паузы она смотрела на
Тенениэл, потом убежденно сказала:
- Я поспешила с выводом. Полагаю, что Тенениэл Дйо, принцесса
Датомирская, подходит быть королевой-матерью. Пожалуйста, одень ее
подобающим образом, прежде чем приведешь в дом.
Она повернулась уйти, и Изольдер проговорил уже ей в спину:
- И еще, госпожа: мы должны присоединиться к Новой Республике
НЕМЕДЛЕННО!
Поколебавшись, Та'а Чьюм согласно кивнула и выбежала из зала.
Следующим утром Люк стоял на крепостной стене у Зала Воительниц,
глядя, как в лучах восходящего солнца вдали взлетают шаттлы с последними
освобожденными узниками на борту.
Подошла Огвинн и посмотрела на крошечные кораблики.
- Вы точно не полетите? - спросил Люк. - Здесь по-прежнему будет
опасный сектор.
- Нет, - ответила Огвинн. - Датомир - наша родина. И здесь нет ничего
такого, что привлекло кого-нибудь - кроме тебя. Но для ТЕБЯ у нас
кое-что есть. Я чувствую. Чего бы ты хотел?
- Разбитый корабль в пустыне, - ответил Люк. - Он назывался
«Чу'унтор», и там обучали Джедаев. Я хотел бы как-нибудь вернуться и
посмотреть, не осталось ли на нем записей.
- Ах да! Наши предки когда-то участвовали в великой битве с Джедаями.
- И победили, - добавил Люк.
- Нет, - сказала Огвинн, прислонясь к каменной крепостной стене и
скрестив на груди руки. - Мы не победили. В конце концов обе стороны
сели за стол переговоров.
Люк рассмеялся.
- И в результате вы получили корабль, который остался гнить в пустыне
на триста лет. Или что-то еще?
- Не знаю, - ответила Огвинн. - Там была только мать Релл, а ее ум
почти угас.
- Мать Релл? - переспросил Люк, и странное успокоение разлилось по
его душе. Огвинн вопросительно взглянула на него, а Люк поспешил через
зал вниз, в комнату матери Релл. Древняя старуха по-прежнему сидела на
своем каменном сундуке, седые космы блестели в свете свечей. Она
бессмысленно уставилась на Джедая.
- Мать Релл; это я - Люк Скайвокер, - сказал он, и старуха своими
слезящимися глазами посмотрела куда-то сквозь него.
- Что? - спросила она. - Все Ночные Сестры погибли? Ты убил их?
- Да, - ответил Люк.
- Значит, нашему миру пришел конец, и начинается - новый, как
предсказывал Йода. - Люк почувствовал, что дрожит от возбуждения. -
Наверное, ты пришел за записями?
- Да, - ответил он.
- Ты знаешь, мы хотели их прочесть, но Джаи не пожелали открыть нам
технологию их прочтения. Они сказали, что эти записи могут дать
чрезмерное могущество, и пока в нашем мире живут Ночные Сестры, мы их не
получим. Йода обещал, что когда-нибудь ты поделишься знаниями с нашими
детьми.
Она с трудом поднялась со своего сиденья и стянула с сундука подушки,
пытаясь его открыть.
- Помоги, - сказала она, и Люк с натугой поднял крышку.
Внутри находился металлический ларец, весь заржавевший, но зеленый
огонек на древнем кодовом наборнике еще горел. Люк нажал два символа,
обозначающих имя Йоды, и раздалось шипение - под приподнявшуюся крышку
вошел воздух. Люк открыл ларец.
Он был полон записей - сотни дисков хранили информации больше, чем
человек мог изучить за всю жизнь.
В полдень того же дня хэйпанский шаттл прибыл за Тенениэл и
Изольдером. Люк, Хэн, Чуви, Лея и дройды пришли попрощаться. Изольдер
обнаружил, что ему не хочется улетать. Лея обняла их обоих и пожелала
счастья, не скрывая слез, но Тенениэл напомнила, что время от времени их
пути будут пересекаться, поскольку Хэйп присоединился к Новой
Республике.
Хэн пожал Тенениэл руку, дружески ткнул Изольдера кулаком в плечо и
сказал:
- Еще увидимся, подонок. Остерегайся пиратов. Изольдер улыбнулся в
ответ, глядя ему в глаза. Ведьмы и Люк приложили все старания, чтобы
вылечить Хэну ногу и зубы, однако на ноге еще оставалась шина. Он
напоминал пирата, имел прежний задиристый вид и развалистую походку.
- Берегись, подлец, - сказал Изольдер, но не смог закончить на этом.
- И где вы собираетесь провести медовый месяц?
Хэн пожал плечами.
- Я надеялся побыть еще здесь, на Датомире, но за последние два дня
тут все успокоилось, так что боюсь, будет скучно.
- Может быть, совершите тур по хэйпанским мирам? - предложил
Изольдер. - Уверен, этот визит покажется тебе более гостеприимным, чем
прошлый.
