Майкл Стэкпол «Я - джедай!»

Я — джедай!

Я вскочил с кровати и моментально грох­нулся на пол, споткнувшись о маленький столик, неизвестно как здесь появивший­ся. К ситхам! Кому пришло в голову по­ставить его здесь? Явно не мне, на такое способен только идиот, обожающий каждое утро набивать шишки и получать свежие синяки.

Впрочем, на этом смелые дизайнерские решения не кончились. Комната выглядела не так, как раньше. Многие вещи стояли не на своих местах. Я тупо уста­вился на стену — мою гордость. Нет, до самой стены мне не было ровным счетом никакого дела, хоть по­красьте ее в серо-буро-малиновый цвет. Эка неви­даль! Но вот редкие голограммы, уникальная коллек­ция Коррана Хорна, совсем другой разговор. Уф! Они все еще здесь, только почему-то висят иначе. Похо­же, за время моего отсутствия в доме многое изме­нилось.

Так, и кто же автор этой пародии? Очень хочется поаплодировать.

Зрелище, конечно, замечательное. Герой Галакти­ки, бесстрашный воин Корран Хорн ползает по полу, пытаясь приподняться. Боль в голени не сильная, но обидная. Вдобавок при падении рассыпались чипы с сообщениями, часть из них раскололась. Еще одна деталь, подтверждающая тайные опасения. Чипы всегда хранились в одном месте — стоило только оставить их в гостиной, Миракс начинала ворчать о беспорядке, который любит устраивать ее муж. Ми­ракс, жена моя...

Стоп, Корран, лирику оставим на потом. А сей­час, пожалуй, настало время припомнить курс начи­нающего детектива: как правильно обыскивать квар­тиру. Все хорошо, но только квартира-то по горькой иронии судьбы оказалась моей собственной. По­мнится, когда вселялись сюда, Миракс сетовала, что многие милые сердцу вещи потерялись после досад­ного приземления крейсера. Все те родные пустячки, которые даже казенные апартаменты превращают в уютное гнездышко. И все же Миракс сумела сделать невозможное из стандартных хором. Я всегда гово­рил, что в ней пропал талант дизайнера.

Другой человек — всегда загадка. Собственная жена — тайна за семью печатями. Мой пример лиш­нее тому подтверждение. Как мало я о ней знал. Те­перь, уставясь на груду одежды в ванной, нежный и заботливый муж Корран Хорн так и не смог вспом­нить, какой стиль предпочитала его супруга, что она любила носить больше всего, какой костюм надевала для деловых встреч, какое вечернее платье купила последним. Духи, белье — это вообще земля неведо­мая. Как говорится, спросите что-нибудь полегче.

Вернувшись в спальню, я подошел к голограмме, изображавшей кореллианский остров Врени. Ма­ленький островок, утопающий в зелени. Сказка, да и только! Идиллию нарушал шторм, бросающий без­мятежный изумрудно-золотистый Врени из одной стороны в другую, словно мячик. Картинка постоян­но менялась, существуя по своим, одной ей ведомым законам. Эту голограмму мы с Миракс любили боль­ше других. Образ безмятежного существования, которое в любой момент может пойти ко дну,— сродни нашей бурной семейной жизни. Помнится, кар­тину принесла Миракс. До сих пор задаюсь вопро­сом, купила ли она ее, или это чей-то прощальный подарок. Я даже не знаю, что значит Врени для Ми­ракс, но около голограммы она проводила долгие часы, вглядываясь в темные морские волны, будто что-то в них потеряла.

И вот теперь Миракс исчезла, а вместе с люби­мой женщиной, словно эскиз на песке, исчезало все, что с ней было связано. Ну уж нет, только этого не хватало. Я бросился в гостиную. На панели мелькал красный огонек. Можете назвать меня параноиком, но рука сама нажала на кнопку повтора. Пленитель­ный образ послушно повторил свое сообщение, выз­вав невольную улыбку. Но по мере того, как Миракс проговаривала слова, улыбка таяла.

Виртуальное послание превратилось в объект тщательного исследования. Я жадно смотрел, как она говорила, как она смотрела, ловил паузы и вслуши­вался в тембр. Со стороны меня можно было при­нять за капризного туриста, которого не устраивает ничего, кроме внешнего вида менеджера крупной компании. Менеджер старался, уговаривал, расска­зывал о прелестях отдыха, а турист почему-то не ве­рил. И на то были серьезные причины.

Связаться с информационным центром эскадро­на оказалось делом нескольких секунд. На экране материализовалась темная голова с горящими глаза­ми. Перед сном с такими лучше не встречаться. Впрочем, этот парень прошел отличную спецподго­товку и потому его облик слепо облагородился.

— Добрый день, вы дозвонились в информацион­ный центр Разбойного эскадрона Новой Республики. С вами говорит М3. Рад вас видеть, капитан Хорн.

— Тебя также, М3,— когда волнуюсь, всегда чешу в затылке. От этой дурной привычки Миракс так и не смогла меня отучить.— М3, у меня к тебе конфиденциальное дело. Буду задавать весьма стран­ные вопросы и хочу получить на них точные и, жела­тельно, развернутые ответы.

Даже если бы я чесал свою левую пятку, М3 бы не удивился. Что возьмешь с робота?

— Параметры разговора понял. Жду.

— Отлично! — к ситхам колебания, еще пять минут неизвестности, и я свихнусь.— Итак, сейчас 1:30 — утро, мы живем по стандартному времени, не так ли?

— 1:31:27, если быть точным, сэр.

— Меня зовут Корран Хорн, да?

Желтые глаза блеснули. Оказывается, и роботы способны удивляться.

— Вы совершенно правы, сэр. Секунду... Датчики показали, что хоть ваш голос и находится в норме, вы испытываете сильное возбуждение и тревогу. Чтобы снять стресс, вам требуется небольшой отдых.

— Все в порядке, М3, не отвлекайтесь.

— Есть, не отвлекаться.

— Итак, продолжим. Моя жена — Миракс Террик. Это вопрос, М3, а не утверждение.

— Сэр, вы действительно женаты на Миракс Террик. Позвольте напомнить, что я присутствовал на первой церемонии бракосочетания на «Лусанкии», затем меня пригласили на вторую — она со­стоялась в Корусканте. Надеюсь, что Свистун пока­жет вам стереосъемку тех замечательных событий.

Странно, совсем забыл об этом. Наша копия ос­талась в развалинах дома, вторую, насколько помню, вторую, Миракс получила от отца. Записи находятся в спальне. Но вот вопрос, а хочу ли я сейчас их смот­реть... Порой эмоциональная пустота может ударить гораздо больнее, чем торпеда или лазерный луч.

— С вами все в порядке, капитан Хорн?

Как сказать... Не совсем.

— М3, а полковник на месте?

— Полковник у себя в офисе. Он там пробудет примерно еще полчаса стандартного времени. У него встреча.

— Попросите отменить ее или перенести. Мне необходимо с ним срочно поговорить.

Достучаться до сознания робота непросто.

— М3, моя жена исчезла, и я должен ее найти во что бы то ни стало. Буду в офисе ровно через полчаса. Конец связи.

Для женщины, полчаса, чтобы собраться, мало. Для мужчины — более чем достаточно. Если, правда, он не ищет по всем углам свою одежду. А, найдя, не стоит в задумчивости, словно старая капризная ко­кетка. Интересно, когда я успел обзавестись столь обширным гардеробом? Еще одна заслуга Миракс. Десятки курток, джемперов, несколько пар брюк, туфли, ботинки... Об остальном умолчим. Похоже, в моем шкафу скопились шедевры кутюрье изо всех уголков Галактики. Каждая вещь — еще один болез­ненный укол в участок памяти под кодовым названием Миракс. К ним она прикасалась... Наверное. За точность не ручаюсь. Неужели склероз в столь моло­дом возрасте?