- Это устроить нетрудно, - согласился Хэн. - Достаточно не открывать
огонь сразу, как меня увидите.
- Не откроем, - пообещал Изольдер. - Хотя перед отбытием надо будет
тщательно проверить весь ваш багаж - не украли ли чего.
Хэн рассмеялся и хлопнул его по спине. Попрощались Чубакка и Трипио,
подошла очередь Люка. Джедай держался позади всех, внимательно наблюдая.
Он не устроил слезного прощания, а только взял Тенениэл за руку и по-,
держал, глядя в глаза - нет, за глаза.
- Первой у вас родится дочка, - сказал он, - и она будет такой же
сильной и доброй, как ты. Когда ты сочтешь, что время пришло, может
быть, пришлешь ее ко мне учиться.
Тенениэл улыбнулась и обняла его. Люк взял за руку Изольдера.
- Помни: служить Светлой Стороне Силы. Хотя ты никогда не будешь
владеть Огненным Мечом или исцелять болезни, в тебе есть свет. Следуй
этому свету.
- Буду, - пообещал Изольдер и удивился, насколько изменилась его
жизнь за последние дни. За долю секунды он решил лететь с Люком на эту
планету, а теперь знал, что будет следовать за ним всю оставшуюся жизнь.
- Буду, - повторил он и обнял Джедая.
Секунду они молча стояли, глядя друг на друга, потом Изольдер еще раз
окинул взглядом долину, посмотрел на хижины в полях, на темную крепость
над ними, на плещущихся в пруду ранкоров, на яркое солнце над южными
долинами, горы и пустыни позади них. Он вдохнул сладкий чистый воздух, в
последний раз ощущая богатый аромат Датомира, и в носу слегка
засвербило. Наверное, на этой планете что-то вызывало аллергию.
Он взял Тенениэл за руку и со своей невестой поднялся на борт шаттла,
чтобы отвезти ее к другим мирам, к другим звездам.
Через шесть недель под голубыми небесами Корусканта Люк вылез из
ванны и надел серую нарядную рубаху... Как почетный гость на Леиной
свадьбе, он хотел приехать пораньше, но водитель шаттла случайно высадил
его у бывшего альтераанского консульства, занятого теперь расой неких
насекомых, о которой Люк никогда раньше не слышал. От здания консульства
до Императорского Дворца было километров двести.
Поэтому он прибыл во Дворец на час позже, чем рассчитывал, и когда
наконец вошел в двери, то со всех ног поспешил по длинному коридору,
облицованному блестящими панелями из древнего дерева ува. Свернув за
угол, Люк заметил впереди Трипио, сломя голову бегущего в Белый Зал.
Люк пустился вдогонку и крикнул:
- Эй, Трипио, что случилось?
- Ах, Мастер Люк, я так рад вас видеть! Боюсь, я всех ввел в ужасное
заблуждение. Это я во всем виноват! Нужно немедленно остановить свадьбу!
- Что случилось? - спросил Люк. - О чем ты?
- Я только что узнал от городского компьютера ужасную новость.
Перепроверив некоторые файлы, он обнаружил, что Хэн вовсе не король!
- Как так?
- Не король! Его прадед Карол Соло только претендовал на трон - и был
повешен за свои преступления! Нужно всех предупредить!
- И потому-то он так разволновался и убежал с заседания Совета, когда
ты объявил его родословную! - сказал Люк. - Он всегда знал, что его
прадед был всего лишь претендентом на трон.
- Да, да! - подтвердил Трипио. - Нужно остановить свадьбу!
- Ладно, успокойся, - сказал Люк. - Не волнуйся, я все устрою.
- О, как любезно с вашей стороны, Мастер Люк... Люк выключил его и
оттащил в какую-то пустую контору, запер дверь и продолжил свой путь в
Белый Зал.
Это было огромное помещение с высоким сводом, затейливо высеченным из
монолитного камня, и сверкающие огни, отражаясь от купола, лили вниз
мягкий, небесный свет. Добрая тысяча гостей с разных планет уже уселись
засвидетельствовать брак, и некоторые обернулись к Люку. В переднем ряду
сидели вместе Тенениэл Дйо и принц Изольдер, рядом с ними Арту и
Чубакка. Вуки был безукоризненно вымыт и причесан. Принц держал на
коленях пурпурный цветок арралюта в форме рожка.
Люк встал позади, глядя на мраморный алтарь, где Хэн и Лея бок о бок
преклонили колени, положив руки на мрамор. Исполняющий ритуал служитель
в изумрудной хламиде подвел Лею для произнесения клятвы.
Лея обернулась и взглянула на Люка. Диадема над ее вуалью искрилась,
и Джедай почувствовал, что сестра не сердится на него за опоздание, а
только благодарна, что пришел. В этот момент она была так безмятежна и
умиротворенна, как еще никогда в жизни. А возможно, ее наполняла общая
со всеми радость.
|