Отказавшись от пестрого и яркого вороха, я оделся в черное, поклявшись убить всякого, кто хотя бы намекнет о сублимации и проблемах подсознания. Впрочем, проблема состояла в другом. Лимит време­ни. Почему, когда очень-очень надо, времени всегда не хватает? Эту загадку мне так и не удалось постичь. Перепрыгивать из аэробуса в аэробус — занятие, требующее максимальной концентрации, на мелочи вроде воздушных пробок отвлекаться некогда. Мо­жет быть, поэтому опоздание оказалось поистине джентльменским — всего десять минут по стандарт­ному времени.

М3 исправно охранял кабинет шефа, как и пола­гается верному роботу. Сфокусировавшись на моей взмыленной физиономии, он в знак приветствия мигнул фоторецепторами, но даже не пошевелился.

Полковник Селчу уже ждал.

— Сэр, спасибо, что согласились меня принять.

Полковник Тикхо Селчу деликатно промолчал. В который раз я поразился тому, насколько его имидж соответствует общепринятым представлениям о кос­мическом пилоте высшей категории. Широкая грудь, узкая талия, мужественное лицо, густые, чуть волни­стые волосы с пробивающейся ранней сединой, си­ние глаза. Это ведь раньше все только мечтали о гла­зах цвета дорогого аметиста или изумруда. Теперь каждый второй герой сверкает оттенками ультрама­рина, а каждый первый — ставшей банальной зеле­нью. Внешний образ Селчу полностью соответствовал заявленным стандартам. Сплошная мужественность воина, придраться не к чему.

— Ничего страшного. Думаю, у тебя на то были веские причины. Садись, Корран. Понимая всю нео­днозначность ситуации, я позволил себе пригласить генерала Кракена. Не возражаешь?

Ответ слегка запоздал. Айрен Кракен уже вошел в кабинет. Кризис среднего возраста ему точно не грозил, поскольку Кракен благополучно его миновал. В прическе генерала доминировал белый. Вот уж не думал, что огненно-рыжие так красиво седеют. В со­четании с зелеными глазами (что поделать, еще один герой!) выглядит сногсшибательно.

Селчу, как и полагает хорошему офицеру, дож­дался, пока генерал устроится в кресле, и только пос­ле этого сел сам.

От воспоминаний никуда не деться. Стоит уви­деть человека, и память услужливо преподносит блок информации — где, когда, с кем и зачем. С ге­нералом Кракеном мы в первый раз встретились на Корусканте, когда я явился на трибунал над Тикхо Селчу — за государственную измену и убийство Коррана Хорна, между прочим. Мое прибытие стало полным сюрпризом для всех окружающих, но то был единственный случай, когда генерал Кракен сра­жался буквально без ничего. Голыми руками. Потом Кракен попросил меня помочь договориться с Бусте­ром Терриком, но я чуть было не потерпел фиаско с этой миссией. После мы встречались еще несколько раз, при более благоприятных обстоятельствах, но первое впечатление, как ни крути, первое впечатле­ние. Нынешний визит генерала не сулил мне ничего хорошего.

И то верно. Генерал улыбался. Осторожно, будто приоткрылись створки раковины, и там на сотую долю секунды блеснула драгоценная сефах.

— Нам нужно обсудить с полковником сведения, полученные от Фан Риизоло, капитана «Жирного куска». Информация — бесценная. Благодаря новым данным мы сможем разгромить «Враждебный», а за­одно раскрыть тайну его дислокации.

С генералами, конечно, не спорят, но тут уж, гос­пода, не до политеса.

— Я хочу узнать о своей жене...

— Знаю, но поверьте, капитан Хорн, то, о чем я говорю, сейчас куда как важнее.

Откуда ему знать?! Пришлось подчиниться. Стис­нуть зубы и молча наблюдать за неторопливыми дей­ствиями рыже-белого Кракена.

Он включил голографический проектор, и на ог­ромном экране появилось изображение корабля — имперского «звездного разрушителя», огибающего орбиту.

— Это крейсер «Враждебный»,— пояснил оче­видное генерал.— Как видите, картинка довольно старая, поскольку у нас очень мало изображений их техники, а те, что имеются,— плохого качества. Пос­ле смерти Императора, крейсер входил в группу ко­раблей под командованием адмирала Терадока. Это было семь стандартных лет назад. А примерно шесть лет назад в поле зрения появилась некто Леония Тавира.

Кракен щелкнул пальцем, и уродливый звездолет исчез. Вместо него — молодая девушка в имперской униформе, с адмиральскими знаками отличия. По­добные я уже видел у военных героев минувших дней, но те были в летах и явно заслужили столь вы­сокий знак отличия. Девушка казалась слишком юной, слишком неискушенной. Возможно, все дело в прическе — черные волосы аккуратно пострижены вдоль линии шеи. Изящной шеи. Однако взгляд Леонии полностью перечеркивал первое впечатление. Древний алчный огонь горел в ее глазах.

— Генерал, она же совсем ребенок...

— Была,— Кракен по-мальчишески крутанулся в кресле.— Мы думаем, ей исполнилось шестнадцать стандартных лет, когда она познакомилась с Моффом планеты Эйатту IV, родной планеты одного из пило­тов Разбойного эскадрона.

Тикхо усмехнулся:

— Плоурр,— сказал он.— Мы понятия не имели, что она член правящего дома, пока они не пришли просить ее вернуться и повелевать ими.

Я моментально подобрался:

— Плоурр появилась еще до переформирования эскадрона, еще до меня. Я и не знал, кто она такая, когда встретил ее на Кореллии... я тогда все еще слу­жил в КорБезе.

— Ее доклад о том инциденте обсуждался очень широко, капитан Хорн,— ладони Кракена сошлись вместе, словно в молитвенном жесте.— Вернемся к нашей теме. Леония очень амбициозна, я бы даже сказал, чересчур амбициозна, и после странной смер­ти жены Моффа, она сделала все, чтобы выйти за него замуж. Затем происходит еще одно печальное событие. Мофф попадает в ловушку, получает тяжелое ранение. И что мы имеем в результате? В результате мы имеем парализованного врага, причем в пря­мом смысле парализованного, и его юную жену, рву­щуюся к вершине власти. Тут я отдаю должное Моффу. Обладая недюжинной силой воли, он сумел заставить свой организм бороться. Говорят, Мофф пошел на поправку, мог двигать руками, начал гово­рить. И как по заказу происходит новая трагедия. Рядом с постелью губернатора оказывается бластер.

Тяжелое движение руки, и Мофф кончает с со­бой. Вы верите в случайности? Лично я — нет. Идем дальше. Леонии в наследство достается высокий ти­тул и обязанности мужа. Долгое время ей удавалось жить в свое удовольствие, совершая набег за набегом, пока Проныры не вынудили Леонию спасаться бег­ством. Что она и сделала, прихватив с собой значи­тельную часть богатства планеты.

Струйка пота тонкой змейкой поползла по позво­ночнику. На протяжении многих лет мне не раз до­водилось слышать о людях, которых условно можно назвать «мне-на-тебя-наплевать». Такие ни перед чем и не перед кем не останавливаются. Никогда. Грязные убийцы, не снимающие траура. В практике КорБеза немало подобных примеров, но ни один из преступников не идет в сравнение с Леонией Тавирой. Такой молодой, такой красивой и такой безжа­лостной.

— Так все-таки она устранила мужа и его первую жену?

Кракен фыркнул, демонстрируя пренебрежение к моим умственным способностям:

— Нет никаких доказательств, что именно она. И, судя по всему, она их не предоставит. С чего бы? Леония ведет интенсивный образ жизни — изыскивая лазейки, чтобы проникнуть в Новую Республику. Официально доступ сюда для нее зак­рыт. До недавнего времени Леония путешествовала на собственном корабле, до тех пор пока опять не решилась противостоять Разбойному эскадрону. В данный момент она командует небольшой бандой пиратов, с которыми договориться оказалось гораз­до легче, нежели с экипажем «Враждебного». Она избежала конфронтации и заключила соглашение с Терадоком. Благодаря этому, она вышла на коман­дира «Враждебного», как именно — известно лишь этим двоим. Однако договоренности оказалось вполне достаточно, чтобы субсидировать и органи­зовать новый рейд. Леония стала еще более безрас­судной и смелой за время кампании Трауна и пер­вой появилась на «Враждебном» во время возрож­дения Империи. Тогда дамочка еще не могла по­хвастаться особыми успехами, но полученных уро­ков вполне хватило для того, чтобы научиться уп­равлять пиратами.

Изображение космической амазонки сменилось изображением «Жирного куска».

— Все, что она сделала, так это возобновила кон­такты с мародерами и прочими бандитами, которые давно искали с ней встречи. Нашла убежище и хоро­шенько подготовилась к дальнейшим военным дей­ствиям. Оружие, информаторы, ловушки, варианты отступления и помощь пиратов. Огромная, надо ска­зать. Чем-то Леония зацепила этих мерзавцев. После они залегли на дно.

Пришлось подать голос:

— Почему мы не реагировали на ее бегство? Ведь тогда обезвредить Леонию было проще простого.

— Не совсем. Конечно, мы знали, что большин­ство пиратов проводят время на Нал Хутта или укры­лись в различных убежищах по всей Галактике,— глаза Кракена сузились.— Без Тавиры и «Враждебно­го», ее флот развалился. А уж с новейшей военной техникой и крейсерами... Вы же были на К»ватте. У нас был крейсер Мон Каламари и два «звездных разрушителя» против тяжелого крейсера и одиннадцати «когтей».

— Прошу вас заметить, генерал,— вставил Селчу, упираясь локтями в стол (знакомая поза, у кого он ее передрал... с кем поведешься...),— что на К’ватте им не удалось захватить нас врасплох.

В шумном дыхании Кракена проявилась нена­висть:

— Я знаю, и меня это беспокоит. Рейд «Жирного куска» связан с Тавирой. Риизоло сказал, что хотел поскорее от нее избавиться, ему все надоело. Предел мечтаний этого молодчика — отправится восвояси. Он специально залез в компьютер Леонии, чтобы уз­нать о захвате «Сверкающей звезды». Парень дога­дался о том, что мы будем сопровождать лайнер, примкнул к группе, надеясь, что в момент потасовки ему удастся ускользнуть.

— М-да, он не первый и не последний, кто ис­кренне поверил в то, что все будет хорошо.

— К счастью для нас, он оказался слишком глуп. Риизоло рассчитывал, что информация, которой он владеет, представляет для отдела большую ценность. Но она не спасла его от тюрьмы. Впрочем, нет худа без добра. Мы получили портрет Леонии. Вот как она выглядит сейчас.

Мужчины есть мужчины. Вид красивой женщи­ны всегда отвлекает. Но здесь, как говорится, прият­ное с полезным — и на дамочку поглазеть, и задание, м-м, выполнить. А посмотреть было на что. Остава­ясь столь же молодой, Леония стала еще более пре­красной и опасной. Фиолетовые глаза только подчер­кивали нежную бархатную кожу и пленительную улыбку. Волосы — коротко пострижены. На голове красовалась ярко-красная повязка. Из того же ма­териала, что и вставки на черном жакете. Оружия на ней больше, чем у меня (а меня переплюнуть в данном вопросе очень сложно), черные леггинсы обтягивали стройные ноги и прятались в высоких шнурованных ботинках. Бр-р! С такой лучше не шу­тить. Циничная, безжалостная...

Кракен, заметив мою противоречивую реакцию, рассмеялся:

— Опасный враг. Она учится на собственных ошибках, причем учится очень быстро и очень хоро­шо. Отчасти поэтому мы не можем ее поймать. Как мы раньше предполагали, и как подтвердилось из бе­седы с Риизоло, Леония и была инициатором контак­та. Никто из пиратов-исполнителей не знает, где она прячет свой корабль и когда появится в следующий раз. Только те, кого она наняла на «Враждебный», знают эти секреты, но расколоть их, простите за жаргон,— шанс из тысячи. Если вас пригласят на эту планету, то, зуб даю, обратно вы уже не вернетесь.

Тикхо молча рассматривал портрет Леонии, по­том перевел тяжелый взгляд на Кракена:

— Кажется, припоминаю все операции против нее. Вы считаете, что у этой красавицы есть свои ис­точники информации в наших рядах?

— Разделяю ваши опасения, полковник. Каждый раз как только мы расставляем ловушку, оказывает­ся, что мы выбрали очень плохой день,— Кракен по­тер ладонью виски.— Все попытки оказались бес­плодными. Я даже поручил Йелле Вессири координи­ровать все операции по обнаружению шпионов, работающих на Тавиру, а вы оба знаете, насколько доскональной может быть госпожа Вессири.

Попробуй тут не улыбнуться. Йелла была моим партнером в КорБезе а также старшим следователем в деле Селчу.

— Если она не найдет шпиона, значит, его и не существует.

Кракен потряс когда-то рыжей шевелюрой:

— Я придерживаюсь аналогичного мнения. Ка­ким-то непостижимым образом, пока непостижимым для нас, Тавира узнает обо всех операциях про­тив нее. И мне начинает надоедать эта игра в дого­нялки. Необходимо построить свою работу так, что­бы о всех замыслах знал избранный, если хотите, элитный круг людей. Еще раз повторю — утечки быть не должно. Не можете ее предотвратить, ме­няйте стратегию.

Он резко повернулся ко мне. Ледяные иглы впи­лись в мои расширенные зрачки.

— Кстати, вы в курсе, капитан, что ваша жена также замешана во всей этой истории?

Сказать, что я подскочил, значит, не сказать ни­чего.

—Вы в чем-то меня обвиняете?

— Нет.

— Ее?

— Нет.

— И правильно. Не стоит обвинять ни меня, ни Миракс. Я знаю, что она жива. Когда люди любят друг друга, это чувствуется. Жду от вас совсем другой информации, генерал.

— Боюсь, не смогу удовлетворить ваш интерес. Сведений очень мало.

— И все-таки...

— Мне не нравится ваш тон, капитан.

Тикхо счел возможным вмешаться:

— Это его жена, и она исчезла. Войдите в его по­ложение.

— Кто бы вошел в мое... Хорошо. Я знаю лишь то, где она может сейчас находиться,— Кракен сде­лал паузу.

Ситх бы побрал эти инструкции: «Если сделал па­узу, то тяни ее сколько можешь!» Воздух свернулся в моих легких, застыв ледяной спиралью. Она, спираль, давила на кости, подбираясь наверх к вискам. Пауза тянулась. Лед обжигающим обручем сковал мозг, и я прохрипел:

— Где она?

— Миракс пришла ко мне несколько дней назад. Выглядела неважно. Спросила, что она может сде­лать, чтобы свести набеги пиратов на нет. По словам вашей жены, один из ее клиентов, коллекционер ан­тиквариата, потерял чуть ли не все свое состояние во время последнего дебоша этих галактических тварей. Во что бы то ни стало он желал их вернуть и не на­шел ничего лучшего, как поручить расследование Миракс. Повторяю, женщина пришла ко мне. Судя по всему, она сочла эту историю очень убедительной и рассчитывала на то, что я буду растроган и брошу все силы на разгром наших общих врагов. Красивая женщина должна быть глупой, но нельзя же быть такой бесконечно прекрасной. Пришлось объяснить, что экипаж «Враждебного» — плохой объект для ис­следования, они очень опасны. Но она будто потеря­ла разум, желала немедленно отправиться в это гудя­щее ядовитое гнездо, причем отправиться в одиноч­ку, несмотря на риск и опасность. Отказалась даже от группы сопровождения. Корран, она произнесла странную фразу. Якобы сможет вздохнуть спокойно только после того, как все ваши враги будут разгром­лены и вы исполните ее единственное желание. Ради этого она готова пожертвовать всем.

По моей щеке скатилась слеза, потом другая.

Тикхо и Кракен деликатно отвернулись, синхрон­но уставившись в стенку.

Какой я идиот! Если бы не глупое условие — пер­вым делом, первым делом эскадрилья, ну а детушки, а детушки потом, она бы никогда не ударилась в эту бессмысленную авантюру. Я должен был предвидеть, я должен был знать... Она никогда не пасовала перед трудностями и привыкла добиваться своего. Не мы­тьем, так катаньем. Где она?

Всхлип не удалось сдержать, хотя и прикусил язык. Но разве боль физическая сравниться с болью душевной? В горле опять застрял комок, препятству­ющий словам. Рот раскрылся в безмолвном крике, правая рука метнулась к нему на помощь... Несколь­ко вдохов, и я смущенно произнес:

— Прошу прощения...

— Не стоит, Корран,— Тикхо ответил горькова­той улыбкой.— Не могу себе представить, что бы по­чувствовал я, если бы моя жена исчезла.

— Возможно, покажусь вам излишнее резким, капитан Хорн,— генерал Кракен наклонился вперед и дружески похлопал меня по колену,— но ваши чувства — ваше личное дело. Хочу лишь отметить, несмотря на то что Миракс до сих пор не вышла на связь, волноваться рано.

Волна раздражения и бессилия прокатилась по пищеводу, отозвавшись предательским холодком в желудке. Как же с ним тяжело...

— Еще раз прошу прощения за минуту слабости. Да, моя жена исчезла. Она не умерла, она просто исчезла. Я спал, и во сне услышал ее голос, произно­сящий мое имя. Что это, мистика? Или чудеса науч­но-технической мысли? Обыкновенный ночной кошмар?

— Это не было кошмаром.

— Часть наследства джедаев?

Смутная мысль юркой тенью скатилась в созна­ние. В этом что-то есть. До сих пор я как-то не свя­зывал прелестную Миракс и Силу. Возможно, он прав.

— Не знаю, генерал, ваше предположение нео­жиданно. Я просто не ощущаю ее. Кругом пустота. Вот вы, полковник, можете чувствовать свою люби­мую на расстоянии?

— Мне кажется, понимаю, что ты имеешь в виду, Корран. И на твой вопрос скорее отвечу да, нежели нет. Но пойми, такое родство душ и тел дается не каждому. Это исключение, а не правило. Вам просто повезло. У меня и Зимы немного иначе. Я хорошо ее знаю, но не уверен, случись с моей женой что-либо, ощутил бы это. Тьфу, в какие дебри метафизики мы с вами забрались!

— Спасибо за откровенность. И... за честность. Итак? Когда вы видели ее в последний раз?

Кракен фыркнул:

— Не скажу.

— Должны.

— Не могу и не хочу, капитан Хорн. Задумайтесь хотя бы на минуту. У меня десятки агентов, которые уязвимы.

— Плевать мне на ваших агентов и их уязви­мость, меня волнует Миракс. Я беспокоюсь за нее.

Кракен огрызнулся:

— Думаете, я бесчувственный чурбан и ваша сен­тиментальность мне недоступна? Ошибаетесь. Ваша жена находится в сложном положении, ей поручено ответственное задание. Теперь представим, что я по­делюсь-таки с вами информацией. Вы, естественно, помчитесь выручать Миракс. В результате пострада­ют все. Миракс, вы, другие агенты. Она сейчас на Корусканте. Все, что я могу сказать. Доверяйте своей жене, тогда, быть может, вся эта катавасия закончит­ся хорошо. Или почти хорошо.

— А если плохо? Значит, не хотите сказать мне, где Миракс. А если вам прикажут это сделать?

— Ну, если мне прикажет главный консул Новой Республики, тогда...

— Довожу до вашего сведения, что незамедли­тельно подам петицию. И мне все равно, что обо мне будут думать и говорить. Вчерашняя слава героя и нынешние лавры ничто в сравнении с Миракс. Я спасу ее.

— А хочет ли она, чтобы вы ее спасали?

— Вы этого не знаете, генерал. Я знаю! — вялый салют и, спустя паузу, необходимая ритуальная фраза: — По-прежнему испытываю глубокое уважение к вам обоим и прошу не рассматривать мое поведе­ние как нарушение субординации. Миракс в беде. Мой долг как мужчины и мужа помочь ей. Она всего лишь женщина. Да, забыл сказать: вы не сможете мне помешать. И даже не пытайтесь.


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50